Задумчиво перебирая пальцами тёмные пряди, Алексис, почти не скрываясь, гладил Романа по волосам, позволяя себе насладиться перед тем, как забыть навсегда. Он придумал способ раздавить своего врага, и ему не терпелось осуществить план.
========== 7 ==========
Экзамен проходил торжественно и официально. Директор, собрав студиозов в приёмном зале, блеснул остроумной речью, учителя скромно пожелали удачи, а куратор погрозил пальцем.
На этой ноте, освободив помещение, будущие первокурсники переместились в коридор и, заняв сидячие места и подоконники в направлении дверей, остались дожидаться звонка вызова. Споров не возникало, очередность распределили заранее, и первые храбрецы отправились на предстоящую экзекуцию - держать ответ по вопросам теории. За смелость бал не повышали, но, смекнув явную выгоду по времени, сообразительные решили отстреляться первыми.
Ожидающие расположившись у окон, вели негромкие разговоры или сидели на элегантных диванчиках, уткнувшись в конспекты, в сотый раз повторяя формулы и определения. После теории следовал практический колоквиум в смежном зале, и он, несмотря на относительную лёгкость, считался определяющим судьбу студиозов. Слабое знание теории преподаватели могли скостить, но практику – никогда.
Роман нервничал, и вовсе не по причине экзамена. Любой студиоз, исправно посещающий лекции и регулярно корпящий в библиотеке, обладал определённым иммунитетом знаний, тем не менее - подходила их очередь, а напарник не появился, и неизвестно, планирует ли появится в принципе.
Две юных магички, сплетничая о парнях, поглощали апельсины, дразня пространство запахом фруктов, обдавая смесью табака и канцелярии. Пронёсся растрёпанный бухгалтер в очках, возмущённо размахивая стопкой бумаги: кого-то ждала взбучка. Жёсткое сиденье скамейки оказалось неудобным, но выбрав себе укромный уголок, Роман не желал вылезать, относясь к категории людей, предпочитающих наблюдать за миром, нежели заставлять мир наблюдать за собой. Подобрав ноги, юноша в отрешённой задумчивости созерцал старинные портреты в золотых рамах.
Знаменитые личности - выходцы Академии. Роман выискивал признаки, особенности, но увы – гений редко имеет отношение к реальной жизни. Великие люди - обычные смертные: пьют, едят, гадят, как все, имеют сложные характеры, ибо талант ревнив и требует полной самоотдачи. А самоотдача происходит за счёт близких, общения, счастья, и нередко случается, что «одарённости» - несчастные люди, лишённые обыденных человеческих радостей или не способные получать от них удовольствие.
Гениев сжигает собственная одержимость. Они живут в ином мире, обречённом на вечное одиночество - единственное, что объединяло великих и Артани. Редким даром или особенностями юноша не обладал, а если обладал – не замечал, поражаясь и немного завидуя остальным, способным самое обычное превратить в занимательное.
Роман скучал глазами, рассматривая лепнину и скульптуры. В украшенной цветами нише, за канатным ограждением из алого шёлка, возвышалась статуя монарха. У ступеней несли вахту неподвижные студиозы в чёрно-синих мундирах с серебряным шитьём на отворотах. Третий курс. После церемонии посвящения очередь дойдёт и до первокурсников. Нудные охранные вахты тренировали выдержку, но часами стоять в полной неподвижности, не имея возможности перемолвиться словечком или зевнуть – задача непростая. Артани не пугали дежурства, но, представляя, что выкинет Алексис, граф опасался заранее. Поверить, что итаниец станет соблюдать правила и не станет донимать? Скорее небо рухнет.
Гулко пробили высокие часы на стене, предупреждая, что осталось пять минут. Роман тоскливо оглядел заполненные солнцем коридоры. Алексиса на горизонте не наблюдалось, но когда дверь распахнулась и Артани приготовился войти один, подбирая оправдания, итаниец внезапно нарисовался из-за поворота. Стремительный летящий шаг, самоуверенная походка победителя. Привычно невозмутимый, абсолютно раскованный в небрежно распахнутом мундире, демонстрирующем великолепное шитьё камзола. Девушки одна за другой уходили в нирвану забывая подобрать слюни.
Алексис Сорра стоил вздохов: флёр бешеной сексуальности, загадочный туманный взгляд, интригующая улыбка. Ледяное солнце осветило убогий мир. Пока итаниец проходил по коридору, поигрывая снежной метелью косы, учебники и предметы из рук студиозов падали с грохотом. Добившись нужной кондиции и не интересуясь плодами побед, итаниец ловко оттёр замершего Романа в сторону, усмехнулся неуловимо, и сообщил нарочито громко:
- Поторопись, Роман. Экзамен не такой страшный, чтобы так трястись.
Объявив, что желал, Сорра царственно уплыл вперёд. Артани мысленно рыкнул, страдая от невозможности прилюдно пнуть или втолкнуть подонка в дверь, чтоб влетел с размаха мордой вперёд, пропахав носом узорные плиты. В списке вещей, способных сделать Романа счастливым, возможность отомстить Соре занимала не последнее место.
- Роман ди Валь и Алексис Сорра, добро пожаловать для прохождения основного вступительного экзамена. Прошу занять свои места.
Доброжелательный, мягкий тон директора нередко вводил новичков заблуждение, заставляя увериться, что основатель Академии - самый добрый и снисходительный, всегда пожалеет, придёт на выручку. Именно Сильванир дан Рогоза свирепствовал и гонял больше всех. Студиозы за счастье почитали сбежать в зал практических занятий. На практике не бывает снисхождения, но любой экзамен - лотерея, в ней могло повезти с принимающим, в то время, как на теории присутствовало максимальное количество учителей.
Преподавательский цвет собрался в зале в полном составе. Расположившись за длинным столом, учителя негромко переговаривались, шелестели бумагами. Высокий подиум, застеленный роскошными коврами, отделял избранных, возвышая над стадом студиозов, наивно верящих, что знают предмет. Но преподаватели быстро сбивали спесь, превращая самоуверенных нахалов в блеющих овец. Испытание серьёзное, требующее мобилизации знаний и моральной выдержки. Первокурсникам предстояло отвечать по разным предметам, материал мог попасться абсолютно любой, иногда устраивался фронтальный опрос, а времени на подготовку не давалось, ибо что, спрашивается, соискатели делали в Академии в течение прошедшего месяца?
Роман обегал глазами знакомые и незнакомые лица. Многих преподавателей он знал, но некоторых видел впервые, и гадал какой каверзы ожидать. Куратор Горимус, принарядившийся по случаю в парадную мантию, нередко подсказывал ответы, как и мэтр Александр Дамир, недавно бывший студентом и по-человечески понимающий сколь нелегко приходится ученикам.
Неподвижно сидел инструктор рукопашного боя - уважаемый Ир Дамис - суровый, но любимый большинством студентом препод. От него ждать помощи не приходилось - на экзамене он больше для солидности, чем из реальной необходимости. Рукопашный бой проходил отдельным предметом, а в магических практиках Ир Дамис не много смыслил.
Бесполезно ожидать снисхождения от госпожи Арахны - ментального практика с гипнотическим, немигающим взором, способным вызвать стопор. Черноволосая и бледнолицая, погружённая в мир духов и ментальных планов, магичка наводила страх, но с её предмета начинались основы обучения и азы многих практик - сегодня она отыграется.
Профессор стихийной магии госпожа Эндра занимала нейтралитет. Похожая на занудную очкастую сову тётка обладала редким умом и чувством юмора. Уроки госпожи Эндры, в противоположность урокам госпожи Бланш - её родной сестры - всегда проходили оживлённо и весело.
Собрались и многие другие - не менее прославленные. Одно только присутствие знаменитой целительницы госпожи Дайи Оры говорило громче слов. Академию глава храма целителей, магистр известного ордена «Четырёхлистника» и куратор потока лекарей, посещала раз в три месяца или по особым случаям. Сегодняшнее событие считалось важным. От прохождения экзамена зависела судьба на первом курсе. Принималось окончательное решение о зачислении, выдавалось разрешение на церемонию посвящения и право выбора напарника.
Бывали случаи, когда студентов исключали на следующий день после заваливания практики, но редко. В основном, если у студиоза были перспективы, Академия давала шанс на пересдачу. На самом деле порядки и традиции Девятки оказались менее строгими, чем расписывали. До последнего курса дотягивали редко, но в большинстве случаев причина объяснялась просто. Обучение в Академии находилось на столь высоком и качественном уровне, что нередко маги отчислялись сами, заваленные выгодными заказами и соблазнённые перспективами заработка.
Госпожа Дайя Ора стала выпускницей в зрелом возрасте. Девушка настолько ушла в работу, что забегать на занятия получалось урывками. Поговаривали, Сильванир дан Рогоза питал к целительнице особую слабость, позволяя вольности, недоступные другим. Сложно было поверить, что обаятельная, умная женщина с карими глазами и каштановыми волосами, в двадцать пять лет ставшая главой храма, доползла до выпуска с огромным скрипом и натяжкой. Про натяжку шутили пошло: мол, Рогоза лично натягивал.
- В связи с тем, что вы по спискам проходите как объединённая пара, - отметил Рогоза, пока молодые люди следовали в круг «почёта или позора», - Экзамен вы будете проходить в разных помещениях. Господин Алексис Сорра, вы не посещали лекции, и поэтому останетесь побеседовать с членами комиссии. У нас к вам накопилось много вопросов. Полагаю, у госпожи Дайи Ора, – он растёкся сиропом в адрес миловидной, прелестно покрасневшей целительницы, – Найдётся, о чём с вами поговорить. А вас, граф ди Валь, прошу проследовать за мэтром Горимусом Абелем. Ваш куратор проэкзаменует вас лично. Не радуйтесь раньше времени - вам придётся сильно постараться, чтобы сдать с высшими баллами.
Роман, выдохнув от облегчения, последовал за мэтром Горимусом. В душе он позлорадствовал над Соррой, впрочем, злобствование продлилось недолго. Страх, что Алексис завалит все его усилия, жёг графа раскалённым углём. Он терзался, переживал и совершенно извёлся.
Куратор не усердствовал с каверзными вопросами. Роман отвечал правильно, но не вникал в суть, и неудивительно: мысли занимал Алексис. Как он там справляется? Не стоило гадать - итанийцу приходилось очень тяжело. За отсутствие на уроках преподаватели парня растерзают, и косточек не оставят, создав условия более тяжелые, чем остальным. Один Ир Дамис мог отнестись снисходительно к любимчику, но боевые искусства сдавались отдельно. Пожелает ли директор пойти навстречу итанийскому разгильдяю? Смутно верилось.
Когда теория закончилась, они перешли к практике. Роман не мог сосредоточиться, отвлекался. В результате выступил хуже, чем подготовился. Откровенно недовольная реакция мэтра Горимуса, резко сообщившего, что ждал большего, окончательно вогнала настроение в гроб.
Когда он и Алексис встретились снова, Алексис сиял, как начищенный новенький соверен. Судя по тому, что он сидел и поджидал Романа в приёмной, итаниец управился раньше.
- Как успехи, королёк? - ехидно осведомился он.
- Получше, чем твои, - буркнул Роман, присаживаясь рядом на деревянную скамью, и с трудом удержался, чтобы не пихнуть в бок.
- На вашем месте я бы не стал делать таких смелых утверждений, ди Валь, - сухо заметил Абель, входя почти сразу за юношами с отчётами о результатах экзаменах, - Сорра! - он повернулся в сторону итанийца и пробежал глазами белый аккуратный листок.
Лицо его, вечно нахмуренное, прояснилось. Он улыбнулся и посмотрел на юношу с отеческой теплотой:
- Блестяще, весьма блестяще, молодой человек. Личная похвала от директора, смею заверить, не каждый год случается. Порадовали старика. Сегодня вы оба меня удивили, - он пригвоздил Романа уничтожающим взглядом. – Сожалею, что пришлось отсутствовать. Ваше прекрасное выступление, господин Сорра, несомненно, стоило послушать.
Куратор говорил громко, привлекая внимание студиозов, сейчас бешено завидующих итанийцу:
- Все экзаменаторы единогласно поставили высший балл. Практика не оставляет сомнений. Самый лучший результат среди учеников.
Роман сидел, раскрыв рот, почти с суеверным ужасом глядя на ухмыляющегося Алексиса. Этого просто не могло быть... Не могло быть никак! Остальные студенты тоже сомневались, но чужой успех не оказал на них столь сокрушительного воздействия. На графа было жалко смотреть.
- Теперь о вас, студиоз Артани ди Валь, - Лицо мэтра Горимуса стало суровым. - Вы неплохо справились с теоретическим материалом. Чувствуется - занимались. Однако стоит больше времени уделять практическим занятиям. Вы сдали экзамен, но практику я вам засчитываю с натяжкой, исключительно потому, что ваш напарник порадовал нас столь блестящими результатами. Обычно в качестве назидания мы не делаем скидок, применяя одну меру для всех, но в этот раз члены приёмной высказались единогласно. Поздравляю господа! Вы прошли экзамен и официально зачислены на первый курс! – объявил старик и, повернувшись к Роману, заметил саркастично, отыгрываясь за все поданные на Алексиса жалобы, - Не забудьте поблагодарить своего напарника, Роман. Ваш перевод целиком и полностью - его заслуга. Надеюсь, при следующей встрече вы меня не разочаруете.
Рухни на голову потолок, Артани пережил бы меньшее потрясение. Он смотрел на гадко ухмыляющегося Сорру и не верил в реальность происходящего. Итаниец прогуливал лекции. Появлялся через раз. И вот теперь ненавистного Сорру ставят в пример, как лучшего ученика? Нет, мир сошёл с ума. Совсем сошёл с ума!
- Ди Валь, не делай такое лицо! - Сорра неожиданно рассмеялся. - Право слово, королёк, я сейчас просто заплачу, глядя на тебя. Смотри, совсем позеленел от зависти и злобы. Ты хоть из приличий порадуйся. Не ты ли хотел, чтобы мы прошли экзамены? Всё позади. А если тебя не устраивает результат, я предупреждал тебя. Надо не по кабакам шляться, а заниматься учёбой, – он мастерски спародировал тон Романа.
Не сумев проглотить, Артани закономерно бросился на Сорру. Итаниец ждал и, провоцируя развитие событий, ловко скрутил графа хитрым приёмом. Вывернул локти за спину и притянул к себе:
- Роман, не дури, - прошипел на ухо, понимая, какими глазами вернувшийся мэтр Абель Горимус смотрит на эту сцену, - Хочешь уйти из Академии?
- Нечестно! - просипел Роман, едва не плача. Он действительно готов был расплакаться от обиды. Глаза жгло. - Не честно. Ты всё подстроил. Не знаю как, но это... подло!
- Студиоз ди Валь! - прогремел грозный голос мэтра Абеля, - Немедленно опомнитесь и ведите себя достойно. Господин Сорра, уведите своего напарника и успокойте.
- Как прикажете, мэтр, - Сорра, больно сдавив Романа за шею, утянул его за собой, на повороте отвесив пинка.