Он полностью читает мои мысли и сжимает мою грудь.
Дотронься до другой.
Боже, он телепат.
Его губы с шеи возвращаются обратно к моему рту, но руки остаются на груди. Я почти уверена, что мои руки находятся на его заднице, и сильнее притягивают его ко мне, но сейчас я слишком смущена своим поведением, чтобы признать это.
- Я бы посоветовала вам пойти в комнату, но я думала, что вы уже все сделали за последние два часа.
Эмбер.
Вот стерва. Я ее изобью, как только Бен уйдет.
Не могу поверить, что только что об этом подумала. Она моя лучшая подруга.
Эндорфины - это плохо. Они злые и плохие и заставляют меня думать о неправильных вещах.
От звука её голоса Бен разрывает наш поцелуй. Он прижимается лбом к моему виску, и убирает руки от груди, уперев их в стену. Я выдыхаю действительно долго сдерживаемый вздох.
- По правде говоря, - продолжает Эмбер. - Гленн и я можем наблюдать за всем, что происходит в этом коридоре. Я подумала, что мне стоит вмешаться, прежде чем ты забеременеешь.
Я киваю, но пока не в состоянии говорить. Думаю, мой голос потерялся где-то в горле Бена.
Он отстраняется и смотрит на меня сверху, и, если бы Эмбер всё ещё не стояла здесь, я бы снова поцеловала эти губы.
- Фэллон просто провожает меня, - голос Бена хрипит, и это вызывает у меня улыбку, потому что я оказываю на него такой же эффект, как и он на меня.
- Ах, ну да, - отвечает Эмбер и уходит. Как только она исчезает из поля моего зрения, Бен ухмыляется, и его рот возвращается к моему. Я улыбаюсь ему в губы и хватаюсь за рубашку, притягивая его ближе.
- Боже, ребята, - стонет Эмбер. - Серьёзно? Всего пять шагов до твоей комнаты и десять до входной двери. Сделайте уже выбор.
Бен снова отстраняется, но на этот раз до конца. Отходит на три шага назад, пока его спина не натыкается на стену. Он глубоко вздыхает и проводит по лицу рукой. Оглядывается на дверь моей спальни, а затем встречается со мной взглядом. Он хочет, чтобы выбор сделала я, но я не хочу его делать. Мне понравилось, когда Бен взял всё под свой контроль и решил поцеловать меня. Я не хочу, чтобы следующее решение принимала я.
Кажется, мы смотрим друг на друга целую минуту. Бен хочет, чтобы я пригласила его обратно в свою комнату. Я хочу, чтобы он просто затолкнул меня туда. Мы оба знаем, что лучше и правильнее для нас пройти к входной двери.
Он выпрямляется, и засунув руки в карманы, прочищает горло.
- Тебя подвести в аэропорт?
- Эмбер отвезёт меня, - произношу я, несколько разочарованная тем, что уже договорилась с ней.
Бен кивает и раскачивается на ногах.
- Ну, вообще, аэропорт абсолютно мне не по пути, но… я могу притвориться, если ты захочешь, чтобы я тебя отвёз.
Чёрт, он так очарователен. От его слов я чувствую себя тёплой и пушистой, и… я не чёртов плюшевый мишка. Мне нужно взять себя в руки.
Я не сразу соглашаюсь на его предложение. Мы с Эмбер больше не увидим друг друга до её поездки в Нью-Йорк в марте. Так что не знаю, будет ли она сердиться, если я скажу ей, что в аэропорт меня отвезёт парень, с которым я знакома всего полдня.
- Я не возражаю, - доносится голос Эмбер из гостиной. Мы с Беном оборачиваемся в её сторону. Гленн и Эмбер сидят на диване и смотрят на нас.
- Отсюда мы не только видим, как вы обжимаетесь, но так же и слышим ваш разговор.
Я знаю её достаточно давно, чтобы понять, что Эмбер делает мне одолжение. Она подмигивает мне и, когда я поворачиваюсь к Бену, то вижу надежду в его глазах. Я небрежно скрещиваю руки на груди и чуть склоняю голову.
- Ты случайно не живёшь рядом с аэропортом?
Его губы растягиваются в усмешке.
- Вообще-то живу. Какое невероятное совпадение.
Несколько следующих минут Бен помогает мне со сборами. Я меняю платье, которое планировала надеть на ужин, на штаны для йоги и футболку, чтобы мне было комфортно в полёте. И пока Бен загружает мои чемоданы в свою машину, я прощаюсь с Эмбер.
- Не забывай, я вся твоя во время весенних каникул, - напоминает она и обнимает меня, но ни одна из нас не плачет, как это бывает при глупых прощаниях. Эмбер, как и я, знает, что этот переезд к лучшему для меня. Она очень сильно поддерживала меня после пожара, надеясь, что я снова обрету ту уверенность, которую потеряла два года назад. Но этого не произойдёт, пока я живу здесь.
- Позвони мне утром, чтобы я знала, что ты в порядке.
Мы заканчиваем наши прощания, и я иду за Беном к его машине. Он обходит её, чтобы открыть дверь для меня. Но прежде чем сесть, я в последний раз оглядываю свою входную дверь. Какое-то горьковато-сладкое чувство. Я была в Нью-Йорке всего несколько раз, и даже не уверена, есть ли там что-то, что мне понравится. Но эта квартира слишком комфортная, а комфорт, как правило, становится препятствием, когда ты пытаешься найти своё место под солнцем. Цели достигаются через преодоление дискомфорта и упорную работу. Они не могут быть достигнуты, когда ты прячешься в месте, где тебе хорошо и уютно.
Чувствую, как Бен обнимает меня со спины. Он кладёт свой подбородок мне на плечо.
- Ты передумала?
Я качаю головой. Я нервничаю, но я определённо не передумала. Пока.
- Это хорошо, - усмехается Бен. - Потому что я не хочу заталкивать тебя в багажник и везти до самого Нью-Йорка.
Я смеюсь от облегчения, потому что Бен ведет себя не так как мой отец, который эгоистично пытался отговорить меня от этого шага. Бен продолжает обнимать меня, поэтому я разворачиваюсь, и оказываюсь прижатой к его машине, а он смотрит на меня сверху вниз. У нас совсем немного времени до регистрации, но я не хочу торопиться в аэропорт, лучше ещё несколько минут наслажусь этим моментом. Если опоздаю, то просто побегу к выходу на самолёт.
- У моего любимого поэта, Дилана Томаса, есть одно стихотворение, пара строк из которого напоминают мне тебя.
- Какие?
На его губах расплывается медленная улыбка. Бен наклоняет свою голову и шепчет напротив моих губ:
- Я рвался уйти прочь, но боюсь; что громыхнет взрывом еще недожитая жизнь.
Вот это да. А он молодец. И даже еще лучше, когда прижимает свои тёплые губы к моим, удерживая моё лицо в своих руках. Я запускаю руки в его волосы, позволяя ему полностью контролировать скорость и интенсивность поцелуя. Бен делает это мягко и выразительно, и полагаю, что пишет он так же, как и целуется. Нежные штрихи сюжета, каждое слово продумано и имеет цель.
Бен целует меня так, будто хочет, чтобы этот поцелуй стал запоминающимся для каждого из нас. И я позволяю ему взять от этого поцелуя столько, сколько он сможет, и даю ему столько, сколько могу. И это прекрасно. И приятно. Действительно приятно.
Всё так, будто Бен действительно мой парень, и это то, чем нам следует заниматься всё время. Это возвращает меня к мысли, что комфорт может быть препятствием. С такими поцелуями, как эти, я могу представить, как легко вписываюсь в жизнь Бена и забываю о своей собственной. Вот почему мне действительно необходимо пройти через это прощание.
Когда наш поцелуй, наконец, прерывается, он нежно касается кончиком носа к моему.
- Скажи мне, - говорит Бен. - По десятибалльной шкале, насколько книжным был наш первый поцелуй?
Он выбрал прекрасное время для шуток. Я улыбаюсь и мягко кусаю его за нижнюю губу.
- Как минимум семерка.
Бен в шоке отстраняется назад.
- Серьёзно? Это всё, что я получил? Семерку?
Я пожимаю плечами.
- Я читала о гораздо лучших поцелуях.
Бен опускает голову в притворном сожалении.
- Знаю, что должен был подождать. Я мог сделать это на десятку, если бы у меня был план, - он отступает, выпуская меня. - Мне следовало сначала привезти тебя в аэропорт, и за минуту до твоего прохода на контроль, резко прокричать твоё имя и побежать к тебе в замедленном движении.
Он изображает эту сцену, перемещаясь на месте и протягивая руки ко мне.
- Фэээллллооооон, - произносит Бен протяжным голосом. - Неее остааавляяяй мееееня!
Я смеюсь, когда он прекращает играть свою сценку, и снова обнимает меня за талию.
- Если бы ты сделал это в аэропорту, это было бы как минимум на восьмерку. Может быть, на девятку, зависит от правдоподобности.
- Девятка? Всего лишь? - переспрашивает он. - Если это девятка, то что, чёрт возьми, нужно сделать для десятки?
Задумываюсь над этим. Что делает сцены поцелуев в книгах такими прекрасными? Я много прочитала их, и должна это знать.
- Тоска, - заявляю я. - Однозначно нужно немного тоски, чтобы получилась десятка.
Бен выглядит растерянным.
- Почему тоска гарантирует десятку? Приведи примеры.
Я прислоняюсь головой к машине и смотрю на небо, пока думаю.
- Не знаю, всё зависит от ситуации. Возможно, пара не может быть вместе, поэтому запретный фактор создаёт тоску. Или, может, они были лучшими друзьями долгие годы, и невысказанное притяжение создаёт достаточно тоски, чтобы сделать поцелуй на десять баллов. Иногда измена создаёт хорошую тоску, в зависимости от характера и ситуации.
- Как-то все запутано, - не понимает Бен. - То есть, ты хочешь сказать, что если бы я встречался с другой девушкой, и поцеловал тебя в коридоре, то из семерки поцелуй бы взлетел до десятки?
- Начнём с того, что, если бы ты встречался с другой, ты бы никогда не оказался в моей квартире, - я вдруг застываю от этой мысли. - Подожди. У тебя ведь нет девушки, не так ли?
Бен пожимает плечами.
- Если есть, это сделает наш следующий поцелуй десятибалльным?
О, Боже мой. Пожалуйста, только не говори, что я стала просто другой девушкой.
Он замечает в моих глазах страх и смеётся.
- Расслабься. Ты единственная девушка, которая у меня есть, и ты собираешься порвать со мной и переехать на другой конец страны, - Бен наклоняется и целует меня в висок. - Полегче со мной, Фэллон. У меня слабое сердце.
Я прижимаю голову к его груди. Даже зная, что он шутит, мне действительно грустно прощаться с ним. Я прочитала отзывы на многие аудиокниги, которые озвучивала, поэтому видела комментарии о том, на что готовы читатели, чтобы встретить в жизни идеального парня из книги. И я убеждена, что стою в объятиях одного из них и собираюсь уйти от него.
- Когда первое прослушивание?
Бен действительно очень верит в меня.
- Я ещё не занялась этим. Честно говоря, я в ужасе от прослушиваний. Боюсь, что люди, только посмотрев на меня, начнут смеяться.
- Что в этом плохого?
- Быть посмешищем? - спрашиваю я. - Во-первых, это унизительно. И это убивает уверенность.
Бен многозначительно смотрит на меня.
- Надеюсь, они будут смеяться над тобой, Фэллон. Если люди смеются над тобой, значит, ты ведешь себя так именно для того, чтобы вызвать их смех. Не у многих хватает мужества, чтобы сделать этот шаг.
Я рада, что сейчас темно, потому что чувствую, как краснеют мои щеки. Бен всегда говорит вещи, которые кажутся и простыми, и в то же время глубокими.
- Ты чем-то напоминаешь мне мою маму, - говорю я ему.
- Это именно то, чего я на самом деле добивался, - с сарказмом произносит Бен. Он снова притягивает меня к своей груди и целует в макушку. Мне нужно в аэропорт, но я тяну время, потому что надвигающееся прощание тяготит меня.
- Как думаешь, мы когда-нибудь увидимся снова?
Его объятия становятся крепче.
- Надеюсь. Я совру, если скажу, что не планирую выследить тебя, когда тебе исполнится двадцать три. Но пять лет - это долгий срок, Фэллон. Кто знает, что произойдёт за это время. Чёрт, пять лет назад у меня не было волос в паху.
Я снова смеюсь, как и смеялась почти весь день, над всеми его шутками. Не думаю, что когда-либо так много смеялась, находясь в компании с одним человеком.
- Тебе действительно следует написать книгу, Бен. Романтическую комедию. Ты забавный.
- Единственный вариант, при котором я напишу любовный роман, это если ты будешь одним из главных героев. Ну и я, конечно, - Бен отстраняется и улыбается мне. - Я предлагаю тебе сделку. Если ты обещаешь ходить на пробы на Бродвей, я напишу книгу об отношениях, которых у нас не может быть из-за расстояния и незрелости.
Надеюсь, что он говорит серьёзно, потому что мне нравится его идея. Если бы не один вопиющий недостаток.
- Мы никогда не увидим друг друга снова. Как мы узнаем, что другой не справляется со своей задачей?
- Мы будем отчитываться друг перед другом, - легко отвечает он.
- Повторяю… мы никогда не увидим друг друга после сегодняшнего вечера. И я не могу дать тебе свой номер телефона.
Знаю, что лучше дать ему возможность связаться со мной. Но мне так много всего нужно будет сделать, а если я оставлю Бена свой номер, то всё моё внимание будет направлено на ежедневное ожидание звонка от него.
Бен отпускает меня и делает шаг назад, скрестив руки на груди. Он начинает ходить кругами, покусывая нижнюю губу.
- Что если… - он останавливается и смотрит на меня. - Что если мы встретимся в следующем году в этот же день? А потом ещё через год? Мы будем делать это в течение пяти лет. Та же дата, то же время, то же место. Мы продолжим наше общение с того, на чем остановимся сегодня, но только на один день. Я буду уверен, что ты ходишь на свои кастинги, и смогу написать книгу о днях, которые мы провели вместе.
Я позволяю его словам на мгновение повиснуть в воздухе. Очень стараюсь соответствовать серьёзному взгляду на его лице, но перспектива видеть Бена всего один раз в год наполняет меня приятным предвкушением, и я делаю всё возможное, чтобы не вести себя слишком легкомысленно.
- Встречаться раз в год в один и тот же день кажется действительно хорошим сюжетом для любовного романа. Если ты напишешь нашу историю, я добавлю её в топ своего списка КОП.
Теперь Бен улыбается. И я тоже, потому что я даже не надеялась, что после сегодняшней встречи у нас может быть какое-то будущее. Девятое ноября - моя личная годовщина, наводящая на меня ужас с ночи пожара. И впервые мысли об этой дате наполняют меня положительными эмоциями.
- Я говорю это серьезно, Фэллон. Я начну писать эту чёртову книгу сегодня, если это будет означать, что мы увидимся в следующем ноябре.
- Я тоже серьёзно, - заверяю я. - Мы будем встречаться каждый год девятого ноября, абсолютно не контактируя в остальное время.
- Это справедливо. Девятое ноября или ничего. И закончим через пять лет? - спрашивает Бен. - Когда нам будет двадцать три?
Я киваю, но не спрашиваю о том, о чём, уверена, мы думаем оба. А что произойдёт через пять лет? Наверно лучше оставить этот вопрос на следующий раз... если нам обоим удастся придерживаться этого глупого плана.
- Меня кое-что беспокоит - произносит он, сжимая пальцами свою нижнюю губу. - Нам следует быть… ну знаешь… моногамными? Если так, то думаю, мы оба заключили незрелый договор.
Я смеюсь над нелепостью его суждения.
- Бен, как я могу просить тебя об этом? Думаю, именное то, что мы будем продолжать жить своей собственной жизнью, и делает нашу идею такой замечательной. Мы оба наберёмся жизненного опыта, который положено получить в этом возрасте, но также будем вместе раз в году. Это лучшее решение для нас обоих.
- Но что, если один из нас влюбиться в кого-то другого? - спрашивает он. - Не разрушит ли книгу то, что мы, в конце концов, можем оказаться не вместе?
- Будет ли пара вместе в конце или нет, не должно определять, будет ли у этой книги счастливый конец или нет. Если два человека становятся счастливыми, не важно, как они обрели счастье - вместе или порознь.
- Что, если мы полюбим друг друга? До того, как пройдёт пять лет?
Ненавижу, что самое первое, о чем я подумала, это что такой парень, как Бен, никогда не влюбится в меня. Не знаю, от чего я устала больше. От шрамов на своём лице или от самоосуждающих мыслей о них. Я прогоняю эти мысли и заставляю себя улыбнуться.