*****
Разглядывая себя утром в зеркале, все никак не могла поверить в происшедшее ночью. Самое невероятное — моя шея была абсолютно целой, нетронутой. Конечно я была немного бледнее обычного, но может это с похмелья. В конце концов, двести граммов коньяка для меня равны литровой бутылке водки. Взгляд остановился на брошенном рядом с креслом в гостиной халате, воротник которого был весь залит кровью. Значит не приснилось! Вспоминать чьей и как она там оказалась совершенно не хотелось. Засунула халат в стиральную машину и решила, перекусив, быстрее ехать на работу. С первым пунктом моего плана пришлось расстаться по причине полной его невыполнимости. Как только почувствовала аромат жареных яиц, меня тут же вывернуло наизнанку. Больше повезло с апельсиновым соком.
Ну что же, надеюсь, диета не слишком затянется, потому что лишних килограммов у меня практически не было, а работа требовала калорий. Ну, можно сказать, если только очень постараться и попривередничать, то возможно один завалящий где-нибудь и наскребу. Позвонив в знакомый автосервис и договорившись об эвакуаторе и ремонте моего маленького пежика, потопала на электричку. В конце-концов, в нашем трудовом праве нет статьи где прописано, что встреча с вампиром и ободранные коленки являются достойной, а главное, законной причиной для того, чтобы не ходить на работу.
Сделав обход своих больных, первым делом сбегала в лабораторию и тайком сделала свой анализ крови. Кроме легкой анемии и немного повышенного количества лейкоцитов, в моей крови других изменений не было. Странно! Но кажется бессмертие мне вовсе не грозит. Хотя я не против вечной молодости, но компанию бы сменила всенепременно. А то такое чудо во сне приснится, ведром не отмахнешься.
Все-таки интересные мы люди создания, в минуту опасности впадаем в крайности от ужаса, но стоит пройти совсем немного времени, и все плохое очень быстро отходит на второй план, уступая место решению насущных бытовых проблем. Так же произошло и со мной. Пока я занималась работой, разговаривала с моими маленькими пациентами и их родителями, а также с медперсоналом, выкинула все плохое из головы. Тем не менее, когда раздавались резкие звуки, или ко мне кто-нибудь неожиданно подходил, непроизвольно вздрагивала и вся как-то сутулилась, ожидая подвоха. Мое необычное поведение не прошло незамеченным, но делиться своими вчерашними приключениями ни с кем не стала. Более того, дурацкая мысль: "А не сходить ли мне в милицию?" — отпала сама собой, как только озвучила себе свои показания: — "Здравствуйте, товарищь полицейский (или господин?), знаете, а на меня вчера ночью вампир плохой напал, хотел из меня тоже вампиршу сделать, арестуйте его, пожалуйста, чтобы он, противный, ко мне больше не приставал".
Так и ходила как маленькое привидение по коридорам родной больницы, пока не пришлось ближе к обеду заняться перевязками. Думаю мне повезло что сегодня пятница — плановых операций запланировано не было. Медсестра аккуратно сняла повязку с руки четырехлетнего мальчика, который очень неудачно упал, разрезав левую руку об осколок разбитой бутылки. Я уставилась на ровный, немного припухший шов, тянущийся от кисти к локтю. Крови как таковой там уже не было, но взяв аккуратно его за руку почувствовала, как по венам под кожей бежит кровь, как ровно бьется его пульс. Неожиданно для себя ощутила боль малыша и, рассматривая его руку, немного углубила взгляд, хотя как это у меня получилось так и не смогла понять, но неожиданно для себя увидела его рану как бы изнутри: все искалеченные мышцы и сухожилия. Кое-что зашила неудачно, а где-то, вообще пропустила, из-за этого отек усиливается и не проходит. Подумала как бы я могла исправить ситуацию. Наверное немного отключилась, потому что очнувшись, заметила, что на меня как-то странно смотрят медсестра и мамочка малыша. Зато мальчик перестал плакать и сообщил.
— Мама, а у меня теперь ручка совсем не болит.
Осмотрела его руку и стало немного не по себе. Конечно и раньше была не совсем как все, но сейчас увиденное поразило и меня, потому что порез выглядел так, что можно было спокойно снимать с него швы. Что я и сделала в абсолютной тишине перевязочной, под непрерывную болтовню мальчика и испуганно-восторженные взгляды обеих женщин. Отдыхая в ординаторской, я попыталась влить в себя чай с молоком. Попытка оказалась проваленной. Но апельсиновый сок проскочил опять же без особых претензий со стороны моего желудка. Почувствовала себя совсем нехорошо. Вся потная, колени дрожат от слабости и голода, более того, меня лихорадит. Написала заявление о предоставлении отпуска без содержания, сославшись на состояние здоровья. Ближе к четырем, когда рабочий день уже близился к концу, за моей неисправной машиной прибыл эвакуатор, и я решила отправиться вместе с ним в Москву.
Глупые люди отличаются от своих более умных собратьев тем, что они абсолютно не хотят учится на своих прежних ошибках. Судя по всему, к ним отношусь и я, потому что решив вопрос с машиной, отправилась домой, а так как чувствовала себя совсем неважно, решила снова сократить свой путь через парк. Ну ведь ничему жизнь не учит.
Я шла по той же аллее сквозь сумерки, плавно переходящие в глубокий вечер, но стоило подойти к злополучному месту, начала нервно вздрагивать и прятать свой замерзший нос в воротник кожаного пиджака, застегнутого на все пуговицы. Неожиданно почувствовала, как где-то глубоко внутри моего сознания поднимается что-то чужое, омерзительное, но настолько притягательное, что сопротивляться нет никаких сил. Я пошла на зов, уводящий с относительно безопасной аллеи и от людей все дальше, в темноту парка. Очнулась, когда глазами уперлась в пылающие огненные зеницы сильно смердящего чудовища, которое так настойчиво навязывалось в женихи. Я лихорадочно пыталась восстановить ментальные барьеры, судорожно защищая свое сознание от вторжения этого урода. Когда над моими жалкими попытками раздался его скрежещущий смех, заплакала от безысходности. Осев на землю и размазывая слезы, я пыталась отползти от него подальше, нашаривая вокруг хотя бы какое-нибудь оружие. Дура! Какая же я дура! До последней минуты не могла, а ГЛАВНОЕ, не хотела поверить в то, что вчера со мной произошло. Как дипломированный специалист, врач и будущий кандидат медицинских наук может поверить в существование вампиров, и именно мне один из них встретился? Было проще все списать на шизофрению. С ней, по крайней мере, легче жить в таких обстоятельствах. Некоторые даже дружить умудряются, чем я хуже?
— Милая, мы обменялись кровью, поэтому твоя защита больше не действует, и я могу и буду тобой управлять. Твои мысли передо мной как на ладони. Твое сопротивление бесполезно и чем быстрее примешь свое новое положение, тем для тебя же безопаснее. — Лучше не зли меня, человек! — рявкнул на меня и тем же плавным нечеловеческим движением подобрался ко мне и, разодрав одежду, вгрызся в шею. Боль была еще сильнее, чем в первый раз, хотя в это трудно было поверить, я захрипела, пуская розовые пузыри. Напившись, уже знакомым движением разорвал себе запястье и прижал к моему рту. Его кровь струилась по моим безвольным губам, но и на этот раз мне зажали нос, заставив открыть рот. После того как первый глоток осел в желудке, со мной стали происходить странные вещи. В животе словно произошел взрыв, волна от которого прокатилась по всем венам и артериям, не пропустив ни одного самого мелкого капилляра в моем теле. Ощущение горения заживо. Я пыталась орать, но стала лишь захлебываться в его крови. В этот момент сквозь адскую боль поняла — что-то изменилось…
Очнулась лежащей в кустах использованной, небрежно отброшенной испорченной вещью. Затем стали происходить события уж совсем не доступные моей изрядно пошатнувшейся психике. За кустами шел бой, причем нешуточный. Бряцало железо, перемежаясь со свистом, как будто кто-то что-то отчаянно крутил, периодически доносилось рычание, и среди этого хаоса я услышала разговор двух мужчин на повышенных тонах. Ну по крайней мере один из них был человеком. Я надеюсь! Потому что голос Люциана не перепутаешь ни с чьим.
— Ты не так силен, Ярослав, как тебе кажется, чтобы смог одолеть меня в одиночку! Не забывай, я один из старейших вампиров. У меня чистая кровь истинного вампира.
Сильный мужской голос нападавшего меня удивил, он сочился ядом ненависти и глубоким презрением к мучившему меня вампиру.
— Бла, бла, бла, как всегда одно и тоже. Как же я устал от этого пафоса и бессмысленной болтовни. Знаешь, Люциан, я уже размялся и проголодался, так что пора заканчивать эту хрень, от тебя слишком сильно воняет, а когда-то ты был действительно хорошим вампиром, но слишком легко перешел на другую сторону. Мне до сих пор не понятно — на что вы все надеетесь и как можно опускаться до подобного состояния?
Ответное шипение Люциана пробрало меня до печенок, но физическое состояние стало настолько удручающим, что все происходящее я уже слабо воспринимала. Внезапно услышала ошеломленный вскрик, перешедший в жуткий хрип и сквозь кусты разглядела упавшего в пожухлую траву Люциана. Он лежал ко мне лицом, поэтому все происходящее могла наблюдать воочию. Его грудь была разодрана, рядом с ним спиной ко мне стоял огромный мужчина с тонким мечом в руке, ему хватило только одного сильного взмаха, чтобы голова Люциана отделилась от тела и, откатившись на полметра, осталась лежать рядом. Мужчина вытер свой меч о плащ мертвого вампира со словами:
— Ты достоин только смерти. Ты слишком задержался в этом мире. И без тебя он будет чуточку чище!
Облив тело вампира какой-то жидкостью из фляжки, он вытянул руку над телом и уронил горящую синим пламенем зажигалку. Пламя мгновенно охватило останки столь самоуверенного в своих силах ублюдка Люциана. Странно, но мне больше не было страшно или даже противно от картины, которую я наблюдала. Я БЫЛА РАДА ЕГО СМЕРТИ! И ушла в забвение с чувством покоя и удовлетворения.
*****
Очнулась уже в больнице. Я находилась одна в палате, рассчитанной на двоих пациентов и сейчас рядом со мной находилась медсестра, которая с тревогой смотрела в мои глаза.
— Слава богу, Вы наконец пришли в себя! Как Вы себя чувствуете?
Я прислушалась к себе и почувствовала, как болит все тело, особенно горло. Я чувствовала одну сплошную пульсацию боли, но все-таки просипела.
— Как долго я здесь?
Мне не удалось толком ее рассмотреть, потому что дневной свет резал глаза и кожа на некоторых участках нестерпимо зудела как от длительного нахождения на солнце.
— Пожалуйста, закройте окно шторами, похоже у меня аллергия на солнце.
Медсестра, посмотрев на меня с сочувствием, поторопилась выполнить просьбу.
— Как вас зовут, Вы помните?
— Да, меня зовут Злата Ланина.
— Вы извините, я должна пойти сообщить врачу, что вы пришли в себя и Вас скоро посетят из полиции.
Мое сердце чуть не остановилось от такой новости. Зачем? Но сестричка уже выпорхнула за дверь, спеша уведомить врача. Я лежала и думала, что же мне о себе говорить? Про вампиров рассказывать совсем не хотелось. И неизвестно, что там с телом этого дохлого поджаренного урода, который мне всю жизнь испортил. Вдруг мне его убийство припишут. Вообще здорово будет. И кстати, как там мое бренное тело пережило все перипетии с несостоявшимся бессмертием? А интересно, насколько оно не состоялось, ведь два обмена кровью все-таки произошли, и к чему это меня привело? Да, тяжела доля недоделанного вампира! Никакой толковой информации о жизни вампиров — только сказки, так еще и с полицией вопросы решать придется; я чуть не забыла о существовании охотника на вампиров. И вообще, врач во мне тут же завопил, что глотая чужую кровь, я фиг знает чем могла заразиться. И не только бессмертием, а чем-нибудь похуже.
Лежа сейчас в тишине и покое, заново прокрутила в голове увиденную мной сцену казни. Даже от постянно ноющей боли отключилась, потому что меня никак не хотела отпускать мысль насколько мой нечаянный спаситель был огромен, силен и его текучие плавные движения ну никак не могут быть человеческими. Да, что-то слишком много развелось всякой нечисти-вампиров в Москве. А может и не только в Москве! А почему про них никто ничего не знает? Хотя почему не знает! Ведь все эти сказки и легенды откуда-то появились! Ведь говорят же, что дыма без огня не бывает! Мои мрачные мысли прервал лысый усатый коротышка-доктор.
— Ну здрассьте, госпожа Злата Ланина, я правильно понял, Вас так зовут?
Я только слегка кивнула.
— Меня зовут Лев Григорьевич Зимин и я Ваш лечащий врач. Ну что же, могу сказать, что Вам очень повезло, горло мы Вам зашили и оно на удивление быстро заживает и особых последствий не будет. А в остальном только мелкие ушибы и синяки, которые тоже заживают на Вас прям как на собаке!
Да, с юмором у него явно проблема. Но я слегка улыбнулась, делая ему приятно.
— У Вас обнаружилась приличная анемия, но я думаю, что причина возможна в сильной кровопотере. Нам пришлось сделать переливание крови, когда Вас доставили к нам. Но думаю, что у все будет хорошо, повторюсь, — Вы просто фантастично быстро восстанавливаетесь.
Моя улыбка померкла и я с подозрением уставилась на него.
— Скажите, как давно я здесь? Из-за саднящего горла мой голос можно было принять за хрип умирающего. Вас привезли утром два дня назад. Я ошеломленно уставилась на него. Он неправильно понял мое удивление и, похлопывая меня по руке, сказал:
— Не волнуйтесь, у Вас все будет хорошо. Все заживет и шрамы сильно заметны не будут. Вон Вы какая красавица. Все будет хорошо. Скоро приедет следователь, он хотел взять у Вас показания по поводу нападения, Вам не будет слишком тяжело поговорить с ним сегодня?
Только помотала головой, судорожно обдумывая, что, к счастью, я потерпевшая, а не подозреваемая!
*****
Огонь внутри меня разрастался все сильнее, охватывая уже не только живот, но и все тело до самых кончиков пальцев. А я не знала, что делать дальше! В кромешной темноте, зачем свет, — я и без него теперь все отлично вижу, лежала в позе эмбриона на своей кровати и тихонько поскуливала от боли и ужаса. После разговора со следователем, которому я сказала что ничего не видела и не слышала, он ушел оскорбленный в своих лучших чувствах и, разозлившись на мое поведение, чуть не хлопнул дверью в палате. Меня никто не трогал до вечера. Но после захода солнца я почувствовала неожиданный прилив сил, который сопровождало довольно сильное чувство голода. Но при одной только мысли о нормальной пище меня начинало тошнить.
Зато я нечеловечески сильно, начала ощущать все запахи больницы. Жуткую вонь пота людей, гноя, а запах дезинфенктантов раздражал сильнее всех, но все это перебивал запах крови, казалось ее разлили по всей больнице. Пришлось срочно сматываться от туда, не предупредив медперсонал. Более того, я вообще теперь боялась встречаться с людьми лицом к лицу. Когда на вечернем обходе проверить мое самочувствие пришел дежурный доктор, я чувствовала, как сильно бьется его сердце, и быстро бежит кровь по его венам, словно веселый ручеек. Сильно хотелось попробовать его и ощутить эту веселость на вкус. Осознав как близко я подошла к той грани, через которую нельзя переступить, чтобы при этом суметь остаться человеком, я сбежала из больницы.
Пару дней просидела дома, забившись в шкаф. Все тело вопело от чудовищной боли, создавалось ощущение, что во мне поселился Чужой и ест меня изнутри. Я дошла до такой степени отчаяния, что попыталась повеситься, потом — утопиться, затем перерезав вены, ждала прихода смерти, истекая кровью. Истекала я недолго, потому что мои раны достаточно быстро перестали кровоточить да и зажили быстро, бесследно. На шестой день своего вынужденного вампирства я не выдержала и поздно ночью вышла на улицу, одевшись в свитер с высоким воротом и джинсы. Высокий ворот потребовался, чтобы скрыть не в меру здоровые и торчащие из-за сильного голода клыки, которыми я уже основательно поцарапала не только губы, но и подбородок. Все вещи, еще недавно сидевшие на мне вплотную, теперь висели как на пугале. Я медленно брела по ночному городу, но как на зло навстречу никто не попадался.