– Да, каэ Мариэт, конечно же, вы можете ехать, но… - повстанец хитро ухмыльнулся. – Ваши спутники разве желают покинуть лагерь? Господа? - он обратил свой взор на лейте и победно улыбнулся, когда те отказались возвращаться в поместье.
– Демис, разве ты не видишь, что лейте должен стать императором? Мы обязаны поддержать его, - Иан улыбнулся, положив ладонь на плечо мужа, но тут же на что-то отвлекся и обратился уже к огневику:
– Верно, Элуш?
Юнмэ как-то запоздало кивнул, но тут же тряхнул головой и сжал переносицу пальцами.
– Да, Демисаррэ, Ианниан прав, мы должны помочь Его Высочеству…
– Да вы тут с ума все посходили, что ли? Что происходит? - тихо спросил Кемеев, на автомате пятясь к выходу из шатра. – Массовое помешательство, что ли? Иан?
Красноглазый всё так же лучезарно улыбался, глядя на супруга, и искренне не понимал, почему тот против. Лейте же прекрасный вариант для Эрхи, его обязательно нужно поддержать!
– Да вы же даже имени его не знаете и…
“Кругом одни маги, ептвоюмать! Опять все, кроме меня, тронулись мозгами!”
Дёма сделал ещё один шаг назад, а затем в его голове словно разорвали бомбу. Ноги тут же покосились, и он упал на пол, потеряв нить сознания.
“Вырубили, суки, подкравшись со спины!”
*** В это время недалеко от Мариэт-эста ***
…Расмэ точно знал, что возвращаться в родовое гнездо нельзя. Пусть и прошло почти девять месяцев с тех пор, как он видел родителей в последний раз, но особым желанием встретиться с ними парень не горел. Люди, воспитывающие его почти девятнадцать лет, просто взяли и продали. Они вообще понимали, когда подписывали договор, что сдают сына в добровольное сексуальное рабство? Расмэ и не думал себя обманывать. Конечно, понимали. Понимали, но всё равно…
– Единый, меня сейчас стошнит, - едва слышно пробормотал воздушник, поморщившись, но его голос смешался с визгом ветра, который упорно пытался раскачать карету и перевернуть её.
Сейчас он, договорившись с сопровождающими, ехал в Мариэт-эст. Там находились Кортея, Демисаррэ и Элуш, а остальное можно будет решить, уже прибыв на место. Возможно, парень станет создавать кристаллы защиты от холодного ветра, чтобы не умереть с голода - один вечный, без ног ничего особо не сделаешь. А если совсем повезёт, Демис придумает для него занятие по душе и по силам.
– Как же вас так угораздило, каэ? - один из сопровождения, плотный мужчина лет пятидесяти с добрыми глазами, посмотрел на Расмэ с жалостью, но тут же осекся, встретившись с холодным взглядом Виттори. – Простите, - пробормотал он, отвернувшись к окну.
Второй охранник был совсем юным, но крепким парнем, из числа личных служащих императора, весь такой важный и серьёзный, что Рас даже пару раз улыбнулся, глядя на сурово сведенные к переносице брови. Он был немного похож на каэ Шайэт полгода назад, и это небольшое сходство воздушника веселило.
– Нам приказано передать вас на попечение знакомых людей или родственников, после мы уедем, - неожиданно вмешался он в разговор, посчитав, вероятно, что момент для задушевной беседы донельзя подходящий. – Не ведите себя так, словно мы что-то вам должны.
Маг криво усмехнулся, посмотрев на парня, как на пустое место.
“Если уж быть козлом, то до конца,” - решил он.
Ему не были противны сопровождающие. Напротив, это хорошо, что один из них, по крайней мере, пытается заботиться о калеке с язвой вместо сердца, но…
Расмэ не нуждался в жалости.
И пусть лучше эти два дня запомнятся дворцовым слугам, как дни, проведенные в компании “невыносимого козла с высокомерным взглядом”.
– Не должны? Разве? - Рас зло рассмеялся сквозь зубы. – Я так не думаю.
В этот момент карета остановилась, а сопровождающие, нахмурившись, синхронно схватились за кинжалы.
Виттори не было страшно. Ему было паскудно и противно, а ещё дико хотелось, чтобы это были разбойники, и их тут всех перерезали, как жертвенных баранов. Но он нахмурился тоже, прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы. Это не продлилось долго.
В следующий миг дверца распахнулась, а в проёме появилась пепельная голова с хитрющей улыбкой на поллица.
Кортея лейта Виттори запрыгнула внутрь и повисла у брата на шее, совершенно не обратив внимания на то, что в карете находились ещё как минимум двое. Девушка что-то активно тарабанила про то, как рада видеть свою кровь, и так далее, а затем резко дернула Расмэ за руку, пытаясь поставить того на ноги.
Рас почувствовал себя ничтожеством, сидя на полу перед сестрой, которая резко перестала улыбаться.
– Рас-мэ?… - выдавила она, стараясь не заплакать, но глаза уже подозрительно блестели.
Воздушник, заорав от бессилия, ударил кулаком по полу кареты изо всех сил, а затем лёг, скрыв лицо от посторонних взглядов, и перестал дышать. Просто перестал наполнять лёгкие воздухом, отказавшись жить в мире, где он никому не нужен, беспомощен и жалок.
Он потерялся. В этом странном лабиринте без намека на выход стало душно и противно. Расмэ чувствовал одиночество и боль. Много боли. Почему два первых, самых тяжёлых месяца рядом с принцем он не чувствовал себя настолько беспомощным? Почему плакать захотелось только сейчас?
Сейчас, когда он наконец понял, что Эратсэ больше нет рядом. И никто больше не скажет: “Всё будет так, потому что я хочу, но это во благо тебе”.
– Расмэ? Расмэ! Какого Вечного ты не дышишь, ублюдок?! А ну быстро дыши!
Кортея, обладая странной догадливостью и нечеловеческой сообразительностью, с жестокостью, присущей всем женщинам, наступила брату на живот, и тот резко выдохнул, а потом автоматически вдохнул, распахнув глаза.
Лейта тут же оседлала нерадивого братца, обняла его, навалившись всем телом.
– Сейчас ты должен проплакаться, ясно? Реви, брат, реви, как никогда не ревел!
Сопровождающие смотрели на воссоединение семьи Виттори с ужасом, а под конец и вовсе выпрыгнули друг за другом на улицу. В нескольких километрах пути, на небольшом возвышении, виднелось немаленьких размеров поместье Мариэт-эст.
Расмэ дышал.
***
…”Господи, ну почему это происходит со мной, а не с Ромкой из сто восьмидесятого спецподразделения?”
Роман Вавилов был гнидой ещё той, да и пидарасом в придачу. Нет, не в том смысле, что по мальчикам, просто урод моральный. Ромку Дёма никогда не любил. Бил - это да, есть такое дело. Он был относительно щуплым, ну, если смотреть на общий строй. Впрочем, слишком качков в спецназе никогда и не было, потому что помимо физической силы должны были быть ещё ловкость, реакция и мозги. Вавилов обладал только хроническим умением пиздострадать и шестерить начальству в режиме 24/7. Это никому, понятное дело, не нравилось. Да и как может такое понравиться?
Провинились все, пашут тоже все. Кроме Ромы, который, блядь, “со всех сторон, как ни посмотри, положительный и ответственный солдат”. Интересно, командир точно со всех сторон смотрел? В смысле, может там какие-то недостатки с тылу были? Хотя, нет, если бы с тылу, то не быть Ромке переведенным в стовосьмидесятое специальное.
– Гнида, - ласково произнёс Дёма, жутко при этом скалясь. Рожа бойца напротив была подозрительно знакомой. – Сука.
– Марис Столли, каэ Мариэт, это моё имя. Но вы можете называть меня так, как вам удобно. Челюсть наверняка болит? - благожелательно улыбнулся черноволосый.
Челюсть болела. Вообще-то, болело всё тело, но челюсть особенно. Кемеев даже не мог заорать толком, понимая, что если она не сломана, то обязательно сломается.
– Я тебя собственными руками придушу, - с каждой секундой мозг Дёмы прояснялся, уходила тяжесть бессознательного состояния.
Становилось легче дышать.
– Не получится, - цыкнул парень словно бы с досадой. – Вы, каэ, опасный элемент, если понимаете, о чём я.
– На меня не действует магия вашего ебапринца, - неприятно ухмыльнулся капитан, слегка облизнув верхнюю губу.
Металлический привкус во рту усиливался.
“Они меня сколько, блядь, били, если я органы не чувствую?”
– Совершенно верно, - Марис напоминал Дёме консультанта из магазина техники, где капитан в последний раз покупал себе сотку. Такой же, сука, надоедливо-вежливый и “со всех сторон, как ни посмотри, положительный и ответственный”. – Жить вам осталось совсем недолго. Ну, разве что вы согласитесь разделить постель с Его Высочеством, - на слове “постель” уголок губ Столли как-то нервно и презрительно дернулся. – Это продлит вашу жизнь на несколько… ну, скажем, недель. При условии, что вы будете послушны, срок может увеличиться.
“Какая, блядь, выгодная акция! Подставь свою задницу какому-то угребку и получи несколько недель жизни в подарок!”
Кемеев дернулся в оковах и чуть не зарычал от досады. Магические! А против этой хрени у Демьяна ничего не было, кроме истинно русского словца.
– Могу я… подумать? - выдавил он, подумав, что, в принципе, даже по пути в шатер принца можно предпринять что-то.
– Сейчас полдень, каэ, - кивнул головой Столли. – Я зайду вечером. Советую не дергаться слишком сильно - это лишь причиняет боль, а особого результата вы всё равно не добьетесь. Ну, это так… совет.
Марис разве что не помахал ручкой на прощание, уходя.
А Дёма подумал, что если Эратсэ сейчас прилетит сюда с сигаретой в зубах и бутылкой вина в руках, то капитан сначала подожжет шатер лжепринца к ебеням, а потом выпьет с Фент’аллэром на брудершафт и благословит того на правление.
========== Глава 15. ==========
Везение - такая странная и непостоянная штука… Вот сегодня ты, например, на коне, а завтра - под ним.
Дёма
…Благословение Эратсэ, впрочем, уже не требовалось. В эту секунду он преспокойно принимал из рук патриарха Эрхи венец. Тот, что выбрал Расмэ, а не тот, что изготавливался почти год лучшим ювелиром материка.
Фент’аллэр костерил себя за это, но…
– Властью, данной мне Единым, я провозглашаю тебя, Эратсэ, благороднейший сын Эрхи, императором нашей великой страны! - мрачным басом произнёс седой, чуть полноватый мужчина, водружая корону на голову наследника.
Эрэ не дернулся и не пошевелился, принимая тяжесть венца как большую честь. Он лишь призывно вскинул руки, и толпа высокородных, успевших прибыть во дворец за один день, - ровно столько шла подготовка к церемонии - бурно зарукоплескала в честь нового монарха.
Через минуту аплодисменты императору надоели, и он вскинул руки повторно, призывая к тишине.
– Я, - начал Эратсэ тихо, но внятно, и публика зашепталась беспокойно.
Он должен был сказать “Мы”, отдав дань чести всем предыдущим повелителям страны, как положено, но, видимо, новый правитель Эрхи не видел в этом смысла.
Невнятный шум из зала Фент’аллэра не нервировал, а, напротив, забавлял. Никаких “мы” отныне не будет, припечатывал он про себя, только я.
– Я - Свет и Суд Великой Эрхи, клянусь жить лишь во благо своей страны, своего единственного дома, и сделать Эрху во сто крат сильнее, чем прежде. Мы будем процветать, и ничто не сможет…
Эратсэ коротко моргнул, почувствовав, что ресница неожиданно соскочила с насиженного места, а когда глаза открылись…
Яркие платья и кафтаны, залитые кровью. Трупы, словно разорванные с особой жестокостью каким-то чудовищем. Они чудились ему везде, от мешанины в глазах зарябило, но мужчина справился с этим и договорил:
–…этому помешать.
Какой-то шум прозвучал на грани слышимости Эрэ. Он вздрогнул от резко раздавшихся среди этого противного звука выкриков: “Да здравствует император! Да здравствует новый император!”
Моргнув ещё раз, Фент’аллэр понял, что ему привиделось. Но в носу ещё присутствовал навязчивый запах крови.
Эратсэ почувствовал себя беспомощным, прямо как в детстве, когда он не мог выпустить стрелу в бешеного вварха на охоте, а сопровождающего его мужчину загрызли.
Боль. Резкая боль в области груди заставила правителя замереть и перестать дышать на несколько секунд. Под легкими что-то стягивало и словно… жгло.
Эрэ сжал пальцами подлокотники трона, напрягшись всем телом. Жжение усиливалось.
И он во второй раз в жизни увидел, как оседает на пол тело Мейлиса.
“Ты сдохнешь, Эратсэ. Сдохнешь, так никогда и не узнав, отчего сходишь с ума! Во имя новой власти!”
– Ваше Величество, вам нехорошо? - заботливо поинтересовался стоящий по правую руку лейте Акено, чуть склонившись над Фент’аллэром. – Стоит ли вам уйти прямо сейчас? Церемонии закончены, вы имеете право…
– Отправь несколько надёжных и осторожных людей к лагерю заговорщиков. Пусть телепортируются с помощью индивидуальных кристаллов. Нам нужна подробная информация о состоянии солдат, их подготовленности к неожиданному нападению, местоположение основных командующих, которые в случае чего должны их скоординировать… Мы сами выступим через два дня.
– Не уверен, что такую информацию можно получить за два дня… - замялся глава тайной императорской разведки, но, столкнувшись со злым взглядом Эратсэ, добавил торопливо:
– Но мои люди, конечно, постараются. Отправлю самых лучших.
– От тебя другого и не требуется, - расслабился Эрэ.
–Ваша дорога к трону выстлана трупами. Не боитесь поскользнуться на чужой крови?
– Трупами? Я всегда буду идти по лепесткам роз, а уж что там под ними мне исключительно не интересно…
– Да, - тихо рассудил император. – Но кто будет раскидывать лепестки?…
***
…– Я чувствую себя идиотом, - буркнул Расмэ.
Он висел меж двух кресел, опираясь на их спинки руками, и чувствовал себя, совершенно верно - идиотом.
Мэтр Урфин читал книгу, сидя в одном из кресел, а поэтому невидимо для Виттори усмехнулся и чуть качнул головой. Так обычно качал головой каэ Демисаррэ, когда дети выдавали что-то из его репертуара. Как нерадивому ученику.
– Почему же, интересно, ты чувствуешь себя идиотом, если ты, о, Единый, действительно идиот? - Кортея, занявшая сегодня второе кресло, отложила учебный план на близстоящий письменный стол.
Она всё ещё злилась на брата, и поэтому речи из её уст до сих пор звучали ядовито и едко, но, тем не менее, метко.
Лейта так испугалась за него тогда, три дня назад… Они с детьми даже отказались от прежнего намерения поехать в город - всё ради того, чтобы поддержать “дядю Раса”, и вернулись в поместье. Демисаррэ, Элуш и Иан уже уехали с территории границы к тому времени - они разминулись совсем немного.
Последние три дня Расмэ только и делал, что занимался лечебной физкультурой под чутким надзором мэтра Урфина, который, в первый раз увидев парня, покачал головой так же - слегка разочарованно.
Лекарь сказал, что каэ сможет встать на ноги, как только захочет того сам.
Рас, в ответ на это оскорбляющее заявление, лишь похлопал кулаками по коленям и обессиленно стиснул зубы. Он не просто не мог встать - он не чувствовал ног! Совсем! Ни боли, ни холода, ни-че-го!
И сейчас, повиснув на руках и опираясь ногами в пол - хотя, вечный его знает, этот пол, может он на несколько сантиметров ниже? - маг не чувствовал ничего, кроме медленно подступающей истерики. Зачем это вообще нужно, если никаких сдвигов не наблюдается?
– С недавних пор, сестра, твоё мнение для меня мало значит, - огрызнулся Расмэ.
Девушка тут же вскочила с насиженного места, уперев руки в бока.
– Это ещё почему? - выдохнула Кортея удивлённо, уставившись на брата во все глаза.
– Потому что, - процедил воздушник зло и, сместив центр тяжести, плюхнулся в свободное кресло. – И вам, достопочтенный мэтр, не стоило давать мне ложных надежд. Если уж нет никаких сомнений, то и не нужно было…
– Закройте глаза, каэ, - приказал мужчина строго, чуть повернувшись в сторону Расмэ.
Парень, вздохнув, приказ исполнил.
Перед глазами тут же замелькали странные картины из прошлого - и мешались, мешались, пока не сформировались в улыбающееся лицо Эратсэ. Рас даже вжался в спинку кресла от неожиданности, но жадно ловил образ. Идеальные черты лица, губы, глаза… В Фент’аллэре всё, в общем-то, было идеальным.