Он насиловал меня много часов, издевался и избивал. Он не хотел, чтобы я умер быстро, ему приносило удовольствие видеть мои мучения и наслаждаться моим страданием. Я захлебывался в собственной крови, у меня не было сил даже на крик о помощи.
«Ты слишком красив, чтобы жить в этом уродском мире», - Джо повторял эти слова, когда протыкал мое тело ножом.
Я мечтал только об одном - чтобы всё поскорее закончилось. Но ничему не приходил конец. Я то проваливался в пустоту, то снова приходил в сознание. Маньяк продолжал калечить мое тело, из которого понемногу выходила душа. На секунду мне показалось, что он вымотался, устал и тяжелым грузом упал на пол, крича в экстазе. Кончил, сука. Пока Джо тяжело дышал, я из последних сил ухватил нож, вымазанный моей кровью. Не медля, сжал рукоятку и со всей дури вогнал орудие прямо в само сердце, ощутив, как острое лезвие разрезало мою плоть внутри.
У меня не оставалось выбора, я бы умер в любом случае. То ли от потери крови, то ли Джо меня бы добил, более мучительно, растянув мои страдания еще надолго.
Я здесь. Это место мне противно, но тут я в безопасности. Здесь часто дует сильный ветер, который метет пыль и рвет мои волосы, кидая их мне в лицо. Боль не прекратилась со смертью, она только перенеслась в другое измерение. Мне страшно смотреть на свое изуродованное тело. Оно осталось таким же, как и при смерти. Живой труп в бурой крови.
========== Часть 12 ==========
Вокруг будет меняться мир, земля все так же будет вертеться вокруг своей оси, солнце будет находиться в своей галактике, Вселенная будет двигаться дальше. И только я один буду стоять на месте. Только ради тебя. И пусть говорят, что века проходят, времена меняются – я буду оставаться здесь. Придет новый день, и у меня хватит сил заштопать себя заново, я сумею обрести баланс и продолжать жить, ради тебя. В мире столько вещей, которых мы не можем и не хотим понимать. Нам не дано понять их масштаб, это не в наших силах. Что-то нами руководит и держит за руку, когда мы пытаемся сбежать. Но я останусь здесь, ради тебя. Я слишком прожженный опытом горечи и утраты, мне не хочется понять истину моей нелепой судьбы. Ты стал очередным несчастным человеком, с которым нас свела и развела судьба. Тебя нет, а я должен собрать себя по кускам, ради тебя. Сшить из лоскутков скорби, горечи и крови. Ради тебя.
Я буду жить в этом мире, ведь ты так хотел, чтобы я жил. Я буду ходить по этой мерзлой и продрогшей от дождя земле, я буду стоять возле этого холодного камня и смотреть, как засыхают цветы. Я буду жить до тех пор, пока сам не окажусь под этой деревянной крышкой, пока не окажусь рядом. Я не уйду, я никогда не посмею так тебя обидеть. Ты дал мне понять главное - не все дороги, которые выстелены травой, ведут в правильном направлении. Моя дорога иная. Она черная и сложная, она грязная и мерзкая. Она пахнет гнилью и трупами, но она моя. И я должен ее пройти. Ради тебя.
И когда я выживу, пройду по своей тропе и завершу свой жизненный цикл, возможно, мы встретимся. Мы очнемся после длительного глубокого сна. В нашей теплой и уютной белой кровати. Ты улыбнешься, как всегда любил улыбаться с утра, а я еще немного вздремну на твоей шее. Мы будем любить друг друга под теплым пуховым одеялом и никогда больше не замерзнем.
Меня зовут Нил Айви. Я лежу на ледяном паркете своей старой комнаты в Портленде. Здесь вечно холодно. Но когда внутренний холод совпадает температурой комнаты, мне комфортно. Я уже давно не воспринимаю солнечные лучи и тепло. Я чувствую себя живым трупом, когда за окнами проходят люди в летней одежде, радуются светлому дню, а я смотрю на них, больно сжимая кулак от невыносимого холода.
Я был прямо на полу, даже не решаясь повернуть голову в сторону часов, чтобы глянуть, сколько я так пролежал, обернувшись в одежду Колина, пытаясь задушить себя его ароматом. Пока не услышал страшный крик из дверного проема.
***
Меня зовут Бенджамин Марлоу. И я давно уже понял, что мое бренное существование на этой земле абсолютно бессмысленное. Социум не спешит меня принимать с распростертыми объятиями, знакомые отвернулись, семья воспринимает как больного на всю голову, я остался один на один с миром. Страх, апатия, панические атаки, агрессия и приступы безудержной ярости, срывы и резкая перемена настроения. Я устал, оно преследует меня. Вчера выписали с психоневрологического диспансера. Мать сразу наняла мне психолога. Сижу и жду его, а пока мне нужно принять еще одну дозу мощнейшего антидепрессанта, чтобы я смог с ним разговаривать на нормальном языке, иначе снова попаду в психушку. Синие круги под глазами, исхудалое тело и горечь в горле – это далеко не все симптомы человека, который пытался избавиться от такого проклятия, как «жизнь». Помимо врачей «с-которыми-я-должен-разговаривать», ко мне каждый день приходит священник, который рассказывает мне о Боге, о высшем мире, о рае и все дела. Он вымаливает прощение у Бога за мои грехи, стоя на коленях, с чуть видной слезой в глазах, а у меня тем временем перед глазами член Гарри, который я сосу с особым остервенением.
Я не знаю, чего хочет добиться мать своей чрезмерной опекой. Меня от этого уже тошнит. Но я молчу. Молчу, чтобы не усугубить ее горе. Я уже никогда не стану прежним ее сыном, она наверняка это тоже понимает, но боится воспринять как данность. Невозможно мыслить позитивно о таком дерьме, как я. Мне, как и любой другой мрази, больно и неприятно, когда на него забивают, а именно это и произошло, до моей несбывшейся смерти. Так зачем же сейчас так суетиться? Чтобы не стало еще больней, я отгородился от всех переполняющих чувств в моем теле и «самопослался на хуй». Больше нет живого человека. Больше нет меня. Даже если я при этом еще жив.
Я не знаю, почему у меня не вышло. Я все просчитал: и уход матери, которая должна была вернуться не раньше чем через два дня. И сильнодействующий препарат, который убил бы меня в мгновение, и даже удалил все социальные сети, чтобы уйти совершенно бесследно. Но почему? Я часто задавал себе этот волнующий меня вопрос. И мне кажется, я знаю ответ. Я никогда не выложу эти мысли врачам, потому что это не то, что стоит им говорить. Но мне срочно нужно увидеть Отца Георга.
***
Оглядываясь вокруг, Бенджамин узнал это место. Он уже бывал здесь раньше, когда висел на волоске от смерти. Этот черный лес с густыми ветками, которые обволакивали его ноги. Этот пасмурный день, который едким дымом застревал в легких. Посреди леса – вырытая яма. Мальчик уже вовсю смаковал свои похороны. Он сейчас с разбегу рванет в эту свежевырытую могилу и больше никогда не испытает никаких человеческих чувств, которые ему так противны. Он рад умереть снова, он рад испытать это чувство - облегчения, он рад вернуться в этот лес смерти и покоя. И он рад остаться здесь навсегда. Ведь именно в этой проросшей травой иллюзии не существует никаких ограничений и правил. Здесь нет ничего, что может давить на воображение. Здесь отсутствует его невыносимый дом с узкой комнатушкой, холодными коридорами и острыми углами, в которых парень прятался от реальности и неизбежности.
«Я снова здесь. У меня получилось?»
- Нет, это просто сон.
Неожиданный голос с хрипотцой зазвенел в ушах и заставил вздрогнуть.
- Кто здесь?
Обернувшись, Бенджамин не обнаружил ничего живого. Только странное шевеление ветки на кустике. Если причина не в ветре, то существо, которое издало голос, прячется там.
- Стой на месте, ты не должен меня видеть.
- Это ты за мной наблюдал в прошлый раз?
- Да.
- Но кто ты?
- Я мертвый и ты должен мне помочь.
Парень остолбенел и недоверчиво покосился на подрагивающий кустик.
- Что я могу сделать для мертвого человека-то?
Задержка, человек не торопился ответить. Человек знал, что Бенджамин – его единственное спасение. Если парень ему не поможет, он навсегда будет заключенным между двух миров.
- Эй, отвечай!
Тишина. Человек колеблется. Марлоу медленными шагами приближается к заветному кустику, он сгорает от любопытства и нетерпения.
- Это тебя и погубило!
Неожиданно голос останавливает парня, и тот застывает как вкопанный.
- Что погубило?
- Твои человеческие пороки. Твоя детская натура всё преувеличивать, твое доверчивое сердце. Ты всем этим руководствуешься. Ты живешь одними эмоциями, но пытаешься от них избавиться. Ты хочешь утратить все рецепторы и стать трупом, но ты еще ничего не знаешь о смерти.
- Я хочу покой и свободу. Мне надоели насмешки и позор. Вокруг меня нет ни одного человека, который бы поддержал меня.
- У тебя есть подруга. А вот я действительно один.
- Но… как ты узнал о Люси?
- Я следил за тобой.
- Она бросила меня. Я больше ничего для нее не значу.
- Ты найдешь свою гавань. Он будет твоим спасением, если сумеешь спасти его. Ты заметишь его сразу. Его тяжело будет не узнать среди всех. Ты будешь рад вашей встречи.
Бенджамин не смел отодвинуть эту ветку, но ему безумно хотелось увидеть человека, скрывающегося за ней.
- Скоро рассвет и тебя разбудят.
- Что это значит? Я больше сюда не вернусь?
- Нет, больше никогда. Но я должен тебе кое-что рассказать. Когда ты вернешься в мир людей, сделай то, о чем я тебя попрошу.
- Я сделаю, обещаю.
***
Меня зовут Майкл Эванс. Я завидую мертвым и живым одновременно. Ведь они знают, у какого берега их ожидает пристань, а я - нет. Я неприкаянная душа, которая никогда не обретет покой, пока я не буду прощен и отпет. С каждым днем я теряю веру, она ускользает от меня, а я постепенно остываю. Я не могу привыкнуть к вечному блужданию, я хочу примкнуть хоть к чему-то, но куда бы я ни пошел – я всюду странник. Я не плохой человек, я не самоубийца, чтобы так мучиться и так позорно умереть. За что Бог так невзлюбил меня? Я ведь всего лишь его творение, которое всегда в него верило.
Блуждая по пустынным улицам города, я так редко могу встретить человека. Нет, людей здесь полно, они толпами движутся, будто стадо баранов. Животное не виновато, что оно всегда используется в данном сравнение, но вот человеку такое поведение непростительно. Именно человеку – существу, сотканному из любви, трепета и ласки. Человеку, чьи мысли, будто сам пульс природы, звучат. Я все яснее понимаю, что некоторые мертвые намного живее некоторых живых. Где переживания этих людей? Где искренние чувства боли и радости, счастья и горечи, обиды и прощения? Их нет, они, будто восковые куклы, болтаются по миру в поисках денег и иных благ цивилизации.
Здесь скучно, это место мне надоело, я хочу домой. Но где найти этот дом? Вокруг деревья своими высокими кронами царапают пасмурное небо. Вот бы в небо. Их золотые листья устилают прохладную землю, все вокруг превращая в золото. Как можно не замечать всей этой красоты вокруг? Почему люди такие странные существа? Они ценят, только когда теряют, они замечают только у других, у себя же этого не видя.
Я слышу чьи-то мысли где-то далеко за горизонтом. Какой звонкий крик – еще одна уставшая душа. Как же много в этом мире смертников, лечу на манящий меня звук. Я не смогу спасти эту погубленную душу, но крик меня настолько заворожил, что я обязан увидеть это. Я вижу заплаканное лицо девушки, стоящей на краю моста. Ее тело окутано ореолом грусти и печали. Вот сейчас она сорвется вниз, а завтра по всем каналам Калифорнии передадут о несчастном случае – самоубийстве на «Золотых Воротах». Интересно, с чем связано такое её решение? Возможно, с тем, что её отец алкоголик и пропивает все деньги семьи? Или с тем, что мать корячится на трех работах одновременно, чтобы прилично одеть дочь и прокормить? Чтобы она не выглядела хуже всех и ее не обсмеяли. Или причина в старшей сестра, которая больна раком и вскоре умрет? Нет, причина в мужчине. Он старше девушки на десяток лет, и она очень его любит. Он состоятельный, очень. И, похоже, она носит под сердцем его дитя. Под круглым аккуратным животом бьется новая жизнь. О, этот звук прекрасен. Она страдает. Она винит во всем себя. Винит, что доверила ему свою судьбу, а он растоптал все счастье твердым ботинком вранья и ненависти. Этот человек творил страшные вещи.
Перед глазами мигом промелькнули страшные картинки недавних событий: сломанные кости, ссадины во многих местах на юном теле, аромат крови, что витает в пространстве, жестокая всепоглощающая животная страсть, насилие, и… убийство. Убийство, которое не принесло долгожданного освобождения, оно лишь удвоило страдания. Похоже, жертва сама избавила себя от страданий.
Это страшное чудовище звали Джо. Его тоже больше нет. Я вижу, как он разрезал свои руки в мясо прошлой ночью. Он не смог справиться с собственной совестью? Нет, он был просто больным человеком. Нет, я не буду называть его человеком. Я вижу, как смерть когтями захватила его тело, как обдавала своим холодным дыханием его лицо. Я вижу, как ему сейчас больно там. Ветер терзает свежие раны и рвет развивающиеся бинты. Он умывается кровью – своей и кровью жертвы, бедного ребенка, который мог бы жить и так многое успеть. Отвратный гомон уже навсегда поселился в мерзкой голове маньяка. Он будет вечно терзать его повсюду. Теперь крик бедного парня не будет доставлять ему такое наслаждение, как тогда.
Я в ужасе уставился на девушку, которая не прекращала рыдать. Какое дитя она носит? Неужели оно родится таким же чудовищем, как и его отец? Нет, она просто обязана сейчас же спрыгнуть с моста, чтобы не породить потомство зла.
- У тебя есть шанс спасти их.
Обернувшись, я увидел белое, почти прозрачное облако. Оно искрилось перламутровым светом и слепило глаза своим блеском. Оно светило одним ярким прожектором, но даровало свет всей темноте вокруг. Никаких сомнений, со мной разговаривал сам Ангел.
- Я не умею спасать. Я не самоубийца, чтобы иметь такой дар.
Мне больно осознавать, что я даже не знаю, как представиться. Обычное эфемерное тело, заточенное в бесконечности и изгнание. Из меня несет энергией отчаянья, а молнии стали моим наваждением.
- Ты спасешь, не одну душу, Майкл Эванс. Если попытаешься поверить.
- Вера? Не говори мне о вере, Ангел. Мертвые не умеют верить.
- Я обещаю взамен подарить тебе жизнь.
Облако начало тревожно рассеивается, яркая вспышка угасает, а из белого света выходит Он. Темные волосы, чуть ниже плеч, глаза выразительные и синее неба. Он в белом одеянии, как и подобает привилегированным ангелам.
Я знаю, что раньше все ангелы были обычными людьми, пока не умерли своей смертью, но я не могу поверить, что Он тоже был человеком. Слишком красив, таких людей не бывает. Я завороженно смотрел на Его немного грустный безупречный облик, пока до меня не дошла последняя фраза.
- Как? Мертвецы не оживают!
- Не оживают, но перерождаются. Спаси эту девушку, она должна родить.
- Она не может родить наследника страшного зверя, этот ребенок недостоин родиться на свет, его отец не человек. В мире и так слишком страшно жить.
Ангел заглянул мне прямо в душу, так, что стало безумно страшно. На миг мне показалось, что его глаза потемнели, и в них вспыхнул красный огонь.
- Спаси эту девушку, Майкл. Спаси её сердце… спаси себя.
- Причем здесь я, Ангел?
- Она твоя мать и под сердцем она носит твое новое тело.
Я отказывался верить в Его слова. Этого не могло произойти. Я столько лет мучился, чтобы потом переродиться? Творец, неужели я настолько был плохим человеком, чтобы умереть с позором, существовать при смерти с клеймом насильника и убийцы собственной матери, потом скитаться по миру, а затем родится в семье маньяка?
- Майкл, ты заслужил возрождения, ты вытерпел многое и ты достоин такого редкого шанса. Если ты хотя бы немного поверишь в свои силы, ты поймешь, что спасти сможешь не одну потерянную душу.
Он выглядел, как неземное существо, такое прекрасное. Я никогда не видел более совершенного создания, нежели он. Его правильные черты лица и белая кожа, Его тонкие запястья и шелковистые волосы. Меня завораживало всё в Нём, я был полностью очарован Ангелом. Я и раньше видел их, они спускаются иногда на землю, но таких как Он – никогда.