Что-то было не так, и от этого волосы на затылке встали по стойке смирно. Как Шейн мог быть здесь, со мной?
— Спасибо. Но я думаю, я не поведусь на эту ерунду, — ответила я, затем встала. — С меня хватит. Игра окончена. Найди новую игрушку, чтобы потешаться.
Я повернулась к нему спиной и зашагала прочь.
Шейн в одно мгновенье оказался рядом со мной, его глаза находились в дюйме от моих.
— Никогда.
— Никогда что? — спросила я, быстро сделав шаг назад.
— Никогда не отпущу тебя. — Он двинулся вперед вместе со мною.
Я отступила к стене, которой всего лишь минуту назад тут не было. Шейн наклонился ближе. Я попыталась сглотнуть, но в горле стоял комок. Внезапно, лицо Шейна оказалось рядом, я не смогла ясно думать. Его руки двигались так быстро, что я даже не заметила их приближение. Он навалился на меня своим телом, подняв руку и ухватившись за моё горло.
Его губы застыли над моими.
— Ты моя. Я так долго ждал, чтобы быть с тобой. Села, ты мне нужна.
Одну руку он держал на моем горле, а второй потянулся к пуговицам на моей рубашке. Вместо того, чтобы расстегивать их, он силой разорвал рубашку. Я слышала, как пуговицы ударялись о плиточный пол под нами. Он прижал своё тело сильнее.
— Что это был за подарок, который ты мне дал, когда я видела тебя в последний раз, Шейн?... Шамсиил? — прошептала я.
— Я был заточен в аду в течение тысяч лет. Напомни мне.
Его взгляд опустился до моего рта. Его тело было напряжено и дрожало, словно по нему проходил электрический ток.
— Ты и не должен знать ответ на этот вопрос, не так ли, Габриель? — я подавилась.
Попыталась избавиться от его рук на моем горле — я не должна была ему позволять подходить так близко ко мне. Глупая ошибка.
Его тело сотрясалось от низкого смеха. Руки сжались вокруг моей шеи. Теперь уже обе руки. Он начал двигаться и потащил меня с собой. Мои ноги скользили по полу, в то время как руками я колотила и царапала по его лицу. Ничто не остановило его.
Он поднял меня за горло, мои ноги болтались, я с легкостью пинала его. Он отбросил меня своими сильными руками, швырнув меня, словно испорченный листок бумаги. Круговорот из черных и белых пятен застилал мой обзор, и ржавый вкус заполнил рот. Моя кровь медленно капала в том месте, где я прикусила губу, когда приземлилась. Низкие раскаты смеха исказили его красивое лицо.
— Ну как я выгляжу в роли твоего любовничка? Ты находишь меня привлекательным?
Его глубокий смех эхом разнесся по комнате.
Пытаясь встать, я осмотрела комнату в надежде найти хоть что-нибудь, чем я смогла бы защитить себя.
— Ты такая забавная, когда начинаешь думать о том, как бы избавиться от меня.
Мои щёки зарделись от вспышки гнева.
— Так почему бы тебе просто не убить меня, вместо того, чтобы говорить об этом?
Облик Шейна растаял. Лицо Габриеля мелькнуло передо мной; расположив свои огромные руки по обе стороны от моего лица, он прислонил их к стене. Острые, похожие на сталь, перья заполнили собой всю комнату позади него. Неприкрытая энергия исходила от его тела. Его радужки вспыхнули цветом огненной ярости. Я могла видеть свое отражение в них. Мои глаза были широко раскрыты, но не от страха, а от гнева и ярости.
— Выбери меня, и мы захватим власть на небесах вместе. Выбери меня или я буду мучить тебя, пока ты не согласишься, — прошептал он.
Это заставило меня рассмеяться.
— Я никогда не выберу тебя. Я буду его до конца.
И он поцеловал меня. Зарычав, он накрыл мои губы своими. Я стиснула зубы покрепче. Руки Габриеля скользнули вокруг моей шеи и сжали её. Он оторвался от моих губ:
— Неправильный ответ.
Глава 3
Мое тело было слишком тяжелым. Я чувствовала, как гравитация отправляет мое разбитое тело прямо через центр Земли, тянет меня с невероятно диким голодом.
Я не могла перевести дыхание, не чувствуя остроту глубоко в груди. Мои бабочки были мертвы, и ушли, оставив меня, холодную, сломанную и одинокую. Они были всем, что я потеряла тогда.
Я разжала и открыла опухшие глаза. Кислый вкус покрыл мой язык, и горло обжигало что-то сухое. Я не могла пошевелиться. Толстые металлические цепи плотно прилегали к разрушенному телу, связывая меня на жестком деревянном стуле. Я была слишком слаба, чтобы даже заплакать.
Мои мышцы были порваны и искалечены, моя кожа пылала огнем. Какой-то мучительный крик разорвал темноту. Я отчаянно попыталась пнуть ногой, но удалось всего лишь разбить стол об пол. Появилось больше криков и голосов, мучительных и отчаянных. Они звали меня по имени.
Красивое лицо Джейкоба появилось из темноты, моего брата. Брата Грейс. Мое сердце разрывалось от страха при мысли, что Габриель нашел его там. Я попыталась сказать ему бежать, но единственным звуком, который я произнесла, был приглушенный крик. Я напряглась, чтобы увидеть коричневые радужки глаза. Габриель бы претендовал и на него тоже?
Джейк потянул цепи, сдерживающие меня, и тело высвободилось. Оно тряслось и перекосилось от боли.
Когда я думала, что моя душа могла не выдержать большего, прекрасный образ Шейна рухнул на колени передо мной. Его древние голубые глаза смотрели мучительно и ошеломленно. Он осторожно убрал спутанные волосы с моего лица и прошептал мое имя.
Мой язык немного опух, но я все еще пыталась говорить. Слезы застилали прекрасное лицо Шейна.
— Тихо, малыш, я здесь сейчас.
Я люблю тебя, Шейн. Если ты действительно Шейн, я люблю тебя.
— Какой подарок ты мне преподнес?
— Тсс, малыш, все хорошо…
— Нет… мне нужно знать… если после всего произошедшего... это действительно ты.
Над нами парил архангел Михаил. Он посмотрел на меня сверху вниз своими древними голубыми глазами.
— Шамсиил, ты уверен в своём решении? Габриель все еще может прийти за девушкой.
Шейн мягко потянул меня в свои объятия, и я задрожала от тепла его тела. Он тихонько пробежал кончиками пальцев по моему подбородку, горе и боль затуманили его лицо.
— Безусловно, Михаил, она того стоит.
— Пусть будет так.
Шейн прижал меня ближе к себе, касаясь губами моего виска.
— Независимо от того, что происходит, знай, что я всегда буду любить и защищать тебя.
Я почувствовала, как остатки моего сердца обратились прахом под тяжестью его слов. Мое дыхание прерывалось.
— Что ты сделал? — взмолилась я.
Он глубоко вздохнул, и мне показалось, что прошла целая вечность. Его челюсть напряглась.
— Если бы не я, ты бы находилась сейчас там, где тебе положено быть. Так что это мой шанс дать тебе возможность начать все сначала. Детка, все закончилось. Твое наказание закончилось.
Вначале я не поняла, что он имел в виду. Я просто позволила ему держать меня в своих объятьях, пока я смотрела ему в глаза, которые я искала тысячи лет. Я ничего не осознавала, пока он не встал вместе со мной и не вручил меня Михаилу…
Я высвободилась из объятий ангела и рухнула на колени, полностью сокрушенная и разбитая. Крики сорвались с моих губ.
— НЕТ! Нет! Это не закончится таким образом! Ты не можешь оставить меня!
Мое сердце разбилось в тысячный раз, когда я смотрела, как мой ангел поворачивается ко мне спиной и уходит.
Вещи стали туманными и большими. Темнота окутала всё вокруг меня, становясь непроницаемой и обжигающей. Я слышала приглушенные голоса, доносящиеся откуда-то сверху меня, но мои глаза были слишком тяжелыми, чтобы их открыть, так что я взяла себя в руки и продолжила ждать в темном углу комнаты.
Время от времени я могла отдаленно ощущать на своей коже тепло пальцев, шепот, умоляющий меня открыть глаза. Но я была слишком потеряна, чтобы подчиниться. Я хотела остаться в темноте и принять к действительности происходящее со мной.
В конце концов, тьма небольшой комнаты медленно растворилась в ярких стерильных стенах больницы. В комнате ощущался резкий запах аммиака и рвоты, где тело Грейс излечилось. Мое тело. Сейчас я была именно Грейс. Я больше не потерянная душа.
Я ощущала только физическую боль от того, что лежала неподвижно. Ах да, и та долбаная боль от зияющей дыры, где мое сердце было жестоко вырвано из груди.
Глава 4
Моё тело было плотно заправлено свежими белыми одеялами, и больничный халат свисал с плеч. То, как кости плеч торчали под моей кожей, казалось сюрреалистичным. Как давно я здесь?
Небольшой телевизионный экран, висящий на регулируемом металлическом креплении, показывал старые черно-белые фильмы. Кремовые шторы, растянувшиеся по всей длине потолка, блокировали вид на коридор. Свернувшись клубочком на одном из стульев, спала Леа. Голова моей лучшей подруги неуклюже наклонилась, и сквозь ее приоткрытые губы можно было услышать тихое сопение. Журнал «Космополитан» лежал на её спящей голове, как шляпа. Несмотря на всю ситуацию, я засмеялась.
Леа подпрыгнула от звука, и журнал упал. Ароматные глянцевые страницы полетели повсюду.
? Черт побери! Ого-го... дерьмо! Ты очнулась! Ты же очнулась, верно? Черт побери! Грей, это действительно ты? Черт, черт... пожалуйста, скажи мне, что это ты, а не кто-то там другой. Черт побери! ? Она просто продолжала повторять ту же самую фразу много раз, слезы текли по ее лицу.
? Оставайся здесь. Я позову медсестру. Не уходи никуда!
Куда же по её мнению я могла пойти?
Леа прыгала и скакала вокруг подобно чирлидеру средней школы, когда доктора вошли.
? Мисс, Вы должны успокоить себя, в то время как я осмотрю пациента, ? отрезал доктор.
Глаза Леа были так велики, словно тарелки для салата.
? Успокоиться? Твою ж мать! Нифига себе! Она очнулась! Как я могу успокоиться? ? Леа показала рукой на меня.
? Гм, Леа, ты выглядишь так, словно у тебя сейчас случится сердечный приступ. Может, тебе нужна эта больничная койка больше, чем мне,? прохрипела я.
? Твою ж мать! ? прокричала она. ? И она ещё отпускает свои хитрожопые шуточки!
Две медсестры осторожно выпроводили Леа из комнаты. Вначале она пыталась ехидничать и обороняться. Но одна из медсестер весила более трехсот фунтов и была похожа на полузащитника. Леа, казалось, просчитала ее шансы в случае борьбы с ней, и передумала. Поглядите, чудеса действительно существуют.
В то время как врачи задавали мне вопросы и осматривали меня, я могла слышать, как в коридоре Леа громко пела и кричала, о том, что я, наконец, очнулась. Я представила, как она связывается с больничной системой громкой связи, чтобы оповестить все здание. Дерьмо, если ей дать волю, вероятно, она объявит эту новость и по Национальной Телевизионной Сети.
Я отключилась, когда врачи забубнили про многочисленные тесты, искусственную кому, деятельность мозга, переливание крови, жизнеобеспечение, потерю памяти, помраченное сознание, и всё такое прочее. Я хотела, чтобы Леа вернулась, и хотела понять, что, черт побери, случилось, пока меня не было.
Я заговорила, когда врачи ушли.
? Как долго я здесь?
Она заколебалась на мгновение и начала теребить рукава рубашки.
? Чуть больше четырех недель.
Я подперла голову руками. Игла капельницы, которая торчала из правой руки, сильно натянула кожу, когда я поменяла положение. Тошнота перевернула мои внутренности, и голова закружилась.
? Что случилось?
В моей жизни зияли большие черные дыры, в том месте, где должны были быть мои воспоминания. Что за черт?
Она сидела, не двигаясь, уставившись на меня. Просто смотрела и жевала нижнюю губу. Такое чувство, что прошел час, прежде чем она, наконец, прошептала:
? Грейс, сейчас ты должна просто отдохнуть, и мы поговорим обо всех проблемах, когда тебе станет лучше на сто процентов, и ты будешь дома. Хорошо? ? Она быстро вдохнула и испустила низкий вздох.
? Ты также, должна поговорить с детективами, когда будешь готова. Доктора говорят, если ты помнишь что-то, можешь сказать им. Помнишь что-нибудь?
Единственной вещью, которую я помнила, была спина моего ангела, когда он уходил от меня, оставляя меня в этом Аду на земле. Это закончилось, придурок! Я все еще здесь.
Мои глаза защипало, и хлынули слезы. Я попыталась сдержать их, но они продолжали падать с моих ресниц.
? Где Шейн? ? как только его имя слетело с моих губ, они задрожали, и всё, что сдерживало слёзы, исчезло. Ничто не могло утешить меня.
Плечи Леа опустились вперед.
?Я не знаю… Его, гм, здесь не было… Он действительно ушел. Если бы душа Шамсиила была все еще в теле Шейна, он был бы здесь, со мной. Он действительно оставил меня здесь, когда все, что я когда?либо делала, было попытками избегать его. Я клянусь, моя душа, дух, все то, из чего состоит человек, отсоединилось, а часть меня утонула в потоке слёз. Я могла не напрягаться, чтобы почувствовать разрушенные острые осколки того, что осталось в моем сердце, ведь они были разбросаны по всему холодному полу больницы.
Глава 5
Я прислонилась к стене. Он медленно двигался напротив меня.
? Шейн, ? выдохнула я.
Он прислонился своим лбом к моему, его руки скользнули по моим плечам к талии медленно и нежно. О мой Бог, я вся пылала.
Проведя губами по моей щеке, он зарылся лицом в волосы,
? Грейс, все, что я хочу сейчас, это поцеловать тебя ? прошептал он. Он нежно откинул мои волосы назад и покусывал губами шею. Его губы были теплыми и мягкими, и я хотела ощущать их везде на своем теле. Я хотела его.
? Шейн, пожалуйста, ? прошептала я.
Его руки едва ощутимо скользнули к моей талии, один палец зацепился за кружева моих трусиков.
? О, Боже мой! ? я проснулась и резко села. Моё тело было в поту, и невыносимая боль пульсировала меж бедер. Тяжело дыша, я сбросила влажные простыни на пол и выбралась из постели.
Я уже должна была привыкнуть к этим проклятым снам. Проклятым воспоминаниям. Я видела сны каждую ночь, с тех пор как вернулась домой. Всегда снится Шейн, и я всегда остаюсь неудовлетворенной. Но они были единственными мыслями, которые казались реальными моему разуму, все остальное было покрыто толстым слоем удушающего тумана.
Избавившись от потной одежды, я порылась в ящиках и надела первое, что попалось под руку ? старую винтажную футболку с Хэндриксом и рваные штаны для йоги. Я прислонилась к комоду и медленно скатилась вниз, пока не оказалась на полу. Металлические антикварные ручки комода царапали и оставляли линии на моей коже, когда я опускалась вниз. Для разбитого сердца жжение было незначительной болью.
Единственной мебелью, которая занимала пространство комнаты, были комод и матрас, который лежал прямо на полу, без каркаса. Если бы я вдохнула глубже, то все еще смогла бы почувствовать горький запах горелого дерева после пожара, произошедшего несколькими неделями ранее. Честно говоря, меня это не беспокоило, потому что я и так едва дышала.
На полу рядом с комодом стояла наполовину опустошенная бутылка Джэк Дэниелс. Я удивилась, как она тут оказалась, но всего лишь на секунду до того, как я взяла бутылку в руки и открутила крышку.
Моя гитара стояла у окна, я к ней не прикасалась. Хотя пальцы ломило без игры на инструменте, у меня не было сил, даже чтобы поднять его. Хотя я и была награждена телом Грейс, ее красивой драгоценной человеческой жизнью, чувствовала себя безжизненной. Мой разум был слишком затуманен, слишком потрепан, как будто я смотрела через чужие глаза. Какой был смысл жить дальше, когда у меня отняли все то, ради чего я жила?
Слабое красное свечение моего будильника показывало 9:30.
10:30
12:30
2:30
В 3:00 я обнаружила себя за кухонным столом, обнимающей ведро мороженого. В нем оставалась одна ложка мороженого, и бутылка Джэка, стоящая напротив меня, была опустошена. Я понятия не имела, как, черт возьми, сюда попала.
? О, Боже мой, Грейс! Какого черта ты делаешь?