А ж о г и н. Нормально. Пустое дело.
Р а и с а. Больно?
А ж о г и н. Уже не больно.
Р а и с а. Уже не больно... уже не больно... Ему тоже скоро будет уже не больно...
Вверху на лестничной площадке - высокая белая дверь. Она
раздвигается, за нею палата: койка, тумбочка, черное окно. Все
это висит над темнотой. На койке бредит З а б о т к и н.
З а б о т к и н. Эй! Скорей! Бросьте мне! Что-нибудь! Как это называется... как это называется... Что-нибудь! А то сейчас... больше не могу... вот сейчас... Держись, дурак, слякоть, костей не соберут... Эй! Да скорей же! Что-нибудь! Кто-нибудь!
Из темноты идет ж е н щ и н а.
Это кто? Кто тут? (Поднялся на локте, смотрит.) Это ты?
Ж е н щ и н а. Я.
З а б о т к и н. Пришла все-таки?
Она молчит.
Долго не приходила.
Ж е н щ и н а. Я не могла, Женичка.
З а б о т к и н. Все могла, только прийти не могла?
Женщина опускает голову.
Ж е н щ и н а (робко). Можно сесть около тебя?
З а б о т к и н. Хочешь - садись. Только осторожно: больно мне.
Ж е н щ и н а. Можно задать вопрос?
З а б о т к и н. Задавай...
Ж е н щ и н а. Ты меня любишь?
З а б о т к и н. Чудачка. Ах, чудачка. Какое может быть "любишь"? Какое тут "любишь"?
Нет, ты мне совсем не дорогая,
Милые такими не бывают...
Я тебя даже не успел спросить: зачем же ты меня учила любить стихи, слушать музыку?.. Мы так расстались, что я даже ни о чем не успел тебя спросить... Мне было бы легче, если бы ты меня не учила любить стихи...
Ж е н щ и н а. Ненавидишь меня?
З а б о т к и н. Не знаю. Я думал - ты раньше придешь. Думал поговорим. Как ты не поняла... Стихи понимаешь, музыку понимаешь, а не поняла, что нельзя расставаться, как мы расстались. Не имеют права люди так расставаться!
Ж е н щ и н а. Ты кого-нибудь полюбил - другую? (И она со страхом ждет ответа.)
З а б о т к и н. Нет, кого же я полюблю?
Ж е н щ и н а (ревниво). А та?
З а б о т к и н. Какая?
Ж е н щ и н а. В сапогах?
З а б о т к и н. В каких сапогах?.. Я, правда, думал - ты раньше придешь. Не сможешь все-таки просто так... отшвырнуть, не сказав ни слова... Ведь те слова ты для него говорила, не для меня... Ты подумай. Ну ты подумай. Как надо верить друг другу, чтоб сблизиться, как мы сблизились. Громадное доверие надо иметь! Таким своим надо почувствовать человека! Без этого - разве может что-нибудь быть?.. Я тебе страшно поверил! Что ты меня любишь, поверил. Что ты моя, своя, родная, поверил. Я так тебе поверил, что верю до сих пор! После всего! Это не ты меня продала. Твой страх меня продал, твой стыд перед ним. Он-то ведь тоже тебе верил... Мы перед ним очень были виноваты! Надо было прийти по-честному, болван я, что не настоял, тебя послушался... прийти и сказать - мы виноваты...
Ж е н щ и н а (радостно). А помнишь, как мы с тобой встречались в балочке!
З а б о т к и н. Да, да, да!
Ж е н щ и н а. Везде было изрыто, глина, песок, земля вывернута наизнанку, а в балочке трава зеленая-зеленая! И столько цветов! И пчелы над цветами!.. Едем в нашу балочку!
З а б о т к и н. Едем!
Он кладет на баранку руки, женщина, сидя рядом,
прижимается к нему плечом, и ветер треплет их волосы.
Ж е н щ и н а. Быстрей. Еще быстрей. Еще.
З а б о т к и н. Больше нельзя.
Простор летит мимо них.
Ж е н щ и н а. Дай мне поправить.
З а б о т к и н. Научись сначала.
Ж е н щ и н а. Я же умею!
З а б о т к и н. Не дури!
Ж е н щ и н а. Немножко!
З а б о т к и н. Угробишь и себя, и меня.
Она обнимает его, они уже не в автомобиле.
Слышишь - пчелы гудят?
Ж е н щ и н а. Закрой глаза. Я их поцелую.
З а б о т к и н. Там он нас и застал, в нашей балочке. Я говорил надо было прийти и сказать. Я говорил!
Он встает с отчаянной решимостью, а у тумбочки сидит
м у ж ж е н щ и н ы, и женщина прокрадывается и становится за
спиной своего мужа.
М у ж. Жена мне рассказала, так что с вами разговор короткий... Вы шантажист, вор, насильник, вы запугивали мою жену письмами, которые она якобы вам писала, - письма в стихах, смешно! - эти письма вы украли у меня, они были когда-то адресованы мне! (Женщине.) Скажи при нем.
Ж е н щ и н а. Да, они были адресованы тебе.
М у ж. И он их украл.
Ж е н щ и н а. Он их украл.
М у ж. Из моего стола.
Ж е н щ и н а. Твоего стола.
М у ж. И шантажировал тебя, принуждая к свиданиям.
Ж е н щ и н а. Принуждая.
М у ж. К свиданиям.
Ж е н щ и н а. К свиданиям...
М у ж. Дайте сюда письма. (Женщине.) Скажи ему.
Ж е н щ и н а. Отдайте...
Заботкин кладет на тумбочку письма.
М у ж. Об остальном будете говорить со следователем. (Уходит.)
З а б о т к и н. С тех пор, ты знаешь, я так и хожу с этим клеймом. И даже не могу закричать: я не шантажист, я не насильник! - потому что это значит, это значит - обвинить тебя...
Ж е н щ и н а. Но с тебя ведь сняли судимость.
З а б о т к и н. Да, прокурор такой попался, прокурору обвинять полагается, а этот подал на пересмотр... А люди говорят - я ловкач, вылез сухим из воды. Люди хотят, чтобы я им в популярной форме все рассказывал и доказывал...
Ж е н щ и н а. Не вини его так уж. Мы с тобой такие неосторожные были. Такие глупые. Слишком много народу на Металлострое про нас знало. И шофер, который его к нашей балочке вез. И другие. А он ведь крупный был начальник. Он свою честь спасал, Женичка. Ведь человеку честь дорога.
На черном окне возникает рисунок решетки.
З а б о т к и н. Честь... Еще бы!
Ж е н щ и н а. Но он так потом мучился!
З а б о т к и н. Мучился? Я бы на его месте пулю в лоб...
Ж е н щ и н а. Женичка. Да.
З а б о т к и н. Что - да?
Ж е н щ и н а. Он пустил себе пулю в лоб. Он убил себя, Женичка. Он не вынес.
З а б о т к и н. Лжешь?
Ж е н щ и н а. Лгу.
З а б о т к и н. Для чего?
Ж е н щ и н а. Я думала - тебе будет приятно.
З а б о т к и н. Слушай, говорят - где-то есть деревня. Только я не спросил, в какой области, какого района... Ты знаешь, в этой деревне не изменяют. Совсем. Никогда. Никого не продают, понимаешь? Такая деревня есть.
Молчание.
Я все-таки думал - ты раньше придешь. Я и в тюрьме тебя все время ждал.
Она закрывает лицо руками.
Думал - сообразишь... выпросить свиданье. Ждал, ждал... Как-то в обед только сели за стол, кричат - Заботкин, на свиданье, к тебе приехали! Я вскочил как сумасшедший...
Ж е н щ и н а. Кто же это был?
З а б о т к и н. Мама.
Женщина горько плачет.
Теперь плачешь? А как же тогда?.. Как ты смогла... это сделать? Разве можно так? Ну разве можно так? Ведь нельзя же...
Появляются четыре парня: П ы л к и й, С т р о г и й,
Е х и д н ы й и Г о л у б о о к и й. Они совершенно такие
же, какими Заботкин и зритель запомнили их во дворе завода
"Красный инструментальщик".
П ы л к и й. Он с ней еще разговаривает! Какого черта ты с ней разговариваешь?! (Женщине.) Уходите отсюда. Быстро!
С т р о г и й (приближается, как судья). Что ты делаешь, Заботкин! Какое ты имеешь право губить себя и выгораживать эту?.. Что ты, Заботкин!
З а б о т к и н. Я ее любил.
П ы л к и й. Да она твою любовь ногами растоптала! Письма свои объявила украденными... Письма, которые ты наизусть знал, над которыми ты смеялся от радости... Поцелуи свои объявила украденными... Твою жизнь в жертву кинула - за что? За мужний автомобиль, за тряпки... за то, чтоб и дальше развлекаться с такими дураками...
З а б о т к и н. Я ее любил.
Е х и д н ы й (без ехидства, с сожалением). Псих. Ну просто псих.
С т р о г и й. Послушай. Ведь это черт знает что будет твориться на свете, если восторжествует ложь.
П ы л к и й. Ложь и трусость! И подлость!
С т р о г и й. Это обыкновенно все бывает сразу - ложь, трусость, подлость, так вместе и живут. Ты не имеешь права этому потворствовать.
Г о л у б о о к и й. Он ее любил.
С т р о г и й. Но это же низкая душа.
Г о л у б о о к и й. Но он ей говорил - ты моя единственная, ты мне дороже всех!
П ы л к и й. Но она его посадила за решетку!
Г о л у б о о к и й. Но он не может после тех слов сказать - низкая душа. У него не поворачивается язык.
П ы л к и й. Ах, будьте спокойны! Уж я бы ее вывел на чистую воду!
Г о л у б о о к и й. Ну как ты не понимаешь - он ее любил!
Е х и д н ы й. Вы всё о любви. А ум на что? Голову-то надо иметь на плечах?
С т р о г и й. Человек не должен допускать себя до чрезмерных чувств. Все хорошо в разумных пределах.
Г о л у б о о к и й. А почему, когда вы смотрите "Ромео и Джульетту", вы восторгаетесь? Почему не говорите: зачем они не держались в разумных пределах?
С т р о г и й. Сравнил. То Ромео и Джульетта.
Е х и д н ы й. Да ну, просто он псих. Всегда его вокруг пальца обводили. Помните, как та девчонка - как ее звали? - комнату у него оттяпала.
Г о л у б о о к и й. Вы дураки. Если он той девчонке, чтоб она счастлива была, все отдал, не моргнув, - а ведь она для него ровно ничего не значила... то для этой, ясно - жизнь отдаст.
П ы л к и й. Нет! Не согласен! Такая подлость - выше моих сил!
С т р о г и й. И я не согласен! Ни за что!
Обмахиваясь веткой сирени, проходит
А в т о р и т е т н ы й п а р е н ь.
Петро, а Петро! А твое как мнение?
А в т о р и т е т н ы й (задумчиво). О чем?
С т р о г и й. Да вот об этой истории.
А в т о р и т е т н ы й. Не знаю.
С т р о г и й. Как - не знаешь?
Е х и д н ы й. Ты не знаешь - ты, Авторитетный?..
П ы л к и й. Это ты брось!
А в т о р и т е т н ы й (проходя, рассеянно). Честное слово, не знаю.
С т р о г и й. Постой! Петро! Ответь на вопрос. Обязана любовь держаться в рамках разума или не обязана?
А в т о р и т е т н ы й. Я, ребята, подумаю над этим вопросом. Подумаю, и скажу вам. Я женюсь, ребята. (Уходит.)
М а т ь (входит). Здравствуй, Женя.
И все исчезают - парни и женщина.
З а б о т к и н. Здравствуйте, мама.
М а т ь. Вот уж где не думала встретиться... Здоров ты хоть?
З а б о т к и н. Здоров.
М а т ь. На воздух выпускают?
З а б о т к и н. Выпускают, мама.
М а т ь. Питание сколько раз в день?
З а б о т к и н. Три раза.
М а т ь. Покажись. Посмотри в глаза... Женя, скажи ты мне одно только слово - что ты не виноват! Что оклеветала она тебя! Да я свет переверну, я эти стены в порошок разобью, я ее, распутницу...
З а б о т к и н. Тише.
М а т ь. Проклятую клеветницу, проклятую...
З а б о т к и н. Тише, тише. Здесь громко не разрешается.
М а т ь. Скажи одно только слово!
З а б о т к и н. Без слов не верите?
М а т ь. Да ты ж подписал! Признался! Заставили тебя?
З а б о т к и н. Нет.
М а т ь. Не заставляли?
З а б о т к и н. Нет.
М а т ь. Признался по правде?
З а б о т к и н. По правде.
М а т ь. Вот ты, значит, куда пришел. Шел, шел и пришел... Женя, Женя, я ведь тебя только хорошему учила.
Входит О л я в белом халате. Исчезает решетка на окне,
и удаляется мать, твердя: "Женя, я ведь тебя только хорошему
учила!"
З а б о т к и н. Кто здесь?
О л я (тихо). Это я.
З а б о т к и н. Кто?
О л я. О л я.
З а б о т к и н. Оля? Почему ты здесь?
О л я. Просто побыть с тобой. У них тут санитарок мало. Просто подежурю, пока тебе неважно.
З а б о т к и н. Я кричал?
О л я. Разговаривал немножко. Во сне.
З а б о т к и н. Мне показалось, тут мама моя.
О л я. Не очень тебе больно?
З а б о т к и н. Ничего...
О л я. Сестра сказала: если очень будет больно, она опять сделает укол. Ты тогда скажи. Не терпи.
З а б о т к и н (послушно). Хорошо.
О л я. Попить не хочешь?
З а б о т к и н. Да. (Пьет.) А Ажогин?
О л я. Он тут. Внизу.
З а б о т к и н. Не лжешь?
О л я. Внизу с женой. Руку в гипс положили.
З а б о т к и н. Не лжешь?
О л я. Разве про такое лгут?.. Между прочим, я сказала, что я тебе сестра. Чтоб пустили. А то не пускают. Ты меня не выдай смотри. Не проговорись, ладно?
З а б о т к и н (помолчав). Оля. Скажи мне.
О л я. Что?
З а б о т к и н. Здесь темно?
О л я. Темно.
З а б о т к и н. И тебе тоже темно?
О л я. Темно, темно! И мне! Ты подумал - у тебя с глазами?..
З а б о т к и н. Я вдруг увидел, что темно. Вдруг.
О л я. Просто - нигде не горит. Из-за грозы. Вихрь как налетел...
З а б о т к и н. Я хочу жить, но не слепым. Слепым не хочу.
Где-то ходьба, стук дверей, неясные голоса.
Мне кажется или правда шум какой-то?
О л я. Наверно, профессор приехал.
З а б о т к и н. Резать будут?
О л я. Я не знаю.
З а б о т к и н. Боль - подлость... зверство... Хоть бы не резали, ну их к черту.
О л я. Ну что ты прямо как малограмотный! Прямо - серость! Разве теперь режут с болью? Теперь режут без всякой боли! Ты ничего даже не почувствуешь! Уснешь - и ничего не почувствуешь.
Лампы начинают наливаться светом.
З а б о т к и н. Свет?
О л я. Видишь, вот и свет! Было темно, а теперь свет!
Лампы горят ярче.
З а б о т к и н. Знаешь?
О л я. Что?
З а б о т к и н. Это хорошо. Что ты тут. Если мое дело дрянь...
О л я. И не думай об этом! Доктор говорит...
З а б о т к и н. Ты сама напишешь моей маме, ладно? Вот что напиши: он перед вами только в одном был виноват - что не приехал повидаться, обещал и не приехал. Мотало его где надо и где не надо, не выбрал времени приехать... хотя под конец и понял, что любил вас крепче всех... И больше он ни в чем перед вами не был виноват. Не сердитесь на него. Напишешь?
О л я. Напишу.
З а б о т к и н. А если ничего себе будут дела...
Все ярче горят лампы. Неуверенно, срываясь, начинает
звучать мелодия, под которую когда-то Заботкин уходил из
материнского дома, и в сбивчивом ее звучании - робкая
надежда...
13
Она разрастается и переходит в симфонию. Мы снова видим
горы, но с другой точки - они отдалились, затуманились, и
только одна снеговая вершина, сияющая под солнцем, по-прежнему
горит и манит.
У въезда в селение, возле магазина, стоит грузовик.
Подъехал другой - из кабины вышел д я д я В а с я, идет в
магазин, на ходу доставая деньги. Ему навстречу
З а б о т к и н и М и ш к а с покупками.
Д я д я В а с я. Заботкин!
З а б о т к и н и М и ш к а. Здравствуйте.
Д я д я В а с я. Как поживаешь, парень?
З а б о т к и н. Спасибо, хорошо.
Д я д я В а с я. С выздоровлением тебя. От души рад, понимаешь... Все, значит, в порядке?
З а б о т к и н. Как будто.
Д я д я В а с я. Куда едешь?
З а б о т к и н. Мишка подвезет до железной дороги, а там поездом... В свои места еду, на поправку послали.
Д я д я В а с я. Кто же у тебя там есть?
З а б о т к и н. М а т ь.
Д я д я В а с я. М а т ь... А после поправки - обратно к нам в комбинат?
З а б о т к и н. В комбинат, в совхоз - видно будет.
А в мыслях договаривает:
М ы с л и З а б о т к и н а. Мир большой, дорог много... Какие города я еще увижу? Какие моря?
Вслух он говорит, улыбнувшись:
З а б о т к и н. А может, поеду искать ту вашу деревню. Где никто, никогда... Ведь есть такая деревня?
Д я д я В а с я. А как же. Без такой деревни плоховато было бы людям, З а б о т к и н.
З а б о т к и н. И я так думаю.
О л я (из кабины). Женя, ты где, поехали, на поезд опоздаем... Здравствуйте, дядя Вася!