- Ох, тебе лучше отправиться туда одной, Нэнси.
- Но почему ты так говоришь?
- Я уже говорила тебе, что деревенские со мной не общаются. Думаю, они будут дружелюбнее с тобой, если не увидят нас вместе.
***
Нэнси пустилась вниз по склону, предпочитая размять ноги, чем позаимствовать у Лизы велосипед. Полпенни представляла собой нечто большее, чем просто скопление вокруг бухты небольших сельских домов, многие из которых были покрыты побелкой и с соломенными крышами. Вся деятельность, казалось, сосредоточилась на вымощенной булыжником главной улице, ведущей к гавани, но и та была не слишком оживленной. Там находилось только два или три деревянных дока. Большинство лодок было просто вытянуто на усыпанный галькой берег, который спускался в воду.
Направляясь к маленькой деревенской ратуше, Нэнси решила представиться местному констеблю.
- Меня зовут Нэнси Дрю, - представилась девушка молодому полицейскому. Тот кивнул и вежливо улыбнулся.
- Я знаю, мэм. Я констебль Кеньон.
Нэнси была удивлена, но застенчиво продолжила.
- Тогда, вы, должно быть, знаете, что я детектив-любитель?
- Да, мисс. Я читал о некоторых ваших делах.
- Тогда, вы не будете против, если я задам вам пару вопросов?
- Конечно, нет. Пожалуйста, присаживайтесь.
- Спасибо. – Нэнси села, - Есть один рок-музыкант, Ян Перселл. Он какое-то время жил здесь, когда лечился от наркозависимости.
Констебль Кеньон снова кивнул, поджав губы.
- Да, мэм. Я его знаю.
- Как вы думаете, когда он здесь был в последний раз?
- В Полпенни? Не могу сказать вам наверняка, мэм. Он просто приезжал сюда из Лондона ночевать на открытом воздухе, как многие туристы, и часто ездил туда-обратно.
Нэнси объяснила, что произошло с Яном Перселлом, и спросила:
- Мог ли он быть здесь прямо перед тем, как вернуться в свои меблированные комнаты в Лондоне?
Полицейский задумчиво нахмурился.
- Сложно ответить, мэм. Все, что я могу сказать, так это то, что на прошлой неделе я его точно здесь не видел.
- А как насчет наркотиков? – спросила Нэнси. – Они здесь – большая проблема? Активное распространение наркотиков местными? Торговля?
Кеньон пожал плечами.
- Скорее, у нас тут от туристов мигрень, а не от местных. Был один толкач в Пензансе, арестован на днях. И это – единственный недавний случай. Ходят, конечно, слухи, что наркотиками торгуют в старом здании подъемной машины, в том, что у оловянных рудников.
- А где это?
- К западу от мыса, совсем рядом с болотами. Дымовую трубу видно из замка. Но шахта закрыта, так что местность давно оставлена. Я прочесывал эту местность раза два-три, ночью, но никого не нашел.
Нэнси задумалась, прежде чем задать свой последний вопрос:
- Еще один вопрос, Констебль. Это может звучать глупо, но слышали ли вы когда-нибудь разговоры о местной ведьмовской секте?
На мгновение девушке показалось, что что-то вспыхнуло в глазах у молодого полицейского. Но тот лишь угрюмо сжал челюсти.
- Такого рода сплетни всегда гуляют, особенно здесь, в Корнуолле, но, насколько мне известно, в Полпенни ничего такого нет.
Нэнси поблагодарила его, встала и вышла навстречу летнему солнцу, голова ее была полна вопросов. Сыщица была озадачена тем, что констеблю было известно о ее делах. Откуда он узнал? Кто-то из замковой прислуги рассказал ему?
Девушка медленно бродила по проселочным дорогам, изредка разглядывая витрины местных лавочек. Деревенские жители улыбались ей, их живой акцент был приятен для уха. Однако казалось, всем было известно, что она – американская подруга леди Пенвеллин, и все попытки девушки начать с кем-либо беседу заканчивались неудачей. Расстроенная сыщица почувствовала, как гнев растет в ней. Чем же, спрашивается, им не угодила Лиза, если они распространяют свою неприязнь и на ее гостью?
В конце концов, девушка повернула обратно к гавани. Легкий бриз несся девушке навстречу, воздух пах солью. Молодой человек в твидовом пиджаке беседовал с рыбаками, пока те чинили сети. Заметив Нэнси, он прервал разговор и направился к девушке.
- Извините, вы случайно не Нэнси Дрю?
- Да, это я, - улыбнулась сыщица, радуясь тому, что с ней хоть кто-то заговорил. – А как Вы узнали?
- Знать все обо всех, можно сказать, моя работа. Я – Алан Тревор, репортер «Солнца Запада».
Нэнси узнала название одной из крупнейших газет Юго-Западной Англии, которую видела в киосках на вокзале.
- Ну, думаю, я не настолько известна по эту сторону Атлантики.
- Теперь известна, - на гладко выбритом лице репортера появилось нагловатое, самоуверенное выражение. – Может в Штатах, ты – знаменитая девушка-детектив, но здесь ты, не более чем очередная «пташечка» Ланса Уоррика. У Уоррика же намечается концерт здесь, в Корнуолле. А все для того, чтобы ты могла быть рядом с ним. Ну, официально, конечно, Вы у нас, юная леди, выслеживаете наркоторговцев и охотитесь за золотой статуэткой.
Его слова обожгли девушку словно крапива. У юной сыщицы перехватило дыхание от потрясения и негодования.
- П-п-прошу прощения! – от ярости девушка аж начала заикаться.
Тревор усмехнулся.
- Если это новость о Лансе Уоррике так Вас расстроила, мисс Дрю, то я здесь не при чем – все таблоиды просто пестрят заметками о вас двоих. Что мне интересно, так не наткнулись ли Вы на какую-нибудь тайну в замке?
- Почему бы Вам не почитать ваши дурацкие таблоиды и не узнать! - парировала сыщица, затем резко обернулась и ушла.
Как бы разгневана девушка ни была, она решила выяснить, была ли хоть какая-то правда в словах Алана Тревора, поэтому она купила пару лондонских газет в деревенском киоске. Потребовалось перелистнуть лишь пару страниц, чтобы страхи девушки подтвердились. Все еще кипя от негодования, девушка отправилась по дороге к замку Пенвеллин.
Вопросы роились у нее в голове один за другим, и ни один из них не подразумевал за собой приятных размышлений. Отчасти чтобы отвлечь себя, девушка решила поискать письмо, которое Этель Босинье оборонила накануне ночью. По рассказам пожилой женщины и дворецкого, Нэнси поняла, что велосипед перевернулся где-то около огромного старого дуба и порослей кустарника, растущих по правую сторону дороги к воротам замка. К своему удивлению, сыщица сразу заметила конверт лавандового цвета. На нем была изображена монограмма «Увенчанных», а адрес и ее имя были выведены почерком Ланса. Нэнси не терпелось прочитать письмо, и лучше без свидетелей. К счастью, ей удалось добраться до своей комнаты, не встретив ни Лизу, ни Хью. К неудовольствию девушки, ее руки дрожали, когда она открывала конверт. Но письма внутри не оказалось!
Но Нэнси нащупала в конверте какой-то объект – маленький и твердый. Она вытряхнула его на ладонь и… у девушки перехватило дыхание. На ладони лежал крошечный гладкий каменный наконечник – еще одна «громовая стрела»!
Нет, Ланс просто не мог послать ей это! Но кто тогда? Кто-то еще из группы?
Однако здесь возможно было и другое объяснение. «Призрачная фигура» могла специально напугать Этель, чтобы похитить конверт и подменить письмо на наконечник, в то время как обитатели замка успокаивали напуганную женщину. Но зачем? Было ли это предупреждением для назойливой юной американки покинуть Полпенни и не совать свой нос в колдовские дела, которые ее не касаются?
Несмотря на то, что сыщица всегда предпочитала здраво смотреть на вещи, она почувствовала, как по ее спине пробежал холодок страха. Опустившись на стул, она позволила конверту и наконечнику упасть ей на колени. Девушка крепко сжала руки, чтобы те не дрожали.
«Все что мне нужно, - серьезно сказала себе Нэнси, - так это так разозлиться, что для страха просто не будет места!».
Привести в исполнение свой план девушке-детективу удалось довольно легко, стоило ей только начать читать купленные лондонские таблоиды. На одной из страниц газеты было напечатано фото – она и Ланс пытаются пробраться сквозь толпу фанатов к его спортивному красному автомобилю. Общий смысл статей был ясен – американская сыщица всего лишь новейшее «приобретение» Ланса для своей коллекции фанаточек!
Нэнси была в ярости. А что, если эти заметки появятся и в Америке? Что будет, когда отец или Ханна или кто-то из ее друзей в Ривер-Хайтс прочитают их?
Нэнси чувствовала, что ей нужно освободиться от кипящих внутри нее негативных эмоций. Ей не хотелось, чтобы кто-то из слуг, или, не дай Бог, Лиза или Хью увидели ее в таком состоянии. Чтобы успокоить сумятицу в думах, девушка решила прогуляться вниз по коридору. Неудивительно, что констебль Кеньон знал о ней все! А эти омерзительные истории в газетах отчасти могли объяснить неприязненное отношение деревенских жителей к ней.
Девушка замедлила шаг, когда услышала доносящиеся по коридору сердитые голоса. Сыщица поняла, что находится рядом со спальней четы Пенвеллин.
- Я тебе уже говорил – то, что находится в той комнате, тебя не касается! – грозно бросил Хью.
- Это интересно почему, я все-таки твоя жена! – настаивала Лиза.
- Это потому, что я так сказал, а я - твой муж! Какой тогда смысл в браке, если ты мне не доверяешь?!
- А я думала, что доверие должно быть взаимным. Ох, Хью, я чувствую себя такой глупой, просто сгораю от стыда, когда приходиться признавать перед Нэнси, что ты даже мне не объяснил, почему та комната наглухо закрыта.
- Нэнси здесь в качестве гостьи, а не в качестве детектива! – резко возразил лорд Пенвеллин. – И к тому же, почему я держу ту комнату запертой, вообще ее не касается!
- Я не ребенок! Перестань так со мной обращаться! – голос Лизы повысился и задрожал, она была готова разрыдаться. – Что такого ужасного может быть в этой комнате, что ты даже не можешь довериться мне, своей жене?
- Просто поверь мне на слово, и все! Та комната должна оставаться запертой, дабы защитить имя моей семьи и наше счастье, понимаешь? – вспыльчивые речи Хью обернулись холодом и мраком, когда он резко закончил. – Я хочу, чтобы ты и твоя подруга держались от той комнаты подальше, надеюсь, это понятно? С этой секунды, я не хочу слышать даже упоминания об этом месте!
Глава 12. Опасность в темноте
Щеки Нэнси загорелись от стыда. Мало того, что ее попытки расследования привели к ссоре молодых супругов, которых девушка очень любила, так она еще и узнала об этом, подслушав их разговор, пусть и не нарочно. Да, хуже быть просто не могло! Девушка обернулась и сбежала вниз по лестнице, боясь, что дверь в спальню супругов Пенвеллин может открыться в любой момент.
Сердитые голоса супругов все еще звучали в голове девушки-детектива, когда она вернулась в комнату. Были ли у молодых супругов ссоры, подобные той, что она только что услышала? Могли ли они быть настолько серьезными и невыносимыми, что стали причинами несчастий Лизы и ее недомогания? Конечно, проблема подруги была намного глубже, чем негодование по поводу скрытности мужа, но, даже если это так, какова же истинная причина?
Ни Лиза, ни Хью не спустились к обеду, так что их гостье пришлось обедать в одиночестве. Расстроенная Нэнси едва прикоснулась к салату и отбивным. Девушка только закончила пить свой чай и поднялась из-за стола, как появился дворецкий и объявил о прибытии Этель Босинье.
- Я объяснил, что Её светлость не очень хорошо себя чувствует, а лорд Пенвеллин занят в библиотеке своей книгой, - сказал Ландрет Нэнси. – Вы хотите, чтобы я впустил ее, мисс?
- Да, конечно. Пригласите ее войти.
Сейчас, в свете дня, поведение мисс Босинье показалось девушке притворно искренним. Девушка подумала, что для Лизы эта женщина в качестве постоянной подруги была бы чересчур.
- Дорогая моя, что же случилось с Лизой? – настойчиво спрашивала женщина. – Опять эта проклятая головная боль?
- Боюсь, что так, - ответила Нэнси. – Лиза так плохо чувствует себя, что даже отказалась от еды. Думаю, сейчас она отдыхает в постели.
- Ох, ну тогда я просто обязана увидеть ее! Я знаю как нужно промассировать шею и виски, чтобы облегчить мышечное напряжение. И к счастью, - добавила женщина, доставая из своей сумочки на длинном ремне бутылку, - я захватила с собой бутылочку своей тонизирующей травяной настойки. Бедняжке Лизе всегда становится лучше после нее!
Прежде чем Нэнси смогла возразить женщине или остановить ее, Этель Босинье уже спешила по лестнице из большого зала к галерее верхнего этажа, где находилась спальня четы Пенвеллин.
Лиза полулежала на кушетке и была рада своим посетительницам. Через несколько минут хозяйка замка полностью расслабилась под действием искусного массажа бывшей учительницы физкультуры.
- Не могла ли бы ты быть так любезна и принести из ванной стакан, дорогая, - обратилась Этель к Нэнси, - чтобы Лиза смогла отведать моей травяной настойки?
Внезапно юной сыщице пришла в голову мысль. Может это что-то в травяной настойке влияет на состояние Лизы? Зайдя в ванную комнату, Нэнси порылась в аптечке и вытащила баночку аспирина. Высыпав таблетки и ополоснув баночку, девушка налила туда немного настойки. Закрыв баночку крышкой, она положила ее себе в карман.
Когда Нэнси вернулась, Этель мягко напевала, массируя голову Лизы. По довольной улыбке леди Пенвеллин, можно было догадаться, что забота мисс Босинье возымела желаемое воздействие. Этель взяла стакан с настойкой из рук сыщицы, но прежде чем женщина успела поднести питье к губам больной, тело Лизы обмякло, и девушка провалилась в глубокий сон.
- Ох, пусть она поспит, бедная маленькая овечка, - пробормотала Этель,- но когда она проснется, обязательно проследи, чтобы она выпила это.
Когда Этель уехала, юная сыщица выплеснула настойку в раковину.
За ужином Лиза казалась более жизнерадостной и была в хорошем расположении духа. Хью, напротив, был угрюм и все время молчал. Нэнси приложила все усилия, чтобы завести за столом занимательную беседу, но и она была все еще расстроена из-за противных историй в газете, так что ей было сложно все время хранить радостную улыбку.
Вечером, девушка написала пару писем домой, а затем немного почитала роман, прежде чем готовиться ко сну. Сны ее были беспокойны, девушка то и дело ворочалась в кровати. Внезапно глаза девушки распахнулись и она села на кровати. Из коридора эхом отдавались странные скрипучие звуки. «Да что ж это такое?» - задалась вопросом сыщица. Часы, стоящие на прикроватной тумбочке, показывали семнадцать минут второго ночи. Нэнси откинула одеяло, скользнула ногами в тапочки и накинула халат. Выйдя из комнаты, девушка осторожно осмотрелась. Там, где коридор красиво изгибался, была дверь, и сейчас она была открыта. Нэнси могла почувствовать слабый поток холодного воздуха, проходящий через приоткрытую дверь. «Это же дверь в башню!» - вспыхнуло в голове у сыщицы. Противно скрипящие петли были показателем того, что дверью пользовались редко. Зачем же сейчас кому-то понадобилось пройти через нее? Предвкушая нечто таинственное, девушка-детектив достала из сумочки свой маленький фонарик в виде авторучки и поспешила быстро спуститься в холл. За скрипучей дверью ввысь уносилась спиральная лестница, сложенная из массивных древних камней. Нэнси начала медленно и бесшумно подниматься. Внезапно девушка резко остановилась, глаза ее распахнулись от ужаса: прямо на самом верху лестницы виднелась босоногая, облаченная в ночную рубашку, фигура. В страхе сыщица поняла, что это была Лиза!
Нэнси тихим голосом позвала подругу, но не получила ничего в ответ. «Лиза?» - повторила сыщица более громким голосом, но ее подруга продолжала подниматься вверх по лестнице. «Она ходит во сне!» – осенило сыщицу.
Нэнси почувствовала, как вся покрылась гусиной кожей от такого жуткого зрелища. Более взволнованная чем когда-либо и неуверенная, стоит или нет будить подругу, сыщица шаг за шагом последовала за ней. Подъем по лестнице был изнурительным, и все же Лиза не показала ни признака пробуждения. Она прошла через дверь, которая, как могла видеть Нэнси из окна в стене башни, вела к галерее вдоль зубчатых стен. Она шла к самому верху башни! Наконец она вышла на каменную крышу. Нэнси, следуя за ней, могла видеть освещенный холодным лунным светом зубчатый каменный парапет, окружающий крышу. Лиза направлялась прямо к одному из зубцов. Страх охватил Нэнси, когда та поняла, что ее подруга намеревается сделать. Нэнси подавила вздох ужаса, прежде чем он достиг ее губ, опасаясь, что любой звук может разбудить Лизу и испугать леди до потери равновесия. А Лиза уже вплотную подбиралась к пространству между зубцами на парапете! Еще чуть-чуть, и под ногами девушки-сомнамбула не окажется ничего! Нэнси была в панике, ее сердце бешено колотилось. Что же делать?!