Прислонившись к водительской двери, она была очарована его аккуратностью, бережностью его окровавленных рук.
Позади него появился Дэниел, по-видимому, он тоже был поражен тем, как Исаак обращался с ее вещами. Позволь ему отвезти тебя домой, Гри. Ты не в состоянии сесть за руль.
— Он не просил меня, — пробормотала она.
— Просил о чем? — сказал Исаак, оглядываясь.
Когда она оставила вопрос без ответа, Исаак обогнул капот, взял ее сумочку и положил туда все ценности, прежде чем протянуть ее Гри.
— Я бы хотел отвезти вас домой. Если позволите.
Бинго, сказал ее брат.
Она открыла рот, чтобы заткнуть Дэниела, но просто не нашла сил.
— Мисс Чайлд? — С его южным акцентом, это прозвучало как одно слово «МизЧааааайлд».
Боже, что делать. И, естественно, «Черт, нет» — лучший из возможных вариантов… несмотря на мнение Дэниела.
Доверься мне, убеждал ее брат.
Голос Исаака стал ниже:
— Просто позвольте отвезти вас домой целой и невредимой. Пожалуйста.
По какой-то непонятной причине инстинкты говорили ей довериться этому беглому незнакомцу с багажом из темного прошлого и криминального настоящего. А, может, это комплекс спасителя перевешивает здравый смысл?
Или… дело в выражении на лице призрака? Словно в этой ситуации между ней и опасным незнакомцем с южным акцентом Дэниел видел что-то недоступное ей.
— Мне не нужен водитель. Я сама могу вести. — Гри взяла свою сумку. — Мне нужно, чтобы ты остался в Бостоне и предстал перед судьей.
Исаак осмотрелся.
— Как насчет того, чтобы поговорить у тебя дома?
— Знаешь, у меня с собой Мэйс.
— Я рад.
— И электрошокер. — Хотя сейчас он не особо помог.
Милостивый Боже, она не могла поверить, что рассматривает возможность поехать с Исааком к себе домой. Наркоман был дерганым любителем… а ее клиент определенно выглядел как профи.
Его бледно-серые глаза впились в нее.
— Я не причиню вам вреда. Клянусь.
Чертыхнувшись, она открыла дверь Ауди.
— Я за рулем.
Вопрос в том, куда, черт возьми, она направлялась? И с кем?
***
Джим смотрел, как отъезжает Ауди, оставляя за собой след выхлопного газа молочного цвета. Его абсолютно не волновало, куда едет пара… он положил передатчики в толстовку Исаака и в мешок с деньгами.
— Мог просто позволить мне наложить локационное заклинание, — пробормотал Эдди.
— Привычка к GPS с прошлой работы.
Кто бы мог подумать, что он будет скучать по высоким технологиям?
К слову об информации… самое время обрести немного ясности: хотя он понимал, как и почему Исаак мог стать его следующим заданием из семерки, немного времени тет-а-тет с Английским денди — его боссом — единственный способ узнать наверняка.
Гора свалится с плеч, если выяснится, что спасение Исаака несет наивысшую цель.
Он повернул голову к Эдди.
— Скажи, как попасть к Четырем Парням? Я снова должен умереть?
Если так, то у него с собой Беретта, и он из собственного опыта знал, каково это — отдать концы от свинцовой пули. Скука.
— Не напрягайся, — Эдриан щелкнул костяшками. — Они ничего не скажут. Просто не смогут.
Что за чертовщина?
— Я думал, что работаю на них.
— Ты работаешь на обе стороны, и они оказали тебе помощь, в которой ты нуждался.
Джим перевел взгляд с одного ангела на другого: у обоих были напряженные лица, будто их яйца висели на волоске.
— Помощь? — сказал он. — Где моя чертова помощь?
— Начальство дало тебе нас, придурок, — выплюнул Эдриан. — Это все, что они могли сделать… я уже был наверху, узнавал, кто будет следующим. Подумал, что это может помочь тебе, неблагодарный ты ублюдок.
Джим выгнул бровь на Мистера Предусмотрительность. В их первый раунд Эдриан преподнес Джима врагу на блюдечке с голубой каемочкой… да так, что в итоге он переспал с Девиной на парковке клуба. В своем грузовике. Не зная, что она демон.
— С тех пор многое изменилось, — угрюмо сказал Эдриан. — Ты знаешь это.
Джим внезапно вспомнил, как выглядел парень через день после того, как Девина закончила мучить его всевозможными способами. Он передал себя в ее руки, чтобы Джим получил ничтожный шанс выиграть первый тур.
— Да, изменилось. — Джим протянул кулак в мужском варианте «Прости, что оскорбил тебя, придурок».
Когда Эд ударил по предложенным костяшкам, Эдди сказал:
— Технически мы — против правил.
Джим пожал плечами.
— Если это поможет мне выиграть, да будет так. Правила — относительны.
Поэтому его выбрали, не так ли? Его едва ли назовешь гребаным Бой Скаутом…
Джим повернул голову на скрежет металла. Переносной октагон уже разобрали, и сейчас его выносили через дверь четыре парня, которые затем погрузят клетку в грузовик U-Haul. Следующим заходом они вынесли восемь бетонных уголков, а потом уехали, оставив его, Эдди и Эдриана одних.
Подходящая метафора к сложившейся ситуации, не так ли?
Отлично. Вот как играют в эту игру? Клево. На поле боя он привык полагаться на себя и свои инстинкты… и все тянуло его к Исааку.
Но вот в чем вопрос: где Девина? Раз она нацелилась на Исаака, то должна искать пути подступа к нему, чтобы ее паразитическая натура смогла овладеть душой и, убив его, навечно утащить в Ад?
Джим обратился к ангелам.
— Если Девина овладевает кем-то, это заметно? Какие-нибудь отличия? Ориентиры?
По крайней мере, он сможет обнаружить ее.
— Иногда, — сказал Эдди. — Но она может стереть отпечатки своих пальчиков, образно говоря… и сейчас, зная, что я и Эдди помогаем тебе, она соблюдает суперосторожность. Однако бывают души, к которым она никогда не притронется, и они сияют.
— Сияют? В смысле как… — Черт, та светловолосая юристка, которая повезла Исаака к себе, имела ореол света вокруг своего тела… поэтому Джим так пялился, увидев ее. — Как ореол?
— Именно.
Хоть что-то работало в их пользу. Он подумал, что ему мерещится. Оказалось, что он на самом деле видел свет… слава за это Господу.
Джим достал пульт GPS и включил две мигающие точки, указывающие на Исаака. Рано или поздно, если Девина нацелилась на парня, она появится, в том или ином обличии… и команда Джима будет там, когда это произойдет.
— Есть защитные чары? — спросил он. — Которые можно наложить на Исаака, чтобы удержать Девину на расстоянии?
— Мы можем что-нибудь придумать, — сказал Эдди со злой улыбкой. — Самое время начать твое обучение.
Правильно мыслишь, подумал Джим.
Закрыв глаза, он развернул крылья, их огромный вес устроился на его спине и плечах, когда они обрели видимость.
— Они направляются в город. Давайте…
— Подожди, — сказал Эдди, раскрывая свои крылья. — Нужно заскочить в гостиницу и достать вспомогательные материалы. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы мы вошли в их дом.
— Пока Девина не маячит на горизонте, я останусь в стороне.
— Ненадолго.
— Будем надеяться.
Сделав пару больших шагов для разбега, и почувствовав под собой ветер, Джим подумал об иронии происходящего: он бы никогда не поверил в существование ангелов и в то, что извечная борьба между добром и злом не просто существует, но что он примет в ней участие.
Но, с другой стороны, когда в тебе двести двадцать фунтов чистых мускул и ты можешь вознестись над землей благодаря метафизическим перьям… чокнутая реальность, с которой ты столкнулся, кажется вполне достоверной.
Будь он проклят, если Девина запустит свои когти в Исаака Роса… в какой бы форме она ни появилась. Исаак — его парень, и мысль, что он попадет в лапы к врагам, была неприемлема… особенно, если этот демон наденет личину знакомого.
Который носит повязку на глазе.
Глава 13
Исаак был в окрестностях Бостона всего дважды, и оба раза — проездом, на своем пути заграницу… всего лишь прогулка по предангарной площадке военно-воздушной базы на Кейп-Коде.
С учетом вышесказанного, когда Гри свернула налево, с так называемой Чарльз Стрит, он не нуждался в экскурсии по городу, чтобы понять, что они въехали на земли высшего общества. Дома, выстроившиеся по обе стороны улицы, были выложены из чистого кирпича, с блестящими черными дверьми и ставнями. Сквозь кристально-чистые окна виднелся антикварный интерьер, а метраж пояса под карнизом был достоин королевского дворца.
Очевидно, он попал в среду обитания Янки[44] голубых кровей.
Когда в голове пронеслись отрывки передачи «Субботним вечером в прямом эфире»[45], где Дэн Экройд[46] пародировал Кеннеди, пытавшегося говорить с бостонским акцентом, Гри свернула налево, к маленькому участку, разграниченному кованной железной изгородью и кирпичной дорожкой по периметру. Посреди этого маленького парка росли изящные деревья, на которых начали набухать первые почки, а дома вокруг были лучшими из лучших в этом элитном квартале.
Совсем не удивительно.
Гри припарковала Ауди параллельно ограде, и они вышли из машины. Она мало говорила в дороге, равно как и он. Но, с другой стороны, он — не любитель поговорить… а она везла домой дезертира. Неподходящий материал для болтовни о погоде.
К черной двери ее дома — выпуклого относительно углов — вели ступеньки из белого мрамора. Черные гофрированные кашпо по обе стороны от входа были размером с огромного дога, а дверной молоток из латуни — с его голову. На третьем этаже горел свет, снаружи были включены фонари. Изучив местность, Исаак не нашел ничего необычного… ни подозрительных прохожих, ни звуков, никаких неприметных машин.
Пока они шли по неровной кирпичной дорожке, ему хотелось протянуть руку и поддержать Гри, учитывая неустойчивость ее каблуков… но он не осмелился. Прежде всего, она, возможно, все еще хотела ударить его… и, во-вторых, он держал два пистолета в карманах ветровки, на всякий случай.
Он всегда был осторожен один. С ней на буксире? Бдительность перешла на принципиально новый уровень.
К тому же, Гри прекрасно дошла до своей двери, несмотря на недавнее нападение какого-то наркомана и туфли на шпильках.
Жаль, что они не встретились в иной реальности. Он бы на самом деле хотел…
Ага, точно. Пригласить ее на свидание?
Неважно. Даже если бы он пошел по законопослушной дорожке, не связанной с убийствами, они бы оказались по разные стороны баррикад: он был фермером, а она — богатой и знаменитой.
И ему следует прекратить это двоемыслие, когда дело касалось ее привлекательности.
Охранная сигнализация сработала в мгновение, когда Гри открыла дверь, чему он обрадовался, хотя и не одобрял, что она пустила бродягу вроде него к себе домой. Ненормальная ситуация.
Пока она вбивала код сигнализации, Исаак посмотрел на свои ботинки… которые покрывал толстый слой грязи и дерна. Наклонившись, он расшнуровал их, затем снял и оставил снаружи.
Черно-белый мрамор под ногами был теплым…
Выпрямившись, он обнаружил, что она смотрит на него со странным выражением на лице.
— Не хотел наследить, — пробормотал он, закрывая и запирая дверь за собой.
Сняв ветровку, он достал пакет из «Стар Маркет» со сбережениями. Они так и стояли: Гри в черном дизайнерском пальто, с запачканной сумкой, одна ручка которой была оторвана; он — в толстовке, с кучей грязных денег в окровавленной руке и двумя пистолетами в карманах, о которых Гри не знала.
— Когда ты ел в последний раз? — тихо спросила она.
— Я не голоден. Но спасибо за заботу, мадам.
Он осмотрелся, заглянув в комнату с высоким потолком, выкрашенным в красный цвет. Над королевским мраморным камином висела картина, где был изображен сидящий в золоченом кресле мужчина в старомодных очках на переносице.
Здесь было так тихо, подумал Исаак. И не потому, что не было слышно ни звука.
Мирно. Здесь было… мирно.
— Тогда я приготовлю тебе омлет, — сказала Гри. Поставив сумку на пол, она начала избавляться от пальто.
Он сделал шаг вперед, желая помочь, но она отстранилась.
— Я сама. Спасибо.
Платье под ним… Милостивый боже, вот это платье. По его мнению, скромное черное платье никогда не выглядело столь сексуальным, но в этом виновата Гри, а не дизайн вкупе с тканью.
А эти ноги. К черту все, но эти ноги в тонких черных колготках…
Исаак пинком поставил на место внутреннего донжуана, напомнив, что это открытый вопрос — позволит ли кто-то ее уровня хотя бы помыть ее машину… Не говоря уже о том, чтобы пустить его в свою постель. К тому же, разве он знал, как обращаться с такой женщиной? Конечно, он был хорош в грубом перепихоне… его просили о повторении на бис достаточно часто, чтобы обрести уверенность на этом фронте.
Но леди вроде нее заслуживала медленной…
Будь он проклят. Исааку показалось, что он облизывает губы.
— Кухня в задней части дома, — сказала она, подхватив сумку и удалившись.
Он последовал за ней по коридору, отмечая комнаты, окна и двери, обращая внимание на пути к отступлению и лестницы. Привычное для него действие при входе в любое помещение, годы тренировки остались с ним так же, как и его кожа на спине. Но в данном случае было кое-что большее. Он искал ключи к разгадке Гри.
Так странно… здесь его не покидало ощущение покоя, что было удивительно. От богатого дома в старом стиле обычно бывает не по себе. Здесь же, дышалось глубоко и легко… даже если эти ощущения и не имели смысла.
Контрастируя с остальной частью дома, кухня была выполнена в белых тонах, нержавеющая сталь преобладала над прочими материалами. Когда Гри приступила к приготовлению, достав чашки, яйца и сыр, он положил деньги на кухонный стол и с нетерпением ждал момента, когда сможет выйти из комнаты: напротив него располагалась стена из стеклянных панелей, шесть на восемь футов каждая.
И значит, любой снаружи имел возможность подглядывать за ними.
— Что за домом? — спросил он будничным тоном.
— Мой сад.
— Огражденный?
С занятыми руками она подошла к кухонной плите на гранитном островке.
— Беспокоишься о безопасности?
— Да, мадам.
Она включила наружное освещение, вырубая внутреннее… что дало ему полный и беспрепятственный обзор заднего дворика. Боже, Гри была умна.
А ее сад окружала десятифутовая[47] кирпичная стена, которую он всецело одобрил.
— Удовлетворен? — спросила Гри.
В темноте ее голос звучал с хрипотцой, которая вызывала у него желание вынести девушку из комнаты, уложить на что-нибудь и забраться под ее черное платье.
Черт, этой ночью ей не следует задавать ему такие вопросы.
— Да, мадам, — пробормотал он.
Когда она снова включила свет, ее щеки слегка покраснели… он бы не заметил румянец, если бы не смотрел на нее так часто. Но может, дело в том, что она перенервничала этой ночью.
Без сомнений, так и было.
И то, что он заметил румянец, заставило его устыдиться за весь мужской род: каким-то образом, даже посреди хаоса, несмотря на всю непристойность, мужчины умудрялись похотливо пялиться на женщин.
— Сядь, — сказала она, указывая венчиком на стул под кухонным островом, — пока не упал. И даже не вздумай кормить меня фразами «я-в-порядке», хорошо?
Блин… чертовски горячая женщина.
Невероятно горячая.
— Хьюстон, прием? — произнесла она. — Так ты собираешься сесть на этот стул?
— Так точно.
Когда она вернулась к плите и принялась взбивать яйца, Исаак сделал, как ему было велено.
Чтобы не прожечь в ней дыру взглядом, он посмотрел на сумочку, которая лежала рядом. Гребаный стыд: такая дорогая и красивая вещь испорчена. На коже высохла грязь, а ручка была вырвана с корнем.
Чертов наркоман.
Встав, Исаак подошел к раковине, вытащил бумажное полотенце и намочил его. Потом, вернувшись, он взялся за дело, пытаясь удалить грязь.