– Нет. Это сама Тара. Она пригласила меня поужинать с ней.
– И папочка будет третьим?!
– Нет, слава Богу. Он обедает с женщиной по имени Хейзл Синклер.
Доминик Эштон съел свою порцию с явным удовольствием и оставил щедрые чаевые. Фиби, поперхнувшись от возмущения, отдала эти деньги Линн.
Она не заметила, как подошло время закрытия. В раздевалке для персонала умылась и уложила волосы мягкими волнами, а затем чуть тронула губы помадой, придирчиво осматривая себя в зеркале.
Открылась дверь, и влетела Линн забрать свое пальто.
– Твой эскорт тебя ждет! – торжественно объявила она. – Приятно видеть, что ты наводишь марафет.
В полном смятении Фиби туго стянула и заколола волосы на затылке и, тщательно стерев помаду бумажной салфеткой, надела пальто, взяла сумочку и уверенно вышла из кафе.
Доминик Эштон ждал ее у входа, Тара скакала возле него.
Сердце Фиби радостно забилось в ответ на сияющую улыбку девочки.
Тара сунула свою ручку в ее ладонь.
– У нас сегодня картофельная запеканка с мясом и мармеладный пудинг, – сообщила она по секрету.
– Сгораю от нетерпения, – улыбнулась Фиби.
– А еще я помогу накрывать на стол. У нас будут свечи, совсем как у папочки.
– Я заказал столик в «Лунном свете», – объяснил Доминик.
Фиби искоса взглянула на Эштона. На нем были сшитые у хорошего портного брюки и элегантный кашемировый пиджак поверх свитера. Нельзя отрицать его привлекательность, с внезапной болью заметила она.
Когда они подъехали к дому, Тара удивилась, увидев незнакомый автомобиль на стоянке:
– У нас гости!
Дверь им открыла Кэрри, вид у нее был чопорный.
– Приехала мисс Синклер, сэр. Она ожидает в гостиной.
Хейзл Синклер ждала их у камина, поставив изящную ножку на медную решетку, и задумчиво смотрела на пламя. На ней была бледно–голубая юбка в складку из креп–жоржета и туника в тон, светлые волосы собраны на затылке и уложены мягким узлом.
Позирует классно, подумала Фиби и тут же упрекнула себя за стервозность.
Когда они вошли, Хейзл с улыбкой обернулась.
– Доминик, дорогой! Я знаю, ты собирался заехать за мной, но мама хотела, чтобы я выполнила одно ее поручение в поселке… – Хейзл увидела Фиби, и ее голос слегка изменился: – Добрый вечер, Тара. Добрый вечер, мисс… э?..
– Грант, – подсказала Фиби.
– Да, конечно. – Она звонко рассмеялась. – Стало быть, мы обедаем здесь?
– Нет. – Брови Доминика взметнулись вверх. – Я заказал столик в «Лунном свете». Почему ты спрашиваешь?
Она изящно пожала плечами:
– Я подумала, вероятно, мисс Грант здесь, чтобы помочь Кэрри прислуживать за столом.
– К сожалению, нет, – довольно любезно сказала Фиби, думая о том удовольствии, которое испытала бы, опрокинув горячий суп на красивую юбку Хейзл.
– Фиби ужинает со мной, – вставила Тара с серьезным видом.
Хейзл сделала шутливый реверанс:
– Тогда мой рот на замке.
Лучше заклеить его суперклеем, подумала Фиби. Вслух же сказала Таре:
– Давай, цыпленок, пойдем узнаем, что там с нашим ужином, хорошо?
Тара сердито сообщила, когда они поднялись наверх:
– Бриджит Томпсон говорит, что ее мама говорит, будто Хейзл будет моей новой мамой, а я терпеть ее не могу!
– Но ты же не хочешь, чтобы твой папа жил всегда один? – заметила Фиби.
– Он не один! – возмущенно возразила Тара. – У него есть я!
– Да, но обычно к восьми ты уже в постели, а это значит, что весь вечер твоему папе не с кем пообщаться.
Неужели Эштон собирается жениться на этой женщине? – размышляла она, недоумевая, почему ее это волнует.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Картофельная запеканка с рубленой бараниной и овощами, сочная и ароматная, была великолепна, а мармеладный пудинг с ванильной подливкой просто таял во рту. Фиби не могла удержаться от горячих похвал, когда Кэрри пришла убрать со стола. Довольно суровое лицо экономки смягчилось.
– Это просто детская еда, мисс, но приятно, когда ее оценивают по достоинству. Синди никогда ничего не просила, кроме стейка, – добавила она.
– Можно, я помогу отнести посуду вниз на кухню? – дипломатично спросила Фиби.
– Что вы, ей–Богу, нет нужды. В маленькой кухне есть грузовой лифт для подачи блюд с одного этажа на другой. Его придумала мама мистера Доминика.
– Ах, вот как! – Фиби заинтересованно слушала, помогая собирать грязную посуду. – Она еще жива?
– Нет, мисс, как и его отец, – печально сказала Кэрри. – Но его мачеха еще жива, – добавила она, стараясь сохранить как можно более безучастный тон. – Она на Бермудах со своим третьим мужем. Джентльмен всецело посвятил себя мореплаванию, насколько я понимаю.
– Мистер Доминик ладил с ней?
– Он очень старался ради своего отца. Но эта леди всегда думала только о себе… И еще ее противный, надоедливый сынок… Несколько лет после смерти своего отца мистер Доминик совсем не появлялся в этом доме. Миссис Эштон нравилось устраивать здесь приемы, развлекаться, и дом уже не казался ему родным. Когда он женился, я надеялась, что он поселится здесь. Но мисс Вейн из–за своей работы предпочла Лондон. – Кэрри тихонько вздохнула. – Этому дому нужна семья.
– Ну что ж, сейчас в нем живет Тара, – мягко сказала Фиби.
– Да. – Кэрри настороженно глянула на дверь детской. – Но сколько это продлится? Мисс Вейн позволила мистеру Доминику получить опеку над ребенком потому, что тогда ее это устраивало. – Она покачала головой. – А сейчас и Синди создала ему большие проблемы.
– Она вышла из больницы?
– Да, и преспокойно поселилась в квартире своего дружка, – мрачно сообщила Кэрри. – Ее следовало бы отхлестать по щекам, вот что я вам скажу! Мистер Доминик обзвонил все агентства, пытаясь найти другую няню, но везде отвечают одно и то же – до Нового года нет надежды найти никого подходящего. А мисс Синклер хочет, чтобы он отдал ребенка на недельный пансион в ту школу, которую она курирует.
– Но Тара еще слишком мала! – ужаснулась Фиби.
– Да они берут детей прямо из колыбели! Но я надеюсь, мистер Доминик позаботится о Таре. Я уже не так молода, как прежде, – сердито добавила она, – а он должен быть твердо уверен, что о малышке хорошо заботятся, иначе его бывшая жена может возбудить дело об ее возвращении.
– Убеждена, все уладится, – не совсем уверенно произнесла Фиби.
В детской Тара строго сказала ей:
– Тебя не было очень долго. Я собираюсь играть красной фишкой. А ты можешь голубой.
– Прекрасно. – Фиби села рядом с ней за большой квадратный стол, и игра началась.
Когда в дверях появилась Кэрри и позвала Тару принимать ванну, малышка с непокорным видом надула губки:
– Не хочу, хочу еще играть!
– Ну, если ты будешь себя так вести, то больше никаких игр, – твердо заявила Фиби. – Тебе давно пора в кровать, завтра в школу!
– Ненавижу школу! Не лягу спать, пока не придет папа. – Тара стукнула рукой по столу.
– Успокойся! – возмутилась Кэрри.
– Послушай, детка, – начала Фиби, – если папа, когда придет, обнаружит, что ты не в постели, он рассердится на Кэрри и на меня. И он никогда не позволит мне опять прийти и поиграть с тобой. Итак, выбирай!
Тара посмотрела на нее долгим взглядом:
– Ты придешь завтра?
– Завтра не смогу. Но скоро. Только сейчас ты должна принять ванну и лечь спать.
– А когда я лягу, ты почитаешь мне что–нибудь? – начала торги Тара.
– Только недолго.
– Про Винни–Пуха и Слонопотама? – с надеждой спросила Тара. – Это моя любимая книга.
– И моя тоже.
Видя, как неуклюже Кэрри нагнулась, чтобы выключить краны, Фиби неожиданно для себя присоединилась к купанию Тары. А занятие это было мокрое и хлопотное, так как девочка играла с резиновой игрушкой, которая крепко удерживалась под водой, затем резво выпрыгивала, обдавая всех фонтанами брызг.
– Это была самая лучшая ванна, – торжественно заявила Тара, когда Кэрри завернула ее в большое полотенце. – Синди обычно всегда говорила: «Поскорее, ради Бога!»
– Я почитаю тебе немного, и ты будешь спать, – сказала Фиби.
Тара покачала головой:
– Я должна дождаться, пока папочка пожелает мне спокойной ночи.
– Дело в том, цыпленок, что папа ушел в ресторан и может вернуться очень поздно.
– Почему?
– Потому что, когда веселишься, никогда не хочется идти сразу домой. Сама знаешь.
– Но папочка знает, что я его жду.
– Да, – осторожно согласилась Фиби. – Но ведь у него есть еще дела.
– Я не нужна ему? – Это был самый трагический вопрос, который Фиби когда–либо доводилось слышать. Она нежно обняла маленькую фигурку.
– Конечно, нужна!
– Мамочке я не нужна, – горько сказала Тара. – Так говорит мама Бриджит.
Фиби мысленно сжала руки вокруг горла мамы Бриджит.
– И я слышала, как Синди говорила, – продолжала девочка, – что мамочке пришлось выбирать между мной и дядей, с которым она встречалась, и она выбрала дядю.