Соревнования. Регистрация на Ironman 70.3 – это незабываемое и пугающее зрелище. Все выглядели такими спортивными – словно модели с обложек журналов по фитнесу. Где бы вы ни были – в отеле, в сувенирных магазинах, в ресторане, в лифте, на пляже или у бассейна, вам хватило бы одного взгляда, чтобы определить, кто приехал участвовать в соревнованиях. Торс хорошо развит благодаря плаванию, в то время как ноги хорошо оформлены благодаря занятиям на велосипеде, а все тело в целом стройное, как у марафонца. Это я называю телом триатлета.
Это потрясающее зрелище, и я наблюдал его везде, куда бы ни взглянул. Везде, кроме зеркала: я выглядел далеко не так, как спортсмены мирового уровня. Но то, что я пока не входил в спортивную элиту, не должно было остановить меня на пути к моей цели.
Я знал, что это мой первый полу-Ironman и, возможно, совершил ошибку, выбрав первым именно его, но я очень хотел попытаться победить других участников. Единственная проблема заключалась в том, что я пока не видел ни одного человека, которого мог бы реально победить. Но нельзя позволить себе волноваться из-за этого. Нужно вспомнить о своих успехах, а ведь я новичок на этой сцене. Мое время еще не пришло. В ноябре 2008 года меня ждала моя главная цель – Ironman в Аризоне. Соревнования на Гавайях были лишь очередной тренировкой.
Один спортсмен из Чикаго, который участвовал в Ironman девять раз, сказал мне: «Сосредоточьтесь, Джон. Вы выбрали не те соревнования для первого раза, но теперь, когда вы здесь, сосредоточьтесь и извлеките из них максимум. Не надо геройствовать. Просто нацельтесь на финиш. Вы должны оценивать свой успех тем, финишируете вы или нет, а не тем, за какое время вы это сделаете и скольких людей обгоните. Даже если не финишируете, ничего страшного, только не бросайте спорт. Если бы все могли финишировать в этой гонке, ее бы не называли «железной».
Пришлось придерживаться первоначального плана, не быть идиотом и не пытаться обогнать соперников. «Сосредоточься, Джон. Сосредоточься», – это стало моей новой мантрой.
Я провел потрясающий день и занял 649-е место из 1100. Место внутри моей возрастной группы – это уже другая, весьма печальная история: 62-е из 72. Но я все-таки опередил десятерых…
Это был не обычный спринт-триатлон: все участники воспринимали гонку очень серьезно. Я опередил нескольких парней из своей возрастной группы и был этим очень доволен. Участники съехались со всех концов света, а новичков вроде меня было очень мало. Я даже видел, как мой кумир, Крис Маккормак, занявший первое место в велогонке, стискивает зубы и мчится вперед на велосипеде, хотя никто к нему даже близко не подошел. Вот настоящий победитель, настоящий спортсмен. Позднее я увидел его, когда он уже побывал в тенте своей команды, принял душ, переоделся и, вероятно, поел, а я в это время только пересек финишную линию. Я не остановился, чтобы сказать, как он меня вдохновляет на дальнейшую работу, представиться лично или представить мою семью. Теперь жалею, что хотя бы не поздоровался.
Мое общее время составило 6 часов 36 минут, а поскольку я ставил перед собой задачу пройти этап за 6 часов 30 минут, то был чрезвычайно доволен своим результатом и знал, что смогу финишировать за 6:30 в следующий раз. Со всем остальным: гидратацией, электролитами, питанием – тоже все было отлично.
Заплыв прошел очень хорошо, я даже не устал. Старт был сумасшедший, вокруг сплошь пихающие и толкающие локти. Я мог бы плыть быстрее, но с большим трудом выбрался из толпы. Я проплыл за сорок одну минуту, и для меня это было нормально.
Прохождение Т1 заняло шесть минут, но в это время также входит пробег в гору до стоянки велосипедов. Для меня это тоже нормально, но в будущем надо бы быть побыстрее.
Велопробег оказался трудным. Общее время составило 3:31, поскольку дул сильный ветер. Позже я узнал, что это был один из самых ветреных дней за всю историю гонок. Моя средняя скорость равнялась примерно 16,1 мили в час (26 км/ч), но это не очень точно отражает мою истинную скорость, потому что при встречном ветре скорость была миль восемь в час (13 км/ч), но при ветре в спину после разворота я иногда достигал 30 миль в час (50 км/ч). Я надеялся закончить велопробег за 3:15 при средней скорости 17 миль в час (28 км/ч).
Бедро побаливало, но не так чтобы невыносимо, а трапециевидная мышца меня совсем не беспокоила. Какое облегчение!
Т2 (зона перехода от велоэтапа к забегу) заняла минут восемь, но там я просто сел на пластиковый стул и не торопясь переоделся: я знал, что у меня полно времени, чтобы оторваться, поэтому позволил себе потратить лишнюю минуту – надел защиту от волдырей, которые воспалились перед гонкой и пока не прошли. В будущем Т2 точно надо проходить быстрее.
Забег был сложный. Жарко, ветрено, холмистая местность. Иногда приходилось бежать прямо посреди древних вулканических полей, а это не так легко, поэтому я частично не придерживался плана. Во время велогонки у меня очень устали ноги: ехать против ветра, сидя прямо на шоссейном велосипеде, очень утомительно, это высосало из меня всю энергию, поэтому я пробежал полумарафон за 2 часа 20 минут, в то время как дома уложился бы в 1 час 59 минут.
Но в целом я очень доволен общими результатами, потому что все прошло почти в точности как я планировал.
Главный вывод, который я сделал для себя по итогам соревнований: я слишком берег энергию. А если бы я прилагал больше усилий, то и двигался бы быстрее. Даже в таких условиях можно было выжать 6 часов 15 минут. Сердечный ритм и силовые данные были почти на сто процентов такими, какими я хотел их видеть в соответствии со своей стратегией.
А сдерживал я себя все время в основном потому, что меня уж очень впечатлили рассказы о неудачах, которые терпели здесь спортсмены. А мне требовалась гарантия того, что я финиширую, это было для меня исключительно важно. И именно поэтому я не прилагал чрезмерных усилий, потому что не знал, чего на самом деле ждать. И после гонки я устал, но не обессилел. Позже у меня разболелись колени, и пришлось приложить лед к левой ноге (опять все проблемы слева). Но это все.
Единственное, что по-настоящему меня беспокоило, – это волдыри. Отчасти из-за того – и об этом тоже нигде не было упомянуто, – что добровольцы (в основном живущие на острове пенсионеры – люди очень доброжелательные) поливали нас водой. Было очень жарко. Они выливали на нас целые ведра или выжимали ледяную воду из огромных губок. Разумеется, мне это понравилось, поскольку это было для меня в новинку, и я просил еще и еще. Прохладная вода, стекавшая по лицу и спине, делала жару более переносимой.
По крайней мере до тех пор, пока мои носки не промокли до нитки, обувь не наполнилась водой, а стельки практически утонули и при каждом шаге противно чавкали. Когда мне это надоело, я снял обувь и попытался отжать носки, но без особого успеха. К тому же пластырь и прокладки против волдырей, которые я так тщательно наклеил в Т2, из-за воды отвалились.
Это была типичная ошибка новичка, и мне пришлось бежать почти тринадцать километров в насквозь мокрых кроссовках, тогда как у меня уже имелось два огромных, болезненных волдыря. Ясное дело, от этого стало намного хуже.
Собственная неспособность добиться поставленной цели в средней скорости разочаровала меня. На последних 16 километрах темп должен был варьироваться между 5 минутами 15 секундами и 5 минутами 50 секундами на километр. Я планировал пробежать первые пять километров очень медленно, не обращая внимания на скорость, и войти в ритм на последних 16 километрах. Но я не смог этого сделать.
У меня пропали желание и азарт. Я знал, что начинаю отставать и вряд ли смогу достичь желаемых результатов, но мне почему-то не хватало духа преодолеть боль от волдырей.
Общие результаты, однако, меня обрадовали. И кроме того, я понял, что мне надо найти форму, которую можно было бы носить с начала до конца, не переодеваясь в Т1, это помогло бы сэкономить время. Мне также были необходимы наручные часы, которые показывали бы сердечный ритм и темп и которые при этом можно было бы надевать во время заплыва.