Наблюдатель откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову. Бабочка чуть съехала набок. Безупречная имитация…
— Мне будет непросто ответить.
— Не сомневаюсь, — злорадно подтвердил я, — но ты все-таки попробуй.
— Попробовать? — Олег тяжело вздохнул. — Как тебе удалось убежать с корабля?
— Убежать? — Я хохотнул. — Мне совсем чуть-чуть не хватило. Я эту дрянь раза три цеплял и наверняка добил бы, если б не фокус с отстрелом двигателей. Будущее здесь почти не читается. Когда сработала аварийная блокировка, я решил, что они просто пытаются меня задержать; тем более подобный трюк проворачивали пару раз. Ну а истинная суть происходящего дошла только после того, как вволю покувыркался в сброшенном отсеке. На этот раз стерве повезло.
— Говоришь, добил бы… — задумчиво протянул Олег. — А что с Паразитом?
— А что с ним должно быть? — Презрительный смешок вышел излишне наигранным. — Пришел, увидел, победил. Технологии пси-отравления ты научил, за реализацией дело не стало. А что, были какие-то сомнения? И, кстати, ты по- прежнему не ответил на вопрос, почему мне ничего не сказали про Айю ни перед высадкой на Элию, ни перед тем, как отправить на свидание со здешним Паразитом?
— Первую половину объяснить проще: нам нужна была ниточка, ведущая сюда. Захвати мы Айю на Элии, эта зона космоса так и осталась бы закрытой.
Я фыркнул и, ухмыльнувшись, мотнул головой.
— Однако вторая причина не менее важна. — Олег оставил мое кривляние без внимания. — Я надеялся до последнего оттянуть вашу встречу.
— Серьезно? — Я вложил в вопрос столько сарказма, сколько было возможно. — Что же тогда не помешали пойти на абордаж? Ни за что не поверю, что вы не отслеживали перемещение катера.
Короткая, едва уловимая пульсация, словно невидимая волна, на миг исказившая мир вокруг. Прыжок?
— решение принимал не я, и остановить тебя было не в моих силах. — Ни выражение лица, ни поза Наблюдателя не изменились, и все же я почувствовал — что-то не так, хотя по инерции не удержался от очередной подколки.
— У, как пафосно… Кто же, если не ты? — спохватился я. — Мы что, ушли в прыжок?
Еще одна судорога пространства. Что за спешка такая?
Образ Олега неожиданно сломался. По смокингу пошла рябь, черты лица поплыли, словно совершенную иллюзию подменили картинкой полудохлого телевизора.
— Что происходит?!
Очертания Наблюдателя вновь стали четкими. Лишь лицо по-прежнему оставалось растопленной восковой маской.
— Время, — одними губами прошептал Олег.
— Что?.. — В голове взорвалась крошечная бомба. Информационный пузырь лопнул, и брызги моментально впитались в серое вещество. Объяснение, приправленное эмоциональной радугой и смысловыми акцентами, прочно разместилось в клеточках мозга.
Несмотря на ускоренное восприятие, осмыслить пси- пакет я не успел. Меня поглотила темнота, тут же сменившаяся горным пейзажем.
Короткое падение. Толчок, спружинить… Ноги поехали по гладкой наклонной поверхности. Я вывернулся и упал на бедро, судорожно задергался, пытаясь найти опору. Через десяток метров скольжение замедлилось, а потом и вовсе прекратилось.
Я осторожно перевернулся с живота на спину и сел. Горка оказалась длинной и довольно крутой — градусов под сорок. Пожалуй, равновесие удалось бы сохранить, не будь перемещение столь неожиданным. Хотя какая теперь разница. Главное — не поехал дальше.
Встав на четвереньки, я пополз вверх по склону. Замечательная картина: полуголый босой человек на карачках штурмует гору. По ходу слалома снег набился в джинсы, однако вытряхивать его не имело смысла. Все равно извалялся с ног до головы, да и температура никак не выше минус десяти. К тому же, начни я дергаться, провалился бы в холодную колючую перину. Даже странно, почему не ушел по шею в снег при падении.
Подъем занял пять минут от силы. Причем три из них ушли на последние пару метров — слегка припорошенную ледяную линзу, на которую и довелось приземлиться. Однако небольшой запас времени имелся: перестроенный организм был устойчив к перегреву и переохлаждению. В конце концов, несколько раз соскользнув, я разозлился, вытянул тенекогти и вырезал во льду своеобразную лесенку.
Маскконтейнер валялся в шаге от места приземления и в отличие от меня по склону не съехал. Вскрыв мимикрирующую пленку, я уперся покрепче и с трудом извлек ненавистный бесцветный ком. Стянул джинсы, оставшись в чем мать родила, и осторожно выпрямился, позволяя псевдокоже облепить тело. На этот раз процесс шел дольше обычного, да и результат не радовал — потяжелел килограммов на сорок.
Кроме фальшкожи, в контейнере обнаружился плотный комбинезон с подогревом, подобие жилетки и хорошо знакомый комп, пригодный для скрытой носки. И все. Ни оружия, ни скафа, ни завалящего маскхалата. Уроды! Я выругался вслух — ни малейшего облегчения. Хотелось крушить все вокруг, а лучше набить Олегу морду. Но крушить было нечего, а о встрече с Наблюдателем оставалось только мечтать.
Протанцевала снежинка, за ней еще одна. Судя по закрывшей полнеба туче, до полноценного снегопада оставались считанные минуты. Запихав джинсы в опустевший контейнер и подмяв стенки, я сел на него верхом и, оттолкнувшись, покатился вниз.
К моменту, когда я зарыл импровизированные сани у подножия холма, поднялась настоящая метель. Несмотря на теплые объятия киберкожи и высокотехнологичную одежку, идти в буран по равнине — сомнительное удовольствие. Но выбора не было — два километра до шоссе и около пяти до ближайшего городка. Один плюс: через четверть часа никаких следов мягкой посадки не останется, да и те, что оставлю я, сотрутся. Интересно, метель Олег тоже учел?
Еще раз выругавшись, я разрубил Тенью одинокое, ни в чем не повинное деревце, сверился с компом и побрел сквозь колкую зыбкую пелену к автомагистрали.
Глава 4
Идущий. Итени Рин
— Блокируй!
Серая пятислойная переборка срывается с потолка и с мягким стуком уходит в пол. Оператор выполнил команду без малейшей заминки. Сколько мы выиграли? Полтакта, четверть?
— Отходим к лифту, там модули внутренней системы безопасности, добавим свои и заминируем площадку. — Продолжая удерживать под прицелом аварийную перегородку, я бегу по коридору.
— Чем они перегородки режут? — шипит Сети. — Эта третья, и до сих пор ни одного взрыва.
— Не знаю. — Вопрос не нуждался в ответе, но в подобном положении важно просто услышать чужой голос. Тем более что психосферы закапсулированы, и передать волну поддержки попросту невозможно.
Хвостовой отсек невелик, но пространство для маневра есть. Попробовать зацепиться здесь? Нет, не стоит. Защитная система увеличит шансы, но вряд ли ее помощь будет решающей. Выгоднее подняться наверх и попытаться удержать шахту — лучшая позиция для последнего боя, к которому я мысленно начинаю готовиться…
Решение о немедленном возвращении на Элию Айя сообщила будничным тоном сразу после того, как я покинул медотсек. Уточнять, является ли оно следствием результатов обследования, или внезапный отлет был запланирован заранее, я не стал. И правильно сделал. Спустя несколько тактов оператор «Каиль» сообщил, что предварительная подготовка к прыжку завершена. Мелькнула мысль — не нашли ли научники способ сокращать время расчета прыжка. Учитывая, что курс на Аури был проложен в обход Наблюдателей, идея казалась не такой уж невероятной.
И все же версия о том, что корабль готовился к прыжку заранее, выглядела правдоподобнее. Интересно, не вернись мы на борт, переместился бы крейсер? Или «Каиль» готовился к прыжку именно с учетом нашего возвращения?
Как бы то ни было, покинуть орбиту Аури мы не успели.
Сигнал внутреннего оповещения: предварительная подготовка к прыжку завершена, экипажу занять места согласно штатному расписанию. Я одернул форму, вышел в коридор, и в этот миг пол качнулся и, казалось, сделался скользким, стараясь вытечь из-под ног.
Я отступил к стене, оперся спиной о теплую шероховатую поверхность, сцепил руки на затылке и слегка присел. Движения были проделаны механически, без участия сознания — вбитая за арки обучения последовательность действий при резком маневрировании. Непонятно лишь, что заставило оператора без предупреждения закладывать виражи, от которых не спасали даже компенсаторы?
Долго гадать не пришлось, очередной сигнал внутреннего оповещения — полная боеготовность, в экстренном порядке занять места согласно вахтенному расписанию, прямая атака корабля. Следом ожил коммуникатор:
— Личному составу крейсера, не связанному с прямым управлением кораблем, явиться в арсенал. Такт на экипировку. Возможно вторжение чужаков на борт крейсера. — Айя чуть сбилась в формулировке, вряд ли ей доводилось отдавать подобные приказы раньше.
На то, чтобы добраться да арсенала, ушло полтакта. Сети уже облачался в тусклый серо-зеленый иллулиар. Кроме него, в блоке еще двое — члены экипажа «Каиль». Створки сзади вновь дернулись в стороны. Быстрые шаги за спиной… Закрепить маску. Связь, анализатор, координатор, система наведения…
Я подхватил плазмер, выскользнул в коридор.
— Итени Рин. Вероятный вектор атаки?
— Первый уровень, носовой отсек, первый-третий блоки. Значительные разрушения корпуса, разгерметизация, система наблюдения выведена из строя. В данный момент отсек изолирован. — Едва уловимая пауза. — Численность нападавших неизвестна. По косвенным данным, — Айя снова сбилась, — от одной до семи особей.
— Принято. — Вслед за Сети я оказался на лифтовой платформе.
Аварийный сброс на предельной скорости — присесть, смягчая резкое торможение. Короткая перебежка, нырок в ближайший каюту. Развернуться, высунуться ровно настолько, чтобы держать коридор под контролем.
Пока все тихо. Движения воздуха нет, следовательно, носовой отсек по-прежнему изолирован. Платформа унеслась наверх и вернулась еще с четырьмя десантниками — моя команда, та, что отбиралась на Элии. Еще семеро элиан, ждущие транспортировки, — члены экипажа. Уровень подготовки третий, максимум четвертый. По сути, обязательный военный курс. Значит, все будет зависеть от нашей шестерки.
Выдвигаемся. Если доберемся до аварийной переборки прежде, чем ее вскроют, — получим преимущество. Это важнее, чем дождаться подкрепления. Тем более что польза от него не велика.
Один из индикаторов, предупредительно мигнув, светлеет — незначительное изменение давления.
— Повторная разгерметизация, — сухо сообщает Айя. — Блокируем блоки с первого по шестой.
Еще одна аварийная перегородка встает между нашей группой и врагом. На преодоление первой у неизвестных агрессоров ушло меньше такта. Значит, времени в запасе почти нет. Шестой блок находится у основания центрального коридора.
Сзади подтягивается оставшаяся четверка. Троим приказано остаться наверху.
Обтекаем плавный изгиб стены и втягиваемся в широкий по корабельным меркам коридор. На противоположном конце — светло-серая пластина. У нас остается полтакта на то, чтобы занять позицию. Мгновение я размышляю, не выгоднее ли остаться на месте, потом отдаю команду двигаться вперед. У нас есть преимущество: как бы быстро ни действовали нападающие, на разрушение перегородки уйдет время, и это даст нам возможность открыть огонь первыми. Возможность, которой необходимо воспользоваться.
Преодолев половину расстояния до барьера, рассредоточиваемся. Четыре каюты по обе стороны коридора дают неплохое укрытие. Попытайся противник приблизиться — будет как на морской глади. Вряд ли он, конечно, бросится в прямую атаку, но позиционный бой хорош уже тем, что даст возможность понять, с кем мы имеем дело. Кроме того, мы находимся на самом краю очередного сегмента. И в экстренном случае сможем вновь разделить себя и нападающих.
Несколько боевых киберов на стены и потолок.
— Итени Рин. Оператор, по команде используйте аварийную блокировку один-три.
— Принято. — Медленный глубокий вдох. Ждать…
Снова мигает индикатор, сигнализируя об изменении
давления. Но сейчас в его услугах нет необходимости, я и сам слышу, как с шипением вырывается воздух. В верхней части серой пластины появляется узкая трещина. Нет, не трещина — разрез. Идеально ровный, в палец толщиной.
Следующий разрез рассекает переборку почти перпендикулярно первому, третий, косой, идет почти у самого пола. Будто кто-то гигантским лезвием вырезает дверь. Быстро, с невероятной легкостью. Словно перед ним тонкий пластолист, а не композитная многослойная перегородка. И все это в полной тишине. С запозданием смотрю на показатели сканера. Пусто. Температура постоянна, излучение не фиксируется. Не лазеры, не плазма…
Четвертый разрез сделан небрежно, косая черта соединяет верхнее и нижнее рассечения. Перегородка с глухим звуком проседает, и легкий ветерок сразу превращается в ураган. Серая плита, качнувшись, проваливается внутрь… и вал пламени накрывает коридор.
Самое страшное — я даже не вижу, кто ведет огонь. Ни