— И жизнь, и душу… — задумчиво повторил слова морехода Джей, криво улыбнулся и энергично кивнул, изо всех сил стукнув брата по плечу в ответ.
— Греетесь, мальчики? — раздался рядом насмешливый, но такой родной голос.
Элия в короткой серебристо-серой дубленке, теплых брючках и высоких сапогах на меху, стояла позади родичей.
— Греемся, обожаемая! Хоть на тычках кровь разогнать, раз ты по-другому согревать мое великолепное тело не хочешь, — с уже совершенно привычной циничной ухмылкой откликнулся Бог Воров, снова пихнул локтем нахмурившегося Кэлберта и ехидно закончил:
— Да помню я, помню, «за борт!».
— Что с кораблем, какие планы, капитан? — уточнила диспозицию принцесса.
Заслышав, что разговор зашел о делах, к компании присоединился и Элегор.
— Пробоина выше ватерлинии. Дыру мы заделаем, шашурой переложим.
— Чем? — переспросила принцесса. В корабельной науке в целом и ремонте судов в частности эрудированная богиня разбиралась слабо к некоторому удовольствию Бога Мореходов, чьей епархией являлась сфера мореплавания и всего с ним связанного. Не такая уж малая, между прочим, если принять во внимание масштабы океана Миров, сфера. В конце концов, должен же он, Кэлберт, хоть в чем-то превосходить сестру, чтобы чувствовать себя достойным мужчиной, а не дойным ребсом.
— Подушка из сухих водорослей шашши, — коротко пояснил Кэл, очевидную для моряка, но неведомую сухопутным вещь. — От влаги она разбухает и дыру точно кляпом затыкает, вместе с пластырем из досок заплату хорошо держит, на несколько лун хватит. Если сильного волнения, или тем паче шторма, на Океане не будет, беды не ждать. Ну да Лигор расстарается, парень после песенки герцога за каждой ветринкой следить станет.
Буйный Бог Перемен виновато хмыкнул и пожал одним плечом в качестве прилюдного, вернее прибожеского, покаяния. Впрочем, Кэлберт публичного раскаяния даже не ожидал. Да и любой из богов понимал, что в намерения Элегора никак не входило устроить всем штормовое приключение. Так что же парня теперь пинать? Судьба и суть всему виной! Иной раз случалось, не бог управлял своей силой, а та вырывалась через него в миры, найдя подходящую лазейку.
— Пробоину за пару часов заделаем, а завтра, как рассветет, двинемся к островам, — продолжил мореход.
— Чего же не сегодня? — удивился Джей такому загадочному промедлению.
— В незнакомых водах, ночью, без охранных заклятий, на корабле с заделанным корпусом туда, где некромант мог ловушек понаставить, не пойду! — скрестив руки на груди, безапелляционно отрезал Кэлберт. Он не желал рисковать безопасностью своих людей и принцессы. — Земля близко, чую, не больше часа плыть придется, там шлюпку спустим и вчетвером отплывем, команду всю на «Разящем» оставлю. Торк знает, в моей каюте кристалл-телепорта есть, коль нужда будет, он заклятье выпустить сможет и вернуться в порт Лоуленда.
— Ха, и как мы без дираванки клад искать станем? — задумался вслух герцог.
— Почему же без дираванки… — протянул бывший пират и довольно посверкивая карими глазами, объявил припасенное напоследок драгоценное знание:
— Направление она в коконе больше указать не сможет, а вот фонариком поработает! Я ж вам говорил, светит она сильнее, как драгоценный металл и каменья чует!
— А если тут кимберлитовые трубки или золотые жилы по островам в россыпь идут? — выискав изъян в рассуждениях, подколол задравшего нос братца Джей, недовольный тем, что такими секретами Кэл не поделился сразу.
— Пусть идут, и мы пойдем, мимо, — гордо фыркнул в ответ принц. — Дираванка только на обработанные металлы и камушки светить начинает!
— Полезная зверушка, — завершила дискуссию, пока она не перешла на личности, Элия и зевнула, задумчиво протянув: — Что-то спать хочется, пожалуй, я воздержусь от ужина и пойду сразу в постельку! Счастливо, мальчики… Ах да, Джей, подойди! — попросила принцесса, приостановившись.
Тот недоуменно дернул уголком рта, но просьбу сестры выполнил. Богиня взяла его лицо в ладони, сосредоточенно осмотрела с самым неодобрительным видом, а под конец еще и изволила нахмуриться.
— Чего, разонравился? — принялся вновь заводиться Бог Воров, не понимая происходящего.
— Океан Миров. Он освежает силу проклятия своей дочери. Ничего, сейчас ослабим, мы все равно сильнее, растает дымом, — коротко объяснила Богиня Любви и, притянув к себе Джея, нежно поцеловала в губы.
Ошеломленный нежданным подарком принц охотно включился в процедуру ослабления, прижал Элию к себе и принялся жадно исследовать такие желанные и так редко оказывающиеся столь близко губы. Волна возбуждения накатила, захлестнула, наполняя тело таким огнем и жаром, который не даст замерзнуть и в самую лютую стужу. Исчезло все, покачивающаяся под ногами палуба, люди вокруг, стылый воздух, скрип снастей, плеск воды и привкус соли на языке, осталась только ОНА и жажда того, чтобы этот миг растянулся на вечность.
— Достаточно, — выдернул принца из омута голос богини.
Джей аж застонал от досады, но Элию из объятий выпустил, пока ослабление проклятия не перешло из фазы нежностей в контакт с применением грубой физической силы. Оплеухи, бывало, заводили принца, но огрести такую «ласку» прилюдно даже азартному богу привлекательным не казалось.
Принцесса напоследок мимолетно улыбнулась брату и ушла с холодной палубы в не успевшую промерзнуть насквозь каюту. Элегора рядом уже не было. Шустрый герцог, не страдающий приступами вуайеризма, присоседился к занимающимся починкой корабля морякам. То ли пытаясь мешать им по мере сил, то ли, в самом деле, хотел помочь. Ну не смылся же он подальше от родственников потому, что почувствовал неловкость?
А вот Кэлберт никуда не ушел и уходить не собирался, равно как и испытывать неловкость. С ревнивой задумчивостью взирал он на Джея, которому перепал такой щедрый подарок — поцелуй Богини Любви. Пусть на палубе, пусть перед лицом стольких свидетелей, но все равно. Что-то тут было странное. В мозгу мужчины щелкнуло, и пришел ответ на вопрос.
— Элия притащила тебя, чтобы самой снимать проклятье? — хмуро уточнил пират, ставшую почти очевидной вещь.
— Именно, — хмыкнул вор, облокачиваясь на борт корабля и вновь глядя в черную бездну воды. Судорожное, глубокое дыхание, от которого грудь под толстой курткой заметно ходила ходуном, становилось размереннее. — А ты что думал, мы отправляемся в романтическое путешествие? Все дело в неземной любви нашей прекраснейшей и ее решении сделать меня третьим кавалером?
— Ты хочешь, чтобы я тебе дал в морду с досады или позавидовал? — мрачновато усмехнулся мореход, присоединяясь к брату в деле пристального изучения океанских глубин.
— Дай, вдруг я сам себе завидовать стану, — горько хохотнул Джей и с досадой процедил: — Блин, ну почему она моя сестра, не мог дядька Моувэлль ее хоть кузиной заделать… Ладно, не будем об этом, что душу травить, себя накручивать, а то как бы Элия опять насильно врачевать не взялась. Против воли подумаешь, может, придурку Нрэну больше повезло, у него-то она любви назад забрать не может, вот в постель и пустила, чтоб не рехнулся с концами.
— Ты думаешь только поэтому? — всерьез заинтересовался Кэлберт актуальным внутрисемейным вопросом.
— Темный Творец этих женщин разберет, Богиню Любви тем паче, — проронил принц и перескочил на новую тему: — Слушай, Кэл, жрать охота. Твой кок сегодня чего-нибудь кроме забортной воды нам даст?
— Горячее позже, на камбузе жуткий погром, там стекло волной высадило. Ветчина, хлеб и сыр тебя устроят? Если да, пошли в каюту, да и герцога прихватить не мешало бы, пока он от излишнего усердия «Разящий» ко дну не пустил. Этот авантюрист хуже любой бури будет, — предложил капитан и первым направился к трапу.
— А бутылка чего покрепче у тебя случаем не завалялась? — бросил в спину вопросом Джей.
— У меня хороший бар в каюте, но спотыкаловка тоже есть, для дезинфекции держу, — обнадежил Кэлберт брата, вполне понимая его желание выпить после «лечения» Элии.
— Бар — это здорово, спотыкаловка еще лучше, мне сейчас дезинфекция в самый раз будет. Слушай, может, на фиг герцога, пускай голодный бегает, он, небось, и так месяцами не жрет, давай разбудим Элию и упоим ее вусмерть, — в шутку предложил Бог Игроков.
— Если ты разбудишь Элию, спотыкаловка тебе точно для дезинфекции понадобится, и отнюдь не метафорической, а может и нам, для твоих поминок, — парировал капитан, наслышанный о нелюбви принцессы к несвоевременным побудкам. Напоследок Кэлберт еще зычно крикнул первому помощнику:
— Торк, я приду позже, гляну, что там с пробоиной. И пусть ребятам на ночь выдадут по кружке для сугрева.
Глава 11. КЛАДбищенская находка
Утро пришло, ждали его или нет, как наступало всегда и всюду практически в любом из живущих постоянными циклами миров. Очередное утро Гифесея ничем не отличалось от предыдущих. Только сегодня в мире нашлись те, кто способен был оценить мрачноватые холодные красоты темного Океана Миров под серым небом, свежесть просоленного морского воздуха и немелодичные крики кружащихся над волнами птиц — верный признак близкой земли. Чисто теоретически способен. На практике ни матросам, снующим по палубе и снастям, ни богам, спускающимся после завтрака в шлюпку, не было охоты к любованию здешними пейзажами. Моряки слишком привыкли к такого рода картинкам, боги же целиком сосредоточились на предстоящем поиске.
Кэлберт закинул на плечо водонепроницаемый кисет с бесценной дираванкой, находящейся на длительной стадии преумножения личной бесценности. Инструменты, пригодившиеся на таильских раскопках, даже лопата огревшая принцессу Элию (какая именно из трех удостоилась этой чести никто из мужчин определить бы не смог), уже были погружены на борт. Небольшой запас продовольствия довершил комплектацию груза.
Элегор первый слетел по веревочному трапу вниз. Привычный к лазанью по горам, бог не испытывал затруднений и тут. Джей шустро устремился следом. Ему — вору, сам Творец велел быть проворным. Капитан присоединился к мужчинам, а четвертой на руки ему с последних ступеней спрыгнула принцесса.
На весла сели Кэлберт и Элегор, не то, чтобы Джей не умел грести или оказался саботажником, но мужчинам схожей комплекции лучше работалось на пару. Зато белобрысый шутник, сидя на носу впередсмотрящим, на протяжении часа развлекал компанию веселыми байками, так сказать, отрабатывая проезд. Элия сидела на корме, милостиво внимала его россказням, и ее смех отражался улыбкой в карих глазах морехода.
— Не замерзла, леди Ведьма? — уточнил герцог в небольшой паузе. Вероятно, Джей приостановился, чтобы набрать в грудь побольше воздуха.
— Хочешь предложить мне погрести? — мигом определила, откуда дует ветер богиня.
— Я? Грести? Тебе? — удивленно округлил глаза Элегор. — Когда тут два твоих брата, а у Кэлберта всего два способа решения проблем: кинжал под ребра или за борт? Да ни в жизнь!
— Если только намекнуть! — покивала собеседница, переводя взгляд с плещущейся под веслами воды на наполненные озорным лукавством серые глаза друга.
— Если только, — хулигански ухмыльнулся герцог, ритмично налегая на весла. Свою куртку он давно уже сбросил под ноги и греб в одной только рубашке. — Эй, Кэл, за намек меня со шлюпки не вышвырнешь?
— Нет, — поддержал шутку с самым суровым видом бывший пират. — Тебе еще назад грести. Тем паче остров близко, все одно не потонешь, мокрый же еще и нас вымочишь, зар-р-раза.
— А в пещере, если найдем, нам какая-нибудь жертва для усмирения некромантской магии понадобиться может, — задумчиво предположил Джей. Опустив руку вниз, бог следил, как ледяная вода омывает длинные пальцы, кружась у основания маленькими бурунами.
— Серьезно, Элия? — оживился, чуя интересную тему, совершенно не запуганный перспективами герцог. Конечно, он вовсе не имел в виду намерение родичей заплатить его кровью за безнаказанное разграбление сокровищницы Нафила, вопрос касался лишь самой техники работы с возможными сторожевыми чарами бога-некроманта.
— Кто знает… — не взялась утверждать наверняка богиня. — Как отыщем, проверим, тогда и решим, приносить Вас, герцог, в жертву прямо тут, или подождать более подходящего случая.
— Если решим, тогда надо вызвать Рика, пусть организует торговлю билетами на представление. Ох, сколько будет желающих, я предрекаю аншлаг! — рассмеялся и внес деловое предложение Бог Воров.
— А то! — явно гордясь тем, что успел досадить доброй половине Уровня, согласился Элегор, и в следующий гребок черпанул со дна гальку.
Еще несколько метров более осторожной гребли, и Кэлберт оставил весла. Поправив голенища высоких сапог, моряк перемахнул через борт и, перекинув трос через плечо, повел лодку к берегу. Спустя пяток минут та заскребла днищем по камням. Остальные боги высадились на галечный пляж, в изобилии уснащенный каменными и ледяными глыбами. Последние переливались в лучах утреннего солнца как чистой воды бриллианты, словно и были теми самыми сокровищами, за которыми пустились в путь лоулендцы.
Не считая галдящего птичьего базара, никто встречать почетных гостей не вышел. Каменистый, заснеженный, безлюдный, безживотный, если не считать пернатых обитателей, остров казался и на первый, и на второй, даже на третий и последующие взгляды бестолковым нагромождением черно-серых камней с вкраплениями белых пятен снегового покрова и гуано. Птичье оперение тоже пестротой не отличалось: все тот же серый, черный и белый цвета при некотором разнообразии форм и размеров. Кажется, здешний творец предпочитал работать в монохромной манере.
Боги оттащили лодку подальше от полосы прибоя и закрепили ее среди камней так, чтобы отлив, случись кладоискателям задержаться на острове, не уволок суденышко в Океан на забаву рыбам. Кэлберт вытащил из мешка шарик с золотистым коконом. Червячок даже не рыпнулся, в ответ на сотрясение домика. Никакой световой индикации тоже не проявилось.
— Не тот остров? — сходу предположил нетерпеливый Лиенский, готовый снова волочь лодку к воде и грести в другом направлении без роздыха.
— Проверим, надо подальше от берега отойти, если что-то имеется, дираванка учует! — объяснил технологию применения редкой зверушки Кэлберт.
— Ну а если не посветит, у нас есть еще два острова, игра в наперсточки в масштабах гигантов! — подхватил вор. Ему не меньше, чем Элегору, жгло пятки желание пуститься на поиски сокровищ, а уж чем рискованнее обещали быть поиски, тем лучше!
Мужчины разобрали инструменты, и кладоискатели тронулись вглубь острова. Тот вздымался над океаном невысокой каменистой грудой, словно, прав был Джей насчет гигантов, без них дело не обошлось. Проходил какой-то многие тысячелетия назад через лужу, именуемую нынче Океаном Миров, да и присел справить большую нужду. Вот на окаменевшей куче, оставшейся с той поры, и стояли четверо богов. Полчаса почти молчаливого хода, не считая чертыханий путников, оскальзывающихся на обледенелых камнях, все более убеждало богов в истинности сей мифической версии. Но вот торжественное шествие с холма на холм прервал возглас возглавлявшего отряд пирата:
— Светится!
Еще пара десятков шагов и дираванка полыхнула просто ослепительно, как компактный переносной маяк.
— Здесь! Прямо здесь, совсем близко! — с уверенностью выпалил Кэлберт, шагавший больше по инерции и почти все внимание уделявший свету червячка, чтобы не упустить малейших изменений.
— Здесь? — удивленно переспросил герцог, озирая нагромождения обледенелых камней ничем от своих собратьев несколькими километрами позади, вправо влево и впереди не отличающиеся, и уточнил: — А поконкретнее никак нельзя?
Моряк оторвался от яркого шарика и огляделся. Каменистые заснеженные холмы, схожие, как горошины из стручка, не походили на груды сокровищ, если только сокровищ чокнутого геолога, и ни малейшего намека на близость таковых не давали. Однако дираванка убедительно сияла по-прежнему.
— Или драгоценная малышка ошибается, или она права, — потирая подбородок, задумчиво проронила богиня, начиная мысленную раскладку логических тезисов.