– А все-таки, что случилось во время пожара? Я держала тебя за руку, а в следующее мгновение…
– Я упал, – ответил Зак, – Дурацкая случайность. Споткнулся и упал, а когда встал, не знал, куда идти. И вернулся обратно, к Джулиану.
– Из огня да в полымя, – заметил Майкл.
– А потом вернулся Том. – Зак посмотрел на Тома, и что-то вроде симпатии промелькнуло между ними.
Застенчивый фотограф и спортсмен никогда прежде не были близки, а сейчас Дженни показалось, что все изменилось. Она была довольна.
– О! – произнес Майкл.
Одри одернула его:
– Заткнись, mon cher.
Ди перебила их:
– Вот карта парка.
Карта представляла собой раскрашенную под пергамент деревяшку с железными цепочками вокруг.
– Это парк аттракционов. Мы видели его из окна маяка, – начал было Том. – Смотрите, вот мой план…
Его голос замер. Одри, Майкл, Ди и Саммер смотрели не на него. На Дженни.
Том взглянул на Зака, который стоял скрестив на груди руки. На его лице отразилось что-то похожее на веселое удивление.
– Хорошо, почему бы тебе не познакомить нас со своим планом? – обратился Том к Дженни.
Дженни едва сдерживала смех.
– У меня нет плана. Он нам не нужен. Мы выиграли и можем выйти отсюда. Единственное, чего я не понимаю, так это почему не появляется Джулиан.
– Как вы думаете, он следит за нами? – спросила Саммер.
– Конечно, слежу, именно этим я и занимаюсь, – раздался утомленный голос.
14
Дженни обернулась. Джулиан стоял около автомата с билетами и латунным телескопом наверху. Его окружали папоротник и искусственные пальмы. И он выглядел… уставшим?
Он снова был одет в ветровку, руки держал в карманах. Белоснежные волосы – как зимняя луна.
Дженни знала, что только ей по силам говорить с ним. Она шагнула вперед, стараясь смотреть ему прямо в глаза.
– Мы выиграли, – начала Дженни с большей уверенностью, чем испытывала. – Это последняя игра и на сей раз у тебя нет возможности изменить правила. Ты должен нас отпустить.
Его глаза цвета полночного неба были полны теней, но было в них что-то еще, что поняла только Дженни. Она почувствовала за спиной чье-то присутствие. Там стоял Том, который в этот момент был дьявольски красив и полон холодной ярости. Он не собирался позволить ей столкнуться с Джулианом один на один. Его рука лежала на ее плече, легко, без давления. Как будто он хотел сказать, что он здесь, чтобы поддержать ее.
– Мне следовало убить тебя? – сказал он Джулиану. – Я не смог, но должен был попытаться. И я попробую, если ты что-нибудь выкинешь на этот раз.
Джулиан проигнорировал его слова.
«Тоска», – поняла Дженни.
Это была тоска, Джулиан смотрел не на Тома, но на руку Тома, лежащую на ее плече, – и в его глазах появилась тоска.
«Сумеречный человек, который видит то, чего сам никогда не сможет испытать, – подумала она, – Человеческую любовь».
– Ты собираешься что-нибудь предпринять? – натянуто спросил Том.
Это был хороший вопрос, Дженни была готова бороться с Джулианом. Каждый раз, когда она выигрывала, Джулиан в последнюю минуту находил какую-нибудь лазейку, чтобы разбить их и посмеяться над ними.
Дженни ожидала, что и теперь он попытается сделать это. Но почему он медлил? Почему не появился, прежде чем они освободили Тома и Зака? Почему не переоделся пиратом, почему не отгонял их абордажным крюком, улыбаясь и заставляя побороться за Тома и Зака? Почему он не участвовал в заключительной сцене?
Возможно, потому, что у него было что-то на уме. Нарисованный вулкан извергнется. Ударит настоящая молния. Или, может быть…
…Или, может быть он устал играть.
– Мы выиграли, ведь так? – спросила она, вдруг почувствовав неуверенность.
Она думала, что провозглашение победы понравится ей намного больше.
– Вы выиграли, – подтвердил Джулиан, и в его голосе не было эмоций.
Он по-прежнему смотрел сквозь нее. И выглядел уставшим.
Он потерпел поражение.
– Ну и… я могу идти?
– Да.
Дженни по-прежнему ждала ловушки.
– И взять всех с собой?
– Да.
– Даже Тома? Я могу взять Тома с собой?
– Пошли, – резко сказал Том, взяв ее за руку.
Дженни почти – не совсем – оттолкнула его. Это было совершенно не похоже на Джулиана.
– Я могу идти, и я могу забрать Тома, – настаивала она. – И всех. Это последняя игра, и сейчас она закончилась.
Джулиан впервые за все это время посмотрел на нее. Его глаза были широко открыты, взгляд был таким же, какой Дженни видела в пещере. Обращенный внутрь себя, как будто ничто не имело значения.
– Это последняя игра, – сказал он. – Она закончилась. Я больше тебя не побеспокою.
Уголки его губ дрогнули, как будто он хотел сказать что-то еще, а может, это было неосознанное движение. Потом он молча отвернулся.
– Убирайтесь. Уберите ее. – Он говорил искаженным голосом, едва сдерживая себя, – Уберите ее отсюда, прежде чем я что-то сделаю…
– Джулиан! – воскликнула Дженни.
Он вздрогнул, с трудом подавляя эмоции.
Том схватил Дженни за руку.
В глубине здания между двумя огромными камнями была дверь из грубого дерева, похожая на ворота. Но не было ни забора, ни стены, только стоящая в пространстве дверь, которая выглядела чрезвычайно крепкой.
Она была приоткрыта, и за ней Дженни увидела холл дедушкиного дома и даже маленький телефонный столик с белой салфеткой. Телефон валялся на полу. Трубка лежала рядом.
– Дом, – произнесла Одри испуганно.
Дженни резко высвободилась. В необъяснимом порыве она хотела остаться и поговорить с Джулианом.
Но Джулиан не хотел разговаривать с ней.
– Уходи. Сейчас же!
Даже не видя его лица, Дженни могла сказать, что он теряет контроль над собой.
– Дженни, ты с ума сошла? – крикнула Ди.
Вдвоем с Томом они тянули Дженни к выходу.
– Дайте мне минуту!
– Вы уведете ее отсюда когда-нибудь? – прорычал Джулиан.
Саммер заплакала. Дженни продолжала сопротивляться своим друзьям, тем, кого она любила больше всех, – Тому и Ди – по причине, которую она не могла объяснить даже себе самой.
Она знала, чем рискует; она понимала, почему Саммер плакала. Она чувствовала нарастающую бурю в душе Джулиана. Воздух стал горячим и наэлектризованным, как будто вот-вот ударит молния. Он мог сделать с ними что угодно.
Но она не могла этого допустить.
– Джулиан, пожалуйста, послушай…
Тогда он обернулся. Так быстро, что Дженни отступила назад. Она испугалась того, что прочла на его лице.
– Ты не можешь спасти меня от меня самого, – прошептал он, выделяя каждое слово. Потом он посмотрел в лицо Тому. – Уведи ее отсюда. Я пытаюсь играть в игру по правилам. Но если ты не исчезнешь с ней за тридцать секунд, все правила отменяются.
– Извини, Ежик, – сказал Том и опять схватил ее за руку.
– Нет! – Дженни была в бешенстве от унижения, от того, что ее заставляют идти туда, куда она идти не хочет.
И она злилась, потому что только что поняла, почему хочет остаться. Джулиан объяснил ей. Она хотела спасти его.
Это было как знак на зеркале Эбы. «Не причиняй зла. Помоги, если можешь. Отплати добром за зло».
Это было именно то, чего она хотела, – помочь ему, отплатить добром.
Но ей надо было убедить не только Тома. Ди сурово смотрела на Дженни. А Майкл и Одри, Зак и Саммер окружили их, образовав плотное кольцо.
– Мы вытащим тебя через эту дверь за волосы, если понадобится, солнышко, – пригрозила подруге Ди.
– Иногда ты бываешь чересчур хорошей, и сейчас тот самый момент, – добавила Одри.
Они вместе направились к двери, но не дошли.
Окутавшая ее пелена отличалась от тумана, окружавшего их на мосту. Она была густой, с темными завитками, и двигалась очень быстро.
Лед и тени. Кружащая, бурлящая смесь белого и черного.
Дженни очень хорошо помнила – она видела это дважды, В первый раз, когда ей было пять лет. Воспоминания были настолько ужасны, что она заставляла себя их забыть. Второй раз – месяц назад, когда пережила это снова в картонном доме Джулиана.
Том в ярости обернулся к Джулиану, Дженни выскользнула из его рук. Происходящее было похоже на погружение в кошмар – вновь повторяющийся кошмар. Все поверхности покрывались инеем. Он поднимался вверх по деревянным столбам, ржавым фонарикам, которые стояли повсюду на поле для гольфа. Он покрывал бочки с надписями: «ЧЕРНЫЙ ПОРОХ». Сосульки вырастали на просмоленных канатах, соединяющих опоры причала.
Леденящий ветер разметал волосы Дженни, потом стал яростно хлестать ее по щекам.
– Что происходит? – кричала Одри, – Что происходит?
Саммер завизжала от страха.
Стало холодно – такой же холодной была вода, почти затопившая Дженни в шахте. Холодно до боли. Было больно дышать, и больно было просто стоять, не двигаясь.
Том что-то кричал ей на ухо, пытаясь поднять ее и толкнуть к двери. Он сделал бы это даже в огне…
Но не сейчас. Белый свет больно резал глаза, и темные воронки мчались сквозь него, как хлысты, как гибкие вытянутые руки.