Роман кивнул, не желая спорить. Он не особо поверил словам подружки итанийца, но несправедливость упрёка покоробила:
- Алиса, рад бы последовать вашему совету, но не я зачинщик ссор.
- Я вам верю, граф - Алиса мягко накрыла его ладонь своей, – С Алексисом мы знакомы не один год, и мне ли не знать его непростой характер. Я лишь призываю быть осторожнее.
- Осторожность для мужчины - трусость, баронесса, - губы графа неуловимо напряглись, подсказывая, что он думает. Отступать он явно не собирался. Упрямство Артани – источник бед. Неудивительно, что для Сорры он головная боль, коса нашла свой камень.
- Не стоит путать трусость с осмотрительностью, - резонно возразила Алиса, - Станете ли вы кидаться в пропасть без веских причин? А Сорра именно такая пропасть. Он опасен и... - она неожиданно рассмеялась, - Сложно поверить, что я говорю о своём друге?
- Простите, мне сложно поверить, что у Алексиса вообще есть друзья, – заметил граф. Обычно он был более тактичен, но не в данном случае.
- Зря, - вздохнула Алиса, думая о том, что они с Алексисом невероятно похожи в некоторых вещах. - Вы не знаете Сорру, а у него немало замечательных качеств. Он хороший друг, - уверила фрейлина, - Хоть и, несомненно, заслуживает, чтобы ему как следует перемыли косточки.
Роман улыбнулся. Поразительная естественность Алисы импонировала и располагала к общению. Но с чего девушке с ним откровенничать?
- Не стану останавливать, – сдержанно отшутился граф, - Ваш хороший друг мечтает напиться моей крови.
Алиса фыркнула:
- Он искренне верит, что ты первый ищешь повода, а он исключительно защищается. Бедная жертва кровожадного тирана ди Валя.
- Вот подлец! - возмущённо брякнул Роман. Алиса столь мастерски изобразила эту жертву «кровожадного» ди Валя, что потянуло расхохотаться, - Он сам всегда начинает... - Роман смолк, сообразив, как это звучит.
- Вот-вот. Ради чего вы, парни, копья ломаете?
Роман подумал, что Алиса ему нравится. Удивительная девушка: забавная, простая и одновременно соблазнительная.
- Ты, наверное, голоден? Я распоряжусь подать обед. Алексис тебя восстановил и, как бы это парадоксально не звучало в его исполнении, прописал покой. О тренировках придётся забыть до конца недели. Он был сильно напуган. Думаю, и сам понимает, что перешёл грань. Не знаю, сумеет ли мой друг извиниться, но постарайся понять: он готов на перемирие.
- Алиса... – Роман вздохнул, – Бывает, люди просто испытывают неприязнь без причин. Я бы многое отдал, чтобы положить конец вражде, но мы оба успели наломать дров. Потребуется время всё исправить, если Сорра вообще желает что-либо исправлять. Сейчас я слышу только твои слова, но не его. У вас хорошие намерения, и вы добрая девушка, но не стоит вмешиваться. Мы сами разберёмся.
Роман отбросил одеяло, собираясь встать, и поспешно юркнул обратно, осознав, что лежит абсолютно голый:
- О, господи... Что за... - граф отчаянно смутился, испытывая крайнюю степень неловкости.
Алиса лукаво выгнула бровь:
– Граф, вы такой застенчивый... - не то спрашивала, не то утверждала. Роман вовсе не разделял веселья, - Каюсь, – Алиса шутливо вскинула руки, признавая причастность, и заколдовала над флакончиками, отмеряя настойку, - Идею мне подкинул Алексис. Сказал, что это единственный способ удержать в кровати, и он был прав. Возьмите лекарство.
Она, закончив хлопоты, протянула чашу:
- Яд моего личного изготовления. Я хорошо смотрюсь в роли отравителя?
Роман, желая скрыть неловкость, исполнил требуемое, поражаясь её способности шутить над самыми нетривиальными вещами. Несколько секунд он, хмурясь, рассматривал Бьорк, пытаясь понять - существуют ли причины доверять?
- Почему ты мне помогаешь?
Ответ Алисы поверг в шок:
- Ты мне нравишься, Роман, и я лелею коварные замыслы затащить тебя в постель не только в качестве пациента.
Девушка сообщила об этом столь просто, что у графа слов не нашлось. Он решил, что это шутка, но баронесса и не думала шутить.
- Ваши войнушки с Алексисом меня не касаются, граф. Я помогаю в своих личных интересах. Мой интерес - вы.
Алиса рассеянно погладила кисточку шнурка и, подмигнув, забрала бокал, тактично не заметив, что услышав признание, граф поперхнулся.
- Меня стоит казнить?
- Я бы помиловал, - пробормотал Роман, не зная, изумляться или восхищаться подобной смелостью.
- Честность – моё оружие, - охотно подтвердила Алиса, - Не вижу смысла терять время, бродя вокруг да около.
Она призывно мурлыкнула и, не отделяя слов от дела, прильнула к юноше, опаляя дыханием. Граф отстранился, словно невзначай. Баронесса внутренне поморщилась, не ожидая сопротивления после того, как добавила в питьё афродизиак. Но красавцу Артани многое прощалось. Слишком соблазнительной внешностью одарила природа синеглазого смуглого дикаря. Он ассоциировался с янтарным вернейским вином. Удивительная гамма и терпкое тёплое послевкусие не сразу раскрывается на языке, но дивную амброзию невозможно забыть или спутать с подделкой.
В эгоистичной натуре Сорры отсутствовала нежность, а в глазах ди Валя хотелось захлебнуться, как в солнечном молоке. Ласковые озера, полные загадочной мягкости, скованные настороженным ледком недоверия, но стоило пробиться, и фиолетовые молнии вспыхивали озорными искорками, вызывая желание прилечь отдохнуть на чужом плече.
В прошлом похожие смешинки жили в глазах Алексиса. Давно. Она почти и забыла их чудесное и прекрасное время. Роман невольно напоминал о былом, оживляя в памяти Алексиса - живого и сердечного, способного любить, а не ненавидеть весь мир вокруг.
Романа покалечила смерть, пометив волосы печатью седины и боли, но граф не озлобился. Горе не изуродовало характер, не изъело доброту, лишь подточило веселье, превратив юношу в печального призрака, улыбающегося светлой улыбкой. Артани жил в собственном сумраке, а Сорра сиял ледяным солнцем, любил жизнь, смеялся громче других, зато и бил больнее. Ожесточившийся, способный пройти по трупам ради достижения собственной цели. Сможет ли он снова измениться? Стать прежним: заботливым, нежным и немного сентиментальным – Алиса любила прежнего Сорру, а нынешнего любила в память о прошлом, соглашаясь терпеть, прощать, но остро, невыносимо остро тосковала о былом, образе светлой любви, навеянной Артани ди Валем.
Любить больно. Алиса ненавидела любовь и не позволяла себе увлекаться, чётко пресекая малейшие проявления, превращая чувства в плотскую страсть, она не желала обжигаться. Обжечься о равнодушие Алексиса Сорры оказалось тяжелее, чем она представляла, но Алиса ди Бьорк - сильная девушка, с лёгкостью приняла знание, что она для него - одна из множества других, и выбрала стать не любовницей, но верным другом. Оберегать, поддерживать, разделять чужие чувства и переживания.
Для него она всегда останется особенной, единственной и неподражаемой Элис, а для остальных... Любовников у неё было много, и граф ди Валь, несомненно, пополнит длинный список. Она хотела его, очень хотела. Она и забыла, насколько давно желала мужчину так сильно, как желала гордого Артани. Сломать неприступную крепость и похвастаться перед Сидером ди Ораном очередной победой, но неприступная крепость, к её огорчению, не торопилась выбрасывать белый флаг.
- Я вас шокирую, граф? - Алиса нехотя отстранилась, напоследок позволив шаловливому ветерку пальцев обрисовать чужую переносицу. Лёгкая горбинка - характерный признак ромейнцев.
Роман замер, теряясь от происходящего и гадая, как отреагировать. Девушка привлекала его физически, но существовало множество причин «не». Одна из них: Алиса из компании выблюдка Сорры, и сложно поверить, что за предложением не кроется подвох, а помимо этого, причиной становилась сама Алиса ди Бьорк.
- Шокирую... - Алиса грустно улыбнулась и убрала кисть.
Роман еле заметно выдохнул, не уверенный - от облегчения или разочарования. Слишком бурное развитие событий напрягало в свете отсутствия иных объяснений, и если бы она желала его использовать, он бы позволил, но не мог позволить Алисе использовать саму себя. Он уважал свою мать и сестру, и равно переносил уважение на других женщин, стараясь относиться к ним так, как желал бы, чтобы мужчины относились к его матери и сестре.
- Роман, в запасе любой девушки существует масса уловок и хитростей, чтобы добиться внимания. Я не вижу смысла лгать о своих желаниях.
- Алиса, ты очень красива, – честно сказал Роман, и задумался, не зная как объяснить и подобрать слова.
- Кажется, сейчас будет «но»... И это «но» зовут Алексис Сорра. Торжественно клянусь, граф, мой друг не имеет отношения к моим делам.
Алиса усмехнулась. Её проницательность сделала бы честь любому ясновидящему, но мысли графа были написаны у него на лице:
- Я вам верю, - искренне откликнулся граф, привлекая искрами мягкого юмора в глазах.
- Конечно, вы мне верите, иначе это будет просто невежливо, - решительно перебила Алиса. - А теперь, раз мы выяснили мои намерения, может, поговорим о вас? - глаза её блеснули, а голос понизился до завораживающего сексуального шёпота, - Например, что вам нравится...
Её губы после лёгкого колебания ласково скользнули по краешку чужой скулы, маня ароматом клубники. Девушка прижалась, позволив ощутить свои соблазнительные прелести, и плавно выпрямилась, лишая нерасторопного Романа блаженного рая. По её мнению. По мнению Романа, он испытывал поистине Танталовы муки. Он мог поверить в искренность Алисы, но в голове не укладывалось. Знатная дама, о чём недвусмысленно свидетельствовала золотая сигна, предлагалась, словно доступная дешёвая девка.
- Рядом с вами ответ может быть один. Но следует ли торопить события? - сглотнув, Роман с трудом заставил себя отвезти взор, - Может, дадим им возможность... - на дальнейшее умозаключение у графа не хватило сил - из ушей только что пар не шёл.
Алиса сделала ставку на соблазнительность, но, совершая манёвр, не учла разницу культур. Сдержанные нравы ромейнской провинции ни в какое сравнение не шли с распущенностью итанийского двора. Сорра, критично высказавшийся по поводу оболванивания благородного ромейнчика, несомненно, мог дать пару ценных советов. Первым предложил бы подруге не гнать лошадей, ибо от прелестного кучера в исполнении Алисы ни один жеребец не откажется.
Однако зная истинное отношение Алексиса к подобной связи, девушке не приходило в голову обратиться за консультацией, не говоря о том, что её разъедала ревность. Артани ди Валь слишком занимал внимание Алексиса Сорры, а затащить ромейнца в койку - всё равно, что одним выстрелом убить двух зайцев, а может, зайцев нападает гораздо больше.
Алиса нахмурилась и несколько секунд рассматривала парня с видом недоумения. Роману захотелось провалиться сквозь землю.
- Я вам не нравлюсь, граф? - наконец спросила она без обиняков.
Роман замотал головой и сглотнул:
- Нет... Не в этом дело. Алиса, вы прекрасны.
- Очередное «но». Граф, вы меня ими с ума сведёте, – Алиса в театральном отчаянии закатила глаза и коварно улыбнулась, слегка блеснув подведенными глазами, - Хорошо, Роман, обещаю, пока вы не поправитесь, буду разумной сиделкой. Если не пожелаете выздороветь прямо сейчас... - она сделала выжидательную паузу.
- И отказаться от подобной сиделки? - пробормотал Роман дипломатично, и прибавил озадаченно, – Госпожа Бьорк... Алиса... не поймите меня превратно, но прежде чем ухаживать за вами, я должен спросить согласия ваших родителей, и...
Алиса на секунду онемела, а затем звонко расхохоталась, поражаясь чужой наивности:
- Роман, вы прелесть! – смеясь, выдохнула девушка, - Нет, право слово, милый.
Роман стушевался окончательно, понимая, что действительно выглядит идиотом.
- Я не предлагаю отношений, – с терпеливым снисходительным вздохом пояснила Алиса, прикидывая, стоит ли перейти к решительным действиям.
Соблазнить Романа не представлялось сложным, но определённо вызывало некоторый ряд ментально-этических трудностей во взаимопонимании:
- Я просто поставила вас в известность в отношении своих намерений. Для начала, - насмешливо прибавила она, вгоняя Романа в краску, - Но ваш вариант мне тоже нравится, - она хихикнула, представив эту сентиментально-пасторальную картинку, но картинка не прельщала, - Насколько я могу судить, мы равны в положении, и моё предложение не оскорбит вашего достоинства?
- Я вовсе... не имел в виду...
Роман совершенно смешался, цепляясь в одеяло, как утопающий в соломину, в то время как девушка - вроде бы ненавязчиво, но одновременно настойчиво - пыталась его стянуть и придвинуться поближе для преодоления, так сказать, естественных барьеров.
- Некоторые считают, что ты помешан на титуле. Ты редко снимаешь сигну...
- Это... да... Но... нет...
Роман помрачнел, не зная как объяснить. Упоминание о гербе моментально навеяло плохие воспоминания.
- Я происхожу из не менее древнего рода, чем твой, - уверила Алиса, - Моя мать является одной из личных фрейлин новой королевы Лидии. А отец состоял в свите короля Эрро. Он погиб. Несчастный случай. Это было давно. Я была ещё маленькая и почти не помню его.
Девушка беззаботно махнула рукой, соизволив отвлечься от Романа, который был готов сдаться. Желание постепенно окутывало рассудок тёмной тягучей волной. Он с трудом заставил себя сосредоточиться на рассказе Алисы.
- Мама говорила, что его отравили. Банальная история...
- Соболезную вашему горю. Потеря близких... тяжёлое испытание.
Алиса безлично пожала плечами: