'Удивится. Очень. И захочет понять причины такого странного поступка. Говори правду - он это оценит…'
- Зачем тебе это надо, берз? В Степи много девушек красивее Жальиз. Потом она… несколько полновата… Да и возраст у нее… не самый подходящий для замужества…
- Завтра утром я буду вынужден дать ответ тем, кто принесет мне Покровы Первой Ночи своих дочерей… Оскорблять вождей сильнейших родов Степи я не имею права, значит, должен выбрать ту, кто станет моей старшей женой. И одну или двух младших…
Как и предсказывал Гогнар, после этих слов в глазах орс-алуга появилось уважение:
- Ты не хочешь давать их отцам возможности влиять на твои решения?
- Я иду на Север. И веду с собой сыновей всех родов Степи. Я собираюсь побеждать, а для этого мне нужно, чтобы армия была единой. А такое единство может дать только один союз. Союз орс-алуга и берза…
Верховный шаман подтянул к себе свой посох, неторопливо встал, прошел вглубь юрты, громыхнул крышкой здоровенного сундука, и, покопавшись в нем некоторое время, вернулся назад.
Замерев над Алваном, он взвесил на ладони какой-то замотанный в потертую тряпку предмет. И тряхнул спутанными седыми волосами:
- Что ж… Моя внучка примет твои дары, берз. И станет твоей старшей женой. А я сегодня ночью увижу вещий сон, посланный мне Субэдэ-бали…
- И что такого будет в этом сне, о Голос Отца Ерзидов?
- Твоя рука, сжимающая вот это… - усмехнулся старик. А потом аккуратно развернул потертую от времени ткань.
- Сабля Атгиза Сотрясателя Земли? - ошалело выдохнул Алван, пожирая глазами простые черные ножны и рукоять, заканчивающуюся головой змеи.
- Она самая… Завтра Гюрза станет твоей…
Глава 7. Коэлин Рендарр, маркиз Честский.
…Терпения графине Оланне де Вайзи хватило ненадолго: после третьего кубка вина она облизнула губки, заложила за ушко непослушную прядь, повела плечами, заставив заколыхаться еле прикрытую платьем грудь, и бросилась в атаку:
- Ваше высочество, вы все о псах, да о псах… А ведь кроме них на свете так много чего интересного! Оглянитесь по сторонам, и вы увидите…
- …вас, графиня… - Коэлин улыбнулся. И, увидев, что его гостья демонстративно облизывает губы, слегка ее поддразнил: - Бездонные озера ваших глаз…
- …в которых так хочется утонуть… - в унисон ему прошипела де Вайзи. Потом сделала паузу и… раздраженно поморщилась: - Скажите, ваше высочество, неужели вам не надоела эта куртуазная чушь? Все эти 'трепетные пальчики', 'покрытые румянцем ланиты' и 'белоснежные плечи, не видевшие света солнца' напоминают мне маневры полководца, осадившего первую в своей жизни крепость. Он заставляет своих солдат вязать фашины и сколачивать лестницы, десять раз на день проверяет, как идет сборка осадных башен, пытается помогать тем, кто роет подкоп… и не замечает, что ворота крепости давно открыты, а ее стенах реют белые вымпелы…
- А вдруг за стенами засада? - усмехнулся принц. И взглядом показал на фамильное ожерелье дю Меленаксов, лежащее на роскошной груди его собеседницы.
- Какая может быть засада, если крепость уже капитулировала? - возмутилась невеста графа Иггера, и, не обращая внимания на склонившегося над кубком принца чашника, медленно 'поправила' декольте. Так, чтобы Коэлин успел увидеть бледно-розовую ареолу и дерзко торчащий вперед сосок…
'И кто из нас капитулировал?' - сглотнув, подумал принц. И попытался смутить свою собеседницу:
- Вы хотите сказать, что ключи от крепости - уже на подушке, а подушка…
- …на кровати в вашей опочивальне… - кивнула де Вайзи. И томно прогнулась в пояснице. - Проверить не желаете?
Коэлин тут же оказался на ногах:
- С превеликим удовольствием… Или, как говорят завоеватели, желаю, и немедленно…
Однако обойти стол и подать руку девушке он не успел - тяжелая портьера, занавешивающая вход в покои, отлетела в сторону, и перед принцем возник мрачный, как грозовое облако, Валтор:
- Ваше высочество, к вам граф Игрен…
- Я занят…
- Дело не терпит отлагательств, ваше высочество! - донеслось из коридора. А через мгновение в комнате стало тесно от ввалившихся в нее Барсов.
Не дожидаясь приказа начальника Ночного двора, двое воинов скользнули за спину чашнику, еще двое - придержали стольника, а четверо самых здоровых зачем-то окружили Валтора.
- Что вы себе позволяете, граф? - сместившись так, чтобы никто из воинов не смог ударить его в спину, холодно поинтересовался принц. А потом демонстративно положил руку на рукоять своего меча.
- Выполняю приказ его величества, ваше высочество! - отозвался Игрен. И, подойдя к Коэлину, с поклоном вручил ему свиток, запечатанный большой королевской печатью…
…Распечатывать свиток левой рукой было неудобно. И читать вполглаза - тоже. Но убирать десницу с рукояти меча принц не стал. Ибо не был уверен в том, что этот свиток - не способ отвлечь его внимание. Впрочем, прочитав текст до конца, он позволил себе слегка расслабиться: судя по тому, что в письме не было ни слова о децимации, отец, скорее всего, действительно пытался обеспечить безопасность собственного сына таким вот странным способом.
- Ну, и как, по-вашему, сочетается 'усиление мер моей безопасности' со сменой моего телохранителя?
- У его величества отца есть основания полагать, что… так будет лучше…
Поняв, что в присутствии посторонних граф Игрен так и будет отделываться общими фразами, принц хмуро оглядел Барсов, ожидающих его решения, и сдвинул брови: - Отец уже во дворце?
- Да, ваше высочество! Только что поднялся в свои покои…
- Отлично… Я иду к нему… И… до моего возвращения я запрещаю вам что-либо предпринимать… Валтор! Дождешься меня. Чего бы это тебе не стоило… Всем все ясно?
Начальник Ночного двора и телохранитель поклонились практически одновременно:
- Да, ваше высочество…
- Вот и отлично… - выдохнул Коэлин. Потом подошел к графине Оланне, и, склонившись к ее уху, еле слышно прошептал: - Помнится, вы говорили, что остановились в покоях Серебряной Гривы? Если вы не против, то искать подушку с ключами от крепости мы будем в вашей постели. После того, как я улажу возникшие проблемы…
- Буду ждать, ваше высочество! - ничуть не стесняясь присутствующих, ответила де Вайзи. Потом встала с кресла и присела в глубоком реверансе…
…Отец сидел за рабочим столом, мрачно вглядывался в расстеленную перед ним карту и нервно крутил между пальцев костяной нож для разрезания бумаги. Услышав приветствие Коэлина, он убрал с лица прядь волос, и, уставившись на сына тусклым, и ничего не выражающим взглядом, поинтересовался:
- Чего тебе надо?
Коэлин задумчиво оглядел четверку телохранителей, замерших по обе стороны отцовского кресла, и, отметив, что среди них нет ни Тарана, ни Уха, негромко пробормотал:
- Я хочу, чтобы ты оставил мне Валтора. Я ему доверяю, и…
Иарус устало поднял правую руку и жестом приказал сыну замолчать:
- Даже не проси. Я убираю из дворца всех, кто общался с Илзе хотя бы раз. И всех тех, кто может оказаться личиной Законника…
- Личиной Законника? - удивленно переспросил Коэлин.
- Утерс-младший меня переиграл… - мрачно вздохнул король. - На моем же поле…
…Вникать в то, что рассказывал отец, оказалось на удивление сложно: принц то и дело ловил себя на мысли, что человек, рассуждающий о причинах 'катастрофического проигрыша в игре', является кем угодно, но не Иарусом Рендарром по прозвищу Молниеносный! Осунувшееся лицо, черные круги под глазами, пустой, потухший взгляд - этот сгорбленный седовласый мужчина, то и дело хватающийся за сердце, сейчас думал не о расширении границ Великой Империи, а о том, как спрятаться поглубже в тину и не вызвать раздражения мальчишки, припугнувшего его своим даром! А ведь еще недавно король, завоевавший треть Диенна, обладал железной волей, изощренным умом и не умел отступать. Каждая его мысль, каждое действие служили одной цели - объединить весь Диенн под его дланью!
В общем, когда Иарус начал рассуждать о том, что лучшее, что можно сделать в сложившейся ситуации - это приложить все силы для выявления личин, Коэлин не выдержал и усмехнулся:
- Ну и что с того, что во дворце его личины? У нас самая большая и боеспособная армия на Диенне! Наши воины привыкли побеждать, и если мы…
- Наша армия? Наши воины? - взбеленился король. И изо всех сил шарахнул кулаком по столу. А потом, глядя на обломки костяного ножа, зашипел: - Армия и воины - МОИ!!! Это я научил их побеждать! И я заставил их поверить в свои силы…
'А сейчас трясешься, как заячий хвост…' - презрительно подумал принц. Но вслух сказал совсем другое: - Хорошо… Пусть так… Скажи, что тебе мешает бросить их на Элирею?
- Войны выигрывают не солдаты, а те, кто ими командует… - угрюмо пробормотал отец. - А мы, к сожалению, смертны. Один выстрел в спину - и самая боеспособная армия превратится в толпу, пугающуюся эха собственных шагов…
'Завоеватель испугался смерти?' - ошалело подумал принц. И с трудом удержался от самодовольной улыбки: - 'Что ж… Значит, его время вышло. Пора уступать дорогу тем, кто ее не боится…'
Судя по тому, как нахмурился король, удержать в себе эмоции принцу не удалось:
- Ты вообще вдумался в то, что я тебе только что рассказал?
- Да, отец… - кивнул Коэлин. - Вы считаете, что в прошлом году Законник подложил вам свинью. Похитил Илзе, потом превратил ее в свою личину и вернул обратно. Соответственно, по вашему мнению, весь этот год она накладывала личины на тех, кого ей указал Утерс-младший. Честно говоря, я не разделяю вашего мнения. И вот почему: если граф Аурон - такой сильный Видящий, то зачем он поволок Илзе в Маллар? Неужели он не мог сломать тех двух несчастных элирейцев без ее помощи?
- Конечно, мог. Просто не захотел демонстрировать свои умения графу Ратскому. Ибо, зная характер Дартэна, понимал, что такая демонстрация станет первым шагом в Башню. А вот Илзе - отработанный материал. И идеально подходит на роль ложной цели…
- Хорошо, допустим, вы правы. Тогда зачем ему было открываться вам?
- Что знает о Видящих граф Дартэн? - спросил король, вытерев тыльной стороной ладони слезящиеся глаза.
- Думаю, что ничего…
- Значит, он может поверить в любую чушь. А вот обманывать меня - в разы сложнее… Кроме того, о том, что Утерс-младший - Видящий, я знал еще с прошлого года: Илзе проговорилась…
- О, как? Это… это меняет дело… Ну и что вы собираетесь делать теперь?
- Уничтожать личины, размышлять… и ждать весны… - буркнул король. 'Отличное решение…' - язвительно подумал принц. - 'Лучшее, что мог придумать Завоеватель…'
Потом склонился в поклоне, чтобы отец не увидел выражения его глаз, и, постаравшись, чтобы в его голосе звучали только нужные интонации, поинтересовался: - Преклоняюсь перед вашей мудростью, ваше величество! Увы, для того, чтобы представить всю картину, мне не хватило опыта…
- Научишься… - благодушно отозвался Иарус. - Для начала расскажи, какие сведения ты получил в мое отсутствие, и какие принял решения…
…Доклад о результатах расследования обстоятельств похищения старшей жены отец выслушал, практически не перебивая. И вышел из себя только тогда, когда Коэлин рассказал о децимации. Но разораться не успел - в королевскую спальню заглянул граф Игрен, и сложился в поясном поклоне:
- Пришло письмо от сотника Гогнара, сир! У него возникли серьезные проблемы…
Король многообещающе посмотрел на Коэлина, потом заставил себя успокоиться и повернулся к начальнику Ночного двора:
- Слушаю…
- Помните, я рассказывал вам, сир, о том, что у верховного шамана ерзидов был молодой и довольно влиятельный соперник?
- Помню… Сотник Гогнар планировал его устранение…
- Его убийство привело к неожиданному результату, сир! В благодарность за помощь орс-алуг созвал еще один Большой Хэйвар. И в присутствии всех вождей ерзидов вручил Алвану саблю Атгиза Сотрясателя Земли. Заявив, что видел вещий сон, посланный ему Субэдэ-бали, в котором новоявленный берз ведет ерзидов на север, сжимая в руке клинок великого предка…
- И что с того? - нахмурился Молниеносный.
- В результате только за один день, прошедший после этого Хэйвара, Алвану принесло Клятву Клятв более шести сотен степняков. И число желающих вступить в его род увеличивается с каждым днем! В общем, сотник Гогнар уверен, что теперь под знамена нового берза встанет не десять тысяч ерзидов, а вся Степь! И остановить эту силищу нам уже не удастся…
'Самое время убедить отца в том, что меня стоит держать рядом с собой…' - подумал Коэлин. И, изобразив недоумение, посмотрел на графа Игрена: - А зачем ее останавливать? Пусть Гогнар ведет их на Морийор! Если он правильно распорядится своими возможностями, то к весне, когда откроются перевалы, от объединенной армии трех королевств останутся одни воспоминания…
- И от большинства городов королевства - тоже… - задумчиво глядя на сына, буркнул Иарус. - Кстати, пострадает не только Морийор: в пепелище превратится и добрая половина Элиреи…
- Сомневаюсь, сир! - воскликнул Коэлин, и сделал вид, что внимательно смотрит на карту. - Раз армией ерзидов будет командовать Гогнар, значит, она пойдет туда, куда прикажете вы! Те крепости, которые покажутся вам ненужными - сгорят. Те, которые смогут пригодиться - останутся целыми и невредимыми… Ну, и самое ценное, что есть в Элирее - то есть рудники, - ерзидам с собой не унести…
- И кто, по-твоему, будет на них работать? - едва заметно улыбнулся король.
- Местные жители, сир! Те, кто при появлении армии степняков попрячутся в леса, а потом с радостью встретят армию освободителей…
- Выдавить ерзидов обратно в степь будет не так легко, как кажется, ваше высочество… - хмыкнул начальник Ночного двора. Видимо, сообразив, что его сюзерен пытается понять, насколько хорошо Коэлин представляет последствия будущей войны.
- Почему это? Объединенная армия трех королевств, да еще во главе с Утерсом Неустрашимым - это сила. Они будут сражаться до последнего солдата. Значит, к весне от орды степняков останется в лучшем случае половина…
- Допустим… - явно гордясь Коэлином, довольно улыбнулся король. - Но ведь, уничтожая эту самую половину, наша армия тоже понесет потери…
- А зачем с ней сражаться? - усмехнулся принц. И, чувствуя, что выиграл, картинно пожал плечами: - Как вы сказали несколько минут назад, войны выигрывают не солдаты, а те, кто ими командует. Один выстрел в спину - и новоявленный берз умрет. Если, конечно, за эту зиму сотник Гогнар не разучится пользоваться арбалетом…
Глава 8. Принцесса Илзе.
…Назвать девушку, нарисованную на холсте, красивой, у меня не повернулся бы язык. Узкий лоб, тонкий нос, чуть широковатые скулы. Тонкие, почти бесцветные губы. Тяжелый раздвоенный подбородок. Кроткий и какой-то пустой взгляд. Короткая мощная шея. Выдающиеся вперед ключицы. Совсем небольшая - даже в корсете - грудь. Не особенно узкая талия. Широченные бедра, излишне мускулистые руки. И жуткое количество родинок, делающей ее кожу похожей на кожу какой-нибудь ядовитой змеи.
Единственное, что в ней могло привлечь мужской взгляд - это роскошные черные волосы, свободно ниспадающие на плечи. И красивейшее платье эпохи Варгана Рендарра. Впрочем, последнее могло быть целиком и полностью фантазией художника - отвороты ниспадающих до пола рукавов были оторочены белоснежными кружевами, которые, если мне не изменяла память, начали использоваться портными значительно позже. В частности, в самом начале правления моего деда.
Еще в глаза бросалось полное отсутствие на ней каких-либо драгоценностей: на коротких и по-мужски толстых пальцах 'красавицы' не было ни одного кольца, на запястьях - браслетов, а на шее - даже самой завалящей цепочки. Не говоря уже о колье.
'Прежде, чем заказывать портрет, ее отцу стоило бы трезво оценить внешность дочери. И выделить ей хотя бы какие-нибудь драгоценности, чтобы она могла привлечь внимание возможных женихов…' - хмуро подумала я. Потом сообразила, что пялюсь на портрет непозволительно долго и повернулась к королю Вильфорду: