Вот и оно. Боль, которую я улавливала каждый раз, когда мы встречались. Тоска, которая, кажется, никогда не оставляла его.
— Ты лучше, чем ты думаешь, — прошептала я, — я не осознавала этого, когда была маленькой, не могла понять этот взгляд в твоих глазах, почему ты всегда выглядел печальным, но сейчас вижу. Кто-то, пробравшийся внутрь тебя, перевернул в тебе все с ног на голову, сделал черное белым, навел бардак в твоей душе, и теперь ты думаешь, что ты ничтожен, но ты совсем не такой. Не отмахивайся от моих слов, когда я говорю, что ты лучше, чем думаешь. Ты даже лучше этого. Для меня ты самый лучший!
— Ева, — его ноздри расширились, когда он тяжело вдохнул.
— Что?
— Заткнись.
Его рот накрыл мой, и мы целовались медленно, глубоко, так сладко-лениво.
— Собираюсь трахнуть тебя прямо сейчас, малыш, — проговорил он в мой рот.
Ох. Хорошо. Офигительно.
— Ладно, — выдохнула я.
И он сделал это. Прямо у грязной кирпичной стены, в переулке, забросанном мусором, служившим домом для крыс и одичавших кошек, пока летний дождь лил на нас. И это было идеально. Лучше, чем я представляла. Лучше, чем что-либо сравнимое. Просто лучшее.
Следующие четыре года я провела в колледже, тратя время на учебу, на шоппинг с Ками, пытаясь отделаться от Фрэнки и наслаждаясь жизнью. Ночи я проводила, переживая заново мои мгновения с Дьюсом. Все те четыре.
На следующий день после выпускной церемонии я упаковала рюкзак, сгребла Ками, оставила отцу записку и села на самолет, направлявшийся в Майлс-сити, штат Монтана.
Направлявшийся к Дьюсу.
Глава 5
Если бы мне еще понадобились доказательства того, что Всадники Ада были связаны с нелегальным дерьмом, помимо их альянса с моим отцом, то все, что мне нужно было сделать, так это посмотреть на здание их клуба.
Точно посередине между Монтана-холмами, вниз по едва просматриваемой грунтовой дороге, располагался их клубный дом — побеленный ангар, огромный, занимавший площадь около 30 000 квадратных футов[11], территория огорожена железным забором, по которому был пущен ток, колючая проволока шла по верху. Огромная эмблема Всадников была нарисована на фронтовой части здания. Снаружи был припаркован ряд Харлеев, еще несколько пикапов и красных сверкающих спортивных машин.
Я направила нашу арендованную машину к воротам и посмотрела на камеру. Из домофона под ней раздался характерный технический треск, свидетельствующий о том, что на нас обратили внимание.
— Помочь чем-нибудь, дорогая?
Я прокашлялась. Я так нервничала.
— Я… эммм…. Хотела… ну…
— Спокойно, Ев, — прошептала Ками, — оставайся спокойной.
Я глянула на нее.
— Вы на вечеринку? — протрещал динамик нам.
— Эээ… — протянула я и снова посмотрела на Ками. Она вытаращила глаза на меня.
— Скажи «да», идиотка!
— Ммм, да.
Ворота щелкнули и медленно разъехались перед нами. Ками начала взволнованно вертеться на сиденье.
Я только припарковалась, как двое парней уже быстро подходили к нам. Ками расплылась в улыбке.
— Го-ря-чо, — по слогам, с чувством, произнесла она. — Хочется облизнуть.
Я нервно засмеялась. Мой желудок стянуло в узел. Я не видела Дьюса четыре года. С той ночи, когда я отдала ему свою девственность. Я не знала, как он отреагирует, если я просто так появлюсь тут.
Первый — латинос, прекрасно сложенный, симпатичный, с бритой головой, кучей пирсинга и татуировок, покрывавших его везде, где можно было разглядеть, ухмыльнулся нам обеим.
— Кокс, — он назвал свое имя, осматривая меня сверху до низу. — Это Рипер, — он указал большим пальцем на мужчину, стоявшего за его спиной. Такого восхитительного мужчину, что дух захватывало. Он мог бы быть серфером откуда-нибудь из солнечной Калифорнии. Длинные светлые волосы, темно-голубые глаза. Весь он был, как конфетка для сладкоежки.
— Эй, — Рипер приветствовал нас, не сводя глаз с Ками, — вы двое уже бывали здесь?
Я отрицательно покачала головой.
— Я ищу Дьюса.
— А я нет, — сказала Ками, — я ищу тебя.
Я прикрыла рот, душа вырывающийся смех.
— Или тебя, — сказала она Коксу, пожимая плечами. — Особо неважно кого из вас.
Кокс и Рипер переглянулись.
— Не хочу драться с тобой, брат, — сказал Рипер, — но блять придется.
— И проиграешь, — проворчал Кокс.
— Мальчики? — Ками перекинула свои длинные светлые волосы через плечо и маняще повела бедром. — Это последнее лето моей свободы. Мой отец — богатый говнюк, заставляющий меня выйти замуж за другого богатого говнюка. У меня есть три месяца, прежде чем я стану образцовой маленькой Джеки О[12] и вынуждена буду нанимать ебаную прислугу, просто чтобы отвязаться от этих обязанностей. Так что, если вы, парни, не против поделиться друг с другом, то у меня для вас много всего припасено.
— Ничего не имею против, — сказал Кокс быстро.
— И у меня никаких возражений, — сказал Рипер.
— Замечательно, а теперь скажите, в этом вашем жутком здании найдется ликер?
Рипер схватил ее за локоть, Кокс повесил руку на ее плечо, и они повели ее прямо в клуб.
Блин, будто я была невидимой.
Закатив глаза, я последовала за ними внутрь.
Повсюду вокруг меня были байкеры от восемнадцати до восьмидесяти и шлюшки, обожавшие их. Я поняла, что у Всадников Ада было в разгаре веселье, которое мои мальчики в Нью-Йорке называли «вечеринка для кисок», и это, несомненно, была единственная причина, по которой Ками и я были допущены внутрь. Я просматривала помещение, ища Дьюса.
Изнутри здание не имело ничего общего с видом на фасад. Все помещение было перепланировано, реконструировано и переоборудовано. По всей длине ангар был одной гигантской мужской берлогой с пятнадцатью или шестнадцатью футовыми в высоту стенами, а современные панорамные люки на потолке придавали ему соборный вид.
Полностью укомплектованный бар занял всю правую стену, рядом с ним соседствовали несколько барных столов и стульев, приличную часть комнаты перед ними занимали пять больших бильярдных столов. Пространство у стены напротив бара производило впечатление высококлассного мужского клуба, укомплектованного мебелью из темной кожи, плоскими телевизионными панелями и новейшей стерео системой. С обоих краев дальней стены были входы в коридоры, ведущие вглубь клуба, а прямо по центру было множество дверей, каждая была завешена фотографиями членов клуба. Среди этих дверей была одна, над которой висела деревянная планка с надписью «Офис Президента». Мое сердцебиение участилось, и руки стали липкими.
Я заставила ноги двигаться и направилась прямо в его офис. Сделав глубокий вдох, я сначала стукнула по двери.
— НУ, ЧТО ТАМ?
О Боже, этот голос. Этот жесткий, грубый, прекрасный голос.
Я сглотнула и повернула ручку.
Первой я увидела женщину. Высокая блондинка, очень загорелая, чертовски выразительные изгибы тела. Красивая. Она носила обтягивающую джинсовую юбку, потертую на заднице, и сексуальный розовый топ без рукавов, демонстрирующий богатое содержимое ее декольте. Моя грудь была больше, но я почти никогда не выставляла себя напоказ, только если не собиралась в клуб или куда-нибудь еще повеселиться. Я просто не видела в этом смысла.
Я опустила взгляд на мою укороченную футболку с эмблемой Лед Зеппелин, мешковатые джинсы, низко свисавшие с моих бедер, и мои чаксы. Футболка когда-то принадлежала моей матери, и я немного изменила ее под себя, обрезав низ так, что было заметно колечко в моем пупке и вытатуированные вокруг черные и розовые звезды. Эти джинсы я, кажется, носила целую вечность, я толком не могла вспомнить, как они мне достались, может, у Фрэнки забрала? Это была главная фишка моих подростковых лет — красть его вещи. Они были удобными и такими приятными на ощупь, будто шелк, касавшийся моей кожи. Самое главное, они волочились по земле, когда я шагала. Мне нравилось, что я могла полностью скрыть ступни в своих штанах. Странно, знаю. Но я была единственным ребенком, и девочкой к тому же, выросшей с отцом-одиночкой, Президентом мотоклуба, его бригадой и Чокнутым Фрэнки. Думаю, все могло бы быть куда более странным во мне, чем просто слабость к длинным свободным джинсам.
Но, стоя напротив этой женщины, я чувствовала себя бродяжкой. Эта женщина с внешностью супер модели, более чем вероятно, была его женой.
Дьюс сидел за своим столом, отвернувшись от меня, даря проклятья телефонной трубке у его уха. Голубые папки были свалены на краю стола позади ноутбука. Разные бумаги, листы, записи были разбросаны по столу и на полу перед ним.
Кто бы ни занимался интерьером этого офиса, он явно был либо конспирировавшийся гей, либо очень женоподобный парень. Хотя рабочий стол из темного дуба, комод и переговорный стол явно были сделаны в мужском стиле, ни один мужчина, вернее, ни один байкер не смог бы выбрать такие прекрасно сочетающиеся друг с другом предметы мебели. Они были слишком совершенны. Каждая деталь по-своему индивидуальна и отличалась от других, но вместе они выглядели модным мебельным ансамблем. Женщина, предположила я, определенно это была женщина, приложившая руку к обстановке. Эта мысль окончательно выбила меня из зоны комфорта.
Блондинка взглянула на меня, оценивая, и ее окрашенные розовой помадой губы изогнулись в усмешке.
— Ты кто нахуй такая?
— Я… ммм… искала Дьюса…
— Что ж, ты… ммм… точно блять его нашла.
Ну и пренебрежение.
— Ты блять издеваешься надо мной? — прорычал Дьюс в телефон. — Скажи Стриту, чтобы тащил свою задницу в доки и занялся отгрузкой, или я к ебаной матери похороню твой чаптер![13] Понял меня? Я развею твоих парней по ветру и тебя закопаю лично! Не связывайся нахер с Буонаротти! Я дал ебаные обещания, и я собираюсь держать их. Мое ебаное слово стоит блять дорого. Ты думаешь, я тут играю с тобой? Нет? Хорошо. Давай блять шевели задницей, займись делом.
Он повернулся кругом, прищурившись, посмотрел на блондинку, затем оглядел всю комнату и, наконец, остановился на мне. И застыл. Он позволил себе отрастить небольшую бороду, я видела серые нити в его светлых волосах и несколько морщин у глаз. Я не дышала. Он становился еще красивей с возрастом.
— Мне надо идти, — сказал он в телефон и положил его на стол.
Я откашлялась.
— Я была неподалеку, — звучало глуповато, — подумала заехать.
— Ты была неподалеку, — повторил он за мной.
Я кивнула. Эх. Идиотка. Если бы Ками услышала эту хрень, я бы огребла от нее.
— Коул, — прошипела женщина, — что это блять за девчонка?
Я никогда не слышала прежде, чтобы кто-нибудь называл Дьюса как-то иначе, чем Дьюс. Я знала его настоящее имя, Коул Уэст, но это было не то, оно не подходило ему. Дьюс значит «Дьявол», и это было его имя.
Дьюс моргнул и посмотрел на блондинку.
— Кристин, убирайся нахер. Ты получила свои гребаные деньги, теперь уходи.
Он вернул взгляд ко мне, и я видела, как эта ледяная синева впивается в меня от головы до пальчиков ног и снова наверх, останавливаясь на медальоне его отца. Его губы искривились в улыбке.
В моем ослабевшем теле родилась нужда, тепло побежало по венам. Он сделал это, просто посмотрев на меня. Его власть надо мной была невероятной, неописуемой, всегда была такой. Четыре года, что я не видела его, ничего не изменили. Каждой клеткой своего тела я желала его также сильно, как и в последний раз, как и в предшествующий ему, даже больше. Ведь в последний раз я получила его, и я страстно нуждалась в нем с тех пор.
Он видел эти изменения во мне, заметил в ту же секунду. Его ноздри расширились, и голод сделал его глаза темнее. Я знала этот взгляд. Дьюс оголодал. И едой была я.
Я любила этот взгляд. Под ним я чувствовала себя красивой, сильной и необыкновенно женственной.
Я втянула воздух через нос, заставляя себя стоять на месте, хотя больше всего хотелось побежать к нему, раздеть его догола и затрахать.
— Ты одна здесь? — грубо спросил он.
Я отрицательно покачала.
— Взяла Ками с собой.
Его глаза сузились, и я подавила смешок. Он определенно запомнил ее.
— Где она?
— Развлекается с твоими мальчиками.
Он хмыкнул.
— Кокс?
— И Рипер.
Он закатил глаза.
— Прекрасно.
— Коул! Кто эта сука, и почему блять она носит жетон Всадника?
Он повернул голову к Кристин.
— Что я нахрен сказал тебе? Уебывай отсюда!
Выражение ее лица стало холодным. Ледяным.
— Нет, — шипела она, — скажи мне, почему эта маленькая девчонка стоит в твоем кабинете, а на ее шее — жетон Всадника! Олд Леди[14] не получают такие, мальчики не носят их, пока не получают жилет Всадника, и ни одна девчонка никогда не получала жетон, и клубные шлюхи, я на сто ебаных процентов уверена, никогда не получали жетонов. Ну, так почему эта сука носит его?
Дьюс поднялся. Пряжка «Харлей» на его ремне провисла под своим весом на его низко посаженных широких джинсах, рваных и протертых, как и его белоснежная футболка. Говоря словами Ками: «Го-ря-чо».
— Убирайся, — прорычал он.
— ОТВЕТЬ, ПОЧЕМУ ОНА НОСИТ ЕГО!
С грохотом Дьюс опустил кулаки на столешницу, отправляя бумаги и папки в свободный полет на пол.
— Потому что я, блять, дал его ей.
Кристин наклонила голову в мою сторону.
— Маленькая ебаная шлюшка! — заорала она.
Моя челюсть отвисла, и я попятилась назад. Вот почему мой отец не позволял своим мальчикам приводить Олд Леди в клуб, только если не планировалось воскресное барбекю.
— Кристин! — рявкнул Дьюс. — Бери деньги, за которыми ты пришла, и выметайся отсюда.
Игнорируя Дьюса, она не сводила убийственного взгляда с меня.
— Что блять такого надо было сделать, чтобы получить его? — тихо и угрожающе спросила она. — Ты что, какая-то особенно талантливая блядь, берущая у троих за раз? Жетон был твоим гребаным призом за достижения среди шлюх? За то, что трахаешь чужого мужчину? Охуенно горда собой, ты, тупая, маленькая прошмандовка?
Ого. Просто… Ого. Ну и как реагировать на это?
Беспомощная, я смотрела на Дьюса. Я не знала, что сказать или сделать, и должна ли я вообще что-то говорить. Я не так представляла это всё. Ничего конкретного я не планировала, только неясные сценарии в моей голове, все они включали в себя Дьюса без штанов, осчастливленного моим появлением. Орущая на меня жена Дьюса, если честно, на ум как-то не пришла.
— Кристин, — он медленно произнес, и теперь это звучало страшно, — я повторю только один раз. Пошла вон из моего клуба.
— Я оставлю тебя ни с чем, — прошипела она, — я отберу у тебя все блять, что ты имеешь, твоих детей, твои деньги, и когда я расскажу сраным копам, что за дела здесь делаются, я отберу твою ебаную свободу.
Все это давно проехало мимо указателя «ой как неудобно-то» и приближалось к «осторожно, опасность». Мне вообще не стоило здесь появляться. Пока они были заняты, испепеляя друг друга взглядами, я начала отступать к двери и наткнулась спиной на мощное тело.
Я узнала байкера, стоящего позади меня. Его звали Мик, и я видела его то тут, то там, пока росла. Его спутанные черные волосы были длинными. У него были очаровательные зеленые глаза и аккуратно подстриженная бородка. Он был высок, мускулист и выглядел крайне раздраженным.
— Босс? — спросил он. — Помощь с этой стервой нужна?
Дьюс обходил свой стол и приближался к Кристин. Она встретила его во всеоружии, метнув в него свою сумочку. Он увернулся, подхватил сумку и, не сбавляя скорости, быстро оказался рядом с ней. Кристин покидала помещение, перекинутая через его плечо, визжа и вырываясь.
Дьюс с Кристин пересек комнату. Мик и я поторопились уйти с его дороги. Как только Дьюс ушел, Мик повернулся ко мне.
— Нахуй ты сюда приехала? — прорычал он.
Я разинула рот, но не могла произнести ни слова. Что?
Он покачал головой, глядя на меня.
— Я думал, Дьюс выучил свой урок, когда Проповедник отправил его в госпиталь, но, Господи, вы оба продолжаете нарываться на еще большие неприятности.
Мое сердце перестало биться.
— Что ты сказал? — прошептала я.