Посетителей в харчевне было примерно с дюжину, что для ее размеров совсем немного. Однако эти посетители сразу обратили на себя пристальное внимание рейтаров и вызвали серьезное беспокойство.
— Только не это, — нахмурился Павел. — Норды…
Все клиенты харчевни действительно являлись представителями этого клана. Хотя иногда их считали не просто кланом, а новой этнической формацией. Видимо, именно их присутствием объясняется отсутствие других посетителей. Похоже, сетуя на дурость своего мужа, впустившего на постой «варваров», хозяйка «Постоялого двора» имела в виду именно этих нордов.
О них рассказывали многое. И не последнее место в этих историях занимала молва о крутом нраве и чрезмерной буйности, присущим каждому норду.
У них была легкоузнаваемая внешность. Во-первых, длинные волосы, обычно до плеч. Очень часто можно увидеть на лице татуировку. Например, при помощи татуировок норды увеличивали себе брови, делая их широкими и вздернутыми к вискам, при этом тяжело нависающими над глазами. Взгляд такого человека казался особенно пристальным и грозным, это с учетом того, что норд сам по себе смотрел всегда пристально и грозно. Иногда на лбу красовался меч, вонзающийся в переносицу. Если из эфеса росли крылья, то это говорило о высоком статусе. Также практически все представители этого племени носили окладистые бороды и усы. Причем зачастую под носом усы сбривались, им давали расти по краям губ и свисать иногда ниже бороды.
Характерными были и одеяния нордов, больше похожие на доспехи. Особое внимание уделялось массивным наплечникам из армированной резины, обшитой кожей, либо из стальных пластин. Это придавало их облику, и без того внушающему тревогу, еще больше воинственности.
Вокруг двух самых больших столов в центре зала сидело двенадцать нордов, длинноволосых, на вид сущих великанов. В доспехах из кожи, резины и стали, по случаю зимы дополненных накидками из шкур зверей (обязательно хищных, ибо шкура травоядного являлась поводом для насмешек и вообще позором), в сапогах со стальными носами, кое у кого и с шипами на этих носах. В перчатках с обрезанными наполовину пальцами, со вшитыми стальными пластинами под рельеф костяшек, иногда с приваренными к пластинам шипами из автоматных пуль.
Норды очень любили поесть, что называется, от брюха и в питье не знали разумной меры. Именно сей факт из жизни данного племени иллюстрировали эти два стола, на которых практически не было свободного места. А манерой есть с ножа норды демонстрировали другую черту своего характера — беззаветную любовь к холодному оружию.
— Чего приуныли, мальчики? — усмехнулась Химера. — Спокойно заходим, садимся за свободный стол, благо их тут хватает, и ужинаем.
— Столик надобно поближе к выходу, — тихо произнес, почесав скулу, Павел.
— Что такое, Ходок? Али испугался могучий рейтар из «Волчьей стаи»? — Девушка прищурила единственный глаз и с насмешкой взглянула на Ходокири.
— Здравый смысл никто не отменял, крошка. Никто, кроме нордов.
Ближайший к выходу столик был занят. Все трое сели спиной ко входу и лицом к шумной компании рычащих, гогочущих и постоянно чокающихся железными кубками легендарных злых воителей.
Артем только теперь, слегка отойдя от первого всплеска тревоги, обратил внимание, что в помещении нет ни бармена, ни официанта.
— Так, а кто обслуживать-то нас будет? — проворчал он.
Очередная реплика, брошенная одним из нордов нарочито громко, вызвала сатанинский смех у его соплеменников, и они вдруг затянули песню. Да, петь норды тоже любили. Свои песни они называли балладами. Обычно в них подробно описывались кровавые схватки с сопутствующей расчлененкой и хрустом черепов. Либо норды воспевали некую воительницу, с которой обязательно вступали в половое сношение — тоже с подробностями, не терпящими никакого ханжества. Ну или просто пели про благородство и честь своего племени. И никто не решался сказать им, что стихи совсем не складные. Ведь никто не хотел, чтобы следующая баллада рассказывала о том, как ему проломили череп и выпустили кишки.
Пропев куплет о свободе и женщинах, которые покоряются нордам и не дают вкусить сей радости уродам, «варвары» снова налегли на еду, совершенно игнорируя только что вошедших. Хотя нет. Один чуть обернулся, бросил цепкий взгляд на Артема, Павла и Химеру. Даже слишком цепкий, с учетом уже выпитого. Затем взял со стола обглоданную кость и швырнул ее за стойку бара. Оттуда возник худощавый перепуганный молодой человек. Норд, кинувший в его сторону мосол, сжал кулак и, оттопырив большой палец, указал себе за плечо, на новых гостей.
Худощавый кинулся к столу, торопливо кивая.
— Здравствуйте. Добрый вечер. Рады вас приветствовать. Чего изволите? — скороговоркой спросил он.
Когда он кланялся, все отчетливо разглядели свежий синяк под правым глазом.
— Мужчинам — бульон, погорячее и пожирнее, с гренками. И водку с черным перцем, — заказала Химера.
— Эй, — нахмурился Ходокири. — А чего это ты раскомандовалась? Может, мы сами решим?
— Вы сегодня на морозе весь день потели, — невозмутимо ответила девушка. — Это то, что вам сейчас нужно.
— Согласен, — кивнул Полукров. — И мясного чего-нибудь, сильно прожаренного.
— А вам чего? — парень уставился на Химеру.
— Гречка есть?
— Имеется.
— На молоке. Погорячее.
— С сахаром?
— Да, — кивнула Химера.
— Сахар за отдельную плату…
— Куда деваться, — вздохнула девушка, — заплачу. И сок березовый.
— А кто это тебя бланшем наградил? — усмехнулся Ходокири, показывая пальцем на физиономию официанта.
— Ну а как вы думаете? — Парень боязливо глянул через плечо на нордов.
— И за что?
— Ну… я случайно морс яблочный пролил… на одного из них…
— А-а, — протянул Павел, — ну, значит, поделом досталось.
— Да вы что? У меня руки тряслись… Это же норды! Мы тут все на испуге!
— Что поделать, парниша, — Химера покачала головой, — норды трусов не любят.
— Давно они тут харчуются? — вмешался в разговор Артем.
— Да с обеда уже! Все жрут да пьют! Разорение одно! Я даже не надеюсь, что заплатят! Живым бы остаться! Хозяин вон поначалу пить с ними пытался. Они настояли. Скопытился через полчаса! А бармен сейчас в погребе рассол цедит. Эти сказали, чтоб утром им подали сразу… Разорение!
— Уймись, парниша. — Девушка небрежно махнула рукой. — Насколько я знаю, нордам западло не оплатить услуги. Это считается позором по их кодексу чести. Они могут кого-нибудь ограбить для оплаты по счетам, это тоже, конечно, факт. Но в долгу никогда не остаются.
Артем и Павел переглянулись. Затем посмотрели на Химеру.
— Слабо верится, — жалобно вздохнул официант.
— Ну, увидишь. — Она пожала плечами. — Только вот заказ нам принеси, пожалуйста.
— Ах да… простите. — Официант снова раскланялся и засеменил в сторону кухни.
— Учись, Ходок, — произнес Полукров.
— О чем это ты? — Павел изобразил удивление.
— Она сказала, что им западло не платить за услуги. Унижает их честь. И ведь это жуткие норды.
— Да к чему ты клонишь, бродяга?
— К твоим постоянным киднякам в борделях. — Полукров усмехнулся.
— Черт, не при ней же, — зашипел Ходокири.
— А то я не знала. — Химера, по обыкновению, пожала плечами.
— Ну, с этим-то понятно. А вот откуда такие познания о нордах? — спросил Артем у девушки.
— Да жила я с ними, — в очередной раз пожала плечами девушка.
Ходокири кашлянул и поморщился.
— Что? — выдохнул Артем.
— Жила, говорю, с ними. Несколько лет. Да вы что так уставились-то? Не в этом смысле. Годков шесть тому, в почтенной семье. Пряталась от нехороших людей. Драться и стрелять учили заодно. Хотя… это у меня и так в крови…
— И чего еще мы о тебе не знаем? — скривился Павел.
— Вообще-то, вы обо мне ничего не знаете.
Расторопный официант тем временем явился с подносом. Пока он торопливо расставлял заказанное на столе, Павел слегка отодвинулся, памятуя о том, что паренек облил норда яблочным морсом.
— Ну так расскажи, — попросил Ходокири, когда официант удалился.
— К чему это все? Знаете про брата. Знаете про отца. Что еще вам нужно знать?
— Ты девственница? — хрюкнул Павел, усмехаясь.
Артем резко повернулся к нему и показал не только свирепое выражение лица, но и вилку — мол, только попробуй еще раз ляпнуть что-то подобное.
— Тебе, Ходок, точно этого не проверить, — невозмутимо ответила Химера, принявшись за гречневую кашу.
— Тёма, не суетись, братан, — пробормотал Павел другу, продолжавшему сверлить его злобным взглядом. — Ты эту вилочку вон тому громиле покажи…
Громилой был норд, который, презрительно ухмыляясь, неторопливо поднялся из-за стола и двинулся к ним. Большой палец он заткнул за широкий пояс с массивной бляхой, сделанной, похоже, из пластины от бронежилета. Другой ладонью вальяжно поглаживал свисающие длинными черными сталактитами усы.
— Вот черт, — шепнул Полукров и потянулся к ножнам.
— Не дури, — тихо сказала Химера. — Что бы ни было, не обращай внимания. Не ведись на провокации и сам не провоцируй. Просто ешь и помалкивай.
— Уверена?
— Абсолютно. И это не просьба. Я требую.
— А если…
— Если бы да кабы… Пока ничего не происходит. Сиди спокойно…
— Чего вы там перешептываетесь, детишки? — раскатился над их головами сущий гром.
Остальные норды сидели вполоборота, наблюдая за действиями сородича.
— Эй, красавица, — продолжал норд, — а что у тебя с глазом? Неужто один из этих лопухов в него чем-то по ошибке ткнул?
Норды за столом выразительно заржали, но быстро затихли, ожидая реакцию троицы.
— Оценить, какая ты образина, мне хватит и одного глаза, даже если он будет закрыт, — спокойным, но твердым голосом произнесла Химера, отпив березового сока из стеклянного стакана.
Артем недоуменно покосился на спутницу. Не провоцировать и не поддаваться на провокации? А что же она сейчас, черт возьми, делает? И как теперь себя вести?
Как ни странно, реплика девушки не вызвала гнева норда. После недолгой и очень тихой, но напряженной паузы он смерил ее великодушным взглядом и расплылся в улыбке. А его соплеменники снова засмеялись.
— Как она тебя, Валун! — воскликнул даже кто-то из них.
Тот, чуть качнувшись, выставил ладонь, давая остальным нордам знак заткнуться. Дескать, общение еще не кончилось.
— Крошка, а тебе не боязно дерзить норду? — эдаким заискивающе-угрожающим тоном спросил Валун.
— Крошка? — хмыкнула Химера, чуть наклонив голову. — Держу пари, это слово первым приходит в голову девицам, перед которыми ты снимаешь штаны.
Норды за столом загоготали еще громче.
— Может, для тебя снять и показать? — Валун похлопал ладонью по ременной бляхе.
— Десяти глаз будет мало что-то там разглядеть, а у меня всего один, — не полезла за словом в карман девушка.
Смех нордов, сидевших за столом, стал просто истерическим. Кто-то ржал так, что изо рта вылетали куски пережеванной еды. У кого-то из ноздрей прыснуло от смеха пиво. Третий, задохнувшись от хохота, захлопал ладонями по столу.
— А девчонка-то с яйцами! — проорал кто-то.
— Брат, она тебя размазала просто! — вторил другой. — Умница, дочка!
Валун ухмылялся, покачивая головой. Затем снова поднял ладонь и, дождавшись, когда соплеменники затихнут, произнес:
— Девчонка-то с яйцами. А что остальные? — Он бросил презрительный взгляд на Артема и Павла. — Слушай, красавица, сколько они тебе платят? У меня монет побольше будет. Может, развлечемся, уж что бы там у меня в штанах ни было?
Воцарилась тишина. Норд выжидательно смотрел на Химеру. Но она в этот раз ничего не ответила, только переменилась в лице, на котором теперь явственно читалась ярость. Сложив руки на столешнице, она сверлила громилу взглядом единственного глаза.
Артем все это заметил. Теперь ему было очевидно, что весь предшествовавший «обмен любезностями» являлся лишь неким баловством. Но сейчас норд переступил некую грань. Он, не произнося слово «шлюха», назвал таковой девушку. И на это придется отреагировать, чего бы там Химера ни советовала.
Артем резко встал, вышел из-за стола и подошел к норду.
— Ну, — нагло ухмылялся ему в лицо Валун. — И чего тебе, мальчик?
— Во-первых, здравствуй, — резко ответил Артем.
— Ну, здравствуй. Во-первых? А во-вторых?
— А во-вторых, до свидания. — Сказав это, Полукров со всей силы врезал норду кулаком в скулу.
Громила дернулся и машинально сделал несколько шагов назад, схватившись за щеку. Ходокири тут же выскочил из-за стола и встал рядом с другом.
— Какая нелепая смерть нас тут поджидала, да, братишка? — пробормотал он. — Так на могилках и напишут. Погибли, пытаясь поужинать. Ну уж лучше так, чем долбаный куриный бульон.
Валун какое-то время люто смотрел на Полукрова. Затем отнял ладонь от лица и расхохотался. Тут же его соплеменники возобновили свое ржание.
Норд подошел к Артему, готовому принять неравный бой и даже погибнуть тут, отстаивая честь девушки, которая для него была не просто попутчицей. Однако дальше произошло то, чего он совсем не ждал.
Выражая неизвестно по какому поводу радость, Валун хлопнул Артема по плечу и воскликнул, обернувшись к сородичам:
— Молодец, а?!
— Да они все с яйцами! — раздался одобрительный возглас из-за стола.
— Человече! Эй, криворукий! — рявкнул Валун в сторону барной стойки.
Оттуда возник официант с фингалом.
— Слушаю, господин! — дрожащим голосом воскликнул он.
— Этим трем отважным людям пива и соленой путассу за мой счет! Живо! — Сказав это, норд снова хлопнул Артема по плечу, затем кивнул Павлу, давая понять, что и его теперь за малодушного не считает. После чего вернулся к соплеменникам.
— Сию минуту сделаю! — взвизгнул официант и стал торопливо наполнять большие кружки пенистой жидкостью янтарного цвета.
— Пиво? — поморщился было Артем, не любивший этого напитка.
Однако его тут же одернула Химера:
— Не вздумай отказываться. Это будет оскорблением почище удара в морду.
— Ладно. Как скажешь.
Мужчины снова уселись за свой стол.
— Так ты его простила уже? — спросил Полукров, взглянув на девушку.
— Собственно, да. Это было оскорбление не ради самого оскорбления.
— А ради чего тогда?
— Он вас проверял.
— Вот как? — удивился Артем. — Ну, я что-то не пойму. Зачем ты тогда говорила, чтобы я ни на что не реагировал?
Химера повернула голову к нему и слегка улыбнулась:
— А я тоже тебя проверяла.
Ходокири, услышав это, поморщился:
— Ну ты и змея, однако. С яйцами… Вся в родителя своего.
— Паша, заткнись, — рыкнул на него Полукров.
Подлетевший официант молниеносно расставил кружки, увенчанные массивными шапками пены. Тут же звякнула миска сушеной рыбы со смешным названием путассу.
— Возьмите кружки и махните ими нордам, — тихо произнесла Химера, обхватив тремя пальцами ручку посудины и показав пример.
Увидев это, норды одобрительно закивали и салютовали рейтарам своими кружками.
— Не такие уж они страшные, — тихо сказал Ходокири.
— Просто вы прошли тест. У них своеобразный кодекс, малопонятный для посторонних, — пояснила Химера. — И кстати, никогда, приветствуя норда, не пытайтесь ему пожать руку.
— То есть? — удивился Артем. — Почему?
— Потому что неизвестно, что ты делал этой самой рукой. — Химера усмехнулась.
— Ну а как они здороваются? Есть эквивалент?
— Да. Они обхватывают друг друга ладонью у локтя, если руки в рукавах. Или стукаются легонько костяшками кулаков. Но это больше у близких друзей принято.
— А мы тут раньше достойных людей не встречали! — обернулся вдруг Валун. — Хотя иногда сюда наведываемся! Нездешние вы?
— Нет. — Химера мотнула головой. — Воронежский ареал.
— О! Я слыхал, есть там отважный воин, Соловей Черный. Знаете такого?
— Знаем! — ухмыльнулся Артем, вспомнив, как в прошлом году они вместе с Соловьем разгромили вооруженную экспедицию одного из Оазисов, что явилась на их землю за бортовыми самописцами разбившегося, а точнее, сбитого экспериментального самолета с ядерной силовой установкой.[2]