- А галлюциногены считаются? Некоторые из них действительно полезны для здоровья.
- Ладно. Держись от моей кухни подальше, - проворчал Джон. В груди разливалось мягкое тепло, а, оказавшись в спальне и разыскивая то немногое, что осталось от чистой одежды, он уже широко улыбался мысли, что Шерлок хотел повторить вчерашнее. По крайней мере, он так сказал прошлой ночью. Или намекал на это. Отчетливые воспоминания, стоило Джону дойти до этого пункта, начинали слегка расплываться.
Умываясь, он продолжал улыбаться. Вспомнив, что сегодня заглянет Молли, Джон наполнил раковину горячей водой и положил туда размокать твердое мыло для бритья и помазок из барсучьей шерсти, после чего поднес к подбородку влажное полотенце и уставился в зеркало, размышляя, не следует ли ему постричься. Обычно у него всегда была под рукой машинка для стрижки волос, он стригся сам, просто обрезая волосы покороче и не пользуясь насадками-гребнями разных размеров. Так было практичнее, чем ездить в город в парикмахерскую (особенно если учесть, что парикмахер принадлежал к семейству Коулов – тех самых, чьим основным занятием была таксидермия). Джон никогда не чувствовал потребности произвести на кого-нибудь впечатление. В основном он стригся затем, чтобы волосы выглядели аккуратно и не лезли в глаза.
Теперь, однако, он думал о прошедшей ночи, вспоминал, как вцепились в них пальцы Шерлока и болезненно покалывало кожу головы. Одной рукой взяв махровое полотенце, Джон провел мокрым пальцем по волосам, отмечая их длину и с неохотой признавая, что ему все-таки следует решиться на стрижку.
Бросив полотенце обратно в горячую воду, Джон принялся рыться в шкафчике под раковиной в поисках триммера. После печального инцидента с упавшей свечой и почти что накрывшим его срывом, в ванной теперь всегда имелось электричество. Джон воткнул машинку в розетку и включил ее, задумавшись, когда он в последний раз смазывал лезвия. Выглядели они вполне прилично, так что он снял их и положил на полку над унитазом.
Джон едва успел вновь приложить к лицу полотенце, как ведущая из кухни дверь без всякого вежливого стука распахнулась. Шерлок уставился на него – вернее, на его волосы – и, только позже заметив машинку, глазами проследил ведущий от нее к стене провод.
- Не… - начал он, а затем его взгляд упал на левую сторону раковины, где лежала закрытая опасная бритва.
Нахмурившись, Джон бросил полотенце на кран.
- Ты в порядке? – спросил он, наклонил чашку с мылом, выливая из нее воду, после чего взял помазок и потряс им, чтобы избавиться от избытка воды в щетине.
Не ответив, Шерлок протянул руку и взял бритву.
- Углеродистая сталь, - он открыл лезвие, поднес его к свету, чтобы хорошенько рассмотреть. – В прекрасном состоянии.
- Предпочитаю не иметь дела с ржавчиной, когда бреюсь, - покладисто согласился Джон. Ему следовали бы быть раздосадованным от такого вторжения в личную жизнь, но вместо этого он обнаружил, что чувствует смутное удовольствие.
Шерлок еле слышно что-то согласно пробормотал и заглянул в чашку.
- Обычное глицериновое мыло. Вот почему я не уловил запаха, - почти осуждающе заметил он. – Видимо, все хранится в черной сумке под раковиной?
- Значит, ты все-таки обшарил ванную.
- Сумку я не открывал. Подумал, что это дорожный набор, - в голосе Шерлока зазвучало недовольство, вызванное такой оплошностью.
- Ну вот ты и в курсе. Можно? – спросил Джон, указывая на бритву.
Пальцы Шерлока сжали рукоять.
- Я хочу сделать это.
Только теперь Джон вспомнил, что оставил пистолет в спальне. Он уставился на бритву, оружие столь же смертоносное, как и нож, с которым ему однажды пришлось иметь дело, и приготовился к леденящему ощущению паники, но того не было и следа. Заинтересовавшись, Джон порылся в своих ощущениях; страх никуда не исчез, он таился в дорожках пересекающих грудь белесых шрамов, но не парализовывал. Джон знал, что Шерлок не причинит ему боли, но никогда прежде знание не останавливало ужас.
И все же он понимал, что не должен рисковать. Если он запаникует, когда бритва будет прижата к коже, он с тем же успехом может в итоге пораниться сам, а Джону не хотелось выяснять, знает ли Шерлок, как зашивать раны.
- Не… - он замолк, не договорив самая лучшая идея, и вместо этого сказал, - нет нужды.
На лице Шерлока промелькнуло разочарование. Кивнув, он сложил лезвие, вложил его Джону в ладонь и вышел, не произнеся больше ни слова и тихо прикрыв за собой дверь.
Джон успел лишь вдохнуть, как дверь распахнулась снова.
- Не обрезай волосы, - бросив взгляд в сторону машинки, произнес Шерлок.
Джон рассмеялся.
- Хорошо, - согласился он, уступая, по крайней мере, в этом.
В этот раз, прежде чем выйти, Шерлок улыбнулся.
~~~
Шерлок рассеянно бродил по кухне, восстанавливая в памяти этапы, которым следовал Джон в ритуале приготовления кофе. Раньше, когда Шерлоку требовалось получить напиток, единственным осложнением становилась разве что необходимость минут пять постоять в очереди в кафе. Манипуляции же Джона были чересчур сложными. Однако, какая бы путаница не царила сейчас у него в голове, Шерлок все же не был полным идиотом. Конечно же, он запомнил, как Джон варил кофе; просто до сегодняшнего дня ни разу не утруждался приготовить его самостоятельно. Так что Шерлок развел в печке огонь, проверил чайник и уже собрался попытаться вспомнить, где Джон держал зерна, как дверь ванной открылась. Слишком скоро, чтобы можно было решить, что Джон закончил с бритьем.
Шерлок приготовился к спорам по поводу стрижки. В голове моментально сформировались несколько причин для того, чтобы Джон дал волосам отрасти хотя бы еще немного – достаточно длинно, чтобы в них можно было вцепиться даже крепче, чем прошлой ночью. Но судя по виду Джона, возражать он не собирался: он казался неуверенным и взволнованным.
- То, что ты предложил… - он мельком глянул на Шерлока и сразу же заскользил взглядом по кухне. – Ты можешь, если все еще хочешь.
Раздражение Шерлока исчезло без следа, а улыбка, несмотря на отсутствие видимых для того причин, сделалась шире.
- К печке, там теплее. Подвинь стул, - скомандовал Шерлок, проходя мимо Джона, чтобы забрать бритву, мыло и полотенца.
- Ты ведь пользовался прежде опасной бритвой? – раздался позади него вопрос. – Не для того, чтобы, не знаю, запугать кого-нибудь.
- Не только для этого, - смеясь, отозвался Шерлок. Взяв бритву, он опустил ее в карман, после чего перекинул через руку чистые полотенца и до кучи добавил свежую тканевую салфетку. – Надеюсь, она острая?
- Очень.
Не удивительно. Взяв помазок и мыло, Шерлок вернулся на кухню. Джон немного напряженно сидел на придвинутом ближе к печи стуле. Собираясь в ванную, он надел джинсы, но остался в футболке, в которой спал, и Шерлок получил возможность внимательно рассмотреть в слабом свете раннего утра его руки. Шрамы на них были старые и едва различимые: скорее обычные отметины, которые мог заработать любой подвижный мальчишка. У Джона было хорошее чувство равновесия и он достаточно неплохо управлял своим телом, так что можно было предположить, что в детстве он занимался спортом, играл в регби, футбол или чем там еще развлекаются в Канаде. Ходят на лыжах, вероятно.
Шерлок сгрузил все на стол между раковиной и печкой. У Джона имелся целый набор чугунных кастрюль. Шерлок отыскал среднюю по величине, налил в нее из чайника воду и поставил на стол, чтобы слегка остудить. Окунув в воду свежую салфетку, он достал бритву и внимательно изучил лезвие.
- Я имел в виду, ты уже брил кого-нибудь другого? – уточнил Джон.
Шерлок подавил желание огрызнуться. Как это ни выводило из себя, Джону необходимо было подтверждение. Впрочем, раздражение исчезло, стоило только вспомнить увиденные на записи ранения, да и шрамы указывали на то, что кто-то поработал ножом.
- Когда я учился в университете, я пригласил домой на Рождество одного парня. У него была электрическая бритва, - пожав плечами, произнес Шерлок. – Мои родственники съели бы его живьем, выйди он на ужин к столу в таком виде.
Джон поднял на него удивленный взгляд.
- Твои родственники практикуют каннибализм? – ухмыляясь, спросил он.
- Я в этом почти уверен, - в свою очередь улыбнувшись, ответил Шерлок. – Половина из них политики.
- Боже, прости. Можешь здесь прятаться, сколько хочешь, - искренне пригласил Джон, и в груди Шерлока вновь разлилось покалывающее тепло от того, с какой симпатией прозвучали эти слова.
- Пригласи меня еще раз, если мы переживем зиму и нас не сожрут медведи, - Шерлок проверил воду, после чего достал полотенце и слегка его отжал. – Откинься на спинку.
Офисное кресло подошло бы больше – его можно было регулировать и наклонять – но Джон расслабился и запрокинул голову, закрывая глаза и без колебаний обнажая горло. Опустив на него взгляд, Шерлок внезапно осознал, что Джон даже не взял пистолет. Скорее всего, тот все так же лежал в спальне, где Джон оставил его, когда доставал из шкафа одежду.
Когда кто-нибудь в последний раз до такой степени доверялся ему? Особенно кто-то настолько… Шерлок засомневался, можно ли дать мысленное определение «параноидальный», потому что в поведении Джона прослеживались лишь некоторые признаки паранойи. Скорее, осторожный.
Никогда, насколько он мог определить, и однозначно ни разу так полно. Все началось с того, что Джон по просьбе Майкрофта впустил Шерлока в свой крайне уединенный дом. Но даже раньше прозвучавшего сегодня утром предложения он ясно дал понять, что Шерлок может здесь остаться. Джон уступил Шерлоку свою кровать и спал, пусть и не крепко, оставив дверь между ними открытой. Он дал Шерлоку ружье и позволил идти позади себя вооруженным. И пусть даже Джон не остался после, но прошлой ночью он последовал за Шерлоком в постель и отдавал, едва ли задумываясь о собственном удовольствии.
В Лондоне Шерлок окружал себя людьми, личности которых содержали одну или две интересных черты, однако во всем остальном оставались скучными и предсказуемыми. Он пользовался тем, что они могли предложить – будь то развлечение, информация, доступ к тому, до чего ему хотелось добраться – и вносил в каталог, будто подбивая баланс: активы и пассивы. Очень редко Шерлок рисковал довериться по-настоящему, и чуть ли не всякий раз обжигался, пока, в конце концов, не научился зависеть только от себя самого.
Джон не был полезен за исключением того, что давал единственный способ не свихнуться за зиму. Самым простым и логичным вариантом, конечно, было убраться из… этого места, где бы оно ни находилось. У Шерлока было достаточно денег Майкрофта, чтобы иметь возможность вернуться в цивилизованный мир, даже если он пока что не рискнет сунуться в Лондон.
Впрочем, обо всем этом он размышлял отвлеченно. Кончиками пальцев Шерлок провел по влажной и колючей щетине на подбородке Джона и осторожно накрыл ее горячей мокрой тканью, мягко приложив к ней обе ладони, согревая их и одновременно прижимая материю к горлу. Он внимательно следил за тем, чтобы его прикосновение было легким, а сам он находился сбоку от Джона, а не перед ним, оставив ясный путь к спасению, хотя Джон и не демонстрировал ни единого признака, что это может ему понадобиться.
Пальцы Шерлока пробежались по лицу Джона. Под горячей тканью чувствовались очертания костей. Прошлой ночью Шерлок целовал, лизал, пробовал на вкус, проводя языком по щетине. Теперь он хотел гладкой кожи.
Он взял салфетку, вновь намочил ее и положил обратно. В голове возникла мысль, что следует что-нибудь сказать, но он не знал, что. Джон не нуждался в заполнении молчания бессмысленными разговорами и светской болтовней, и Шерлок высоко ценил это. Так что он вернул полотенце на место и занялся мылом, принявшись взбивать помазком пену. Когда смесь была готова, Шерлок отбросил ткань в сторону и начал водить кистью по коже Джона. Наклонившись, он принялся накладывать на подбородок толстый слой пены, скрывая под пеленой ее светлых хлопьев побагровевшую от жара кожу. Джон слабо вздрогнул, но глаза не открыл. Его руки беспокойно дернулись на коленях, и Шерлок на мгновение замер, поглощенный образом того, как можно вот такой кистью, сухой и мягкой, скользить по всему его телу.
Наконец, Шерлок отложил кисть и, предупреждая, коснулся волос Джона. Открыв бритву, он произнес:
- Не напрягайся, - поднес ее к краю мыльной пены на щеке и очень плавно повел вниз, отмечая, как лезвие подхватывает самые мельчайшие волоски. Дыхание Джона сделалось поверхностным, но оставалось все таким же размеренным, подталкивая продолжать. Сняв лишнюю пену полотенцем, Шерлок заскользил бритвой по коже во второй раз.
Убедившись, что Джон не дернется и швы в итоге накладывать не понадобится, Шерлок продолжил бритье, полностью растворяясь в той сосредоточенности, что была необходима, чтобы не вызвать даже малейшую ранку или раздражение. Джон был абсолютно расслаблен под его пальцами, позволяя Шерлоку наклонять ему голову или прижимать палец к губам, чтобы натянуть кожу. Единственный раз у Джона по-настоящему перехватило дыхание, только когда Шерлок прикоснулся к подбородку и заскользил бритвой вниз к шее, но даже тогда его руки остались расслабленно лежать на коленях.
Когда все завершилось, Джон подался вперед, чтобы сесть прямо, но мгновенно застыл, стоило Шерлоку дотронуться до его плеча.
- Что-то не так? – спросил он, поднимая ладонь к лицу, словно бы собираясь проверить, нет ли царапин.
- Я не закончил.
- Но…
- Доверься мне, - произнес Шерлок, намеренно используя ту же интонацию, что и прошлой ночью. Глаза Джона едва различимо расширились, подтверждая, что он заметил параллель. Он нервно облизал губы, но все же откинулся на спинку и напряженно замер. Шерлоку понадобилось всего мгновение, чтобы понять, что Джон на самом деле совершенно не представляет, к чему ведут его действия. Положив полотенце обратно в кастрюлю с горячей водой, Шерлок коснулся лица Джона и шагнул в сторону стула, чтобы было легче заглянуть ему в глаза.
- Приемлемо, но не идеально, - объяснил он, проводя большим пальцем вниз по линии подбородка Джона, а затем вновь поднимаясь вверх. По сравнению с бритьем безопасной или электрической бритвой, щетина была практически незаметна, но она все еще оставалась.
Джон улыбнулся, и сковывающее его напряжение растаяло.
- Так тоже вполне неплохо. Будет всего лишь ужин с Молли.
Шерлок наклонился и приник губами к тому месту, где только что был его палец, вслушался в прерывающееся дыхание Джона.
- Она не почувствует разницы. Но мне хочется сделать это, Джон.
- И как, черт тебя подери, я могу отказаться от такого? – выдохнул тот.
На лице Шерлока расцвела улыбка.
- Ты все правильно понимаешь, - заверил он и отвернулся, чтобы взять полотенце и начать брить во второй раз.
~~~
Джона всегда устраивали обычные парикмахерские, больше ему и не надо было. Как-то раз мать попыталась вытащить его на семейный отдых в какой-то санаторий в Ки-Уэсте, но ему удалось отвертеться. В армии сослуживцы не раз захаживали в так называемые салоны, обычно подобное практиковалось на Дальнем Востоке, где их брили и стригли наряду с другого рода «услугами». Джон же никогда не платил за секс, даже под видом соблюдения установленной длины волос, и всякий раз отказывался, когда его звали с собой.
Бритье никогда не отнимало у Джона больше пятнадцати минут, возможно, за исключением самого первого времени, когда он трясущейся рукой брал опасную бритву и подносил ее к коже, не зная, что на самом деле собирается сделать: побриться или перерезать себе глотку, и произойдет ли это случайно или намеренно.
Брить Джона дважды – один раз по росту волос и один раз против – не было никакого смысла, но Шерлок вообще настоял на трех заходах, последний из которых сделал кожу настолько гладкой, что издаваемый лезвием шелест, когда оно касалось ее, был едва слышен.
После третьего раза Шерлок тщательно вытер лицо Джона влажным полотенцем и низко наклонился, придирчиво изучая кожу. Глаза у него чуть ли не светились от удовольствия, а уголки рта тронула слабая улыбка, стоившая всей той суеты, потраченных усилий и поселившейся в спине Джона боли.