Шарлотта закрыла глаза, несмотря на то, что они немного сдвинулись с места, ей так и не удалось освободиться от него.
- Я собираюсь убрать руку. Скажи свое стоп-слово, если это так необходимо. Но прежде чем сделать это, спроси себя, что ты чувствовала, когда я ушел от тебя сегодня вечером. Спроси себя, как ты будешь чувствовать себя завтра, если уйдешь сейчас.
Девушка задыхалась под его прикосновением, и Кингсли медленно убрал руку от ее рта. Она уже хотела было заговорить, но остановилась.
Кингсли самодовольно рассмеялся ей на ухо.
- Я отлично разбираюсь в женщинах, не так ли?
Чарли открыла рот, чтобы возразить, но Кинг с силой толкнул ее на кровать, и, склонившись над девушкой, взял ее за руки и завел их за спину, прижав к постели. Одной рукой он сжимал ее запястья, в то время как другая пробралась под платье. Мужские пальцы прошлись по бедрам, скользнули по заднице и, наконец, в ее трусики.
- Твой клитор набух, и ты насквозь мокрая, - певуче произнес он, не сводя глаз с лица Шарлотты.
Девушка сжала зубы, слишком униженная, чтобы сказать что-нибудь. Кинг легко прошелся пальцами по ее телу, и когда он сорвал ее прозрачные трусики, Шарлотта вздрогнула. Теперь между ним и ею не было никаких преград. Кингсли коленями развел ее ноги шире, его рука снова легла на ее тело, и один палец скользнул внутрь.
- С той секунды, как я увидел тебя, выдыхающую огонь в моем клубе прошлой ночью, - прошептал Кингсли, к одному пальцу присоединился второй, и затем третий, - Я понял, что хочу тебя... хочу почувствовать этот огонь в тебе.
Он грубо вытащил пальцы из нее, и перевернув девушку на живот, оставил лежать напуганной и тяжело дышащей.
- Не двигайся, - приказал он.
Закрыв глаза, Чарли вцепилась руками в простыни, и попыталась сделать вдох, контролируя свой страх.
- Это адреналин, - сказал Кингсли, открывая ящик стола и вытаскивая из него что-то, по звону похожему на металл.
Девушка ахнула, когда он снова взял ее за запястья и рывком завел за спину.
- То, что ты чувствуешь прямо сейчас, это не страх, ты не боишься меня. Ты просто возбуждена как никогда в своей жизни.
- Боже, как же ты самонадеян.
Шарлотта зарычала, чувствуя, как защелкиваются холодные наручники на обоих запястьях.
- Я не самонадеян. Я француз.
И пока Шарлотта пыталась расслабиться, Кингсли немного приподнял ее попку и еще шире развел ноги. Тяжелый холодный металл впился в кожу. Чарли чувствовала себя беспомощной. Всего одно слово - и она могла бы уйти. Все что ей было нужно, это просто произнести его и Кингсли отпустит ее. Но она не могла. Даже напуганная и униженная, она не могла отрицать того, что хотела этого мужчину, хотела настолько сильно, что это пугало ее больше, чем наручники, и человек, который овладеет ее телом.
- Теперь, Чарли, я собираюсь вогнать в тебя свой член, и если у тебя есть какие-то возражения против этого, то хотелось бы выслушать их прямо сейчас.
Шарлотта не произнесла ни слова, из ее глаз потекли горячие слезы стыда.
- Так я и думал, - сказал он и одним рывком вошел в нее.
Он оказался таким большим, что ей было больно на протяжении всего времени его продвижения внутрь ее тела. Потянув за цепь на наручниках, Шарлотта уткнулась лицом в кровать, пока Кингсли двигался в ней мощными и медленными толчками. Скользнув пальцами по бедрам, Кинг снова нашел ее клитор, и умело ласкал девушку до тех пор, пока она не закричала. В момент, когда ее оргазм достиг наивысшей точки, мужчина резко перевернул девушку на спину, сильнее раздвигая ее ноги.
С силой Кинг дернул платье Шарлотты вниз, обнажая грудь. Губы мужчины опустились на ее шею, и скользнули ниже, покрывая жестокими поцелуями ее грудь и плечи; она знала, что на утро на этих местах появятся синяки. Накрыв ладонями обе груди, он сжал их, продолжая снова и снова вбиваться в нее. Еще шире разведя ноги, Шарлотта старалась принять его настолько глубоко, насколько только могла.
Склонившись над Чарли, Кингсли встретился с ней глазами.
- Ты высоко поднимаешь бедра. Тебе нравится глубокое проникновение, да?
Шарлотта отвернулась, и уставилась на стену, но Кинг взял ее за лицо и заставил смотреть на него.
- Ответь мне.
- Да, - сказала она. - Мне нравится, когда глубоко.
- Тогда развлечемся.
Кингсли схватил ее за колени и закинул их себе на плечи. Девушка выгнула спину, и казалось, что с каждым новым толчком, он еще немного и достанет до ее желудка. Кинг продолжал толкаться в нее, а Шарлотта ловила ртом воздух, она ненавидела себя, за то, что ей это нравилось, ее возбуждала его дикость. Кингсли так умело управлял ее телом, будто давно владел им, читал его, как открытую книгу, не раз прочитанную. Повернув голову, Шарлотта прижалась лицом к своей руке, и в момент, когда Кингсли сжал ее клитор между большим и указательным пальцами она кончила так сильно, что из уголков ее глаз покатились слезы.
Опустив лодыжки девушки со своих плеч, Кингсли накрыл ее тело своим, продолжая двигаться в ней. Инстинктивно Шарлотта обвила ноги вокруг его талии. Не останавливаясь, он прикусил ее за шею, затем за ключицу, поцеловал во впадинку на горле.
- Тебе это нравится, - твердо сказал он.
- Да, - прошептала она, вздрогнув от особенно сильного толчка.
- Называй меня "Сэр", когда я внутри тебя, Чарли.
- Да, Сэр, - выдохнула она, желая то ли поцеловать его, то ли ударить, как только освободятся руки.
Девушка ждала, когда же он закончит с нею, но, казалось, удовольствию не будет конца. Он вколачивался в нее, пока Шарлотта не почувствовала, как сжимаются ее внутренние мышцы. Подняв бедра выше, она принимала его, и когда следующий оргазм разрядом прошел по всему телу, закрыла глаза. Теперь движения Кингсли стали быстрее и жестче, пальцы впились в ее затылок, принуждая ее смотреть ему в глаза. С последним мощным толчком он кончил, не отрывая от нее своего взгляда.
Будучи все еще внутри нее, мужчина опустил ноги девушки на постель. От ощущения того, как его член все еще пульсировал внутри, по ее телу пробежала дрожь. Кингсли наклонился и впервые с момента встречи поцеловал Чарли.
Шарлотта открыла рот, и его язык скользнул внутрь. Поцелуй - нежный и мягкий - был полной противоположностью сексу. Ей внезапно захотелось, чтобы его и язык и член так и остались внутри нее на всю ночь. Кингсли отстранился и улыбнулся.
- У вас ушло много времени, чтобы поцеловать меня, Сэр, - сказала она, помня его приказы и то, что он был все еще внутри нее.
- Ты дышишь огнем, Чарли, и не можешь винить меня за то, что я опасаюсь твоих губ.
Она засмеялась, и вздрогнула, когда он вышел из ее ноющего тела, девушка постаралась успокоить неистовое биение сердца, когда он скрылся в ванной комнате. Интересно, как сейчас она выглядела. Кинг не насиловал ее, но наверняка она выглядела как жертва изнасилования; платье было разорвано и болталось вокруг талии. На теле должны были остаться синяки от его прикосновений и укусов, и даже внутри она чувствовала себя словно избитой его безжалостными толчками.
Кинг вышел из ванной и встал у кровати. Он выглядел безупречно в своем костюме. Мужчина был полностью одет, когда трахал ее. Босыми были только его ступни, и он снял свой пиджак. Кингсли сунул руку в карман и, вытащив ключ от наручников, освободил ее. Девушка повернулась и попыталась натянуть платье.
- Что? - спросила она, глядя на Кинга.
- Ты потрясающе выглядишь.
- Я выгляжу как жертва изнасилования.
Она вытерла глаза, размазывая следы от подводки между пальцами.
- Ты выглядишь, как женщина, которую поимели, и которой это безумно понравилось.
- Ты напугал меня до смерти.
Кингсли присел на кровать рядом с ней.
- Тебе нравится бояться.
Чарли ничего не ответила. Француз поднял ее подбородок, на этот раз нежно гладя ее нижнюю губу большим пальцем.
- Тебе нравится бояться, повторил он. - Ты не должна бояться своего страха, Чарли. Тебе разрешили бояться, и это тебе понравилось.
- Нормальным людям не должны нравиться такие вещи. Нормальные люди не наслаждаются тем, что их бросают на постель, связывают и практически насилуют.
- Моя прекрасная Чарли.
Кингсли медленно ее поцеловал.
- Возможно, пришло время признать, что ты не совсем нормальный человек.
* * *
На следующее утро Шарлотта проснулась рано. Обнаружив дверь в свою комнату открытой, она, накинув на себя черный халат, отправилась на поиски Кинга. Позавтракав в его роскошной кухне, девушка побрела наверх, чтобы принять душ и одеться, и когда она вышла из душевой, Кингсли уже стоял напротив, держа в руках полотенце.
- Ты меня убиваешь, - сказала она и потянулась за полотенцем в его руках. - В следующий раз, пожалуйста, предупреждай, если будешь подглядывать за мной в ванной.
- Нужно всегда держаться начеку. Иди сюда, Чарли. Давай осмотрим причиненный ущерб, м?
Шарлотта вышла из душа, и Кингсли сделал шаг вперед, разворачивая полотенце. Несмотря на то, что вчера у них был самый жесткий секс за всю ее жизнь, он все еще не видел ее полностью обнаженной, даже стоять перед ним без одежды было неловко и неудобно. Кинг же как всегда казался немного возбужденным и веселым.
- Все насколько плохо?
- Ужасно. На тебе почти не осталось моих меток. Нужно срочно это исправить.
- А это что?
Она указала на синяки на груди и плечах.
- Просто засосы.
Кингсли наклонился и прикусил ее влажную шею.
- Так нечестно, знаешь ли.
Она обняла себя руками, прикрывая обнаженную грудь.
- Я все еще не видела тебя без одежды.
- Когда я снимаю одежду, женщины, как правило, влюбляются в меня.
- А ты самовлюбленный. Может, хоть одним глазком?
Кингсли приподнял бровь.
- Ну хорошо, если ты так настаиваешь.
Кинг вышел из ванной. Подхватив полотенце, Шарлотта последовала за ним в его спальню.
Она стояла в центре комнаты, наблюдая за тем, как он начал раздеваться. Сегодняшний наряд был скорее в духе времен короля Эдуарда, чем в викторианском стиле. На камзоле было всего пять пуговиц, и девушка жадно смотрела, как он бесцеремонно расстегивал каждую. Отбросив камзол в сторону, Кингсли развязал узел галстука и вытащил белую рубашку из брюк. Девушка ахнула от восхищения, когда рубашка сползла вниз, и теперь мужчина стоял перед ней с обнаженным торсом.
- О, мой Бог.
Шарлотта прикрыла рот рукой.
- Тебя предупреждали.
Она протянула руку и осторожно коснулась его груди. Его тело было именно таким, как она и представляла - поджарое, мускулистое и загорелое. Но она и представить не могла, что увидит это…
- Откуда?
Девушка посмотрела в его глаза.
- Я состоял во французском иностранном легионе, когда мне было двадцать. Пулевые ранения.
- В тебя стреляли?
- Четыре раза. К счастью, малокалиберным оружием, и жизненно-важные органы не были задеты. Особенно мой любимый жизненно-важный орган.
- Слава Богу.
Шарлотта попыталась рассмеяться, но это было не просто, особенно глядя на четыре небольших отверстия, украшавших живот и грудь Кинга.
- Это случилось в сражении?
- Два от врагов. Два других от своих.
- От своих?
Кингсли улыбнулся ей.
- Ну не скажу, что они были по-настоящему на моей стороне. Мой коллега застукал меня с его женой.
Теперь Шарлотта рассмеялась.
- Тогда ты это заслужил.
- Вряд ли. Та бедная женщина умоляла меня, чтобы я ее связал и отымел. Буквально умоляла.
- Ты всегда был таким плохим? - спросила она, проводя рукой вверх-вниз по его обнаженной груди.
- Au contraire. Я всегда был хорошим.
Кингсли взял девушку за запястья и повел к кровати. Открыв ящик прикроватной тумбочки, он достал веревку.
- Тебя когда-нибудь били мужчины, Чарли? - спросил Кингсли, снимая полотенце с нее и отбрасывая то в сторону.
- Нет. Папа ругался, но никогда не бил.
- А твои парни? Никогда даже не шлепали?
Она покачала головой, ее сердце бешено заколотилось. Неужели он собирался ее ударить?
- У тебя были ванильные любовники, - сказал Кингсли. - Ужасная трагедия. Тебе хоть нравилось трахаться с ними?
Девушка пожала плечами.
- Они были милыми. Я получала оргазмы. На самом деле все было не так уж и плохо, просто...
- Скучно? Неудовлетворяюще? Привычно?
- Да. Саймон говорил мне, что я сумасшедшая, когда я бросала таких прекрасных парней, и что он с удовольствием заберет их себе, если они мне не нужны.
Подняв запястья девушки выше, Кингсли привязал их к столбику кровати. Вода с мокрых волос стекала по ее спине и ногам до самых щиколоток. Капли влаги щекотали кожу, но Чарли не могла наклониться, чтобы стереть их.
- Ты была сумасшедшей в том плане, что оставалась с мужчинами, которые не понимают тебя. Компромисс это одно дело. Но отрицать свою истинную сущность это совсем другое. Сейчас...
Он встал у нее за спиной.
- Сейчас я собираюсь сделать что-то нескучное и непривычное. Я буду пороть тебя пять минут. И если ты выдержишь эти пять минут, не сказав стоп-слово, я разрешу тебе кончить. Затем я буду пороть тебя еще восемь минут. И затем ты получишь еще один оргазм. И так далее, и так далее. Я буду добавлять дополнительные три минуты порки каждый раз. Игра закончится лишь тогда, когда ты сама пожелаешь из нее выйти.
- Что если я не захочу выходить из нее?
- Тогда мы проведем здесь очень много времени, - прошептал Кингсли ей на ухо. - Потому что во всем мире нет ничего лучше, чем порка красивой женщины, награждаемой очередным оргазмом. Так, куда я дел ту кошку?
- Кошку? У тебя есть кошка?
- И у нее девять хвостов, Чарли. Теперь будь хорошей девочкой и стой смирно, пока я кое-что поищу.
Шарлотта была уверена, что Кингсли точно знал где и что у него находится, просто он хотел оставить ее связанной, обнаженной, возбужденной от страха. Она услышала звук открывающейся дверцы шкафчика, а затем почувствовала, как мужчина снова встал у нее за спиной. Что-то приземлилось на кровать. Это была коричневая кожаная плеть, с шестидюймовой рукояткой и девятью кожаными хвостами. Она не выглядела ужасной. Но и забавной тоже. Что-то еще следом упало на кровать - тюбик смазки. Еще один звук – довольно внушительного вида вибратор. Девушка моргнула, когда Кингсли поднял руку к ее лицу и махнул секундомером перед глазами.
- Пять минут.
Он поставил таймер.
- Готова?
- Да, Сэр.
- Называя меня "Сэр", ты пытаешься заставить меня тебя трахнуть, не так ли? О, это сработает. Но не сейчас.
Глава 5
Прежде чем Шарлотта успела сказать что-нибудь еще, первый удар флоггера приземлился на ее спину. Она вздрогнула от внезапной жгучей боли, шокирующе резкой, но не невыносимой. Девушка дышала через нос короткими вдохами, полная решимости не выкрикнуть стоп-слово. И дело было не столько в оргазме, который ожидал следом, сколько в том, что она хотела доказать Кингсли, что с ней не было скучно.
Раздался писк будильника, и девушка откинулась назад с облегчением. Голая грудь Кингсли прижалась к ее полыхающей спине. Флоггер вновь приземлился на постель.
- Тебе понравилось, Чарли?
- Нет, - сказала она, все еще тяжело дыша.
- Хорошо. Ненавижу избивать мазохистов. Они не боятся, а наслаждаются болью.
- Но я позволяю тебе делать это со мной, - выдохнула девушка. – Разве это не делает меня мазохисткой?
- О нет, Чарли. Ты не мазохистка. Ты шлюха.
- Я не…
Мужчина прервал ее прежде, чем она смогла закончить свою бурю протеста.
- Чарли, в этом доме слово шлюха - это самый завидный комплимент, который можно услышать. Он означает, что ты осознаешь свою сексуальность и не боишься экспериментировать, открывать свой ум и тело новым впечатлениям. Я тоже считаю себя шлюхой.
- Я заметила.
- А сейчас, после порции боли, полагаю, ты ожидаешь порцию удовольствия.