«Тебе надо отдохнуть», – читалось в ее взгляде.
«Не важно», – князь небрежно махнул рукой.
«Я же вижу, как ты устал». – Она нежно провела пальцами по его волосам и лицу.
«Я не хочу терять такие бесценные минуты. – Сергей взял ее за руки. – Рядом с тобой я не чувствую усталости…»
Нина чуть потянула его к себе и села на низкий диванчик. Преображенский присел рядом и обнял ее за плечи. Так они просидели довольно долго. Неподвижно, словно впитывая каждой клеткой тела энергию друг друга и подзаряжая порядком севшие от множества испытаний внутренние «аккумуляторы», словно… Сергей прижал Нину чуть крепче, и она подалась к нему, хотя казалось, что ближе быть уже нельзя.
Преображенский поймал себя на мысли, что ближе быть все-таки можно, однако это не является сейчас ни главной, ни второстепенной задачей. И не потому, что вокруг враги и в каждую секунду это счастье – просто быть рядом – могло закончиться. Нет. Дело было в том, что Нина для него являлась не тривиальным объектом вожделения. Она была чем-то более значимым… Кем-то более значимым. Сергей никак не мог подобрать нужного слова… Она была частью его самого. И слова здесь были излишни. Чувство потому и называется чувством, что не требует словесного описания. Оно просто существует, управляет эмоциями, поведением и устремлениями. Оно перекраивает сознание и выворачивает душу, словно по команде «к осмотру». Каков был прогноз для чувства, зародившегося на поле сражения и прошедшего все этапы развития там же? «Любовь до гроба», «полевой роман», «сильное до умеренного»?.. Разве это имело сейчас значение? Вот сидел он, рядом, в его объятьях сидела она. Больше ничего вокруг не существовало. Разве этого мало?
Сергей наклонил голову, и почти сразу к его губам прижались губы Нины. «Никто не бывает один, даже если б он смог…» – вспомнилась ему стихотворная строка. Преображенский с удивлением осознал, что всю жизнь был один. У него были родители, друзья, подруги… и немало подруг, но он никогда не находил в их обществе полноты и завершенности чувств, мыслей, ощущений… Законченности мироздания – вот чего, по большому счету, он не находил. А с Ниной он пока даже толком не познакомился, но чувствовал, что нашел именно Ее, ту, которая ждала именно Его… Князя Сергея Преображенского.
Что думала на этот счет Нина, осталось загадкой. Говорить они не могли (да и не хотели), а жесты с такого расстояния рассмотреть было трудно. Впрочем, их и не было. Медленное, почти неуловимое движение «молний» комбинезонов, бурные, страстные, почти горячечные, но долгие ласки, незаметное, словно случившееся само по себе, перемещение на кровать…
Протяжный вздох Нины… затем снова ласки, снова вздох, другой…
«Пусть сойдут с ума от любопытства все операторы подслушивающих систем…»
Когда солнце выбросило из-за горизонта первый луч, Сергей нежно поцеловал княжну и в сладостном изнеможении откинулся на подушки. Он снова не мог даже примерно предположить, что думает Нина, но ему почему-то казалось, что она счастлива. А в таком состоянии что за необходимость – думать?
Возлюбленная в сладком полусне прижалась к его плечу. Сергей не шевелился, чтобы не нарушить ее сон. Он лишь повернул голову в сторону окна и наблюдал, как разгорается заря. Сон почему-то не шел. Князь на время закрыл глаза и попытался уснуть, но спустя минуту снова уставился в окно.
Побег, усталость долгого перехода, схватка с охотником, близость с Ниной – все это отвлекло от главных размышлений, но сейчас в предутренней тишине тревожные мысли вернулись вновь. Мысли о чудовищном обмане, в котором живет Гордеев, о предательстве… родственничка? Как там называется брат жены? Шурин? Брат жены? Вообще-то Нина никаких обещаний ему не давала, но… Да нет, черт возьми! Конечно, она не откажется! Что за сомнения?! Значит, шурин? Вот уж Гордеев будет «доволен». Так бы – расстрелял на месте этого предателя, после как-нибудь объяснил бы народу Европы, помягче, поделикатнее, что князь погиб при исполнении… вечная память. А теперь придется маневрировать. Правитель одной Европы – полбеды, а вот единое семейство двух княжеств – беда полновесная. С плеча тут не рубанешь. Хотя до Гордеева еще надо добраться. Теперь во что бы то ни стало и непременно вместе с Ниной!
Сергей осторожно поцеловал девушку в закрытые глаза, и она сквозь сон улыбнулась. Сердце князя снова защемило. Определенно, он нашел свою судьбу. Если раньше Сергей опасался, что это лишь иллюзия, теперь он был уверен в своем чувстве. На степень его влюбленности не повлияло ничто – ни усталость, ни сам факт близости (где-то в глубине души было такое опасение: увидел, загорелся, победил, остыл…). Сейчас Нина была ему еще ближе и дороже, чем раньше. Теперь она была частью его жизни, его существа, его судьбы…
За окном что-то стукнуло, и Сергей очнулся. Он так и не смог уснуть, а пребывал в какой-то полудреме, поэтому отреагировал на посторонний звук очень живо. Он осторожно высвободил плечо, встал и на цыпочках подобрался к окошку. Новый рассвет мало чем отличался от предыдущего. Те же багряные сумерки, тени домов, кустов-деревьев и… юркие силуэты людей. Вот мелькнул один – от соседнего дома к ближайшему контейнеру свалки, вот другой – исчез где-то рядом с домиком княжны, скорее всего, человек залег на дне ограничивающей территорию канавы…
Преображенский быстро натянул комбинезон и тронул за плечо спящую девушку. Княжна открыла глаза, но несколько долгих секунд никак не могла прийти в себя. Однако, увидев одетого Сергея, поняла все без слов. Трогательно прикрываясь простыней, она нашарила свою одежду и принялась торопливо одеваться. Шороху было гораздо больше, чем хотелось Преображенскому, и он уверенно положил руку на ее плечико. Нина на мгновение замерла, затем кивнула и продолжила одеваться быстро, но уже без дрожи в руках.
Сергей взял со стола трофейную лучевую винтовку и сдвинул рычажок активации. О том, чтобы сдаться в плен, не могло быть и речи.
Нина удивила его тем, что на секунду нырнула под кровать и выбралась оттуда уже с маленькой копией стандартного лучемета – видимо, чинидским вариантом лучевого пистолета. Откуда у княжны взялась эта опасная игрушка, оставалось только гадать.
Преображенский попытался рассмотреть обстановку, но сумерки скрадывали контуры и тени. Все, что он выяснил, описывалось двумя словами: «полное окружение».
Выскользнуть из ловушки можно было лишь одним способом – неожиданно бросившись на прорыв. Добежать до контейнеров, а там… Нет, если чиниды всю ночь прочесывали свалку, там сейчас собралось полгарнизона. Бежать прямо в лапы врагу было бы глупо. Оставалось прорываться прямиком к космодрому. Примерно триста метров по открытой местности, затем посты, силовое ограждение, запертые ангары… Шансов спастись не больше, чем у карасей на сковороде. Вот если бы на посадочном поле стоял готовый к взлету корабль…
Откуда-то из-за соседних домиков донесся раскатистый рокот. Сергей удивленно вскинул брови. Корабль? Садится? Нет, никаких огней, кроме тускнеющих утренних звезд, в небе не наблюдалось. Тогда готовится к взлету? Скорее всего да. Ну что же, вот и шанс. Один на тысячу.
Князь обернулся к Нине. Она была уже полностью готова. Преображенский ободряюще улыбнулся и указал в сторону космодрома. Девушка решительно кивнула. С ним она была готова пойти куда угодно, хоть в бой, хоть прямиком в адское пламя.
«Разница, впрочем, невелика», – подумалось Сергею.
Он взял лучемет наперевес и приготовился к рывку. В ту же секунду рокот усилился, и от мощной вибрации задрожали хлипкие стены. Складывалось впечатление, что невидимый пока корабль движется к домикам. Если так, то лететь он должен был на предельно малой высоте – не больше метра, – и что оставалось после его прохода на земле, представить было легко, поскольку оставалось наверняка немного. Только выжженная полоса шириной в полкилометра. Маневрировать «на хвосте», на случай отказа антигравов, учили и земных пилотов, однажды Сергей видел такую тренировку на астероиде Жуковский. Но там на многие километры расстилалась гладкая каменистая пустыня, а здесь…
Неожиданно ближайшие к окраине ангары ярко осветились, к рокоту прибавился вой и гул пламени, и Преображенский увидел выползающую из-за космодромных построек махину крейсера. Он действительно шел на подушке из огня, плавно покачиваясь и сияя, словно искусственное солнце. Таких ясных дней на Торбане, наверное, еще не видели. Сергей оглянулся и с удовлетворением отметил, как отчетливо прорисовываются силуэты врагов, замерших в немом изумлении. Они зачарованно наблюдали, как рушатся конструкции ангаров и наливается малиновым цветом силовое ограждение космодрома. Казалось, они напрочь забыли о Преображенском и Нине. Крейсер на мгновение замер у «забора», а затем спокойно двинулся дальше. Видимо, в генераторе силового периметра сработали предохранители, и он отключился.
До Преображенского дошла волна сильного жара. Он невольно прикрыл лицо рукой и заслонил собой Нину. Корабль уже выходил на окраину поселка.
– Они ушли! – пытаясь перекричать грохот, воскликнула Нина.
Сергей обернулся. Врагов поблизости действительно не осталось. И чиниды, и краагены сочли самым разумным ретироваться. В общем-то решение они приняли верное. Кто управляет безумным крейсером и какую цель преследует, было неизвестно, а раз так, лучше всего уйти в сторону и дождаться подхода кораблей. С махиной космического крейсера могли совладать только такие же левиафаны. Пешим стрелкам здесь делать нечего.
Сознание требовало от Сергея бежать без оглядки, но глубже, в подкорке, шевелилось предчувствие, которое останавливало князя и удерживало на месте, несмотря на невыносимый жар. Хорошо еще, что у чинидов не было термоядерных двигателей. В этом случае для парочки землян, оказавшихся так близко к выхлопу, все давно бы закончилось…
Крейсер сжег уже почти все домики на окраине, и теперь его «хвост» долизывал последний, ближний к жилищу Нины. Сергей повернулся к кораблю спиной и прижал девушку к себе. Волосы на затылке накалились, ткань комбинезона перестала справляться со своими обязанностями, и по спине князя разлилась острая, зудящая боль. Преображенский зажмурился и стиснул зубы. Бежать! Нет, теперь уже поздно… Он сделал ставку и проиграл…
Оглушительный рокот вдруг резко пошел на убыль, яркий свет погас, а жара немного отступила. Во всяком случае, спину больше не жгло. Сергей открыл глаза и с опаской обернулся. Корабль стоял на посадочных штангах, сияя раскаленными дюзами, буквально в двухстах метрах.
– Ваша светлость, будем сматываться или глазья таращить?! – заорал из раскрывшегося грузового люка Горох. – Смотрите, сейчас земля остынет и зубастики вернутся! А они знаете какие мастера горлы грызть?!
Сергей стащил с кровати одеяло, набросил его на голову Нины, сам обмотал голову простыней и крепко схватил княжну за руку. Они задержали дыхание и побежали по обугленной, потрескивающей земле к аппарели крейсера…
ГЛАВА 7
Май–июнь 2323 г. Земля – Даная – Рубеж
– Ваши обвинения слишком серьезны, князь. – Начальник Службы Безопасности ОВК Барышев поиграл лазерным пером и поставил на листке очередную галочку. Что он обозначал этими закорючками – количество кажущихся несоответствий в рассказе Преображенского или, наоборот, доказательств его правоты, Сергей понять не мог.
– Да, это так. – Он посмотрел на Гордеева.
С момента последней встречи Великий Князь осунулся, а взгляд его как-то потускнел, словно правителя мучила затянувшаяся болезнь.
– Бородач воюет на переднем крае, – задумчиво произнес Гордеев. – И неплохо воюет. Его флот вместе с ударной группой кораблей чинидов разбомбил уже больше половины стратегических объектов Технократии.
– Об этом я и говорю, – кивнул Сергей. – Конта подстроил все так, чтобы мы до последнего момента были уверены в том, что наш враг – Технократия. Допросите прилетевших со мной инженеров. Миллор отвечал за техническую безопасность на Семри, да и Сторрус с Гориннусом подтвердят. Никакой разведки боем технократы не проводили. И засада у Рубежа была устроена чинидами.
– Откуда вам это известно? – снова спросил Барышев.
– Как это – откуда?! – возмутился Преображенский. – А кто, по-вашему, взял в плен меня и уцелевшие корабли «Огненного шторма»?! Или вы думаете, что я провел все это время не на рудниках Торбана, а на курортах Роммы?
– Мы обязаны рассмотреть все версии, – уклонился от ответа начальник СБ. – Вот вы утверждаете, что Горохов при содействии офицеров Технократии захватил крейсер. Так? А скажите, насколько высоким уровнем спецподготовки обладает ваш канонир? Он служил в специальном отряде Игоря Воротова? Или в десанте?
– Он был корректировщиком «Шторма», – с досадой ответил Преображенский. – Но любой офицер моей армии подготовлен не хуже рядового спецназовца. Даже если это офицер летного состава. Чиниды не ожидали такой наглой вылазки. К тому же периметр космодрома, с их точки зрения, хорошо охранялся. Все это привело к потере бдительности. Когда группа под началом моего лейтенанта пробралась на территорию космодрома, долго искать корабль им не пришлось. У первого же крейсера был беспечно распахнут грузовой люк, а на борту возились только двое механиков да дремали трое часовых. Снятие часовых, по-моему, обязательный элемент обучения любого спецподразделения любой армии. Не так ли?.. А поднять крейсер Горохову помогли технократы. В электронно-механических системах военного назначения они разбираются досконально.
– Хорошо… допустим, – согласился Барышев. – Горохов сумел незаметно проникнуть на вражеский крейсер, быстро разобрался с незнакомыми системами управления и даже справился с довольно сложной задачей – поднять корабль «на огонь» и привести его точно в заданный квадрат. Почему же другие офицеры не сумели оторваться от преследования?
– Этого я не знаю. – Сергей нахмурился. Судьба остальных ребят была для него болезненной темой. Князь был почти уверен, что их уже нет в живых.
– Выходит, вы бросили своих людей на верную гибель, чтобы вернуться домой самому?
– Они прикрыли меня. По собственной инициативе. – Преображенский едва сдерживал готовый прорваться наружу гнев.
– По собственной инициативе, – повторил службист. – И вы эту инициативу приняли. Понятно… И вот, под прикрытием своих офицеров, вы незаметно пробрались в поселок и чудесным образом спасли княжну. Как в сказке… А затем прилетел лейтенант Горохов на «сером волке» и унес вас из тридевятого царства домой. Очень хорошо…
– К чему вы клоните?!
– К тому, князь, что на самом деле все могло быть иначе. Вы попали в засаду технократов и в решающий момент сражения дрогнули. Не бросились в контратаку, как это сделал Бородач, а просто сдались на милость победителю. Технократы проводили вашу эскадру до Роммы, а после предложили вам сделку – свободу в обмен на перемирие. Силы врага на исходе, он не справляется с войной на два фронта, и передышка ему жизненно необходима. Использовать вас в качестве инициатора сепаратных переговоров более чем разумно.
– Это самый бессмысленный бред из всего, что я слышал за свою жизнь! – почти крикнул Сергей. – Я пожертвовал лучшими офицерами флота Каллисто, я рисковал жизнью, а в благодарность за это выслушиваю какие-то несуразные обвинения! Постыдились бы, генерал!
– Постой, не ерепенься, – устало произнес Гордеев. – Барышев сгустил краски, но ведь нам надо разобраться. Пойми нас правильно, Сергей Павлович. Ваша с Бородачом конфронтация могла подтолкнуть на рисковые шаги и того и другого.
– Ну да, – Сергей горько усмехнулся. – Чувствую, рождается новая версия. Никакой засады не было. Просто, воспользовавшись ситуацией, мы расстреляли «Старинова», чтобы не осталось свидетелей, и свели счеты. Вы на это намекаете, ваша светлость?
– А стоит намекать? – Гордеев взглянул на князя с интересом.
– У меня нет версий. Только факты. Если хотите, я их повторю. Бородач спелся с Контой. Не знаю, что наобещал ему этот советник Великого Тирана, но князь Европы на его наживку клюнул. В результате мы попали в засаду, единственной целью которой было завладеть нашим ядерным оружием, не навлекая при этом подозрений на Бородача. Экипажи моих кораблей были отправлены в лагерь на Торбане – планете Тирании, туда же сослали на временное поселение княжну Нину. Возвращать ее домой было пока нелогично, ведь, по версии Бородача, мы все, и она в том числе, погибли. Эта версия должна была просуществовать до какого-то момента, и Нине предстояло дождаться этого момента, коротая время в офицерском городке. Далее, из бесед с технократами я выяснил, что чиниды располагают вполне достаточным количеством трофейных космолетов, а компьютеры этих машин рассчитаны на самостоятельные рейды…