Тори отхлебнула пива из бутылки Теда и опять сосредоточила все свое внимание на Мег:
– Мне никогда не наскучит слушать женские истории, особенно те, что касаются мужчин. Клянусь, я каждый день читаю романы, если, конечно, не гоняюсь за своими детками. Ты действительно только что ляпнула это – призналась Теду в своих чувствах?
Мег попыталась принять искренний вид:
– Я полагаюсь на честность.
– Она надеется, что он смягчится, – вставил Кенни.
Тори вернула Теду пиво, не сводя глаз с Мег.
– Восхищаюсь твоей уверенностью в себе.
– Почему бы ему не изменить мнение? – Мег развела руки ладонями вверх.– Посмотри на меня.
Она ожидала услышать смех, но этого не случилось.
– Интересно, – протянула Тори.
– Ничего интересного, – Тед отодвинул свое пиво так, чтобы Тори не могла до него дотянуться.
Тори изучила серьги Мег династии Сун.
– Возможно, и к лучшему, что ты не слышал о новом плане моей мачехи по сбору денег для ремонта библиотеки.
– Шелби не обсуждала со мной какой-либо план, – встрепенулся Тед.
Тори отмахнулась:
– Наверняка, кто-нибудь проговорится рано или поздно. Комитет еще не закончил утрясать детали.
Тед пристально посмотрел на Кенни:
– Леди Эмма говорила тебе что-нибудь по этому поводу?
– Ни слова.
Тори была целеустремленной женщиной и не позволила себе надолго отвлечься.
– Твоя честность очень освежающа, Мег. Когда конкретно ты осознала, что любишь Теда? До или после того, как Люси бросила его?
– Уймись, – ласково посоветовал Тед.
Тори вздернула классический носик:
– Я беседую не с тобой. Когда дело касается женщин, ты всегда упускаешь интересные детали.
– После того как она уехала, – ответила Мег и состорожничала: – Мне действительно больше нечего сказать на этот счет. Я все еще надеюсь… справиться с проблемами Теда.
– Напомни-ка мне, что это за проблемы, – не унималась Тори. – Ведь Тед такой идеальный. – Легкий вздох слетел с ее глянцевых губ. – О Боже, Тедди… Ведь заминка не с этим самым?! Ты же говорил, что виагра помогла. – Она наклонилась к Спенсу и театральным шепотом сообщила: – Тед мужественно борется с эректильной дисфункцией
.
Скит поперхнулся пивом. Кенни расхохотался. Далли вздрогнул, а Спенс нахмурился. Он был не вполне уверен, шутит Тори или нет, и ему не нравилось быть единственным, кто не понял этого. Мег ощутила первую вспышку симпатии: не к Спенсу, а к Теду, который выглядел таким же невозмутимым, как и всегда, хотя, определенно, спокойным себя не чувствовал.
– Тори дразнится, Спенс, она просто дурачится. – Мег подчеркнуто закатила глаза, а потом добавила собственное прегрешение: – По крайне мере, исходя из того, что я слышала.
– Ну все, достаточно. – Тед резко поднялся, едва не сбросив Тори, но тут же схватил ее за запястье. – Давай потанцуем.
– Если бы я хотела потанцевать, то позвала бы своего брата, – возразила Тори, – а не ковыляку, у которого обе ноги левые.
– Я не настолько уж плох, – возразил Тед.
– Хуже некуда.
Кенни обратился к Спенсу:
– Моя сестра – единственная женщина в Уинетте, а возможно, и во всей вселенной, которая всегда говорит Теду правду о его неспособности к танцам. Остальные хлопают ресницами и притворяются, что он Джастин Тимберлейк. Чертовски смешно.
Взгляд Теда лишь на мгновение встретился в глазами Мег, прежде чем он отвернулся и потащил Тори к музыкальному автомату.
Спен наблюдал за ними.
– Ваша сестра – необыкновенная леди.
– И не говорите.
– Кажется, они с Тедом очень близки.
– Тори с детства была подружкой Теда, – объяснил Кенни. – Клянусь, она единственная фемина младше шестидесяти, которая никогда не влюблялась в него.
– Ее муж не возражает против их дружбы?
– Декс? – Кенни ухмыльнулся. – Нет. Декс слишком уверен в себе.
Тед, казалось, больше читал нотации, чем танцевал, и когда они с Тори вернулись за стол, он подчеркнуто предложил партнерше пустой стул и усадил ее так далеко от Спенса, как только смог. Это не остановило Тори. Она настойчиво расхваливала преимущества Уинетта как идеального места для гольф-клуба, пыталась выяснить, каким состоянием владеет Спенс, пригласила его к своей мачехе на вечеринку в честь Четвертого июля
в понедельник и заставила пообещать сыграть с ней в гольф в субботу.
Тед страдальчески посмотрел на выскочку и без промедления заявил, что они с Кенни присоединятся. Тори взглянула на Мег, и по озорному блеску в ее глазах та догадалась, почему Тед хотел удержать Тори подальше от Скипджека.
– Мегги снова будет твоим кедди, Тед, верно?
– Нет! – одновременно воскликнули Тед и Мег.
Но Кенни по какой-то непостижимой причине решил, что это отличная идея, а так как Спенс утверждал, что матч не будет и в половину таким же занимательным без Мег, кровавый приговор выступил на стене
.
Когда Спенс скрылся в мужской комнате, беседа стала более рассудительной.
– Вот что мне не ясно, – обратилась Тори к Теду. – Прошлой весной люди Спенса ясно дали понять, что он исключил Уинетт и остановил свой выбор на Сан-Антонио. И вдруг месяц назад без всякого предупреждения он снова объявился и заявил, что Уинетт имеет шансы на выигрыш. Я бы хотела выяснить, из-за чего он изменил свое мнение.
– Жители Сан-Антонио удивлены не меньше нас, – сказал Тед. – Они думали, сделка на мази.
– Тем хуже для них. – Тори помахала кому-то в другом конце комнаты. – Нам строительство необходимо куда больше, чем им.
Когда пришло время расходиться, Далли настоял на том, чтобы забросить Спенса в гостиницу, и таким образом Мег оказалась наедине с Тедом в его «мерседесе». Она подождала, пока они выехали на шоссе, и затем нарушила молчание:
– У тебя с сестрой Кенни ничего нет.
– Кроме дружеского уговора.
– И ты никогда не изменял Люси.
– Как скажешь.
Она наблюдала за тем, как уверенно его руки держали руль, и размышляла, существует ли что-нибудь невыполнимое для этого чарующего создания.
– И если ты заинтересован в продолжении нашего сотрудничества в обработке Спенса, – а ты этого действительно хочешь – мы должны достичь взаимопонимания.
– Кто сказал, что мне нужна твоя помощь?
– Ой, да ладно, ты нуждаешься во мне. – Мег запустила пальцы в волосы. – Потрясающе, правда, до чего Спенс впечатлен моим отцом, а заодно и мной? Конечно, это оскорбительно для моей матери, учитывая, какое она имеет влияние в своей сфере деятельности, не говоря уж о том, что она самая красивая женщина в мире. Однако Скипджек признался, что ее постер висит на стене в его спальне, кроме того, Спенс определенно приударяет за мной по какой-то непонятной причине. Значит, я перестала быть обузой и стала преимуществом, и ты, мой друг, должен стараться получше, чтобы угодить мне. Давай начнем с заныканных чаевых. Сегодня Спенс отстегнул Марку сотню баксов.
– Марк не стоил Спенсу трех лунок и бессчетных провальных ударов. Ну ладно уж. Завтра я дам тебе сотню. Минус пятьдесят долларов за каждую проигранную по твоей вине лунку.
– Минус десять долларов за лунку – и по рукам. Кстати, я не слишком интересуюсь бриллиантами и розами, но открытый счет в продуктовом магазине не остался бы недооцененным.
Тед бросил на вымогательницу один из отработанных невинных взглядов:
– Я думал, ты слишком горда, чтобы взять мои деньги.
– Взять – да. Заработать? Определенно, нет.
– Спенс не стал бы тем, кто он есть, будучи дураком. Сомневаюсь, что он купился на нелепую историю о твоей неразделенной страсти ко мне.
– Ему лучше купиться, потому что я не позволю этому снобу снова лапать меня, даже ради всех гольф-клубов в мире, а твоя неотразимость послужит мне отмазкой.
Тед приподнял бровь, потом свернул на темную узкую дорожку, ведущую к ее временному пристанищу.
– Может, тебе следует еще разок обдумать перспективы. Он прилично выглядит и богат. На самом деле, он мог бы оказаться ответом на твои молитвы.
– Если я соберусь повесить ценник на свои дамские прелести, то найду более аппетитного покупателя.
Теду это понравилось, и он все еще довольно улыбался, когда они остановились у церкви. Мег открыла пассажирскую дверь, чтобы выйти. Он скользнул рукой на спинку сиденья Мег и осиял ее взглядом, который она не смогла толком разгадать.
– Полагаю, я приглашен, – промурлыкал он. – Учитывая интенсивность твоих чувств ко мне.
Тед удерживал ее на месте взглядом, словно лисичку, застигнутую светом фар. Эти янтарные глаза струили присущий только ему эликсир, смешанный из восхищенного внимания, полнейшего понимания, глубокой признательности и прощения всех ее грехов.
Он издевался над ней.
Мег испустила трагический вздох: