– Теперь я знаю, почему о демонах говорят, что они воруют души, – пробормотал я, отключаясь. Или подумал, что пробормотал.
Проснувшись перед самым утром от жажды, вспомнил, что оставаться в человеческом теле мне никак нельзя. Тихо выбравшись из кровати со спящим демоном, шмыгнул быстро в ванную, где попил и наскоро подмылся, прежде чем, сменив ипостась на высшего демона, вернуться в постель, где меня тут же оплели руками, ногами, хвостом и укрыли крылом, не просыпаясь.
«Когда Рогор проснется, его будет ждать сюрприз», – так думал я, засыпая в прекрасном расположении духа.
========== Глава 10 ==========
Рогор.
Стук в дверь разбудил меня, вырывая из самого приятного сновидения в жизни. Мой Дано был со мной, и пусть я стал для него не первым, но в своем сновидении я был единственным, а потому просыпаться не было никакого желания. Не хотелось открывать глаза, потому что это развеет чудесный сон, в котором я обнимаю его, прижимая к себе, не только руками, даже наши хвосты тесно переплелись, не желая расставаться.
– Хвосты?!
Я резко сел, одновременно открывая глаза и откидывая от себя того, с кем обнимался. Светленький демон смотрел на меня серыми глазами, ошарашено моргая.
– Ты!.. Как ты оказался в моей постели?!
– Ты сам меня вчера привел, – он сел напротив меня, гордо вскинув голову.
– Я? Да я…
Воспоминания всплыли в голове одновременно с повторившимся стуком в дверь, на который я вновь не обратил внимания, потому что были дела поважнее. Например, узнать, как эта бледная зараза пробралась мне в голову и смогла внушить, что он – Дано.
Короткий рывок, светлый дергается, но я успеваю перехватить его за горло, впиваясь когтями в кожу. Он инстинктивно хватает меня обеими руками за ладонь, пытаясь вырваться, но я держу достаточно крепко, кое-где из-под когтей даже выступают капли крови.
– Говори, – рычу я.
– Ты сам меня пригласил, – хрипит он, не оставляя попыток разжать мои пальцы, а его хвост судорожно хлещет по кровати, но настолько бестолково, что меня даже не задевает. Кто его учил, интересно, что он элементарных вещей не знает? Окажись я на его месте, уже освободился бы, ударив противника хвостом по глазам.
На всякий случай ловлю его хвост свободной рукой и медленно наматываю на кулак, отчего у светленького на глазах выступают слезы. Да, это очень больно. Наш хвост – очень чувствительное место.
– Говори!
В это время грохот в дверь усиливается, и голос Владыки заставляет меня отвлечься:
– Ррогокринторис, немедленно отвори, иначе я прикажу вынести дверь!
Я бы отворил, но упускать свою добычу не хочется, а потому ору в ответ:
– Я занят! Открою, когда освобожусь!
Светленький в этот момент еще раз дергается, хрипит, и я вижу, как закатываются его глаза. Пришлось немного ослабить хватку, чтобы дать ему вздохнуть. В это время дверь издает стон-скрип и с грохотом падает, а в комнату врываются стражи во главе с Владыкой. Два десятка демонов заполняют мою комнату, рассредоточившись вокруг кровати, но больше всего меня злит не это, а оружие, направленное на меня.
– Меня что, признали государственным преступником? – оставляя почти потерявшего сознание светлого на кровати, медленно встаю, наплевав на то, что на мне нет ни нитки, и сверлю взглядом ухмыляющегося Владыку. Сейчас я настолько зол, что готов разорвать его стражу голыми руками.
– Тебя – нет, а вот твое ночное развлечение… – отец многозначительно замолкает, и я перевожу взгляд на кашляющего, скорчившегося на кровати светлого демона. Он опасен?
– Что за бред? У него имеются кое-какие таланты по части внушения, но это не повод…
– Это повод, сын мой, усомниться в твоей сообразительности. Ты – сильнейший менталист среди нас, при этом парень умудрился прочесть твои мысли. Ни о чем не говорит? Тогда могу дать тебе кое-что как подсказку, – Владыка кидает мне артефакт «истинной сущности», и я вижу, как аура светленького начинает переливаться, словно текущая вода под лучами солнца, тогда как ауры остальных демонов в комнате сверкают подобно огню. Я немедленно возвращаю артефакт отцу и смотрю на уже отдышавшегося демона, медленно оглядывающего окруживших нас стражей.
– Он мимикрит, – подтверждает мои выводы Владыка, – а кроме того…
Договорить он не успевает, потому что демон начинает меняться. Тело оплывает, словно воск под воздействием пламени, и вот уже на кровати лежит человек. Дано. Мой Дано.
– Взять, – отдает приказ Владыка, и у меня темнеет в глазах. Мгновенно перемещаюсь к человеку, начавшему подниматься, нависаю над ним, распахнув крылья и демонстрируя отцовской страже свои когти и зубы, и угрожающе рычу. Смешно, но я сам себе напоминаю сейчас злобного пса, не подпускающего никого к желанной кости. Стража неуверенно останавливается, переводя взгляд с меня на Владыку.
– Сын, ты сошел с ума?
– Возможно. Но он выполнил все задания, а значит, он мой.
– Он мимикрит! Он враг!
– Он мой! – упрямо повторяю я, готовый защищать свою собственность до конца.
– Я и не собираюсь отбирать твою игрушку насовсем. Он просто расскажет мне, где они прячутся, а потом я верну тебе… остальное.
Знаю я, как Владыка будет добиваться ответов. После пыточной мне вернут едва дышащий труп, и это в лучшем случае.
– Нет, не отдам. Он…
– В этом нет смысла, – тихо проговорил человек, накинувший на обнаженные бедра угол одеяла. Он не смотрел ни на кого из нас, найдя более интересным для разглядывания узор на покрывале, но его тело выдавало напряжение, в котором пребывал человеческий полукровка. – Вы не сможете туда пройти, даже если я открою проход. Там могут находиться только мимикриты и больше никто и ничто.
– Что это за место? – тут же ухватился за призрачный шанс Владыка.
– Изнанка мира. Дом мимикритов. Их… наша прародина. Ни одно другое существо, даже если и переступит грань миров, просто не сможет там существовать.
– А ты?
– Я тоже мимикрит, пусть и наполовину. Тот мир принял меня. Там я жил, пока не овладел всеми знаниями, что оказались мне доступны.
– Остальные?
– Они остались там и возвращаться не собираются, – Дано по-прежнему не смотрел ни на кого, но голос его звучал ровно, и я не ощущал исходящего от него страха. Напряжение – да, но не страх. Или он его так хорошо маскирует?
– Даже чтобы спасти тебя?
Я вздрогнул и вновь напрягся, прекрасно поняв, к чему ведет Владыка. Не дам!
– Они были для меня учителями, и не более того. Просто выполнили свой долг перед соплеменником, которого даже нельзя назвать их другом.
– А может, проверим? – это вопрос Владыка адресовал уже мне, так что я отрицательно покачал головой, а Дано, не увидев нашей пантомимы, равнодушно пожал плечами:
– Проверяйте. Меня предупреждали, когда я решил вернуться, что всю ответственность за свои решения я буду нести сам как самостоятельный взрослый демон. Они не придут.
И снова его голос звучит ровно, но я все же улавливаю в нем нотку отчаянья. Совсем крошечную, так что мне даже показалось, что я ошибся, но по тому, как едва заметно опускаются его плечи, я понимаю – он прекрасно осознает, что одинок. Никто не придет к нему на помощь. Разве что я. А значит, у меня есть шанс привязать его к себе. Сначала благодарностью, а там видно будет. Надеюсь, однажды он… Ох, боюсь загадывать. Но свое не отдам никому! Никогда!
Тихо рыкнув, привлекаю к себе внимание отца.
– В таком случае, Владыка, прошу освободить мою комнату. Мы с… моим будущим супругом присоединимся к Вам за завтраком, там обо всем и поговорите.
Владыка даже рот открыл, услыхав мое заявление, и Дано поднял на меня взгляд с не менее ошеломленным видом.
– Ррогокринторис, неужели ты решил, что я позволю ЭТОМУ стать твоим супругом?
– А почему нет? Как демон он, правда, бледноват, но мне такая экзотическая красота не претит, а уж его способности меняться – это вообще клад для семейной жизни. Ты же хотел наследников?
– Наследников? Причем здесь… - глаза владыки увеличились, когда он понял, к чему я веду. - От этого?..
Дано вздрогнул при упоминании о наследниках, а Владыка со стоном ухватился за сердце. Только меня его спектакль не проведет, слишком хорошо я знаю собственного отца. Он уже наверняка просчитывает, какие выгоды можно извлечь из нашего брака, а потому кладу ладонь на плечо Дано, молча выражая ему свою поддержку.
– Именно от него. По крайней мере, твоим внукам не будет грозить месть со стороны выживших сородичей Дано. Да и обзаводиться ими в ближайшие лет триста мы не собираемся, – говорил я достаточно уверенно, словно это было делом решенным, а сам про себя умолял Дано не влезать в переговоры. У нас потом будет время на обсуждение всех нюансов за завтраком.
Отец поморщился, разглядывая человека, натянувшего одеяло уже до подбородка и смущенно краснеющего. М-м-м, мне и раньше он нравился, когда вот так же краснел, а сейчас… Может, ну его, этот завтрак?
Я невольно облизнулся, представляя, чем можно было бы теперь заняться.
Нет, нельзя. Надо их свести как можно скорее под моим присмотром и на нейтральной территории, иначе я глаз не смогу сомкнуть, опасаясь за жизнь моего Дано. Он же теперь мой, раз сам пришел? А, собственно, почему пришел? Может, хотел отомстить? Тогда почему не мстил? У него было море времени, чтобы убить меня и скрыться незамеченным, если бы Дано хотел этого.
– Ладно. Жду не позже, чем через час, в сиреневом зале. Но четверо стражников останутся у дверей и проводят вас. И без возражений, – повысил голос Владыка, видя, как я открыл рот.
– Да я и не думал возражать. Хотел только попросить, чтобы, уходя, стража поставила двери на место. Позволять кому-то видеть моего будущего супруга голым я не намерен.
Насмешливо фыркнув, Владыка велел всем удалиться и сам вышел, напомнив мимоходом:
– Через час.
Когда двери встали на место, я опустился на кровать рядом с Дано, облегченно выдохнув. Он же замер на мгновение, кажется, даже забыв, как дышать, а потом…
– Я не хочу рожать.
Вот честное слово, сдержать смех было выше моих сил. Я тут изворачиваюсь, чтобы он остался жив, а он…
– Ой, какой же ты глупый человечек… демон… мимикрит, в общем.
Громко хохоча, я повалился на кровать, а он, яростно вскрикнув, схватил подушку и, вскочив на ноги, начал меня ею бить, только еще больше смеша. Какой же он у меня еще маленький, голенький, миленький. Особо удачный удар пришелся на выставленные вперед ладони, и ткань треснула, выпуская наружу белый пух.
Наши крики, смех и шум заставили четверку стражников ворваться в комнату с оружием наизготовку, так что испуганно пискнувший Дано, позабыв о своей «страшной» мести, скрылся под одеялом, взметнув вверх белые пушинки. Представляю, как стражники охренели, увидав нас. У них даже челюсти отвисли. Одного моего молчаливого знака им хватило, чтобы убраться в коридор еще быстрее, чем вбежали, но настроение уже было испорчено.
– Значит, Владыка их действительно оставил, – пробормотал я, «выкапывая» из-под одеяла своего челове…
«Н-да, а как мне его теперь называть?»
Но стоило мне взглянуть в раскрасневшееся человеческое лицо, как все сомнения пропали. Кем бы он ни стал, все равно останется моим Дано. И как я не почувствовал его в том светленьком демоне? Ведь взгляд сразу же к нему прикипел, но я сам себя сбил с толку, решив, что это из-за необычно-светлой окраски. Сейчас же, всматриваясь в его человеческое лицо, вдруг понял, что Дано стал старше. И дело тут не в том, что прошел год. Демоны не меняются так быстро, а значит…
– Сколько ты со мной не виделся?
Он вскинулся было, но потом как-то тяжело вздохнул и лег на спину, устремив взгляд в потолок.
– Ты понял. Сто тридцать лет. Там время идет по-другому.
– Понятно. Прости меня, – я слегка коснулся губами его подбородка и тут же отстранился.
– За что?
– За то, что позволил им забрать тебя.
Дано пожал плечами:
– Разве ты мог помешать?
– Я должен был догадаться.
– И поставить охрану, как твой Владыка только что? – Дано слабо улыбнулся и покачал головой. – Нет, все получилось к лучшему. Теперь я не тот глупый и наивный мальчишка, ничего не понимающий в жизни, готовый заглядывать тебе в рот и есть с ладони. Раньше мы были не ровней, хотя… теперь ненамного лучше.
– Ненавидишь меня?
– За что?
– За ложь. За то, что фактически бросил тебя одного, не пришел и не спас.
– Не знаю. Поначалу, когда твой цветник объяснил мне, что это не ад, а такие же земли, просто закрытые для людей, я обиделся на твой… розыгрыш, но исправить на тот момент ничего нельзя было. Даже упрекнуть тебя я не мог. Когда Кирик пояснил, что вы враги, и что ты просто играл мной, желая изловить их – разозлился и даже подумывал о мести. А сейчас… не знаю. Перегорело что-то. Да и конкурс этот… В общем, я как-то странно себя чувствую. С одной стороны, меня распирает от гордости, все-таки я выиграл у всех этих претендентов, а с другой – не совсем честно выиграл. Я же был тогда в «Веселом монахе», когда ты рассказывал о своих заданиях, и все слышал. Потому, собственно, и пришел, хотя сначала не собирался участвовать. Позлить тебя захотелось. Доказать, что могу стать лучшим. Причем скорее себе доказать, а не тебе.
– Значит, они тебя прятали?
– Только в тот, последний раз. А еще они меня научили почти всему, что я показал на арене.
– Хорошо, ругаться не буду, даже скажу спасибо при случае. А сейчас, может, примем ванну? Владыка ждет нас к завтраку, – я игриво провел по его ноге хвостом, и Дано покраснел, но ногу не убрал, а накрыл кончик хвоста ладонью, нежно поглаживая его. Его пальцы при этом нервно подрагивали, так что я приласкал его почти так же, как он меня, только гладил не хвост, которого у человека не было, а ногу, наслаждаясь нежностью кожи и изящным строением щиколотки. Не каждая демоница может похвастаться такой ножкой. Надеть бы на нее изящный серебряный браслет, состоящий из нескольких цепочек и совсем маленьких колокольчиков.
– Приятно? – спросил я, заканчивая ласку легкими поцелуями лодыжки.
– Очень. И я не знал, что хвостом можно еще и так… – а я не знал, что можно покраснеть еще сильнее. Оказалось – можно.
В груди зажегся огонек злости при мысли, что не я был у него первым, не я познакомил его с плотскими желаниями, срывая первый стон удовольствия-боли с этих губ, не я покорил бархатную глубину его тела. Я сжал кулаки так, что из-под когтей показалась кровь, но все же не позволил своей злости прорваться наружу. Нельзя. Я должен приручить его к себе, заставляя забыть всех, кто был до меня. Стереть их из его памяти.