Да, люди, создающие эталон, безусловно, молодцы — они позволяют магам
копировать свое произведение и запускать в народ вещи второй, третьей
тысячной копии, каждая последующая из которых все сильнее теряет в цене. Но… суть ведь остается прежней. Часы остаются часами даже если с оригинала было снято миллион копий. Разве что работают чуточку хуже. Но зато облагаются куда как меньшим налогом!
Помнится, сестра мечтала пойти выучиться в Гильдию Копий. Еще приговаривала — ух, заживем, если примут! Одна из самых солидных профессий, как-никак, главное, получить лицензию! Не поступила. А смерть матери не позволила пробоваться во второй раз.
— Кира! — в кабинет вбежал паренек-связист и отвлек от воспоминаний. — Ой… Зацепился ногой за край деревянных часов и споткнулся, чуть не рухнув.
— Шшш, аккуратнее, мне эту бандурину еще в архив везти! — зашипела я. — Что стряслось?
— Письмо из королевской канцелярии, — чуть ли не торжественно ответил связист и протянул перед собой желтоватый свиток с золотистой ленточкой.
— Спасибо, — кивнула я, принимая послание.
Тот остался на месте, переминаясь с ноги на ногу, словно чего-то ждет.
— Что? — удивленно вскинула брови.
— Кир, а правда, что?..
— С каких пор в следственном отделе следят за сплетнями? — резко оборвала парня я. Не знаю, зачем все это нужно Леннарту, но множить слухи о наших с ним «отношениях» я не хотела. Достаточно и того, что за сегодняшний день уже пятеро поинтересовались моей личной жизнью. Не ожидала от Ларка подобной болтливости. Нет, разумеется, я не оспаривала новость, давала лишь расплывчатые общие ответы.
— Прости, — паренек потупил взгляд, и, развернувшись на одной ноге, вышел из кабинета, тихонько претворив за собой дверь.
Да уж! Если коллеги будут более «трепетно» ко мне относиться, считая, что я любовница «начальника всех начальников», то это может серьезно повлиять на мою работу. Если раньше со мной обращались, как со «своей», то теперь будут опасаться — а вдруг между вторым и третьим коитусом сказану что-то лишнее? Очень уж хотелось верить, что подобный слух Леннарту нужен ненадолго, и скоро все встанет на свои места.
Вновь бросила взгляд на стол напарника и убедилась — нет, на свои места, в ближайшее время, точно ничего не встанет.
Дернула сургучную печать и раскрыла письмо.
«Кира!
Жду с утра. Важно.
Леннарт».
Ну, с утра так с утра.
Я кивнула своим мыслям, запуская по пальцам нужный вектор. По бумаге прошелся язычок пламени, с каждой секундой лишь разрастаясь в размерах. Когда записка была сожжена, я вновь села на свое рабочее место и вперилась взглядом в часы. И вот как их тащить? На собственном горбу? В экипаж они если и поместятся, то со скрипом. А зная наши дороги, я не хочу отвечать за сохранность этой деревяшки с механизмом. Было бы многим лучше, если бы создатель сам разбирался со своим изобретением — вот только ему не скоро доведется увидеть ходики, закон есть закон. И даже если он диктует уйму бюрократии — это не уберегает от его соблюдения.
Я замерла. Внезапная догадка прошлась холодком по спине.
Время — воистину безжалостный механизм. У одних оно забирает жизнь, других одаривает рождением. Но Бытие хранит каждую улику, свидетельствующее о преступлении его родного брата.
Если Огюст Борн — одна из ключевых фигур всего произошедшего — и правда мертв, то его прах должен храниться в родовом склепе. И все, что мне нужно: раздобыть любую вещь, созданную его руками. Таким образом, я смогу восстановить энергетические нити и установить соответствие с прахом покойного. Сложно…
Я заметалась по кабинету. От стола к столу. То, к чему подталкивала интуиция — прямое нарушение закона. И, мало того, что закона — заветов богов. Нельзя нарушать спокойствие мертвых.
Впрочем, моя работа то и дело шла вопреки почти любому божьему завету И это случалось настолько часто, что даже задаваться вопросом — какая из кар меня ждет? — было некогда. Да и желания «замаливать» грехи не возникало. Я искренне верила в то, что если боги есть, они будут судить не по поступкам, а по намерениям.
Собравшись с мыслями, я побросала все необходимое в сумку. Еще раз полила Леона и Жоржа Жоржастика, строго настрого наказала им быть хорошими мальчиками и не ругаться. Спатифиллум согласно закивал бутонами, а кактус лениво махнул оставшимися колючками — мол, без тебя разберемся.
Заперев дверь на замок, я тихонько, стараясь не стучать низким каблуком, вышла из отдела. Элександ просил зайти перед уходом — но желания не было. После сошлюсь на то, что забыла. Если меня, конечно, не выведут сегодня под белы рученьки из усыпальницы семейства Борн.
Может быть, было бы логичнее первым делом наведаться в их родовое поместье и пообщаться с потомками? Нет. У мертвых нет привычки болтать лишнее, им веры больше. А мне очень уж не хотелось, чтобы лорд Арне узнал о том, что я решила идти вопреки его приказу. За мной числилось и без того много проступков, чтобы так рисковать из-за непонятно откуда взявшегося желания во всем разобраться.
Кивнув на выходе пареньку-связисту, я вышла на улицы вечернего города.
До окраины пришлось добираться пешком, изо всех сил петляя в проулках. Внимание специализированного отдела могло подразумевать слежку, чего я сегодня совершенно не могла допустить.
По пути я забредала в кабаки, выходила с задних дверей, проникала в шумные сборища людей — старалась сделать свой путь как можно более непредсказуемым.
От форменного жакета я избавилась в одном из темных проулков, заменив его на темную водолазку и утепленный длинный жилет, доходящий до колен. Довольно нетипичный выбор одежды, зато теперь я привлекала гораздо меньше внимания, чем с вышивкой ведомства на груди. На голову повязала светлый шарф, найденный в недрах сумки (я так и не переложила вещи в новую), а губы подвела темной помадой, внезапно обнаруженной там же. Теперь я больше походила на моложавую гадалку, но никак не на Киру Форн.
Жители района Ландивичево были привыкшие к странным людям, потому в мою сторону даже не смотрели.
Усыпальница Борнов находилась на границе с городом, прямо рядом с поместьем. Их род, один из немногих, кто предпочел сравнительно уединенную жизнь ближе к лесу околодворцовому району. Но вместе с тем и пытались себя максимально обезопасить.
Миновав опушку, я вошла в лес. Извилистая узкая тропинка, которой пользовалась ребятня для похода на речку, вела меня вперед. План города и его окраин я знала на отлично, потому понимала, что единственная возможность пробраться за белокаменный забор — та самая река, протекающее через земли Борнов.
Свежий лесной воздух вселял уверенность в собственных действиях, и едва я завидела ограждение, свернула в густые кусты. Те, царапая, приняли меня в свои объятия, пропуская в самую чащу леса с плотно растущими деревьями. Стараясь не наступать на ветки, я подошла ближе и притаилась. Наверняка периодически стража устраивает обход — и было бы неплохо узнать, когда будет следующий.
Спина затекла от неудобного сидения на широких корнях дерева, ноги ныли, да и я сама начала подмерзать. И до того, как я услышала веселые беседы поодаль, успела несколько раз передумать и усомниться в правильности моей задумки. Вновь вспомнила о сестре и племянниках — в последнее время слишком часто возвращалась к мыслям о них.
— Ты бы не налегал на алкоголь, — тяжелая поступь одного из стражников, я прикрыла глаза и тихо выдохнула. Было страшно. Я вдруг меня найдут? Как я объясню свое присутствие? Сообщу, что заблудилась? Не поверят, как пить дать не поверят.
— Да ты же слышал, господа уехали, в поместье никого, — развязно хихикнул другой.
— Ну и что? — сухо поинтересовался первый, — ты-то на службе!
— Ну и что-о? — передразнил второй. — Все равно брать у них нечего, об этом хорошо известно. Старик все завещал короне, и только лишь благодаря милости Его Величества оставил им эту халабуду.
— На эту халабуду тебе работать лет двести, а то и триста!
— Все познается в сравнении, — добавил стражник, сделав еще один глоток. — Но факт остается фактом, воры из простых ни в жизнь не проникнут за забор, а те, что покруче и заморчиваться не станут, вот и весь разговор.
Диалог затих. Зато звук шагов раздался совсем близко, и я с силой вжалась в ствол дерева. Сердце заходилось в сумасшедшем ритме, и мне оставалось лишь тихо ждать, пока они дойдут до угла. Значит, в поместье никого нет? Что же, даже к лучшему.
Выждав еще несколько минут, выглянула из-за дерева. Тишина. Стрекот сверчков и прочей ночной фауны разбавлял зловещую атмосферу живыми звуками. Приземлившись на коленки, вылезла из-за ствола. Сырая земля липла к рукам, но я уверено прибиралась вперед. К тихой речке, вытекающей из низкого арочного свода под ограждением. Добралась до моста, по которому прошлись стражники, и вновь замерла, прислушиваясь. Никаких подозрительных шагов.
Ну, Кира, теперь залезай в речку.
Неохотно потрогав водную гладь, убедилась — холодно. Очень холодно. Но магию применять нельзя, может привлечь совершенно ненужное внимание. Потому сцепив покрепче зубы, по пояс залезла в воду.
Стараясь унять дрожь, пробралась под мост. Пара секунд, и я в арке. Так и думала — решетка. Прислонившись к стене, раскрыла сумку. Бумажки, бумажки, бумажки, фантики, перья, всякая ерунда… Видимо, придется жертвовать кинжалом. Благо, лезвие там довольно широкое. Не без жалости — все же он довольно долго прослужил — извлекла ножны. Вытащила оружие и закинула сумку за спину, чтобы не мешалась. Нащупав крепление, вставила туда лезвие, протолкнула поглубже. Ну, была не была… Помнится, крепления от пятой и выше копии довольно хлипкие.
Первая попытка увенчалась провалом — лишь мерзким скрежетом, заставившим вздрогнуть и затихнуть на несколько минут. Меня колотило от холода, но приходилось терпеть. Отступать некуда. Глаза привыкли к кромешной темноте, и я внимательнее осмотрела решетку. Крепление, откуда торчал мой кинжал, плотно прилегало к стенке, а вот… дладж! Кира, надо было раньше смотреть. Противоположная сторона решетки увенчалась разнузданным крепежом без болтов. Дрожащими руками вытянула кинжал, и повторила то же самое с той стороны. Решетка послушно прогнулась. Надавив на нее всем весом, выгнула и оказалась с той стороны.
Дыхание сбилось, тело трясло, челюсть сводило судорогой. Выскользнув на берег, замерла — вновь прислушалась. Все та же знакомая тишина. Прижавшись к одному из деревьев, огляделась.
Светлое двухэтажное строение с лепниной, огромные окна и широкая веранда. Просторный сад с фонтанами, лавочками и низкими кустами, ближе к забору — высокие деревья — остатки роскошного леса. Усыпальница в самом углу — вытянутое ввысь темное здание без окон, лишь с одной дверью. Над проходом блестящая в свете луны табличка с надписью, которую было слишком сложно разглядеть.
Прижимаясь к высоким деревьями двинула ближе, дрожа то от холода, то от страха. Едва я оказалась на территории Борнов, былую уверенность как ветром сдуло. И единственный вопрос, который меня сильно тревожил — за коим дладжем я вообще сюда поперлась?!
Чем ближе я подходила к усыпальнице, тем сильнее по венам бил страх. А когда добралась до двери, уже почти не чувствовала холода. Проскользнув внутрь, перевела дыхание. Приглушенный магический свет окутывал стены мягким голубоватым сиянием. Фарфоровая урна с витиеватыми узорами стояла в самом центре, на высоком деревянном столике, покрытом серебристой скатертью. Приглядевшись, прочитала — Огюст Борн.
Напряженно замерла на мгновение, а следом уверенным шагом подошла ближе. Механически сняла крышку, запустив туда специальную вытянутую палку с изогнутой крохотной плошечкой на конце. Ссыпала в колбу. Дело сделано.
Убрав следы своего присутствия, выскользнула на улицу. Но не успела сделать шаг, как мой рот накрыла чья-то ладонь в черной перчатке и со всей силы дернула назад, к боковой стене.
— Тщщщщ, — раздалось над самым ухом.
Я замерла. Панически соображала, что делать. Вряд ли стража стала таким образом меня задерживать, значит?.. Значит, это кто-то другой. Пыталась обернуться, посмотреть, но меня с силой прижали к себе, чтобы не дергалась.
Внезапно я услышала шаги и неясное бормотание с другой стороны усыпальницы.
— Иди сам, иди сам… — знакомый голос стражника, — я то пойду, вот только жалование повысят все равно тебе!
Вновь невнятное бормотание, и я уже по собственной воле испуганно вжалась в незнакомца. Выходит, он тоже проник в поместье Борнов незаконно? И что мне, старшему следователю, с этим делать? Закрыть глаза на правонарушение, потому что поймали на том же?!
— А теперь быстро. За мной, — отрывисто сказал незнакомец, едва затихли шаги, и отстранил меня от себя. И., я узнала этот голос. Дладж, Кира, вот это ты попала…
Лорд Арне, собственной персоной, подошел с углу и выглянул. Махнул рукой — можно идти. Я, перебирая в уме миллионы вопросов, пошла вперед, от дерева к дереву. От куста к кусту, постоянно оглядываясь. Леннарт следовал за мной, с приклеенной маской сосредоточенности на лице. Через минуту мы уже были в речной арке. Главный дознаватель королевства по-джентельменски выгнул решетку, пропуская меня вперед. Пролез следом.
Шаг. Еще один. Пробрались под мостом и выбрались на берег. Все еще не говоря не слова, двинули вглубь леса. И едва белокаменное ограждение пропало с поля зрения, я испуганно вжала голову в плечи.
— Какого дладжа, Кира?! — рявкнул лорд Арне так, что птица, прикорнувшая на ближайшей ветке, взлетела ввысь.
— Эээ, нуу… ночная прогулка? — невнятно пробормотала я.
— И часто у тебя такие прогулки?! — прошипел Леннарт.
— Лорд Арне, — неуверенно начала я. — А давайте вы меня не будете ругать за то, что совершили сами? — следом испуганно добавила вежливое: — Пожалуйста.
— Выпороть бы тебя, — уже беззлобно выдохнул он. Я подавилась и закашлялась от такого заявления. — Ты просто представь мое удивление, когда я увидел, как ты словно заяц прыгаешь от одного дерева к другому. Точнее сперва я даже не понял, что это ты… Кира, я же просил! Просил не соваться, куда не следует.
— Простите, — уже пристыженно потупилась я. — И вообще, я тоже, знаете ли, удивилась. Вам-то…
Зубы непроизвольно клацнули, напоминая о холоде. Лорд Леннарт с осуждением покачал головой и применил на мне чары просушки, не спрашивая разрешения. Следом повторил на себе.
— Кира, я не знаю, что с тобой делать, — спокойно произнес он. — Это прямое неповиновение моему приказу. Я не терплю подобное от своих людей.
— Поэтому вы тут один? Не терпите подобное, но и доверять не можете? — вырвалось.
Глаза Леннарта потемнели, ему явно не понравилось то, что я сказала. Тем не менее, он ответил:
— Да, именно так. Ситуация с каждым днем все сложнее.
— Вы мне можете доверять, — я неуверенно подняла взгляд.
— Ну, твой поступок, хоть и прямое нарушение моего приказа, лишний раз подтверждает, что ты сама хочешь разобраться, что происходит. А значит… непричастна к заговору.
— Заговору? — удивленно переспросила я.
— Да, заговору, — лорд Арне устало потер виски. — Все эти преступления, начиная с восстаний отшельников в прошлом месяце и заканчивая кражей в банке, звенья одной цепи. И, увы, эта цепь полностью охватила дворец. Кто-то, мечтающий узурпировать власть, проник во все сферы, обзавелся «своими» людьми. Уже не раз подтверждалось, что и среди специализированного отдела есть предатели короны.
— Потому вы направились сюда в одиночестве? Чтобы ненароком не раскрыть карты перед заговорщиками? — я подавила удивление.
— Да, — лорд Арне кивнул.
Мы медленно шли по темному лесу в сторону города. Я стянула с головы потрепавшийся шарф и взлохматила волосы.
— И что теперь делать? Разве два человека могут распутать заговор? — бессилие накатило, едва лорд Арне дал понять, что он сам по себе, без крепкой поддержки канцелярии и специализированного отдела.