— Откуда ты взяла книги по темному колдовству и некромантии? — спросил Фабион, проигнорировав ее выкрик, полный звенящей ярости.
— Достала с чердака, — ответила Реана. — Пару лет назад меня отправили убраться там. Я нашла запертый сундук. По-моему, он простоял среди прочего хлама целую вечность — столько пыли на нем было. Благо, что Ирган однажды показал мне, как вскрывать замки шпильками для волос. Любопытство возобладало, и я проверила его содержимое. Сначала, обнаружив кипу непонятных книг, даже расстроилась. Но я слышала, что прежняя хозяйка дома, мать Алисандры и бабка Катарины, была отличной знахаркой. К ней ездили на лечение со всей Пакасии и даже из Ромалии. Она могла просить любую цену за свои услуги. Все равно отбоя от желающих не было. Когда смерть стоит у порога, люди забывают про жадность. Вот я и подумала, что если обнаружу в бумагах секрет ее могущества, то больше никто и никогда не посмеет приказывать мне. Перетаскала книги к себе и начала потихоньку изучать. Однако свой дар к искусству невидимого я поначалу не связывала с Алисандрой. Думала, что он достался мне по наследству от отца. Сам знаешь, что маги среди акрийцев — обычное дело.
Я позволила себе краткий вздох облегчения. Ну хоть тут немного повезло. Если бы она солгала, что украла их из комнаты моей матери, то это гарантировало бы массу неприятностей всему семейству.
— Ты уверена? — вкрадчиво поинтересовался Фабион. — Быть может, ты позаимствовала книги в комнате Алисандры?
Я раздраженно хрустнула пальцами, сжав кулаки. Нет, вот ведь негодяй! Как он смеет задавать такие вопросы в моем присутствии? Ох, скажу я ему пару ласковых, когда мы наедине останемся!
— Я бы хотела солгать тебе, маг, и сказать, что так и было, — спокойно проговорила Реана, наверняка заметив краткую вспышку моего гнева, но великодушно не отреагировав на нее. — Но я дала себе слово, что никогда не стану столь наглой обманщицей, как моя мать. Увы, но все было именно так, как я говорю.
— Предположим. — Фабион кивнул, принимая эту версию. — Но я не понимаю. Почему ты не прекратила чтение этих книг, когда увидела, что речь в них идет не о целебной магии, а о ритуалах служения Темному близнецу? Ты ведь обязана была осознавать, что этот путь рано или поздно приведет тебя на костер!
— Я прекрасно это понимала, — легко согласилась с ним Реана. — Но мне было любопытно. И потом, вначале я не собиралась применять эти знания на практике, хотя они сулили просто-таки огромную власть над людьми. Окончательно мое решение заняться некромантией оформилось после предательства матери. Я была так зла на нее! Почти не помню первый ритуал. До сих пор все как в тумане. Наверное, мое бешенство и сорвало обряд. В книгах говорилось, что нельзя испытывать сильные эмоции, когда начинаешь плести столь тонкую и изысканную вещь, как кружево смерти. Но я самонадеянно проигнорировала это предупреждение, стремясь как можно быстрее отомстить за себя. Вот и поплатилась за спешку.
— Да уж, — без малейшего сочувствия пробормотал Фабион. Обернулся к Ольгетте, которая все это время стояла молча, никак не участвуя в разговоре и словно надеясь, что о ее присутствии забудут. — Ну а ты? Тебя-то каким образом занесло в столь грязные игры? Ненавидеть саэру Алисандру у тебя особых резонов не было. С Реаной ты не дружила. По крайней мере до того как она увлеклась запрещенным колдовством. Напротив, вроде бы считалась лучшей подругой Ельгии. И вот как решила ей отплатить. — И он кивком указал на девушку, лежащую чуть в стороне и надежно укрытую его курткой.
— А почему бы нет? — Ольгетта пожала плечами. Видимо, заклинание Фабиона давало ей чуть больше свободы действий, чем Реане, которую он посчитал более опасной противницей. Поэтому служанка без особых проблем жестикулировала и говорила. Но вот с места сдвинуться не могла. — Это показалось мне забавным. Словно в увлекательном романе. Старый дом, древний род, семейные тайны, темная магия и убийства. Разве не весело?
— Тебе это кажется веселым? — Фабион возмущенно фыркнул. — Однако. Ты хоть понимаешь, что тебе грозит смертная казнь? Да, предположим, ты умрешь не на костре, а на виселице, поскольку была всего лишь сообщницей ведьмы. Но все равно. Не обидно погибнуть так рано? Тебе ведь нет даже двадцати.
— Я не собираюсь умирать. — Ольгетта широко улыбнулась, заметив искреннее недоумение, появившееся на лице Фабиона после этого заявления. — Насколько я понимаю, нас ждет суд. Отлично! Я скажу, что Реана заставила меня помогать ей, что я ничего не понимала и действовала под внушением. И мне поверят.
— Откуда такая уверенность? — Фабион недоверчиво хмыкнул. — Реана вряд ли будет покрывать тебя и твою ложь. Она ведь поклялась, что не станет никого обманывать, и вряд ли откажется от данного слова во имя тебя, раз уж не захотела навлечь кучу неприятностей даже на ненавистную мать.
— Не сомневайтесь, господин маг, мне — поверят. — Ольгетта невинно взмахнула длинными ресницами. — Когда надо, я умею быть очень убедительной.
— Ну-ну, — проворчал Фабион, по какой-то причине моментально потеряв к ней всяческий интерес. — Если надеешься на свою внешность, то зря. Уверяю тебя, в руках королевских дознавателей и судебных магов побывали красавицы, которым ты и в подметки не годишься.
Лицо Ольгетты на миг исказила краткая злобная гримаса. Ага, стало быть, Фабион оказался прав: она действительно рассчитывала очаровать тех, кто будет ее судить, и таким образом получить прощение. Но Ольгетта моментально скрыла свои эмоции под маской холодного равнодушия.
— А ведь она права, — вдруг подала голос Реана. — Нам в самом деле не грозит смерть.
— И не мечтай, ведьма, — презрительно бросил ей Фабион. — Твоя подруга, возможно, и получит прощение, но окажется навеки запертой в каком-нибудь монастыре, где остаток жизни будет вынуждена замаливать свои грехи. Но ты точно сгоришь в очищающем пламени.
— Не думаю. — В голосе Реаны скользнула ирония. — Вы, маги, всегда так самоуверенны, что зачастую забываете элементарные правила искусства невидимого. Любое заклинание имеет тенденцию развеиваться. И происходит это тем быстрее, чем сильнее человек ему сопротивляется.
И ведьма повела плечами, скидывая с себя чары Фабиона. На кончиках ее пальцев заплясали сиреневые огоньки какого-то заклинания, и я испуганно попятилась, понимая, что сейчас произойдет нечто непоправимое.
— Что?! — Фабион резко вскинул руку, посылая в недолгий полет ветвистую ослепительную молнию, но она ударилась во вспыхнувшую голубоватыми огоньками сферу, на мгновение материализовавшуюся вокруг тоненькой фигуры Реаны, — и погасла.
— Не выйдет, маг. — Реана хищно осклабилась, продемонстрировав ровный ряд острых зубок. — Ты потерял слишком много сил, когда бахвалился своим умением перед Катариной. Непростительная ошибка.
Фабион не стал отвлекаться на разговоры. Он сжал кулаки — и вокруг него взметнулся колючий рой ослепительно-белых искр.
— Уйди, Катарина! — приказал он сквозь плотно сжатые зубы. — Прочь отсюда!
— Беги, беги, сестренка, — весело согласилась с ним Реана. — Тебе все равно не спрятаться. Я поймаю и убью тебя, обещаю!
Я попятилась было, но едва не упала, споткнувшись об узловатый корень какого-то дерева, и внезапно остановилась. Удивительно, но угроза сумасшедшей ведьмы не испугала меня, а, напротив, заставила собраться. Получается, бежать все равно смысла нет. Если Фабион победит, то это глупо, а если проиграет, то с Реаной мне все равно не справиться. Не логичнее ли остаться здесь и попробовать помочь приятелю?
Наверное, если бы Фабион догадался, какие мысли бродят у меня в голове, то сильно отругал бы. Ничего не скажешь, гениальная идея — вмешаться в битву двух магов, когда сама в колдовстве ничего не смыслишь! Но ему сейчас было не до меня. Приятель в вихре сверкающих потоков энергии стоял напротив Реаны. Та в свою очередь тоже напряглась, пригнувшись, словно для прыжка.
Я так и не поняла, что случилось в следующий миг. Я благоразумно старалась не высовываться из-за спины Фабиона, поэтому не видела, что сделала Реана. Но вдруг какая-то неведомая сила легко приподняла меня над землей и отшвырнула в сторону. Я зашипела от боли, когда меня проволокло по жесткой сухой земле, разодрав до крови многострадальные колени и локти, и без того не зажившие после вчерашних приключений. Испуганно прижалась к ближайшему дереву, ожидая нового нападения. И немного расслабилась, лишь бросив взгляд на картину сражения. Нет, мой недолгий полет не был делом магии Реаны. Это, скорее, вышло случайно, когда столкнулись две противоборствующие силы.
Со стороны могло показаться, будто ничего особенного не происходит. Фабион и Реана медленно кружили друг против друга в подобии странного танца.
Я чувствовала, как подо мной дрожит земля. Сражение, происходящее между Фабионом и Реаной, было невидимым для глаз посторонних, но я понимала, что они сейчас тратят огромное количество энергии, силясь сломить чужую волю.
Неожиданно Фабион покачнулся, но практически сразу с трудом выпрямился. Я поднесла руку ко рту, сдерживая испуганный вскрик. Юноша стремительно побледнел. Только от крыльев носа к углам рта сорвались первые ярко-алые капельки крови, видимо, от чрезмерного напряжения.
— Тебе не справиться со мной, — прошелестела Реана и гордо вскинула голову. — Ты уже проиграл, маг!
Фабион ничего не ответил. Лишь с каким-то отчаянием сжал кулаки — и сфера вокруг него пошла багрово-черной рябью. Я со страхом поняла, что он сражается из последних сил. Реана права, как ни печально это осознавать. Еще минута-две, и Фабион больше не сумеет ей сопротивляться. А затем погибну и я. Не надо быть провидцем, чтобы догадаться: следом смерть придет ко всем моим родным. Обезумевшая ведьма никого не пощадит, не желая оставлять свидетелей своих злодеяний и стремясь получить как можно больше силы.
Что же делать? Эта мысль заполошно заметалась у меня в голове. Что, во имя Светлого близнеца? Я должна, обязана помочь Фабиону! Но как?
В траве словно в ответ на мои мольбы что-то блеснуло. Я повернула голову и увидела нож, чуть ранее вырванный заклинанием из рук Иргана, готового нанести смертельный удар. Хм… Реану колдовством мне не победить, поскольку я не обучена даже элементарным чарам. Но маги уязвимы перед оружием. Быть может, получится каким-либо образом ранить ее и отвлечь от поединка.
Я подскочила к ножу и подняла его. Фабион и Реана были так увлечены противостоянием, что не обращали на меня ни малейшего внимания. Что же, тем лучше.
Тяжелая рукоять приятно холодила потную от волнения руку. Я сделала пару шагов к Реане, но потом остановилась. Нет, вплотную подобраться к ней у меня не получится. Сейчас она не видит меня, увлеченная схваткой, но обязательно заинтересуется, если вдруг я рвану к ней. Что же делать?
«Метни в нее нож, — вдруг шепнул внутренний голос. — Прицелься лучше и кидай. Скорее всего, ты не попадешь, но это и необязательно. Все равно магическая сфера вокруг нее наверняка неуязвима для такого рода нападения. Однако ты отвлечешь ее. Главное — чтобы нож хотя бы чиркнул по сфере. Неужели не справишься?»
Я гулко сглотнула. Посмотрела на Фабиона. Бедняга явно держался из последних сил. Ни кровинки не осталось в его осунувшемся от усталости лице. Заклинание жадно выпивало из него остатки энергии. Глаза казались черными провалами — настолько глубоко они запали.
«Не бойся, Катарина, — прошелестел внутренний голос. — Хуже быть не может».
Я глубоко вздохнула и зачем-то задержала дыхание. Подняла нож за рукоять, дождалась, когда противники вновь поменяются местами, и неумело швырнула его в Реану, как кинула бы камень. Нож пролетел всего несколько шагов и неминуемо упал бы, даже не долетев до цели, но вдруг…
Потом я много раз вспоминала этот момент, но так и не нашла объяснения случившемуся. Как будто чья-то невидимая сильная рука подхватила нож около самой земли и направила его прямо в Реану. Клинок разрезал защитную сферу, словно масло, и вонзился девушке в грудь, войдя в нее по самую рукоять. По-моему, девушка так и не поняла, что произошло. Она широко распахнула глаза и удивленно уставилась на меня, будто впервые увидев. И через миг рухнула навзничь, широко раскинув руки. Сфера вокруг нее вспыхнула обжигающим белым огнем и исчезла.
Было тихо. Небо, как же было тихо! Только пульс гулко отдавался у меня в ушах. Казалось, будто я попала в сон, пугающий своей нереальностью. Я сделала шаг, другой, но замерла, не в силах подойти к Реане. Я ее убила? Но как, почему? Этого просто не могло произойти!
— Катарина, — Фабион разогнал остатки защитной дымки вокруг себя. В изнеможении опустился на землю, видимо, более не в силах стоять, и тяжело посмотрел на меня снизу вверх, — это сделала ты?
— Я не знаю, — с испугом выдохнула я, глядя на Реану. Она лежала, уставившись мертвым взглядом в медленно сереющее в преддверии рассвета небо. — Я хотела ее просто отвлечь. Как это произошло? Нож вообще не должен был долететь до нее!
Фабион закрыл лицо ладонями и мучительно застонал, будто мои слова доставили ему невыносимую боль. Я с трудом расслышала его негромкую жалобу:
— Без вмешательства дяди теперь точно не обойтись. И пусть нам всем поможет Светлый близнец!
— Но почему? — растерянно прошептала я, уловив в его голосе настоящую панику. — Что такого дурного я натворила? Это ведь была случайность! Я не хотела ее убивать!
— Ты убила единоутробную сестру, — так же не поднимая на меня глаз, чуть слышно выдохнул Фабион. — Сделала это в месте, где раньше практически наверняка находилось святилище Темного близнеца. Произошло все пусть не в момент истинного полнолуния, но близко к нему по времени. И ритуал… Катарина, тут все было подготовлено к ритуалу темного колдовства! Да, Реане не удалось его завершить, но за нее это сделала ты, понимаешь?!
Я молчала. Произошедшее все никак не укладывалось у меня в голове. Ничего не понимаю! Я ведь спасла Фабиону жизнь, а он злится на меня! И при чем тут какие-то ритуалы? Я ведь не ведьма, никогда не была ею и ни за что не стану.
— Я… я… — Мысли путались. Я тоже опустилась на траву, поскольку неожиданно липкой, душной волной накатил страх, от которого предательски затряслись колени. Уставилась на Фабиона и жалобно спросила: — Меня казнят?
— Не знаю, Катарина. — Он скривился, словно от невыносимой боли. — Видит небо — не знаю. Надеюсь, что нет. По крайней мере, я сделаю все, что в моих силах. Веришь мне?
— Верю, — шепнула я. Все равно мне больше ничего не оставалось.
Часть вторая
ПОБЕГ
Я в тысячный, наверное, раз за это утро посмотрелась в зеркало. Нервно разгладила несуществующие складки на светло-голубом платье, немного трясущимися руками поправила ленты, заплетенные в волосы.
У меня были все причины волноваться. Прошла ровно неделя с момента смерти Реаны. Да, в это трудно поверить, но ровно семь дней назад я стояла над бездыханным телом девушки, которая оказалась моей сестрой и которая была убита моими же руками. И сегодня ожидался приезд дяди Фабиона — великого и ужасного Марко Шаорраша, который должен разобраться в столь запутанной и темной истории. Но самое главное, именно ему надлежало решить, какую роль во всем произошедшем сыграла я и насколько виновата в смерти Реаны. А еще саэр Марко обязан был определить, пустило ли зло ростки в моей душе после всего случившегося. Ведь, как ни крути, Реана погибла в чрезвычайно двусмысленной ситуации. Слишком ее смерть напоминала ритуал темной магии, пусть и случайный, но все же по иронии судьбы отвечающий всем негласным правилам.
Всю эту неделю я провела практически под домашним арестом. Только изредка меня отпускали прогуляться вокруг дома, естественно, под строгим присмотром Фабиона и Иргана. Не передать словами, как меня все это злило! Да, я была виновата в смерти Реаны и не собиралась этого отрицать. Но если бы я не вмешалась в происходящее — то погибли бы все! И Ирган, и Ельгия, и сам Фабион, не считая моих родителей. Говорят, если ведьма хоть раз обагрит руки кровью невинных жертв, то уже не сможет остановиться, убивая, убивая и убивая. Слишком притягательна и желанна энергия, получаемая за счет чужих смертей.
Наверное, Фабион боялся именно этого: что я сойду с ума и превращусь в такую же ведьму, как Реана. Тем более что склонность ко злу, по его мнению, передавалась по наследству. Если один из членов семьи удостаивался особого внимания Темного близнеца, то и другие его родственники потенциально рано или поздно могли стать верными служителями бога смерти и разрушения. Однако я не верила в это. Да и не получила я никакой энергии от смерти Реаны! Только приобрела угрызения совести и ночные кошмары. Беда была лишь в том, что, по-моему, мне никто не верил. Даже матушка пару раз устраивала мне настоящие допросы, пытаясь узнать, не собираюсь ли я однажды ночью перебить всю семейку.