Рэндом:Я еще сильнее сжимаю вырывающиеся руки, хотя и так могу их удержать. Его задыхающийся голос умоляет остановиться, но я уже слышу в нем пробивающиеся нотки удовольствия. Это не спрятать, как не спрятать сочащийся влагой в моих руках, подрагивающий от нетерпения член. Я зубами расстегиваю несколько пуговиц на его рубашке, целую его грудь, подбираясь к соску.
Шон:Мои мысли путаются, я никак не могу поверить в то, что сейчас происходит, меня пытается изнасиловать мужчина, мой шеф… и кажется, что я сам в этом виноват, сам спровоцировал его своими действиями, словами, не говоря уже о пощечине вкупе — все это и сыграло свою роль… Я не мог понять, как мое тело может наслаждаться, когда к нему прикасается человек одного со мной пола, как это удовольствие получает он… Или не получает, а просто сейчас втаптывает меня в грязь… унижает мою гордость… От этих мыслей у меня из глаз все же брызнули слезы и покатились по моим взмокшим вискам…
— Пусти, — взмолился я, кажется, что к моему члену уже подкатило, и сейчас готово выйти наружу, я изо всех сил пытаюсь это сдержать…
Рэндом:Я обхватываю губами сосок, ласкаю его языком, отпускаю обмякшие руки Шона, и легонько сжимаю пальцами второй. Мне неудобно, но это сейчас ничего не значит. Я чувствую, как пульсирует в моих руках его член. Сейчас я хочу только одного — чтобы Шон признался себе, что ему это нравится, чтобы перестал сопротивляться окончательно.
Шон:— Зачем ты это делаешь? — я уже почти перестал сопротивляться. Но мое тело оставалось напряженным, расслабиться мне не давала его рука на моем члене, как же я чувствовал ее… О Боже, какое наслаждение, но об этом он никогда не узнает… Я развел ноги чуть в стороны, мои бедра непроизвольно начали движения вверх, толкаясь ему в руку, как бы заставляя ускорить ритм… «Дай мне кончить», — кричало все во мне, но этого вслух я никогда не произнесу…
Рэндом:Его тело трепетало, отзываясь на мои ласки. Но он отказывался это принять. Бедра бесстыдно двигались мне навстречу, но разум сопротивлялся. И я отстранился, отпустил его.
Шон:Я непонимающе уставился на него затуманенным взором, когда он отстранился от меня.
— Ублюдок, — выдохнул я.
Разъяренный, со спутавшимися волосами, с расстегнутой на груди рубашкой, со стоящим членом, я набросился на него с кулаками, пытаюсь ударить побольнее…
Рэндом:— Что? — я перехватываю его руки, закручиваю ему за спину и так прижимаю к полу. Рука опять ложится на его член, ласкает его.
Шон:Вместо того, чтобы бежать, куда глаза глядят, я набросился на него и опять попал в плен его рук…
— Ублюдок, отпусти меня, — заорал я ему почти в ухо. Опять попав в его захват, я снова начинаю вырываться, его рука опять на моем члене… и я перестаю… больше не могу… — Ммм, — из горла вырываются непроизвольные стоны, — Дай мне кончить уже, — в приказном тоне.
Рэндом:— Не так, — я убирал руку, опять покрывая поцелуями его шею. Я хочу, чтобы он признался сам себе, что мои ласки ему нравятся. У него никогда не было этого с мужчинами, он уверен, что это неестественно и неправильно. И я пытаюсь это преодолеть. Голова уже не затуманена. Я осознаю, что фактически насилую своего секретаря на полу своего же кабинета. Что сюда могут зайти. Что он может никогда не простить мне этого. Что я хочу его, но не возьму — потому что хочу, чтобы он сам желал этого.
Шон:Вместо того чтобы поступить так, как я прошу, он, будто специально, убирает руку с моего возбуждения… Как же там все ноет, мне почти больно… Пытаюсь вырвать руки, скрученные сзади, чтобы самому закончить эти муки.
— Пусти… отпусти руки… — взмолился я, его поцелуи обжигали кожу, она горела там, где ее касались его губы… язык… я не хочу чувствовать это с мужчиной… не хочу… — Не хочу!!!
Рэндом:Я понимаю, зачем ему сейчас руки, и потому прижимаю к полу чуть сильнее. Я сожалею, что все произошло именно так. Что этот ангел лежит подо мной на полу с заплаканным лицом. Но уже ничего не вернуть. Даже если я его потеряю, так и не получив, я должен закончить то, что начал. Я заставлю его признать, что ему нравится быть с мужчиной. Я спускаюсь губами по его груди, выцеловываю напряженный живот, спускаюсь ниже и ниже… Все медленнее и медленнее.
Шон:— А-а-а, — я начинаю выгибаться дугой, когда он спускается ниже, если бы у меня были свободны руки, я бы подтолкнул его туда, к моему желанию… По моей спине пробежала стая мурашек, когда я представил, как его губы обхватывают мой член, меня там так еще не трогали… Но я хочу, чтоб он это сделал со мной… — Ниже, пожалуйста, ниже, — шепчу я, не помня себя. — Ниже, ниже… амм…
Рэндом:Это то, чего я добивался. Думаю, он возненавидит меня за это. Но все будет потом. А сейчас его умоляющий голос заставляет меня прекратить пытку. Я обхватываю губами его член, сразу же скольжу вниз по всей длине. Рукой туго сжимаю у самого основания — чтобы он не кончил раньше, чем я захочу этого.
Шон:Наконец его губы сомкнулись на моем члене, но я все еще не могу кончить, его рука…
— Убери руку, убери свою чертову руку… не мучай меня больше, — хнычу, — убери ее, я хочу кончить, убери, ааа… — я еще сильнее начал качать бедрами, толкаться теперь в его рот… — Черт бы тебя побрал, Рэндом Кейн, чтоб ты провалился, убери же руку… — я уже не сдерживаюсь, кричу на весь кабинет, не заботясь, что кто-то может заглянуть на крики, сейчас это меня волновало меньше всего. — Что ты хочешь? Дай же мне разрядку…
Рэндом:Этот крик звучит для меня сладкой музыкой. Я плавно разжимаю пальцы, сильнее обхватывая губами пылающую плоть. Скольжу ртом по всей длине, чуть помогаю себе языком.
Шон:— Ммм, — когда он отпустил руку, мне понадобилось совсем немного времени, чтобы начать-таки извергаться. — Дурак, я кончаю, убери голову… высунь его, — я начинаю себя сдерживать… не хочет же он… при этой мысли меня начало мутить… Так нельзя, высвободив одну руку, я начинаю отталкивать его голову… — Прекрати… я уже…
Рэндом:Я перехватываю его руку, расслабляю горло, впервые впуская его член на всю глубину. Дурачок… В сердце что-то отдается щемящей нежностью. Если уж все так вышло, я хотя бы попробую тебя на вкус.
Шон:Не в силах больше сдерживаться, я, выгибаясь, кончаю ему прямо в рот… Все внутри начинает пульсировать, включая мой член у него во рту, из меня выплескиваются струйки тугими толчками… Продолжаю качать бедрами, толкаюсь с остервенением в его рот… Наконец я испытываю облегчение, обмякший падаю на пол, не могу пошевелиться, однако по телу разливается какая-то легкость… я почти засыпаю…
Рэндом:Его так много. Как будто у него ничего не было уже очень долго. Он чуть горьковатый на вкус, как миндаль. Я с нежностью и горечью посмотрел на него. Мой прекрасный ангел. Платиновые пряди разметались по ковру, в полуприкрытых глазах еще не растаяла сладкая муть, припухшие алые губы чуть приоткрыты… Как я хочу его.
Я поднял обмякшее тело и перенес на диван. Как я посмотрю ему в глаза? Но я не уйду. Я присел возле него на полу, ожидая его реакции и готовый ко всему.
Шон:Он поднимает меня, кладет на диван, здесь мягко, как приятно… Мое измученное тело еще больше расслабляется… Я пытаюсь закрыться, запахиваю рубашку, засовываю все еще торчащий член обратно в штаны, сворачиваюсь калачиком…
— Зачем ты это сделал? — я гляжу прямо перед собой, мои пересохшие губы еле шевелятся.
Рэндом:— Он все еще стоит, — я не ответил на вопрос, пораженный этой деталью.
У меня нет ответа на твой вопрос, мальчик. Такого, которого ждешь ты. Я сделал это, потому что ты вывел меня из себя, потому что у меня снесло крышу от запаха твоего тела, потому что ты сопротивлялся. А зачем? Что я получил от этого, кроме привкуса миндаля на языке и в сердце? Что получил ты, кроме краткого мига наслаждения? Не знаю…
Шон:Он заметил, что у меня стоит… блин… какой стыд… Я опять краснею, как помидор, зарываюсь лицом в диван, не хочу, чтобы он видел мое смущение… Как представлю его рот… мое тело содрогнулось от нового желания… Почему я это чувствую?… Наверное, из-за того, что у меня долго никого не было, да когда и было, то ничего почти не было: ее интересовали только ее желания, со мной она водилась из-за моей сногсшибательной внешности, таскала меня по всяким вечеринкам… Я сжимаю свои яйца рукой, пытаюсь сдержать, сам не знаю что…
— Я сам сделаю…
Рэндом:— О господи, — выдохнул я, увидев, как он тянется к себе. — Шон, позволь мне…
Тело тянет сладкая боль собственного желания. Но я уже контролирую себя, я могу его сдержать. Я беру юношу за плечо и разворачиваю лицом к себе. Он жмурится, отворачивается. И снова пахнет возбуждением. Только теперь другим, более острым — желанием тела.
— Пожалуйста, позволь мне, — опять прошу, хотя мог бы снова заставить силой.
Шон:Ничего не говорю, отворачиваюсь от него, я не в силах сейчас смотреть ему в глаза… Но то, что я хочу этого опять — это было бесспорно… Как я это ему скажу, мужчине? Господи, я перестал понимать сам себя. Я лежу на спине, не шевелюсь, мои ноги разведены чуть в стороны, для себя я решил, что если он дотронется до меня, я не буду сопротивляться… Просто не смогу… Рукой я продолжаю сжимать себя через штаны.
Рэндом:Как он прекрасен сейчас. Он такой же, как его запах. Он отворачивается от меня, но не сопротивляется. Я решился прикоснуться к нему. Кладу руку поверх его тонких пальцев. Второй беру его за затылок, поворачиваю к себе. Его губы со следами моего укуса так близко. Глаза закрыты, длинные ресницы трепещут. Меня опять выгибает волна желания, но я опять сдерживаю себя.
Шон:Мои штаны уже намокли через ткань, он кладет руку поверх моей, я тут же отстраняю свою, предоставляя ему возможность действовать, развожу ноги шире, пытаюсь рукой сдернуть с себя штаны… И куда сейчас делась моя гордость?.. Хочу его руку на моем члене… безумно… Он поворачивает меня к себе, я не сопротивляюсь, только приоткрываю губы шире, ловлю ртом воздух…
Рэндом:Эта стремительная перемена от сопротивления к почти покорности еще больше сводит меня с ума. Он прогибается и раздвигает ноги, заставляя меня застонать от желания. Я завладеваю его губами, которые больше не вырываются из моих. Помогаю ему избавиться от брюк и сжимаю в руке его член, начинаю движение.
Шон:Я начинаю стонать ему в рот… Меня еще что-то останавливает, но это исчезает, когда его рука ложится на мой высвобожденный из плена брюк член. Меня ничего не стесняет, поэтому я развожу ноги шире, одну поднимаю на спинку, другую просто свешиваю с дивана, выгибаюсь к его руке… Но на поцелуй не отвечаю, а только позволяю целовать, глаза все еще плотно сжаты…
Рэндом:Он не отвечает мне, хотя позволяет делать все, что я хочу. И я больше не насилую этот рот, я ласков и нежен, потому что мне уже мало этой покорности. Я хочу ответа. Я хочу узнать, как эти губы могут сливаться с моими, как ответит его язычок на ласковую игру моего. Его тело честно со мной. Оно выгибается в ответ на мои движения, бедра судорожно ходят вверх-вниз в унисон с моим скольжением по его члену.
Шон:Какая это сладкая пытка, мое тело просто наслаждалось его прикосновениями… Я неожиданно для себя начинаю сдирать его пиджак с плеч, хочу почувствовать его тоже… Хочу прикоснуться к его телу, как это будет… тело мужчины и женщины отличаются… захочу ли я потрогать его там… Этого мне хотелось и еще по одной причине: мне было как-то не по себе — я весь горю от желания, а он даже не возбужден… По-моему, он просто мне одолжение делает… этого я допустить не мог. Перехожу к галстуку… вот, блин, узел…
Рэндом:Я не ожидал этого. Сколько же у него лиц, у этого мальчика. Еще несколько минут назад он вырывался и брыкался, вот только что лежал покорный, — а сейчас… Я не могу сдержать громкий стон, когда его руки прикасаются к моей шее. Только бы не сорваться… не сорваться… Позволить этим изящным рукам — я ловлю одну, целую тонкие пальцы — раздеть меня, ощутить их на своей коже. Теперь я начинаю слышать свой запах. Обычно я не замечаю его, но сейчас он стал острым и резким, как мое желание.
Шон:Когда он перехватывает мою руку, я полностью поворачиваюсь к нему, разрывая поцелуй, зажимаю его руку между своих ног, оставляя ее на члене в неподвижности, смотрю куда угодно, но не в лицо ему. Выхватываю руку и упрямо начинаю развязывать галстук, дергая его, оттягиваю, мои руки чуть-чуть дрожат от желания, поэтому не могу сосредоточиться.
Рэндом:Я помогаю ему с галстуком. Все тело дрожит от желания. Это похоже на пытку. Пытаюсь поймать его взгляд, но глаза Шона ускользают от меня. Пытаюсь пошевелить рукой, зажатой его ногами. Почему он остановил, ведь он же хочет, я чувствую, как пульсирует кровь в его члене.
Шон:Все-таки он сдался и позволил снять с него галстук… нет, больше, он мне помог с этим… Перехожу к пуговицам на его рубашке… мелкие… Рывком обнажаю его грудь, так что пуговицы летят во все стороны… Я сажусь на диване, раздвигаю перед ним ноги, пытаюсь стянуть ее с него рубашку полностью…
Рэндом:Господи, что он делает со мной! Эта поза, эти раздвинутые ноги… Я судорожно сглатываю и закрываю глаза, чтобы не видеть, помогаю ему избавить меня от рубашки. Рука ласкает его член, вторая невольно тянется к моему. Я не могу больше терпеть…
Шон:Рубашка снята… я начинаю водить руками по его телу… Это приятнее чем я думал… у него гладкая смуглая кожа, прикасаться к ней одно удовольствие, так и тянет прикоснуться к ней губами… Интересно, сколько женщин у него было… Я оглаживаю его плечи и спускаюсь вниз, к груди, опускаю глаза, и то, что я вижу, меня радует… Его штаны буквально разрываются от напрягшейся там плоти… Интересно, какой он у него, наверняка больше чем у меня, почему-то я всегда комплексовал по поводу своего размера… маленький…
Рэндом:Его прикосновения посылают по телу мучительно-приятные волны желания. Это не похоже на то, что у меня было раньше. Ни одна девушка, ни один мужчина не вызывали во мне такого отклика.
Шон:Он тянется к своему члену, но я перехватываю его руку, сползаю с дивана и усаживаюсь на нем верхом, начинаю расстегивать ремень, справившись с ним, дальше ничего не предпринимаю… Опять перехожу гладить его грудь, ниже, соски… я робко потрогал один, двумя пальчиками… твердый…
Рэндом:Мучитель. Он словно возвращает мне все то, что я делал с ним. А я не могу ему сопротивляться. Он сидит на мне, и от ощущения его тела так близко я готов закричать, так хочу его. Я судорожно сжимаю его бедра руками, прикрывая глаза. А он медлит, дразнит легкими прикосновениями…
— О боже! — вскрикиваю я, когда он прикасается к соску. Тело выгибает дугой.
Шон:От моего прикосновения к его соску он вздрагивает, так все-таки он тоже хочет меня, это радует… Я перехожу ко второму сосочку, опять сжимаю двумя пальчиками, но теперь как бы мну его… Мое желание сейчас — присосаться к этим коричневым бусинкам губами… и чего только сейчас я не хочу, я сам себе поражаюсь… никогда не думал, что я вот так с мужчиной…
Рэндом:От второго прикосновения я вскрикиваю и распахиваю глаза, встречаю его затуманенный взгляд. Он не издевается… Он тоже хочет меня. От этой мысли пересыхают губы, и я инстинктивно облизываю их, не в силах разорвать этот контакт глаз. Интересно, а в моих такая же муть желания?
Шон:Вскрикивает… так даже я не кричал… облизывает губы, пересохли, я решаю помочь, приближаюсь к его лицу и провожу своим языком от одного уголка к другому, возвращаюсь на место… Снять с него штаны сейчас невозможно в сидячем положении, поэтому я чуть надавливаю ему на плечи, заставляя его лечь на пол…
Рэндом:Его ласки ускользающи, как ветер. Мимолетное прикосновение губ, легкое скольжение языка по моим губам. Я не успеваю поймать его — и его уже нет. Рука подталкивает меня, и я подчиняюсь, откидываюсь назад, на пол. Что произошло со мной? Откуда во мне эта покорность, позволяющая Шону делать со мной все, что он хочет. Только бы не останавливался. Потому что я не буду просить, это так глубоко во мне, что даже этому ангелу не достать.
Шон:Он покорно делает то, что я ему предлагаю, я сползаю с него на пол сажусь, начинаю расстегивать его ширинку, стягиваю штаны с его длинных стройных ног, глажу его возбуждение уже через трусы… Глажу, глажу, довольно долго наглаживаю его… все никак не решусь стянуть их с него, я вдруг как-то застеснялся, поднял на него глаза… — Можно?