— Извращенцы! — донеслось от Бересты после того как мы по очереди начали втыкать в копию тела человека ножи.
Тут уже засмеялась вся наша честная компания частных практикующих хирургов. Сказалось напряжение, теперь истерический смех уже не мог остановиться. Со стороны это выглядело жутко и жутко забавно. Пули многое сделали до нас, поэтому нам пришлось удовлетвориться малым.
— Ну что братцы, что я вам могу сказать? Перед нами самый настоящий эталон киборгостроения. — деловито сказал Палый.
— Согласен коллеги, я многое повидал на Земле, но чтобы сработали так чисто, никогда. — поддержал я разговор.
В моей голове не к месту крутились ассоциации с белыми халатами, военными лабораториями, в которых мне приходилось довольно часто бывать по долгу службы. Я не из тех, кто любит военную жизнь, это просто сфера в которой я варился долгое время. Еще я не большой любитель рассказывать о своем прошлом, но воспоминания иногда сами меня на это провоцируют. Да среди нас не было экспертов, но не нужно было быть профессионалами в области кибернетики и робототехники, чтобы понять, перед нами образец — экстра класса. Каждая деталь, каждый проводок, каждый привод, волокно синтетических мышц, ошеломляли нас. Когда мы оторвались от видов разобранного тела, докопавшись почти до блестящих костей копирующих человеческие, умы наши насытились сполна. Но Порез был не удовлетворён. Он присел, вырезал глаз, засунул его в нагрудный карман, встал и вот тогда насытился и он в своей изыскательской интеллектуальной деятельности. Видно было, что Хвоя хочет сделать тоже самое, но подавляет в себе это желание. Мы отошли, но Хвоя вдруг обернулась, подошла к роботу и хладнокровно вырезала ему яичко, так же положив в нарукавный правый карман. Должно быть, на наших лицах было не столько возмущение, сколько удивление, кроме конечно Пореза, он был безучастен.
— На удачу. — пасмурно сказала она, а потом засияла кровожадной улыбкой.
Будь я повпечатлительней, то меня бы передернуло, а так просто развеселило. Вида, я конечно не показал, не правильно поймут. А у Хвои есть чувство юмора, тонкое, деликатное, особенное, свойственное только женской натуре. Мы скорее покинули место сражения, пока не нагрянули другие роботизированные боевые единицы. Тут я решил задать давно мучавший меня вопрос, довольно запоздалый.
— Вы животных, каких нибудь перевозили? Помимо груза двести.
— Допустим. — Насуплено ответил Палый.
— Если да, то они могли сбежать?
Палый осмотрел меня с головы до ног, критически цокнул языком.
— Тебе что нибудь попадалось что-ли? — задал он мне свой вопрос.
— Ну не совсем. Скорее я видел огромное количество клеток у вас на корабле, когда пришел на помощь, пока меня не прогнали увры.
— По нашей версии, они должны сидеть в клетках. — опять мрачнея тучей вечерней, стал наливаться Палый, глаза его при этом, как бы еще больше стали вылезать из орбит, и так казавшиеся большими.
— Спешу опровергнуть ваши смутные догадки на этот счет, в клетках они не сидят. — окатил я его ведром истины.
Вены на его лбу надулись окончательно сильно, и я уже подумал, сейчас у него будет кровоизлияние в мозг или инфаркт. Одежда на мне была не такая же, хоть и черная, как на них. Очевидно, они могли сразу идентифицировать мое присутствие на их корабле. Жаль до оружейной не успел добраться. Надо будет переговорить на эту тему с ними, все-таки я им жизнь спас и босса их вылечил от смертного недуга, плюс двери к нему заблокировал. Герой одиночка не меньше.
— Ладно, все будет хорошо, проблемы надо решать по мере их поступления. — примиряющее и успокаивающе сказал я ему.
— Да в вакуум твои проблемы! — гневно заметил Палый, мысленно продолжающий подсчитывать убытки.
Классический наемник, этот Палый, только о личной выгоде думает. Никаких приличий и понятий. Ничего не меняется, нажива превыше всего — гласит кодекс чести. Ну, да так даже проще будет. Жадность ослепляет человека. Впрочем, как и другие особенности психики, в бытность называемые так поэтично «грехами». Это была главная причина, по которой я им до сих пор не рассказал, сколько здесь должно было скопиться добра за три месяца поставок с земли. Вот ведь история вышла, налетели как пчелы на цветы. Хотя эти ребята, скорее осы. Потом возьми да и прилипни, цветок оказался сам хищником. До чего коварная эта Варна, кто бы мог подумать. Если так дальше будет продолжаться и ее никто не остановит, скоро у нее тут целое государство образуется. Хотя скорее муравейник, или улей. Договориться с ней, скорее всего не получится, придется решать дела привычным и древним способом — войной. Как там говорил великий китайский полководец — не можешь выиграть войну, не начинай. Вот интересно, он там ничего не говорил на тему: нет выбора — начинай войну?
Долгими изнурительными переходами, к утру, мы, наконец, вышли к заветному клинкету с моим пациентом. Контрольное время шесть утра. С одобрения Палого я попросил выставить сигналки, на всех подступах к нам, в радиусе ста метров, и заминировать с датчиком на не живую силу и технику, в радиусе пятидесяти метров. Карта с ПК нашла четыре подступа. Два с лестницы, по которым мы сюда пришли и два отдельных коридора.
— Без фанатизма. — Предупредил его напоследок Палый. — Калтун, прикроешь его.
— Добро. — легко послушался Морк.
— Да Палый. — кивнул не шибко разговорчивый крепыш.
Все зашли, я обратно заблокировал дверь.
Без слов и лишней суеты, они осмотрели лежачего без сознания босса и принялись доставать, сух пай. После такого внимания я был уже лишним, поэтому сел у стены, прямо на пол и тоже достал свою еду. Все поели, и было решено устроиться на отдых. Я остался дежурить, чтобы открыть Морку и Калтуну. С их стороны первым остался в дозоре Порез. Он сел рядом с боссом, положил ему на плече руку и что-то говорил, шевеля лишь одними губами. Было ясно, этот человек ему дорог. Не прошло и двадцати минут, в дверь постучались с оговоренной частотой, три быстрых и легких удара, один медленный, тяжелый. Я быстро впустил разведку, заблокировал вход и скорее улегся. Спать мне осталось пять часов, тридцать семь минут. В условиях боевых действий полноценный отдых. Мой пациент отплатил мне первой монетой в первый же час, как я заснул. Подлинный босс проснулся, почувствовал себя лучше и увидел спящую, не полную команду своих солдат удачи и еще одного рослого, но ранее неизвестного. Начал беспардонно выражаться на всех ему известных жаргонизмах. В них включались и вопросы где его полная команда, куда они его отнесли после взрыва, и что вообще здесь происходит? Почему ему лично не доложили обо всем, а сами дали храпуна?
Зрячий, как я рад тебя видеть в здравии. — хриплым голосом обрадованно протараторил Порез. — я уж думал кончить тебя придется, в сознание ты не приходил долго.
— Что ты мне вколол…? — здесь мой пациент прибавил особенно бранное словосочетание, которое я не смею озвучить. — У меня до сих пор троится в глазах.
— Это не я, а вот он. — Ткнул пальцем в меня стрелочник, с позывным Кубик-Рубик.
— Если бы не вколол, сейчас бы ты еще лежал. — я уже сидел на корточках и тер глаза. — Или сразу похолодел. — уходя от прямого ответа вспомнил я подобное сравнение.
Сразу вспомнилось как мною и моими соплеменниками, это выражение часто использовалось раньше, чтобы придать смерти более незатейливый смысл, «похолодел», «замерз», «окочурился», «застыл». Мое любимое «студеной выпил», а самое романтичное «познакомился со снежной королевой». Причем не важно в условиях крайнего севера или тропиков проходила служба. Оживший с моей скорой медицинской помощи, Зрячий был матерым главарем наемников. Похоже, никто не обрадовался его возвращению к жизни, кроме Пореза и Палого. Кажется они вообще были друзьями с Порезом, а Палый был рад отдать тяжелую ношу лидера и сложить полномочия обратно на другие плечи. Наверное, Зрячего все мечтали мочкануть по-тихому, или как оно у них там называется, когда ножом во сне рисуют улыбку на шее, а потом прокалывают сердце, но не решались. Слишком велика была его сила и сдерживающее группу от развала влияние. Дисциплина вне боя сами понимаете, у диких гусей была не показательная. Порез догадывался о подобной перспективе и караулил его всю «ночь». Палый же нисколько не сомневался в его друге и спокойно смог всхрапнуть.
— Филантроп, как звать, кем будешь и откуда? — спросил меня напрямую Зрячий, наверно приходил в себя. — На медбрата ты не похож.
— Меня зовут Лучезар, техник с Земли, прилетел провести диагностику ОСМы, на наличие ошибок. Варна была против и вот я здесь. Смотрю, ты в отключке, дальше вышел на твою команду. Не дал им нас всех угробить, остальное ты знаешь.
Порез пошептался со Зрячим на ушко, ну дети натуральные.
— Лады умник. Примкнешь к нам? — задал Зрячий риторический вопрос.
Я кивнул, мне он доверяет, потому что мне от него ничего не нужно, и я не стремлюсь занять его место. Это им от меня нужно местонахождение ценных грузов и припасов. Зататуированные руки выдавали в нем зека, возможно в бегах, сплотившего всю разношерстную команду, а теперь бороздящего космос в поисках наживы. По первой специальности наемник, по второй пират, попутно грабящий жирные челноки. Попав на ОСМу, дорвался кот до сметаны и сливок, но как бы не издох от ожирения, крысы здесь… сами разумеете. Весь ворох мыслей вмиг пролетел у меня в голове и исчез вместе с почти синхронными предупреждающими звуками от сигналок, на ПК Морка. Следом раздались хлопки взрывов. Спрашивается, как они так быстро нас нашли?
— Приготовились. — четко произнес Палый и кинул Зрячему, свой пистолет, при нем другого оружия кроме ножа и двух гранат я не заметил.
Взмахом руки вверх, Палый, выдал мне четкую инструкцию к дальнейшим, незамедлительным действиям, после пробуждения. Держа «Удава» левой рукой, я машинально разблокировал клинкет, и он подался вверх. Полноценный отряд из девяти наемников ощерился стволами, во избежание недоразумений, я сместился вдоль стены к углу. Искоса мне стала видно приближающиеся тени, а потом лязг бегущих с двух сторон машин. На языке жестов я подал сигнал своим. Два пальца вверх, что значит два противника. Я решил не стрелять раньше времени, хотя мне уже было видно цель, в узкую щель. Стоило увру появиться в дверном проходе, как его буквально испепелили и разодрали как в тире. Второй не отличался завидным умом и чувством самосохранения, его ожидала такая же участь.
— Пошли. — по-прежнему хриплым голосом, распорядился Зрячий и мы выдвинулись подальше отсюда.
Слаженная невероятным образом команда предстала предо мной в новом свете, им не хватало всего лишь хорошего командира. Палый тоже ничего, но Зрячий был главным связующим звеном, почти клеевой массой, на которой держалось все. Собранные, сдержанные, быстрые понимали его желания с полуслова, с полжеста.
— Нужно устроиться на отдых. — говорил Зрячий.
— Умник, погоди. — внимал ему Палый.
— Слушаю. — нарочито медленно остановился я чтобы они меня догнали.
— Ты тут смотрю, хорошо все знаешь. Местный тип?
— Не местный, но карты успел изучить. — неполно представил я свои познания, скромность украшает человека.
— Найди нам местечко тихое поблизости, на отдых. — мягко попросил Зрячий, может ведь, когда захочет.
— Что нибудь придумаем. — отрезал я. — Тогда вели своим слушать меня.
— Веди. — Он глянул на заместителя.
— Лучезарного пустить вперед, слушать во всем! — гаркнул Палый.
Парный ряд душегубов, остановился. Раздвинулся в стороны и сначала пошел за мной, а потом побежал. Нечего здесь задерживаться, подступов мало, времени уйти незамеченными еще меньше, лучше поторопиться, чем вступать в очередной бой. Патроны не вечные, чего не сказать про увров, они кажется напротив, нескончаемые.
Благородных господ, вместе с их предводителем я привел на тот самый склад, где всю ночь упражнялся в искусстве любви с хозяйкой ОСМы. Минировать подходы не стали, выставили лишь сигналки. Заблокировали входы — выходы, да как следует, забаррикадировались, на случай осады. Опять же бежать, можно через вентиляционный ход, а ведь с такой ратью можно и бой смело дать.
— Открывайте контейнеры, в них программируемые капсулы для сна. — сказал я, подумал и решил больше ничего не говорить, хватит.
— Заводить на три часа! — гикнул Палый.
Зрячий глотку бережет, значит. Ни куда не торопятся ведь ребята, а ведь верно, кто никуда не торопится, тот никуда не опаздывает. Сам же выбрал капсулу телесного цвета, раскраска внушает доверие. Обошел по кругу. «Спокойные сны». Годится, попробуем. Пока укладывался, спросил соседа по койке один вопрос.
— Кубик-Рубик. Кто были все те погибшие люди из МгЛы?
— Зови меня просто Куб. Трудяги, работяги и прочий персонал колонии.
— А почему они с вами летели?
— Мы их подвозили на Землю попутно, Зрячий создавал видимость, что мы пассажирское грузоперевозочное судно или еще какая херь. Я не знаток его политических воззрений. Тогда к нам обратилась местная власть. Надо подвести целую толпу колонистов, за неплохие деньжата. Жадность победила, он не смог им отказать, якобы чтобы не портить легенду и репутацию.
— Но ведь они почти все погибли. Вы будете нести за них ответственность.
— А что ты хотел, мы сами еле ноги унесли. Если бы впряглись и за них, вообще бы все там и полегли костьми наземь. Теперь возвращение на меркурий на МгЛе, заказано. — Здесь он улыбнулся и опустил свою крышку капсулы.
Каков шельмец и прайдоха этот Куб, но у меня он вызвал благорасположение. Ему попалась единственная белая капсула, остальным вроде красные. Счастливчики. На этих мыслях я сам улыбнулся и закрыл свою крышку. Длинный сон мой принес благие вести. В роду своем я не знал викингов, но мне снились величественные норвежские Фьорды. Слово «фьорд» в переводе с норвежского означает «залив». Мой дом на возвышении с видом на горные заливы. Высокие каменные уступы, белые альпийские луга, живописные водопады, пробуждающие ум. Беспредельные края цветов поздней весны. Царствие небесное созданное ледниками на земле. Моя молодая голубоглазая семья: жена и трое детей, старший семилетний сын, больше всего похожий на меня, четырех летняя дочь, явно в мать и годовалый младенец, кажется тоже сынишка. Неподалеку от дома высокий живописный водопад, но от него доносится только очень тихий, на последней грани слуха, не то шепот, не то шелест. Тепло солнца греет руки, лицо и душу. Грудь наполняется самым прозрачным и чистым воздухом планеты. Жена сидит на траве, покачивает малыша. Старшие дети бегают друг за другом босиком по траве и запускают воздушного змея. Вскоре у них вырывается змей из рук, и они смеясь бегут догонять быстро уползающую веревку. Я жую соломинку, испытываю наслаждение и полное умиротворение от жизни.
Шепот водопада стал громче. Я открыл глаза. Крышка капсулы отщелкнулась вверх и поехала назад. Спустя минуты, стали распахиваться одна-за-одной еще семь капсул. Восьмая давно пустовала, Хвоя стояла в дозоре.
— Хвоя, а ты мне снилась. — довольно лыбясь проворковал Морк.
— А ты мне нет. — не глядя на него, ответила холодная наемница.
— Ну и что это было? — скрывая понравившееся ночное приключение, поинтересовался Зрячий.
— Чтобы это ни было, я готов ночевать здесь каждую ночь. — Радостно ответил ему Порез.
— Я тоже. — согласно кивнул Куб, ухмыляясь, чему то своему, изрядно любопытному.
— Это грех. — отозвался набожный Калтун, но его никто не слушал.
Береста лишь загадочно посмотрела на меня, но говорить ничего не стала. Опасная и роковая женщина. Надо с ней осмотрительнее быть. Не желая больше занавешивать свой взор порхающими ресницами Бересты, я отвернулся и открыл ПК. Новое входящее сообщение от, анонимуса, как обычно. Скинул новые координаты, без указания маршрута. Приписка внизу «Брошенное дитя». Проснулся человеколюбец, ну прям никуда без его ценных указаний. Сели завтракать, сухим пайком. После еды и воды, утро стало добрее, а склад не такой бездушный и холодный.
— Итак, у вас ведь есть план, как нам всем отсюда успешно улететь? — обратился я Зрячему и Палому, когда они закончили перешептываться.
Все утро уже этим занимаются, неприлично. Отошли бы в сторону и секретничали там, впрочем, это беспокоило только меня, остальные члены команды сохраняли спокойствие и жевали свои сублимированные брикеты молча.