Через пять часов взошло Солнце, и повторилась картина, виденная с Ио. Но Юпитер был вчетверо больше и Солнце двигалось втрое быстрее, и потому затмение казалось в сотни раз прекрасней.
Но никто не видел этого. Затмение происходило двенадцать раз, пока «Спутник Юпитера» оставался на Амальтее, и его никто не видел. Ни у кого не было времени. И желания.
* * *
Наконец Пеннер сел и устало огляделся. Глаза его распухли, говорил он хриплым шепотом.
— Ну, хорошо. Все по местам. Сделаем попытку взлететь. — Он не спал сорок часов. Остальные работали посменно, но Пеннер не делал перерывов ни для еды, ни для сна.
Верзила, который занимался неквалифицированной работой, подносил и уносил, поддерживал и читал показания приборов, при пробной попытке оказался не у дел. Поэтому он пошел бродить по кораблю в поисках Лаки и обнаружил его в контрольной рубке вместе с командующим Донахью.
Лаки снял рубашку и растирал плечи, руки и лицо большим пушистым пластиковым полотенцем.
Увидев Верзилу, он резко сказал:
— Корабль полетит, Верзила. Скоро старт.
Верзила поднял брови.
— Это только попытка, Лаки.
— Получится. Джим Пеннер творит чудеса.
Командующий Донахью неловко сказал.
— Член Совета Старр, вы спасли мой корабль.
— Нет, нет. Все сделал Пеннер. Половина приборов соединена проволокой, но сработает.
— Вы знаете, о чем я, член Совета. Вы повели нас к Юпитеру-5, когда остальные впали в панику и готовы были сдаться. Вы спасли мой корабль, и я расскажу об этом на трибунале, которому буду предан за отказ сотрудничать с вами на Юпитере-9.
Лаки смущенно покраснел.
— Я этого не могу допустить, командующий. Важно, чтобы о членах Совета было известно как можно меньше. Что касается официального отчета, в нем будет указано, что командование все время принадлежало вам. Никакого упоминания о моих действиях.
— Невозможно. Я не могу допустить, чтобы меня хвалили за то, чего я не делал.
— Придется. Это приказ. И никаких разговоров о трибунале.
Командующий Донахью гордо выпрямился.
— Я заслуживаю трибунала. Вы предупредили меня о присутствии сирианского агента. Я не прислушался, и в результате корабль подвергся саботажу.
— Я тоже виноват, — спокойно ответил Лаки. — Я находился на борту и не предотвратил этого. Тем не менее, если мы обнаружим саботажника, никаких разговоров о трибунале не будет.
Командующий сказал:
— Разумеется, саботажник — это робот, о котором вы меня предупреждали. Как я мог быть так слеп!
— Боюсь, что вы по-прежнему не все видите. Это не робот.
— Не робот?
— Робот не может подвергнуть опасности корабль. Это причинило бы вред людям и было бы нарушением Первого закона.
Командующий задумался.
— Возможно, он не сознавал, что причиняет вред.
— Все на корабле, включая гуманоида, понимают действие аграва. Робот знал бы, что приносит вред. Во всяком случае я думаю, что мы знаем, кто саботажник, или скоро узнаем.
— Да! И кто же он, член Совета Старр?
— Подумайте. Человек, который выводит из строя корабль, чтобы тот либо взорвался, либо упал на Юпитер, и остается на корабле, сумасшедший или фанатик.
— Да, вы правы.
— Со времени отлета с Ио шлюзы корабля ни разу не открывались. Если бы они открылись, слегка упало бы давление, а корабельный барометр свидетельствует, что этого не было. Значит, саботажник не вошел в корабль на Ио. Он там, если его не подобрали.
— Как его могли подобрать? Ни один корабль, кроме нашего, не может там сесть.
Лаки мрачно улыбнулся.
— Ни один земной корабль.
Глаза командующего широко раскрылись.
— Но ведь не сирианский же?
— А вы уверены?
— Да, уверен. — Командующий нахмурился. — Кстати, подождите. Перед отлетом с Ио все доложили о своем присутствии на борту. Мы не стартовали бы без проверки.
— Значит, все на борту.
— Я так считаю.
— Что ж, — сказал Лаки, — Пеннер приказал, чтобы все находились на постах по чрезвычайному расписанию. Местоположение каждого человека известно. Свяжитесь с Пеннером и выясните, все ли на месте.
Командующий повернулся к интеркому и вызвал Пеннера.
После небольшой задержки послышался усталый голос Пеннера:
— Я как раз собирался позвонить, командующий. Испытание прошло успешно. Мы можем стартовать. Нам везет, продержимся, пока не сядем на Юпитере-9.
Командующий ответил:
— Очень хорошо. Ваша работа будет отмечена должным образом, Пеннер. Все ли на посту?
Лицо Пеннера на экране сразу застыло.
— Нет! Клянусь космосом, я только что собирался вам сказать. Мы не можем обнаружить Саммерса.
— Ред Саммерс! — внезапно возбужденно воскликнул Верзила. — Подонок! Лаки…
— Минутку, Верзила, — сказал Лаки. — Доктор Пеннер, вы хотите сказать, что Саммерса нет в его каюте?
— Его нигде нет. Если бы это не было невозможно, я бы сказал, что его нет на борту.
— Спасибо. — Лаки отключился. — Ну, командующий?
Верзила сказал:
— Послушай, Лаки. Помнишь, я как-то тебе сказал, что встретил его выходящим из машинного отделения? Что он там делал?
— Теперь мы знаем, — сказал Лаки.
— И мы знаем достаточно, чтобы схватить его, — сказал побледневший командующий. — Мы высадимся на Ио…
— Подождите, — сказал Лаки, — это не самое срочное. Есть нечто гораздо более важное, чем предатель.
— Что?
— Вопрос о роботе.
— Это подождет.
— Может быть, и нет. Командующий, вы сказали, что все доложились перед стартом с Ио. Значит, один из докладов лживый.
— Ну и что?
— Мне кажется, нужно в этом разобраться. Робот не может саботировать, но человек может; и робот поможет ему уйти с корабля.
— Вы хотите сказать, что тот, кто дал ложное сообщение о Саммерсе, тот и есть робот?
Лаки помолчал. Он пытался заставить себя не слишком надеяться, но ему казалось, что ход его мысли безупречен.
Он сказал:
— Похоже, что так.
* * *
Майор Левинсон не проявлял признаков напряжения, обычного теперь для экипажа «Спутника Юпитера»; он вытянулся по стойке смирно.
— Да, сэр.
— Член Совета Старр хочет задать вам несколько вопросов, — осторожно сказал командующий.
Майор повернулся к Лаки. Высокий, выше даже Лаки, с узким лицом, голубыми глазами и светлыми волосами.
— Все члены экипажа, — спросил Лаки, — доложили о том, что находятся на борту, когда мы улетали с Ио?
— Да, сэр.
— Вы всех видели лично?
— Нет, сэр. Я пользовался интеркомом. Каждый отвечал из своей каюты.
— Каждый? Вы слышали голоса всех людей?
— Кажется, да. Точно не помню, — удивился Левинсон.
— Это очень важно, и я прошу вас вспомнить.
Майор нахмурился и наклонил голову.
— Подождите. Я вспомнил: Норрич ответил за Саммерса, потому что Саммерс был в ванной. — Потом с неожиданным возбуждением воскликнул: — Подождите! Мы ведь сейчас разыскиваем Саммерса.
Лаки поднял руку.
— Ничего, майор. Пришлите сюда Норрича. Майор Левинсон привел за руку Норрича. Тот выглядел удивленным. Он сказал:
— Командующий, никто не может отыскать Реда Саммерса. Что с ним случилось?
Лаки предупредил ответ командующего. Он сказал:
— Мы как раз пытаемся это установить. Вы сообщили, что Саммерс на борту, когда майор Левинсон проверял экипаж перед вылетом с Ио?
Слепой инженер покраснел. Он напряженно ответил:
— Да.
— Майор говорит, что, по вашим словам, Саммерс был в ванной. Он там был?
— Гм… Нет, не был, член Совета. Он вышел из корабля на минуту, чтобы подобрать оставленное оборудование. Он не хотел, чтобы командующий отругал его… простите, сэр… за безалаберность, и попросил меня прикрыть его. Он сказал, что вернется до старта.
— Вернулся?
— Я… я считал… у меня было впечатление, что он вернулся. Мэтт залаял, и я был уверен, что это возвращается Саммерс, но мне нечего делать во время старта, поэтому я прилег вздремнуть и больше об этом не думал. Потом началась суматоха в машинном отделении, а после этого вообще не было времени подумать.
Неожиданно из интеркома послышался голос Пеннера:
— Внимание. Мы взлетаем. Всем занять места.
* * *
«Спутник Юпитера» снова был в космосе, он поднимался, преодолевая мощными толчками тяготение гигантской планеты. Он тратил энергию в таких количествах, что любой обычный корабль уже давно исчерпал бы все запасы; только легкий гул гиператомных моторов свидетельствовал, что механизмы корабля зависели от наскоро сделанных приспособлений.
Пеннер мрачно думал о том, что корабль мало запасет энергии. Он сказал:
— Мы придем назад с семьюдесятью процентами энергии, а могли бы с восьмьюдесятью или даже девяноста. Если же сядем на Ио и снова стартуем, вернемся с пятьюдесятью. И не уверен, что мы выдержим еще один старт.
Но Лаки ответил:
— Мы должны взять Саммерса, и вы знаете почему.
* * *
Когда Ио снова заметно увеличилась на экране, Лаки задумчиво сказал:
— Я не вполне уверен, что мы его найдем, Верзила.
Верзила недоверчиво спросил:
— Ты ведь не думаешь, что его подобрали сирианцы?
— Нет, но Ио велика. Если он отправился в какой-то район для встречи, мы его не найдем. Я рассчитываю на то, что он останется на месте. Ему пришлось бы нести с собой воздух, пищу и воду, так что логично оставаться на месте. Особенно потому, что он не ожидает нашего возвращения.
— Мы с самого начала должны были знать, что это тот самый подонок, Лаки, — сказал Верзила. — Он сразу попытался тебя убить. Зачем ему это, если он не с сирианцами?
— Верно, Верзила, но помни: мы искали шпиона. Саммерс не может быть шпионом. У него нет доступа к просочившейся информации. Как только мне стало ясно, что шпион робот, я о Саммерсе больше не думал. V-лягушка восприняла его эмоции, так что он не мог быть роботом и, следовательно, шпионом. Конечно, это не помешало ему быть предателем и саботажником, и мне не следовало допускать, чтобы поиски шпиона закрыли мне глаза на такую возможность.
Он покачал головой и добавил:
— Похоже, в этом деле сплошные разочарования. Если бы кто-нибудь, кроме Норрича, покрывал Саммерса, мы бы знали своего робота. Беда в том, что Норрич единственный человек, у которого вполне невинный повод помогать Саммерсу. Он дружил с Саммерсом, мы это знаем. И Норрич действительно мог не знать, что Саммерс не вернулся на корабль до старта. Ведь он слеп.
Верзила сказал:
— К тому же он проявил эмоции, значит он не робот.
— Совершенно верно, — кивнул Лаки.
Он нахмурился и замолчал.
Они опустились на поверхность Ио почти в том же месте, с которого взлетели. Точки и тени в долине превратились в оставленное оборудование.
Лаки напряженно разглядывал ландшафт через свою лицевую пластину.
— Оставили ли мы на Ио палатки с воздухом?
— Нет, — ответил командующий.
— Тогда мы его нашли. Вон за той скалой герметическая палатка с воздухом. У вас есть перечень материалов, недостающих на корабле?
Командующий молча протянул ему лист бумаги, и Лаки изучил его. Он сказал:
— Мы с Верзилой отправимся за ним. Не думаю, чтобы нам понадобилась помощь.
* * *
Крошечное Солнце стояло высоко в небе, и Лаки и Верзила наступали на собственные тени. Юпитер казался тонким серпом.
Лаки заговорил на волне Верзилы:
— Он должен был видеть корабль, если только не спит.
— Наверно, сбежал, — предположил Верзила.
— Сомневаюсь.
И почти сразу же Верзила воскликнул:
— Пески Марса, Лаки, посмотри туда!
На вершине скалы появилась фигура. Она четко вырисовывалась на фоне тонкой желтой линии Юпитера.
— Не двигайтесь, — послышался низкий усталый голос на волне Лаки. — У меня бластер.
— Саммерс, — сказал Лаки, — спуститесь оттуда и сдавайтесь.
В напряженном голосе послышалась легкая насмешка:
— Я верно угадал длину волны, так ведь, член Совета? Нетрудно догадаться по величине вашего друга… Возвращайтесь на корабль, или я убью вас обоих.
— Не нужно бесцельно блефовать, — ответил Лаки, — на таком расстоянии вы и с десятого выстрела не попадете.
Верзила в ярости добавил:
— Я тоже вооружен, и я на таком расстоянии попаду. Помните это и не шевелите пальцем у курка.
— Отбросьте бластер и сдавайтесь, — сказал Лаки.
— Никогда! — ответил Саммерс.
— Почему? Кому вы сохраняете верность? Сирианцам? Они обещали вас подобрать? Если так, то они солгали и предали вас. Они не стоят вашей верности. Скажите, где находится сирианская база в системе Юпитера.
— Вы слишком много знаете. Найдите сами.
— На какой комбинации субволн вы с ними связывались?
— И это сами узнайте… Не подходите ближе!
Лаки сказал:
— Помогите нам сейчас, Саммерс, и я сделаю все, что смогу, чтобы облегчить вашу участь на Земле.
— Слово члена Совета? — Саммерс рассмеялся.
— Да.
— Не хочу. Возвращайтесь на корабль.
— Почему вы обратились против собственного мира, Саммерс? Что предложили вам сирианцы? Деньги?
— Деньги! — В голосе Саммерса звучала ярость. — Хотите знать, что они мне предложили? Я вам скажу. Возможность приличной жизни. — Лаки услышал скрежещущий звук: это зубы Саммерса. — Что, у меня было на Земле? Жалкая жизнь. Перенаселенная планета, где нет возможности продвинуться, создать себе имя и положение. Повсюду окружают миллионы людей, сражающихся друг с другом за существование. А когда я тоже попытался сражаться, меня отправили в тюрьму. Я принял решение отомстить Земле и отомстил.
— А какую приличную жизнь вы ожидали у сирианцев?
— Меня пригласили эмигрировать на планеты Сириуса, если хотите знать. — Он замолчал и дышал со свистом. — Там новые миры. Там есть место для множества людей; им нужны люди и таланты. Там у меня есть шанс.
— Вы туда не попадете. Когда они должны за вами прилететь?
Саммерс молчал.
— Посмотрите правде в лицо, — сказал Лаки, — они за вами не придут. У них нет для вас приличной жизни, вообще никакой жизни. Только смерть. Они ведь уже должны были прилететь, верно?
— Нет.
— Не лгите. Это вам не поможет. Мы проверили отсутствующие на «Спутнике Юпитера» припасы. Мы точно знаем, сколько кислорода вы унесли с корабля. Кислородные цилиндры трудно нести даже при слабом тяготении Ио, особенно когда приходится уносить их незаметно и в спешке. Ваш запас воздуха почти кончился, верно?
— У меня достаточно воздуха, — ответил Саммерс.
Лаки сказал:
— А я говорю: запас почти кончился. Разве вы не понимаете, что сирианцы не придут? Без аграва это невозможно, а у них нет аграва. Великая Галактика, да вас обвели вокруг пальца! Скажите, что вы для них сделали.
Саммерс ответил:
— Сделал то, что они просили, а просили они немного. И если о чем-то сожалею, — в голосе его зазвучали отчаянные нотки, — то только о том, что не взорвал «Спутник Юпитера». Кстати, как вы уцелели? Я ведь повредил его. Повредил этот проклятый… — он смолк, задыхаясь.