Так что, когда наступил конец весны, я даже не поняла. Май подкрался незаметно, осыпая город сладко пахнущими цветами и теплыми лучами весеннего солнца, а еще — выпиской Дениса из больницы. После всех анализов, которые показали, что брат в норме, нам дали добро на его освобождение из-под пристального внимания эскулапов. Денис радовался больше всех этой новости. Было заметно, что брату осточертело лежать в больнице.
Встречал нас Дима с охранной, к которой я уже успела привыкнуть. Все время, что Денис лежал в больнице, парни неустанно нас охраняли. Денис говорил, что это обязательно. Ведь, помимо разгуливающего на свободе Дергнёва, у него еще найдется пара-тройка озлобленных недоброжелателей. Пришлось смириться и даже, в некоторой степени, подружиться с парнями.
— С выздоровлением! — вручая мне цветы и пожимая руку Денису, произнес Дима.
— Спасибо — улыбнулась я.
— Может погуляем, перед тем, как ехать домой? — сразу же стал просить Денис, щенячьим взглядом смотря мне в глаза.
— Нет, я что твоему врачу обещала? Или уже забыл, к чему гулянья привести могут? Ну-ка, марш в машину! — как склочная баба уперла я руки в боки.
— Ладно-ладно, только не горячись, лапонька моя — в шутку проворковал Денис, но в машину сел.
Я села следом, тут же оказавшись в любимых объятиях. Денис не делал секрета из наших отношений. Более того, ему нравилось их демонстрировать, я же, просто, не могла ничего, что не касалось здоровья брата, запретить ему. Мы больше не афишировали, что являемся родственниками. Так что, для окружающих мы были парой.
— О чем задумалась? — целуя меня в макушку, спросил брат.
— О тебе, я люблю тебя — покрепче обняв Дениса, спрятала я свое лицо на его груди.
— Маленькая моя, что бы я без тебя делал?
— Даже не знаю — притворно задумалась я — наверное, долго бы не прожил?
Денис засмеялся, в этот момент мы как раз подъехали к дому. Распрощавшись с Димой, вошли в двери. Брат замер, будто вспоминая наш дом.
— Каждый раз, возвращаясь сюда, я окунаюсь в прошлое, наше прошлое — произнес он наконец.
— Да, как будто вернулся от конца книги к началу — улыбнулась я.
— Никогда и ни одну книгу так не хотел перечитать — наклоняясь и целуя меня, прошептал Денис.
Брат обвил мою талию руками, прижимая к себе, попытался поднять меня на руки.
Наверное, только страх, что любимый может опять попасть в больницу, отрезвил меня. Резко отстранившись от Дениса, я с максимальной строгостью, произнесла:
— Эй, попридержи коней! Тебе что было сказано? «Никаких физических нагрузок», и если ты не намерен выполнять предписания врача, то я-то, будь уверен, прослежу за этим.
— Айс, какие нагрузки? Ты легкая, как пушинка, а то, что я собираюсь с тобой сделать, только пойдет мне на пользу — предвкушающе улыбнулся Денис, потянув жадные ручонки ко мне.
— Нет! И еще раз, нет! — отступая от Дениса, чувствовала я, как начала сдавать «позиции».
Денис же, наступая на меня, загнал свою «жертву» в спальню, а когда я, пятясь, запнулась и упала на постель, просто лег сверху. Как же я соскучилась по нашим ласкам. Не сказать, что физический контакт был для меня жизненно необходим, нет, мне хватало и присутствия брата рядом, но то, что происходило в этой комнате, на этой постели, сводило меня с ума.
В самый разгар наших поцелуев, зазвонил телефон, я попыталась не реагировать, но плохо получалось. Первым не выдержал Денис и сняв трубку рявкнул:
— Да!
Но вопреки моим ожиданиям, разговор не прекратил. Быстро заметавшись по постели и попутно с общаясь по телефону, попытался одеть уже снятые штаны и футболку.
— Я скоро буду, жди — наконец закончил он и повесил трубку.
— Что?! Куда это ты собрался? — встала я с постели, совершенно не стесняясь своей наготы.
— Котенок, дела, мне надо отъехать, обещаю не гулять и «физически не напрягаться». Я буквально на пару часов — поцеловав, опешившую меня, в шею, умчался из дома.
Я же, осталась со своим недоумением в одиночестве. Что же это такое? Взял и сбежал, сразу после выписки, даже про меня забыл! Оглядевшись, подняла свои вещи и быстро их натянула. Ну и ладно, пойду в магазин схожу, а то в доме опять — «шаром покати». Зато, когда вернется, я с ним поговорю, ой как поговорю! Приободренная такими мыслями, я вышла из дома.
Глава 4
Тебя нет рядом,
За окном льет дождь,
На сердце боль,
Впереди снова ночь.
Помню я твой взгляд,
Помню я мечты,
Помню я минуту, когда сказал ты,
Что будешь со мною всегда,
Летом, зимой, никогда
Не уйдешь от меня,
Не оставишь одну,
Ну скажи почему, почему?
Догма
Когда позвонил Дима, мы с Айс уже плавно переходили с бессвязных слов на стоны. Но сообщение о том, что люди Орлова уже неделю, как поймали Дергнёва, заставило меня подскочить и в спешном порядке натянуть штаны. Ничего не объясняя Айс, я уехал на встречу с Орловым. Дергнёв, конечно, сука, но сука слишком многое знающая обо мне. И мне бы не хотелось, чтобы этими знаниями обладал еще кто-то.
На полпути схватило сердце. Оно теперь часто ноет, но сейчас, возможно, от переполнявших меня чувств, сердце стало колоть. Так что, до Орлова я еле добрался. Проглотив, не запивая, сразу три прописанных мне врачом таблетки, я вышел из машины. Прямо у главного офиса Орлова уже собралась его «гвардия». Ну надо же, как он обнаглел — держать человека в главном офисе. Совсем страх, после смерти сына потерял. Да, именно сына, ведь старший брат Кирилла, не являлся биологическим ребенком Орлова. То-то он по нему, не слишком страдал.
Охрана на входе проводила меня косым взглядом, но слова против не сказала. То ли помнят меня, то ли начальство уже осведомлено о моем приходе. В холле меня ждал Дима с парой ребят, все при оружие. Что ж, похоже, на конструктивный диалог никто не рассчитывает.
— Что там, Дима? — спросил я у парня.
— Да как Вам сказать? Вроде, Дергнёва пока не хлопнули, но похоже всё к этому идет. Мужики, выходившие из помещения для персонала, по локти в крови были. Вы же знаете, как работают эти ребята. Так что, сутки максимум, а потом можно в утиль сдавать — усмехнулся Дима.
— Но он — мой человек!
— Поправка, он был Вашим человеком, а теперь Дергнёв весь, вместе с потрохами принадлежит Орлову. И всё, что мы можем сейчас сделать, это попытаться забрать его. Сашок, конечно, парень упертый, но те доводы, которые славные ребятки Орлова сейчас приводят, заставят парня говорить, если он уже не запел — обыденно произнес Дима.
— Ладно, пошли, поговорим, со старым знакомым, чего из пустого в порожнее переливать — кивнул я, направляясь к кабинету Орлова.
Хозяин кабинета, при моем появлении, даже зад от стула не оторвал. Только глянул волком, но поняв, кто перед ним, пакостно улыбнулся.
— Какие люди… Не успел выйти, а уже за старое взялся? Хотя, говорят, болел, что правда, сердце прихватило? — таким Орлов был на заре своей туманной юности, когда я еще под стол пешком ходил. По крайней мере, мне говорили, что он таким был. А потом, как-то резко, стал респектабельным бизнесменом, который ко всем обращается на «вы» и без фамильярностей.
— Орлов, ты берега-то не попутал? Это кто кому предъявы должен кидать, а? — спокойно спросил я.
— Да ты…
— Да я, а теперь заткнись и послушай. Ты, конечно, мужик со связями, вот только меня переплюнуть вряд ли удастся. Так что, Дергнёва придется отдать. Он мне крупно задолжал. За сына должен радоваться, хорошо, что его хлопнули, пока я на нарах отдыхал. Если бы я вышел, а Кирилл твой, жив-здоров бегал, то подыхал бы парень долго и мучительно. И ты! Ты бы, мне ничего не сделал! — на Орлова к концу моей речи было жалко смотреть. Осунувшийся и несчастный. У меня нет детей, но я представляю, что он чувствует. Наверное, я бы тоже мстил за своего ребенка, но увы, наши интересы пересеклись.
— Забирай, всё равно его теперь — только на фарш. Стойкий, падла, оказался. Только повторял, что он моего Кирюшу, сука… — и Орлов заплакал. Я посмотрел на Диму, тот кивнул, давая понять, что заберет Дергнёва.
— Я с ним разберусь — бросил я на прощание Орлову.
Уже на выходе из здания, сердце опять дало о себе знать, я пошатнулся от резкой боли. Что же ты ноешь-то? В машине не оказалось таблеток, последние я съел перед встречей с Орловым. А боль разрасталась и усиливалась. Дима, заметив, как я согнулся уперевшись лбом в руль вышел из своей машины и направился ко мне.
— Что-то не так? — осведомился Дима, когда я опустил стекло.
— Да, сердце что-то пошаливает — скривился я.
— В больницу? — деловито пересаживая меня на пассажирское сиденье, спросил Пехов.
— Нет, домой, там у меня обезболивающее было — стараясь дышать как можно медленней, отчего боль не казалась такой резкой, ответил я.
Дима кивнул и завел мотор. Позади нас ехал джип Пехова, в котором находился Дергнёв. Если гаишники тормознут тачку, у нас опять буду проблемы. Но стоило мне подумать о малейшей опасности, как сердце забившись учащено, будто скрутили и отжали. Я схватился за грудь, но постарался не издать ни звука. Когда мы оказались у дома, мне стало немного легче.
Айс, видимо, услышав звук мотора вышла на крыльцо.
— Денис — заметив, с какой я осторожностью и медлительностью выбираюсь из салона бросилась ко мне сестрёнка — что случилось?
— Всё в порядке, Айс, просто таблетки дома забыл — примирительно сказал я.
— Денис Сергеевич, Дмитрий Иванович, а что с полутрупом делать? — спросил вышедший из джипа парень.
— С каким полутрупом? — ахнула Айс.
— Малышка, идем в дом, тут без нас разберутся — попытался я увести сестру, но Айс гневно глянув на меня опять обратилась к говорящим.
— Где этот полутруп? Я, тебя, Дима спрашиваю?! — повернулась она к Пехову.
— Айсир Сергеевна, Денис…
— Дима, не зли меня! — обманчиво ласково попросила Айс.
— Ладно, покажи ей — чувствуя, что долгой перепалки просто не выдержу, устало разрешил я Пехову.
Айс, при виде скрюченного и завернутого в целлофан (Дима салон кожаный кровью боялся запачкать), Дергнёва, побледнела и отшатнулась.
— Он живой? — отстранено спросила она.
— Пока, да — флегматично ответил Дима.
— Тогда, заносите в дом.
— Что?! Айс, ты спятила? — заорал я, разозленный ее приказом и ощутил, как стал приближаться фэйсом к земле.
— И этого тоже, заносите — последнее, что я услышал, прежде чем вырубился.
В себя я приходил долго, то выныривая из беспамятства, то опять в него погружаясь, как в тягучее, липкое желе. Первое, что я почувствовал, когда смог открыть глаза — это ноющую голову. Будто внутри черепной коробки кто-то устроил вечеринку. Я лежал в нашей с Айс спальне, самой сестры в комнате не было, но я слышал ее голос в глубине дома.
Первые две попытки встать не увенчались успехом. Но в третий раз, я всё же смог подняться с постели и пошатываясь, периодически опираясь на стену, выйти из спальни. Ориентируясь на голос сестры, я дошел до гостиной. Открывшаяся мне картина не порадовала. Айс склонилась над избитым Дергнёвым.
– «В больницу не надо»! — явно передразнивая интонации Дергнёва, бурчала сестра — ты, знаешь на кого сейчас похож? На хороший кусок отбивной с кровью. А если последнее дыхание здесь испустишь, что мне тогда делать? Да, у тебя наверняка половина органов отбита!
— Хватит, я сказал в больницу не поеду. Хочешь, здесь убей — медленно, даже по слогам ответил ей Александр.
— Придурок! Хотела бы прибить, не тратила бы столько бинтов и йода на тебя! Всё ты виноват! Палки в колеса вечно вставляешь! Брата моего подставил! Меня украл! Убила бы!
— Так убей! Но Дэна я не сдавал — прохрипел Дергнёв, а потом обмяк.
— О, запал кончился. А если и правда сдохнет — в голосе сестры послышалась паника.
— Не сдохнет, на нем как на собаке — решил я больше не прятаться.
— А ты чего встал? Ну, марш в постель — обернулась сестра и подлетев ко мне схватила за руку — только в себя пришел и сразу скакать, чего не лежится?!
— Без тебя не лежится — притворно вздохнул я, поднося ладошку Айс к губам.
— Полежится, мне некогда, пока я этого засранца не перебинтую… — я не выдержал и засмеялся, видеть Айс такой грозной раньше мне не доводилось и сейчас, слушая ее командный тон, я невольно прыснул.
— Прекрати угорать! Что ты как маленький — этими словами сестра сделала только хуже я вообще начал сотрясаться всем телом. Построив из себя обиженную пару минут, Айс сама засмеялась.
— Ну, а как ты хотел? С тобой, любимый, по другому нельзя — улыбнулась сестра.
— Уйду, если поцелуешь — поставил я условие.
— Шантажист — вставая на носочки, прикоснулась Айс к моим губам.
Я тут же склонился и обнял сестру. Ее проворный язычок вовсю стал изучать мой рот, плавно перейдя на губы, малышка лизнула их и отстранилась.
— А теперь иди в постель — интимно шепнула она мне на ухо.
— Слушаюсь и повинуюсь — ответил я ей тем же.
Конечно, я лукавил, после слов Дергнёва о том, что не он пытался меня сдать, червячок сомнений прокрался в душу. Слишком уж очевидной была кандидатура Саши на роль «крысы». А Дергнёв, кем бы он не был, дураком никогда не являлся.
Еще, это похищение сестры. Он ведь затеял подобное не потому, что остатков мозгов лишился, а потому что прекрасно знал, что если Айс не исчезнет с ним, то станет главной подозреваемой и не у следователя, а у Орлова-старшего. Да и то, что его засек человек Пехова. Ну не мог Дергнёв не заметить этого. Всё сходилось — Саша пытался отвести подозрения от Айс. Тогда и мой арест вполне может быть не его заслугой.
Я набрал номер одного давнего знакомого в Москве.
— Суханов слушает — коротко бросил полковник.
— Здравствуйте, Валерий Львович, это Стоцкий Денис Вас беспокоит.
— Стоцкий? Денис, ты что ли?
— Я.
— Не признал, богатым будешь — я даже почувствовал, как Суханов улыбнулся в трубку.
— Я Вас долго отвлекать не буду, всего один вопрос хотелось бы задать.
— Да задавай, конечно, чего уж там.
— Вы случайно, не в курсе, кто под меня года три назад в Москве копал. Вы поймите меня, дело прошлое, свое я уже отмотал, так что никакой утечки. Просто, просветите, по старой дружбе — боясь, что он мне откажет, говорил я как можно безразличней.
— Денис, прямо и не знаю… По сути, дело действительно прошлое… Эх, ладно. Скажу. Тебе фамилии Савин и Кромлин ни о чем не говорят?…
Как же всё просто. А я и не подумал… Пётр Савин, ну и конечно, его хороший, питерский знакомый Кромлин Семён — папашка дружка Айс, Степы. То-то Савин сбежал, стоило мне сесть. Значит, всё же боялся, что я узнаю.
— Говорят, Валерий Львович, ох, как говорят — чувствуя, как против воли, на лице появляется оскал, ответил я Суханову.
— Эй, Денис, ты там дел не натвори! Слышишь? За тебя сестра еще за это освобождение не все долги отдала!
— Что? Какие долги? Вы о чем?
— О том, что твоя сестра у кого только не просила брату подсобить. Или ты всерьез решил, что отмотав пол-срока, да еще и ошибочные, только из-за халатности нашей доблестной «Милиции»? Ведь не будь у тебя столько «друзей», задолжавших за прошлое, то не на шесть бы посадили, а на — шестнадцать. Так что, цени сестру-то, любит тебя, дурака — и Вы, Валерий Львович, не представляете, насколько правы.
Даже после того, как я распрощался с Сухановым, глупая улыбка от того, насколько Айс меня не хватало и как она меня ждала, не сходила с губ.
— Чего такой счастливый? — подозрительно осведомилась сестренка входя в комнату. Она определенно измоталась, оказывая первую помощь Дергнёву. Не став снимать одежду Айс повалилась на постель.
— Да так, узнал, как сильно ты меня любишь — улыбнулся я, притягивая девочку к себе и начиная ее раздевать.
— А до это не знал? — сощурилась сестра.