З а б о т к и н. Вы, значит, считаете, чего я до сих пор не делал, того и вперед не буду делать, да?
М а т ь. А вот и не делай. Зачем?
Она уложила чемодан. Она так его набила, что вдвоем с
Заботкиным они его закрыли еле-еле. Новенькой, чистой веревкой
мать обвязала чемодан. Заботкин оделся. На нем стеганая куртка
и валенки. Аккуратно застегнулся. Проверил - в кармане ли
рукавицы.
М а т ь. А Олю не подождешь?
З а б о т к и н. А чего ждать? Я со всеми вчера простился.
М а т ь. Хотела зайти проститься еще раз. Уж больно хотелось ей...
З а б о т к и н. На что это? И так уж дразнятся - жених и невеста.
М а т ь. Присесть надо, Женя.
З а б о т к и н. Мы ж сидели.
М а т ь. На дорогу полагается.
Присели. Мать поднялась первая.
Ну, в добрый час, Женя! (Обнимает его.) Родной ты мой. Голубчик мой единственный. Ты ж приедешь?
З а б о т к и н. А как же. Как может быть иначе. Конечно, приеду. Как отпуск будет мне, так и приеду.
М а т ь. Когда еще будет тот отпуск... Смотри пиши почаще, обо всем подряд пиши!
З а б о т к и н. Спасибо вам, мама, за все! И вы пишите тоже! Будьте здоровы!
Целуются.
М а т ь (в слезах). В добрый час! В добрый час! Счастливо тебе.
Заботкин поднял чемодан, взвесил в руке, богатырски
вскинул на плечо.
Тяжело?
З а б о т к и н. Что вы! Совсем легонький.
Он вышел на крыльцо. Мать за ним, набросив платок. За
метелью проклюнулась заря, розово окрашены дымки и снег на
крышах.
М а т ь (плача, кричит Заботкину вслед). В баню ходи каждую неделю! (Постояла, вспомнила.) И в парикмахерскую!
Заботкин оглянулся в последний раз. Помахал рукой и исчез
за поворотом улицы. Мать вернулась в дом. Всхлипывая,
принялась за уборку. На табуретке брошена старая ковбойка
мать взяла ее, прижала к лицу. Стук в окно. Это О л я.
О л я (прильнув к стеклу). Тетя Нюра! Тетя Нюра! Уехал?
М а т ь (в форточку). Уехал, Олюшка.
О л я. Ой! Давно?
М а т ь. Да нет, вот только что.
О л я. Его кто повез?
М а т ь. Никто. Попутную будет ловить.
О л я. Ой! Догоню, думаете?
М а т ь. Может, и догонишь, если бегом.
О л я. Ой!
Она бежит, вскидывая ноги в валенках. Беспечная, резвая
девочка. Улица ушла. Открылись снежные поля. За метелью шагает
Заботкин с чемоданом на плече. В такт его шагам звучат его
мысли - или он к своим мыслям пригоняет шаг.
М ы с л и З а б о т к и н а. Все будет очень хорошо! Все будет замечательно! Все будет первый сорт!
Г о л о с О л и (зовет издалека). Женя! Женя-а-а-а!
Он не слышит или не хочет слышать. В летящей кисее перед
ним - во весь горизонт - встают, тая, рушась и сменяясь, как
облака, розовые здания, трубы до небес, гигантские мосты.
Радостью и надеждой звучит простенькая мелодия, учащаясь в
ритме, как биение сердца. И в этот ритм пытаются попасть мысли
Заботкина, претворяясь в сбивчивую, но торжествующую песнь.
М ы с л и З а б о т к и н а.
Меня подвезет кто хочешь!
Меня подвезут куда хочешь!
Меня подвезут с удовольствием!
Меня подвезут с восторгом.
Г о л о с О л и. Женя-а-а-а!
Блеснули в метели автомобильные фары, слышно фырканье
мотора - Заботкин вскинул руку, побежал...
Вышла Оля, остановилась, смотрит вслед.
2
И вот З а б о т к и н в новеньком костюме, по-новому
причесанный проходит через ярко освещенное фойе городского
клуба.
Мимо афиш с кричащими буквами, мимо стендов с портретами
и полотнищ с лозунгами, мимо объявлений о занятиях разных
кружков.
Гремит танцевальная музыка.
Большое зеркало. Заботкин осмотрел себя с простодушным
удовольствием. Одернул пиджак, поправил галстук.
М ы с л и З а б о т к и н а. Вид ничего. Для такого вида самое бы подходящее дело - потанцевать.
Вход в танцевальный зал. Освещаемые то оранжевым, то
лунно-голубым светом, кружатся пары.
Но здесь не так танцуют, как у нас в районе. Я и там танцевал неважно, девчата смеялись. А здесь и не сунешься.
Заботкин остановился; сложив руки на груди, внимательно
смотрит на ноги танцующих.
Никто не танцует как у нас. Смотри-ка, что он делает. А этот, ай-ай-ай... Это почему же, интересно, такой разнобой - в районном центре так, а в областном совсем иначе, это неправильно... В общем, поучиться надо. Упущение с моей стороны... Какие девчата!.. Ладно, все по порядку! Сразу все не освоишь.
Он идет дальше. Входит в шахматную комнату. Здесь тихо,
музыка доносится еле слышно. За несколькими столиками играют,
а кругом сидят и стоят болельщики.
Это все мужчины, пожилые, солидные - и Заботкин входит
солидно, с достоинством. Увидел, что тут курят, - достал
папиросы, закурил.
С т а р ы й м а с т е р. Заботкин? Женя?
З а б о т к и н (рад). Здравствуйте, Иван Ильич!
М а с т е р. Смотри, каким франтом, я и не узнал было! (Протягивает руку.) Ну здравствуй, парень, как поживаешь?
З а б о т к и н (со скромной гордостью). Спасибо, Иван Ильич, хорошо.
М а с т е р. Да видно, что неплохо. Ты где сейчас?
З а б о т к и н. Там же, Иван Ильич, на "Красном инструментальщике".
М а с т е р. Да-да, на "Инструментальщике". Кто это мне недавно про тебя рассказывал...
З а б о т к и н. Я так вам благодарен, что вы меня здорово так обучили, спасибо вам большое!
М а с т е р. Да-да. Многих я, брат, обучил.
З а б о т к и н. Я уже пятый разряд имею.
М а с т е р. Да что ты. Молодец. Вот-вот, кто-то мне про твой разряд рассказывал. И еще про что-то такое.
З а б о т к и н. Комнату мне дали.
М а с т е р. Вот-вот, и про комнату говорили. Что же, и мебелишку успел приобрести, обставился?
З а б о т к и н. Да постепенно. Кровать, стол... Одну очень удобную штуку по случаю купил - старинную качалку.
М а с т е р. Так-так.
З а б о т к и н. Очень удобная, читать в ней приятно. Возьмешь книгу...
М а с т е р. И что-то еще про тебя рассказывали, не помню что.
З а б о т к и н. Думаю поступать в заочный техникум. С будущей осени.
М а с т е р. Ей-богу, по всем статьям молодчина.
З а б о т к и н. Стараюсь, Иван Ильич, работать над собой.
М а с т е р. Работай, работай. Гладко все у тебя идет. Радостно слышать.
З а б о т к и н. Спасибо. (Кивнув на свободный столик.) Играете?
М а с т е р. А ты?
З а б о т к и н. Играю.
М а с т е р. Хорошо играешь?
З а б о т к и н. Да нет, еще не особенно.
М а с т е р. Скромничаешь?
Заботкин мнется.
Ну что ж, сыграем?
З а б о т к и н (обрадовался). Давайте!
Они садятся, конаются, расставляют шахматы.
М а с т е р. Черный ферзь на черном поле.
З а б о т к и н. Ах да. Забыл. (Смотрит на доску.) Это вы пошли так, как в учебнике указано. Я читал книгу о дебютах, там и другие хода есть.
М а с т е р. Ходи по-другому, дело хозяйское.
Играют.
Конь, Женя, так не ходит. Конь ходит либо так, либо вот так.
З а б о т к и н. Правильно! Я забыл. Спасибо, Иван Ильич, за указание. Тогда я лучше пешкой схожу.
М а с т е р. Шах.
З а б о т к и н. Где?
М а с т е р. Вот.
З а б о т к и н. Ну-ну-ну! (Делает ход.)
М а с т е р. Мат.
З а б о т к и н. Уже?.. А если так?
М а с т е р. Все одно, тут же слон.
З а б о т к и н. А так?
М а с т е р. Кругом мат. Это, Женя, называется киндермат - детский мат.
З а б о т к и н. Давайте еще одну.
М а с т е р. Ладно, давай еще одну.
З а б о т к и н. Теперь я белыми.
М а с т е р. Ясно.
З а б о т к и н. Белыми - совсем другое дело, чем черными. Верно?
М а с т е р. Святая правда, Женя!
Играют.
З а б о т к и н. Если, значит, я так конем - будет правильно?
М а с т е р. Правильно, Женя, правильно! Шах.
З а б о т к и н. Ну-ну-ну! А я рокируюсь.
М а с т е р. Под шахом рокироваться нельзя.
З а б о т к и н. Тогда я так. Или нет! Можно, я иначе схожу?
М а с т е р. Ну, можно.
З а б о т к и н. Я вот так.
М а с т е р. Мат.
З а б о т к и н. Уже!
М а с т е р. Да ты давно играешь ли?
З а б о т к и н. Недавно.
М а с т е р. Когда научился-то?
З а б о т к и н. Ну недавно, в общем.
М а с т е р. Тренироваться нужно.
З а б о т к и н. Сыграем еще?
М а с т е р. Да нет, брат, не сыграем.
З а б о т к и н. Одну. Последнюю.
М а с т е р. Да неинтересно - не обижайся! - что ты все проигрываешь. Тебе кого-нибудь надо найти, чтобы так же, как ты играл, на твоем уровне. И тренируйтесь на пару, с богом... Да! Вспомнил! Ты чего ж молчишь-то, главную свою новость не выкладываешь, тебя же поздравить нужно?! Как это я такую вещь не сразу вспомнил, ты уж извини. Поздравляю!
З а б о т к и н. С чем, Иван Ильич?
М а с т е р. Как - с чем? Ты же, говорят, женился!
З а б о т к и н (искренно). Нет.
М а с т е р. А мне сказали.
З а б о т к и н. Нет, Иван Ильич, не женился. Я ж еще молодой. Еще даже невесты нет.
М а с т е р. Что ж мне вкручивали - якобы ты в загсе расписался...
З а б о т к и н (небрежно). А, это...
М а с т е р. С такой якобы красоткой...
З а б о т к и н. Она ничего, верно. Даже очень ничего.
М а с т е р. Так она есть все-таки? Существует в природе?
З а б о т к и н. Она, ну да, она существует, конечно... в природе.
М а с т е р (сурово). Но ты не считаешь нужным с ней регистрироваться, так, что ли?
З а б о т к и н. Нет, я зарегистрировался. Но я не женат, Иван Ильич.
М а с т е р. Как то есть? Она существует, ты с ней зарегистрировался, и ты не женат?
З а б о т к и н. Честное слово, не женат.
М а с т е р. Развелись, успели?
З а б о т к и н. Пока еще нет. Не развелись.
М а с т е р. Что же ты тогда называешь быть женатым?
З а б о т к и н. Да ну. Я ее, Иван Ильич, и не люблю совершенно. То есть я к ней отношусь до известной степени с теплотой - просто как к товарищу, понимаете?
М а с т е р. Гм. (Пытается уяснить положение.) А она к тебе?
З а б о т к и н. А я ее не спрашивал, для чего мне?.. Возможно, в глубине души она ко мне тоже чувствует теплоту - почему бы нет? - но в обращении незаметно...
М а с т е р. Так какого же черта вы ходили в загс, скажи на милость?!
Заботкин отвел глаза, молчит.
Не понимаю. (Вдруг осенен догадкой.) Чужой грех покрыл, что ли?
З а б о т к и н. Что - покрыл?
М а с т е р. Чужой грех, как в старину говорили.
Заботкин смотрит на него.
Ну, бывает... Какой-нибудь там проходимец, скотина, бросит, это самое, девушку... с ребенком... случается...
З а б о т к и н. Фу, Иван Ильич! Зачем вы так про нее думаете! Она сама, можно сказать, ребенок. Ее и зовут как ребенка - Заинька.
М а с т е р. Как?
З а б о т к и н. Заинька.
М а с т е р. Это что же, от какого имени?
З а б о т к и н. Кажется - Зоя.
М а с т е р. Кажется?
З а б о т к и н. Или Зинаида.
М а с т е р. Да ты что, и имени не знаешь?
З а б о т к и н. Как не знаю - я же вам сказал: или Зоя, или в крайнем случае Зинаида. Одно из двух. Если вам интересно, я у нее спрошу, когда встречусь.
М а с т е р. А вы не часто и встречаетесь?
З а б о т к и н. Нет, изредка.
М а с т е р. Не вместе живете?
З а б о т к и н. Нет, врозь.
М а с т е р. Ничего не понимаю. И скажу откровенно - заинтригован. Объяснишь, может, все-таки?
Заботкин встал, прохаживается. На лице у него выражение
кроткого упорства.
Между прочим, что ты молодой - это, Женя, не страшно. Со мной, я знаю, не согласны многие, но лично я ничего не имею против ранних браков, а почему? Видишь ли, мы с моей Анной Ивановной когда поженились, нам было по девятнадцать, и прожили жизнь, надо сказать, отличнейшим образом. Отличнейшим! Так что я это, из личного опыта исходя, говорю.
Заботкин слушает и задумчиво кивает головой.
М ы с л и З а б о т к и н а. Из личного опыта. Все, все учат, исходя из личного опыта. Он ничего не имеет против ранних браков. Потому что у него это получилось удачно. А у дяди Саши получилось неудачно, он против. А жениться - мне...
М а с т е р. А познакомились мы с ней не на танцульках где-нибудь, познакомились мы с ней на субботнике.
М ы с л и З а б о т к и н а. А может же быть и не на субботнике, и не на танцульках - может же?!
М а с т е р. Помню, кончили работу, огляделись - а на дворе роскошная лунная ночь!
М ы с л и З а б о т к и н а. А если день, и не роскошный, а наоборот - дождливый?
Начинает накрапывать дождь.
М а с т е р. И завершилось дело любовью и загсом, вот, брат, какие дела.
М ы с л и З а б о т к и н а. Как все расписано: если девочка славненькая - обязательно парень в нее влюблен. Если кто сходил в загс обязательно он женатый. Ах, Иван Ильич, многоуважаемый Иван Ильич, не всё вы с дядей Сашей охватили своим опытом, может и у меня быть опыт...
Дождь сильнее.
М а с т е р (загляделся в свои воспоминания). Хорошо, хорошо прожили! Каждому желаю так прожить, как мы с Анной Ивановной!
М ы с л и З а б о т к и н а. Ну почему каждому! Так-таки каждому!
М а с т е р. Не знаю, что у тебя там произошло. Но я тебе, Женя, как старший друг говорю: ищи девушку хорошую! Чтобы была, главное дело, трудовой человек, ясно тебе? Ясно, спрашиваю?!
З а б о т к и н (вяло). Ясно, Иван Ильич...
М а с т е р. Тогда будет твоя семейная жизнь правильная. Трудовой человек - уж он не подведет, уж его качества никуда не денутся.
З а б о т к и н. Да я же вам сказал, я еще и не думаю о семейной жизни!
М а с т е р (сердито). А загсом не играйся, загс не игрушка, это вещь серьезная, это вещь знаешь какая серьезная...
М ы с л и З а б о т к и н а. Вот ведь - мало ему, что он меня ремеслу научил... и что я ему за это всю жизнь буду благодарен как хорошему моему учителю... Нет, ему бы за ручки меня вести. Чтобы я либо так ходил, либо так; и не иначе, как шахматный конь! А если я, как ферзь, рраз - и через всю доску! Рраз - и по диагонали!..
Дождь как из ведра. За дождем ушла, исчезла клубная
комната, погасли вечерние огни, открылся дневной пригородный
вид: шоссе и скамья под навесом на автобусной остановке.
Подняв воротник пиджака, прыгая через лужи, Заботкин мчится к
навесу.
3
Он мчится к навесу, а с другой стороны туда же с визгом
бегут З а и н ь к а и С и м а, вдвоем под одним зонтиком.
Сима несет зонтик, а Заинька маленький чемоданчик.
Почти одновременно с Заботкиным они добежали до навеса.
С и м а (опуская зонтик). Вот ливень, чтоб он сдох!
З а и н ь к а (Заботкину). Как вы ужасно вымокли! Сима, ты посмотри, как молодой человек вымок!
З а б о т к и н (улыбаясь и отряхиваясь). Ничего. Бывает хуже.
З а и н ь к а. Как грустно, такой хороший костюм! Придется отдавать в утюжку.
З а б о т к и н (выжимает брюки). Ничего, я сам. Приеду домой, попрошу у соседки утюг, проглажу как следует - все будет в порядке.
З а и н ь к а. Домой! Счастливый! У вас есть дом! Ты слышишь, Сима, у этого счастливца есть дом!
С и м а (мрачно). А где ваш дом?
З а б о т к и н. На улице Серго Орджоникидзе.
С и м а. Это где новые дома?
З а б о т к и н. Ага.
С и м а (так же мрачно). Ничего дома...
З а и н ь к а. Сима, у меня ноги насквозь промокли. В туфлях хлюпает...
С и м а. Разувайся живо!
З а и н ь к а. Думаешь - лучше?
С и м а. Конечно, лучше босиком, чем в мокрых туфлях.