Мои игривые розовые кроссовки хороши тем, что определенно не производили никакого шума. Я вскоре перешла на быстрый шаг - очень хотелось разобраться со второй зеленой дверью. Мне удалось стремительно преодолеть первый темный коридор, поравняться со светлым пятном и почти войти во второй коридор, как звук сзади заставил меня остановиться и обернуться. В моем животе предательски похолодело. В том самом месте, откуда я пришла на восьмой этаж, в тупичке, стояли двое незнакомцев, прежде замеченных у костра.
Они видели меня. Их глаза, чуть раскосые, были черны. Заостренные скулы придавали сходство с собаками, а тонкие бескровные губы вообще производили жуткое впечатление. Эти двое не были близнецами, но словно принадлежали то ли к одной семье, то ли к одной расе.
- Человек, - сказал один из них знакомым гнусавым голосом. - И смотри, какая цыпочка.
Второй просто ухмылялся. У него это получалось удивительно мерзко.
Меня уже называли цыпочкой раньше, и я усвоила одно верное правило. Если так говорит незнакомец, но в присутствии свидетелей, то нужно просто пройти мимо. А если дело происходит без свидетелей и в темном переулке, то лучше всего немедленно бежать. Правило было полезным.
Моментально развернувшись, я бросилась по коридору. Конечно, не в сторону лавы, нет, а к другой зеленой двери. Если двое за моей спиной, то там остался лишь один. Наверное, его удастся обойти с моими-то новыми способностями.
Я мчалась как полоумная, но смотрела на только на круг света впереди, но ухитрилась взглянуть и назад. Увиденное потрясло меня. Мужчины гнались за мной, но если один из них бежал нормально, по полу, то второй прыгал как мартышка, отталкиваясь от пола, стен и даже потолка. Он несся на четвереньках!
Мне хотелось закричать от ужаса, но вряд ли спазмированное горло смогло издать бы хоть какой-то звук. Зато я ускорилась еще больше и просто ворвалась в зал.
Увы, к страху загоняемой жертвы сразу же добавилось разочарование. Третий мужчина был там. Он стоял аккурат между дымом и дверью, обойти его не было никакой возможности. Улыбка на заросшей щетиной физиономии была еще неприятнее, чем у второго незнакомца.
Между тем, остальные уже показались в коридоре. Я попятилась. Даже не отдавая себе отчета, шла назад до тех пор, пока не уперлась спиной в стену. А мужчины не торопились. Они подходили медленно, полукругом, не переставая ухмыляться и переглядываться.
- Кто вы такие? Что вам надо? - наконец мне удалось собраться с силами и спросить. - Мне просто нужно пройти в ту дверь! Пропустите меня!
Я не ожидала ответа, но один из незнакомцев, тот, что был слева, раскрыл рот и произнес знакомым голосом:
- Не бойся, красавица. Зачем уже бояться? Ты не прошла этот этаж.
Я быстро переводила взгляд с одного лица на другое. У них были не только схожие черты, но и одинаковое выражение. Полукруг 'загонщиков' постепенно сужался, а 'дичь' все еще не могла понять, что делать - ведь бежать к зеленой двери невозможно, между ней и мной было двое мужчин.
Я сделала шаг влево, потом шаг вправо - это не произвело на странных незнакомцев никакого впечатления, но мое сердце было готово выпрыгнуть из груди. Бежать, срочно бежать - в голове билась одна мысль. Но как и куда?
Мне пришлось двигаться вдоль стены, - мужчины уже были слишком близко. Конечно, это не первый или второй раз, когда я хотела избежать встречи с представителями противоположного пола, но сейчас желание было просто непреодолимым.
Мой прыжок потряс меня же до глубины души. Я умудрилась прыгнуть вдоль стены так, что чуть не врезалась в другую стену. Но удивляться новым навыкам не было времени. Следующий прыжок был нацелен в коридор, и там я сумела оттолкнуться ногами от стены словно заправский ниндзя. Пожалуй, в таких коридорах у меня получится скакать между полом и потолком как баскетбольный мячик! Я разогналась и изо всех сил помчалась к лаве.
Вы думаете, что я самоубийца? Что отношусь к той категории истеричных дамочек, которые готовы пойти на безумный риск, лишь бы не попытаться решить с мужчинами дело миром? Ошибаетесь. У меня появился план. Он был очень прост: с моей-то скоростью и прыгучестью мне ничего не стоит добраться до зеленой двери, оттолкнувшись от лавы лишь в одном месте. На моих ногах кроссовки, а если прыжок получится достаточно быстрым, то в худшем случае отделаюсь легкими ожогами и останусь без обуви. Это гораздо лучше, чем быть жертвой каких-то остроскулых маньяков.
Возможно, мужчины пытались преследовать меня, но у них мало что вышло - я неслась так, что стены превратились в расплывчатое пятно. Уже через несколько секунд впереди показалась комната с лавой! Я смело оттолкнулась от мрамора перед красной раскаленной жидкостью и полетела...
Друзья мои, если бы мне кто-нибудь предложил повторить этот прыжок и сулил бы что угодно: деньги, власть, славу или роль девушки очередного Джеймса Бонда, то я с предложившим такое не разговаривала бы до конца своих дней! Будь на моем место кто-то, более кровожадный, то он вообще убил бы даже за малейший намек на повторение прыжка. И для убийства использовал бы вилку, штопор или даже легкий оловянный ковшик. Чтобы тот помучился и понял хотя бы приблизительно, как мучилась я.
Итак, я полетела и сразу же почувствовала что-то неправильное. Сначала не разобралась, что именно казалось странным, но потом, когда буквально зависла в воздухе, то осознала, что происходит. Дело было в том, что мои чувства, ощущения, мысли остались прежними, а ход времени для всего остального резко замедлился.
На меня сразу же дыхнуло жаром. И этот жар, который я собиралась проскочить, не заметив, стремительно нарастал. Мое тело висело над раскаленной лавой, а горячий воздух обжигал лицо. Хорошо еще, что я не дышала, а то сожгла бы нос, горло, да и все остальное. Удивительно странное чувство: вроде бы ничего не происходит, даже пузыри лавы не лопаются, а боль, вызываемая горячим воздухом, нарастает. Но это еще можно было перетерпеть. Я хотела сжать зубы, но ничего не получалось - они сжимались слишком медленно. К тому же первую половину своего пути мое тело поднималось вверх, зато вторую падало вниз. И тут уже боль взяла свое... я не буду об этом рассказывать. Как и о том, как мои ноги неторопливо опускались в лаву, чтобы оттолкнуться от дна. Скажу лишь, что мне казалось, будто меня целую вечность жарят на сковородке. Нет, второй прыжок, конечно, удался, но к этому моменту я была уже совсем другим человеком. Измученным, раздавленным, неспособным даже издавать звуки, мои голосовые связки двигались слишком медленно. В лаву прыгнула отчаянная девочка Аня, а до зеленой двери добралось истерзанное существо, забывшее обо всем, кроме своей боли.
Мне удалось вырваться. Я вывалилась из Первого Дома снова где-то на улице. Мои кроссовки расползлись по швам и превратились в мягкую массу. А вот тело не пострадало. Уже потом я узнала, что Первый Дом убивает, но не калечит. Если сумел выйти живым, то молодец - твои раны исцелятся, чтобы ты мог со всеми вновь обретенными силами противостоять Хранителям и другим 'демонам'. Игра действительно велась по правилам.
Домой я возвращалась как во сне. Меня била дрожь даже во время бега. Эта ночь, казалось, никогда не закончится... впрочем, мое упрямство было всему виной. Я вошла в квартиру и, неспособная даже на разговоры с Книгой, приняла душ и упала на кровать.
Утром почувствовала себя чуть лучше, но на седьмой этаж не рвалась. Меня просто передергивало от мыслей о Первом Доме. Когда-то я читала, что если животное запустить в клетку и там ударить током, то потом животное будет отбиваться, кусаться, царапаться, но в ту клетку больше не пойдет. Вот так и я. Это какими же силами нужно обладать, чтобы идти добровольно в Первый Дом? В тот момент никаких сил у меня не было.
- Все в порядке, - говорил мудрый старик. - Большинство людей, которые проходили этот этаж, чувствовали себя точно так же. Принцепс должен быть нечувствителен к боли - восьмой этаж дает это.
- Большинство? - удивилась я.
- Да. Некоторым удавалось выйти через другую дверь или даже пройти по лестнице. Как правило, они были уже достаточно могущественны, чтобы справиться с обитателями Первого Дома.
Информационная щедрость старикана быстро истощилась. Плюнув на все, я начала собираться на работу.
- Тебе еще рано ходить по улицам, - заметил неугомонный старик. - Ты не готова. Мало ли что.
- Я не собираюсь там расхаживать, - последовал мой самонадеянный ответ. - Зайду на работу, заберу зарплату и возьму отпуск. Насчет отпуска я могла бы просто позвонить, но деньги сюда никто не пришлет.
Хозяин предпочитал выдавать деньги в конвертах. Насколько я поняла, он сильно экономил, не платя налоги с фонда заработной платы. Так поступали многие.
Прохлада утра слегка успокоила меня. Дрожь исчезла еще вчера, а тревога даже после сна полностью владела мной.
Я ехала на метро и, несмотря на все заботы, заметила любопытную вещь. Конечно, такое бывало и раньше, но совсем в других масштабах. Дело в том, что в то утро многие мужчины смотрели на меня. Знаете, тут даже будет уместнее вульгарное слово 'пялились'. Я сначала подумала, что с моей одеждой (прекрасным синим сарафаном) или с лицом что-то не так, но потом сообразила, что тогда бы смотрели и женщины. А потом загадка получила объяснение - со мной начали знакомиться.
- Девушка, вам помочь донести сумку? - спросил один из парней, верзила в черной футболке с надписью 'Улыбнись, если хочешь... меня'. Он-то как раз изо всех сил улыбался, опираясь на поручень.
Я взглянула на свою миниатюрную сумочку, а потом перевела взгляд на верзилу. Мне он не очень-то понравился. Вместо того, чтобы вникать в его разглагольствования, стала подслушивать разговор, который вели две старушки, сидящие рядышком.
- А на Триумфальной машина-то под асфальт провалилась, - говорила сухонькая бабушка с красной сумкой Nike.
- Да ты что! - восклицала дородная тетка в цветастом платке. - Трубы наверное землю размыли?
- Наверное трубы, - подтверждает первая. - Пар так и пошел вверх! Все в белом дыму!
До выхода из метро ко мне пристали еще трое. Абсолютный рекорд! Я пребывала в легкой растерянности от такого внимания, не знала, что и думать. С чего это вдруг? И почему именно сейчас?
Ловя на себе мужские взгляды, кое-как добралась до работы. Прошла через стальную дверь черного хода, миновала захламленную подсобку и столкнулась нос к носу с Виталием Петровичем. Тот, одетый в серую мятую куртку, рассматривал накладные, стоя у коричневого массивного стола, на котором обычно лежит товар до выноса на прилавки. Надо отдать хозяину должное - он старался заниматься делами сам и вникал во все мелочи, не доверяя ни бухгалтеру, ни бригадирам. Таких, как Виталий Петрович, трудно обмануть, они сами кого угодно обманут.
Когда я приблизилась, хозяин оторвал глаза от накладных и посмотрел на меня. Никогда еще не видела такой быстрой смены выражения а-ля 'вот пришла симпатичная подчиненная, которая еще почему-то не прыгает в койку, но не беда, вопрос времени' на выражение восхищения.
- Здравствуйте, Виталий Петрович, - сказала я, не переставая удивляться.
- Ан... Анечка, здравствуй - хозяин впервые запнулся на моей памяти. - Ты сегодня замечательно выглядишь!
- Спасибо. Я пришла за зарплатой и мне нужен отпуск. Вы обещали еще два месяца назад, но больше терпеть не могу. Мне нужно срочно уехать, - я не верила, что получу отпуск без борьбы, но была внутренне готова даже к тому, чтобы тут же увольняться. К чему мне работа, если такое происходит? Но, с другой стороны, если Книгу придется сжечь, то я снова стану прежней... глупо сжигать и мосты.
Однако хозяин, казалось, пропустил мои слова мимо ушей. Он пожирал меня глазами с таким видом, словно я - первая женщина, которая ему встретилась после десятилетия отшельничества.
- Анечка, у тебя новое платье... оно так идет к твоим глазам!
- Спасибо, Виталий Петрович. Но как насчет отпуска?
- Анечка, отпуск... конечно, отпуск. Я ведь тоже собираюсь взять несколько выходных.. устал от всего этого. Не хочешь съездить со мной в Египет?
- Нет. Мне просто нужны зарплата за месяц и отпуск, - никакие поездки не входили в мои планы. - Отпускные бы тоже не помешали.
Виталий Петрович смотрел на меня серыми масляными глазками и был в тот момент похож на толстого кота, гипнотизирующего сметану, стоящую на столе.
- Анечка, у тебя такая красивая рука, - он схватил мою левую руку своими мясистыми пальцами. - Ты самая красивая из всех женщин, что я видел! Да с твоей внешностью тебе можно на подиум какого-нибудь модельного агентства. Я могу помочь! Хочешь? Сделаю все, что в моих силах!
- Если вы не отпустите руку, я закричу. Громко, - конечно, хозяин и раньше пытался приставать, но никто и никогда не слышал в его голосе просительных нот.
- А поехали во Францию? - Виталий Петрович поднес мою руку к своим толстым губам и начал покрывать поцелуями. - Ну его, этот Египет. Во Францию на этой же неделе!
Я вырвалась с большим трудом.
- Виталий Петрович! Мне не нужна Франция! Мне нужен отпуск!
- Анечка....
- Если вы не дадите мне отпуск, то я уволюсь.
Только теперь до него начал доходить смысл моих фраз.
- Как уволишься? И что, я больше тебя не увижу?
- Зависит от вас, - признаться, мне и в голову не приходило, что мой уход произведет на него такое впечатление. Могло быть только одно объяснение - он меня уже давно любил и только сейчас решил проявить свои чувства. Такое бывает, конечно, но... чтобы с Виталием Петровичем... меня одолевали сомнения.
- Анечка, если тебе так нужно, то ладно. Жду тебя через неделю.
- Через месяц, - на неделю я бы не согласилась, даже если бы не видела такой заинтересованности во мне.
- Через две недели!
- Через месяц, - нельзя показывать девушке заинтересованность, иначе она сядет на голову и станет несговорчивой, что я и продемонстрировала. - И отпускные вперед.
- Три недели! - приятно видеть, что несмотря ни на что Виталий Петрович не утратил деловой хватки.
В конце концов мы сошлись на четырех неделях. Хозяин обещал мне золотые горы. Говорил, что позвонит знакомому, который работает в шоу-бизнесе, и что будет моим спонсором в обмен на сущие пустяки. Конечно, мужчины мне делали разные предложения и раньше, но это было самым откровенным и самым щедрым.
Я вышла из магазина, уставшая от словоизлияний. Мне нравятся комплименты, но не в сопровождении бесконечных просьб. Я даже не заметила, как провела в магазине час. Уже становилось жарко, прохлада исчезла, а удушливый запах, исходящий от проносящихся машин, усиливался, чтобы к вечеру достичь пика.
Пока я стояла рядом с белым сияющим фасадом магазина, раздумывая, куда пойти дальше - за спорттоварами или к Валере, на горизонте показался Сергей. Сначала он шел медленно, но потом увидел меня и его шаги ускорились, когда же приблизился, то вообще почти бежал.
Глядя на его будничную физиономию, которая на моих глазах приобретала глупое выражение, я сочла нужным предупредить:
- Если ты скажешь мне, что замечательно выгляжу или что я - самая красивая, то тебя ударю.
- За что, Анюта? - оказывается, в лексиконе Сергея появилось новое словечко. - Это ведь действительно так!
Он говорил восторженно, с легким придыханием, и в этот момент был так похож ужимками на Виталия Петровича, что я мысленно застонала.
- И что со мной? Как я изменилась по сравнению со вчерашним днем? - в моем голосе появилось раздражение. - Почему все на меня смотрят?!
- Не знаю, - Сергей выглядел растерянным. Впечатление усиливалось еще потому, что на его макушке вертикально вверх торчал непослушный светлый вихор. - Ты всегда была красивой. А сегодня - особенно!
Бывают в жизни моменты, когда хочется, чтобы среди поклонников был какой-нибудь поэт или в крайнем случае писатель. Эти наверняка найдут нужные слова и не будут столь косноязычны.