– Потом умер мой отец, а следом за ним Чарльз, – продолжал Алекс. – И казалось, судьба не оставила мне выбора – фатум повел меня по жизни, рок все решил за меня, и сам я уже ничего не мог решить.
– Если бы ты не стал графом, кем бы ты был? – неожиданно спросила Лаура.
Она пристально смотрела на него своими огромными зелеными глазами. От такого взгляда не закроешься полуправдой. Он хотел бы быть с нею честным, но не мог пренебречь своими обязательствами: ведь миссия, возложенная на него Питтом, требовала полной секретности.
– Так как же, Алекс? Кем бы ты стал? – Лаура прикоснулась к плечу мужа.
Помедлив еще немного, граф проговорил:
– Видишь ли, дорогая, мне всегда очень нравилось изучать всевозможные карты и документы. То есть я не просто капитан, я еще стратег и тактик. Мне нравится готовить планы сражений. Тебя это удивляет?
– Нет… – Лаура покачала головой. – Но я не уверена, что правильно тебя понимаю.
– Ну… это как игра в шахматы. Но не фигурками из слоновой кости, а живыми людьми и настоящими кораблями. Да, мне нравится планировать сражения, но я не могу спокойно смотреть, как умирают люди, и видеть, как скорбят вдовы.
– Может быть, из тебя получился бы лучший военный министр, чем тот, кто забывает о людях, – заметила Лаура.
– Нет уж… Свои стратегические таланты я намерен использовать здесь, в Хеддон-Холле. Я не собираюсь отправлять людей на смерть.
– И все же… – протянула Лаура. – Полагаю, что такой человек, как ты, был бы настоящим подарком для Англии.
– Возможно, я мог бы получить этот пост. – Алекс невольно улыбнулся; ему вдруг пришло в голову, что теперь самый важный для него пост – это место рядом с Лаурой. – Да, мог бы, но не хочу. Мне не по пути с политиканами.
– Тогда почему же Уильям Питт присутствовал на нашем венчании?
Лаура пристально смотрела на мужа. Было очевидно, что она что-то заподозрила, во всяком случае, Алексу так казалось.
– Видишь ли, моя дорогая… – Граф машинально поглаживал бедро жены. – Дело в том, что Уильям Питт – мой старый друг. То есть не друг, разумеется, но мы с ним в прекрасных отношениях.
Но Лауру этот ответ явно не удовлетворил. Все так же пристально глядя на мужа, она проговорила:
– Мне кажется, такой человек, как Уильям Питт, не стал бы отлучаться из Лондона лишь для того, чтобы почтить своим присутствием свадьбу друга.
– Лаура, ты не понимаешь, что такое мужская дружба. Я прослужил в министерстве почти год, прежде чем отправился на войну. И Уильям Питт очень помог мне. Благодаря ему стал капитаном судна.
Рука графа скользнула по талии Лауры. Затем ладонь его легла ей на грудь, и он вдруг почувствовал, что вот-вот утратит над собой контроль. Алекс тяжко вздохнул и, сделав усилие, чуть отстранился от жены.
Лаура едва заметно улыбнулась:
– Я, конечно, изучала историю, но в войнах разбираюсь не больше, чем в вышивании, а вышиваю я отвратительно.
– Как и поешь? – Алекс рассмеялся. – Но не огорчайся, отсутствие слуха – не такой уж серьезный недостаток.
Граф поцеловал жену в шею и тотчас же почувствовал, что снова теряет над собой контроль.
– Да, верно, – кивнула Лаура и тоже рассмеялась.
– Видишь ли, малышка, война – это прежде всего деньги. Все очень просто… Великие мужи объявляют войну во имя каких-либо идеалов, но все так или иначе сводится к фунтам и шиллингам.
Лаура в задумчивости проговорила:
– Тебе никогда не приходило в голову, что французы любят свою Францию точно так же, как мы любим Англию? И почему ты считаешь, что война – это деньги? Кстати, в парламенте говорят, что французы хотят напасть на нас. Неужели действительно нападут?
Граф с удивлением посмотрел на жену. Впрочем, чему удивляться? Лауру воспитывали весьма образованные люди. Не исключено, что дядюшки беседовали с ней и о политике.
– У испанцев, как и у французов, в Новом свете есть свои интересы – и те и другие вложили в Америку немалые средства. Не меньше, чем мы. Ты ведь знаешь, что Франция, как и Англия, претендует на обширные территории в Новом свете. А также в Индии. Тот, кто добьется успеха в Индии и в Новом свете, завладеет огромными богатствами. Многие страны пытаются захватить богатые колонии. Голландия, к примеру.
– Но нельзя же воевать повсюду, на всех континентах. Неужели невозможно остановить эту войну? Когда же ей наступит конец?
– Сейчас, моя дорогая, идет война, в которую вовлечен весь мир. Возможно, она скоро закончится. Полагаю, закончится, если Питт сумеет удержаться у власти при новом короле.
– Ты так в него веришь?
– Питт тщеславен и вспыльчив, но на редкость красноречив. К сожалению, у него много врагов. Своими речами он почти всех против себя настроил. Но он верит в Англию и в английский флот.
Лаура засмеялась.
– Тогда понятно, почему ты его так уважаешь. – Она нежно поцеловала мужа.
– Уважаю? – переспросил граф.
– Конечно. У вас с Питтом много общего.
Алекс с удивлением посмотрел на жену.
– Синий по-прежнему мой любимый цвет, – сказал он неожиданно.
Однако Лаура на сей раз не засмеялась. Она не могла сказать, что с ней произошло, но ее вдруг словно что-то в грудь ударило – вероятно, то был голос рока, дурное предчувствие.
– Алекс, – прошептала она, – я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал.
– Что, малышка? – спросил он, целуя ее в щеку.
Граф надеялся, что жена не заставит его говорить о задании, которое он получил от Уильяма Питта. Теперь ему предстояло научиться читать одним глазом документы. Все документы следовало тщательнейшим образом прятать от Лауры.
– Обещай мне, что ты всегда будешь помнить о Хеддон-Холле, обо мне и о том, что ты здесь нужен.
Граф заглянул жене в глаза и увидел, что они полны слез. Казалось, Лаура вот-вот заплачет.
– Дорогая, почему ты просишь меня об этом?
– Потому что я знаю тебя. Кроме того, я прекрасно помню о том, что сказал Фукидид (Греческий историк и философ (460-400 до н.э.). Автор трудов о Пелопоннесской войне.).
– Еще одна цитата? – улыбнулся Алекс.
– Это могло быть сказано об Англии, хотя он говорил об Афинах, – продолжала Лаура. – Фукидид сказал: «Помни, что величие завоевано мужами храбрыми, сознающими свой долг и имеющими понятие о чести». Ты – один из таких мужей, Алекс. Ты мужественный, ответственный и честный.
Алекс тяжко вздохнул. Оказывается, его жена обо всем догадалась. Вероятно, догадалась и о том, что он обещал молчать.
Лаура неожиданно улыбнулась.
– Алекс, – сказала она, – а у меня для тебя есть подарок.
Вскочив с постели, Лаура подбежала к туалетному столику, достала из ящика шкатулку и осторожно вытащила из нее что-то завернутое в бархат.
Граф тоже встал и подошел к столу. Выдвинув один из ящиков, он извлек инкрустированную золотом шкатулку. Лаура любовалась мужем. Пусть лицо его было в шрамах – он по-прежнему оставался мускулистым и стройным. Неожиданно халат его распахнулся, и она невольно взглянула на живот Алекса, а потом чуть ниже. Казалось, мужская плоть увеличивается под ее нескромным взором.
Граф с улыбкой подошел к жене и протянул ей шкатулку.
– Это мне?! – Она просияла.
Алекс усмехнулся. В этот момент Лаура походила на избалованного ребенка, который не может дождаться, когда ему дадут подарок.
– Знаешь, дорогая, если бы я знал, как ужасно ты поешь, то в качестве подарка пригласил бы к тебе учителя музыки.
Она показала ему язык, и он засмеялся. В шкатулке на шелковом ложе покоилась коробочка, украшенная четырьмя рубинами и гербом Уэстонов.
– Открой крышку, – сказал граф.
Его жена приподняла крышку – и тотчас же зазвучала музыка. Лаура обрадовалась подарку, как дитя новой игрушке. И, как дитя, тут же исследовала шкатулку и обнаружила в ней скрытый механизм.
– Какая прелесть! – воскликнула она.
– Я помнил, что ты очень любила музыку, – пробормотал граф.
Лаура поставила шкатулку на кровать и, бросившись к мужу, расцеловала его. Он смахнул пальцем слезу с ее щеки.
– Это от счастья, – сказала Лаура. Алекс улыбнулся и обнял ее.
– А у тебя что за подарок? – спросил он.
Лаура потянула за тесьму и, развернув ткань, вытащила из чехла очки, которые со смехом водрузила мужу на нос. Одно стекло было очень толстое, другое – потоньше, зеленовато-янтарного цвета.
Граф молча поправлял дужки за ушами. Лаура взяла книгу со столика и, раскрыв наугад, протянула Алексу.
– Видишь? – спросила она. – Теперь ты можешь читать.
Он молча снял очки и заморгал.
– Дорогой, – она положила руку ему на плечо, – я что-то не так сделала?
– Ты знала?
Лаура ласково улыбнулась.
– Да, знала. Ты не сердишься?
– И ты все еще хочешь быть моей женой? Женой полуслепого калеки?
Он старался не смотреть на нее.
– Любимый, ведь ты был ранен, когда исполнял свой долг. Неужели ты думаешь, что я могу разлюбить тебя? Со своими шрамами ты все равно лучше, чем те, на которых нет ни царапины. Я люблю тебя, Алекс. Все в тебе люблю.
Он крепко обнял ее, и она уткнулась лицом ему в грудь.
Лаура понимала, что Алекс не страдал бы так, если бы не был слишком гордым. Но тогда он не был бы Алексом – тем, которого она любила вопреки всему. И она должна его поддерживать. Говорить ему о своей любви как можно чаще.
Улыбнувшись мужу, Лаура погладила его по руке в перчатке. И как бы невзначай потянула за палец, а потом подняла на него глаза.
– Ты в самом деле хочешь это видеть? – спросил он. Она молча кивнула.
– Но это что-то вроде клешни…
Однако любопытство жены не казалось графу оскорбительным. Более того, ему нравилась ее откровенность.
Немного помедлив, Алекс стащил с руки перчатку, обнажив кисть. При этом он внимательно смотрел на Лауру.
Она едва не вскрикнула, увидев изувеченную руку мужа. В ее взгляде не было отвращения – в глазах ее была лишь боль.
Склонившись над рукой Алекса, Лаура поцеловала ее, и он, закрыв глаза, почувствовал, что на ладонь его капают слезы жены.
– Не надо печалиться, моя милая. Все уже позади.
– Я не могу ничего с собой поделать.
Он снова обнял ее. Граф знал, что Лаура испытывает в эти мгновения такую же боль, как и он.
Что ж, вероятно, с такой женой ему придется нелегко: Лаура упряма и непредсказуема; однако будет у них немало и счастливых минут, таких, как эти. И конечно же, будут дни, когда им не захочется вставать с постели, они просто не смогут этого сделать. Да, их союз не распадется: даже сейчас он чувствовал, что переполнен ею – ее запахом, ее красотой, ее любовью…
Лаура молча смотрела на мужа, она знала, что в эти мгновения ничего говорить не надо, – такое молчание значило гораздо больше, чем самые торжественные клятвы.
Потом они лежали в постели, и он обнимал ее обеими руками. Усталая и счастливая, Лаура чувствовала, что засыпает. Перед тем как заснуть, она поцеловала мужа в губы, потом сладко зевнула и, устроившись поудобнее, еще крепче прижалась к Алексу.
Граф, засыпая, думал о том, что судьба перестала над ним смеяться.
Судьба ласково улыбнулась ему и даже подмигнула.
Книга вторая
Глава 21
– Ни за что! – Лаура весело рассмеялась. – Алекс, нельзя же быть таким…
– Но я не вынесу этого…
Подавшись вперед, Лаура ущипнула мужа.
– Какой противный!
– Неужели? – улыбнулся Алекс. – Видишь ли, я считаю, что пение должно доставлять удовольствие, а не терзать слух.
Пальцы графа заскользили по клавишам, и Лаура узнала старинную балладу, которую очень любила.
– Я в самом деле не могу понять, почему ты не позволяешь мне петь! – Лаура надула губы.
Алекс невольно усмехнулся – странные мысли приходили ему в голову.
– Я не позволю тебе даже насвистывать, моя дорогая.
Хотя Алекс в этот момент не смотрел на жену, он почти физически ощущал ее присутствие.
– Грубиян! – воскликнула Лаура. Граф рассмеялся.
– Очень может быть. Но я еще не оглох.
Лаура бросила в Алекса подушкой, но тот вовремя наклонился.
– Иди сюда и сыграем дуэтом, – предложил он.
– Но ты же говоришь, что я и играть не умею, – сказала Лаура.
Граф поднялся и подвел жену к инструменту, Вот уже несколько месяцев он обходился без маски – надевал ее только в присутствии слуг и во время визитов редких гостей. Оставаясь наедине с Лаурой, он отбрасывал то, что она называла тщеславием.
– Верно, и играть не умеешь. Но ты все-таки попробуй. А мне игра помогает разрабатывать пальцы на моей клешне. Без этого упражнения я не мог бы ими даже пошевелить.
Алекс уселся на табурет и усадил Лауру к себе на колени.
– Что ты задумал? – спросила она.
– Ничего особенного. – Он стал наигрывать мелодию, которую им предстояло сыграть дуэтом. – Нет-нет, дорогая, – сказал граф через несколько секунд. – Ты неправильно держишь руки. Делай так, как я тебе показываю.
Лаура предприняла новую попытку, но опять неудачно.
– Если бы я не знал, что это не так, я мог бы подумать, что ты притворяешься, моя дорогая.
– Я по-прежнему неправильно держу руки?
– Да, и не только это. У тебя вообще нет техники. Тебя в твоей школе хоть чему-то учили?
Лаура усмехнулась. Муж, хотя и занимался с ней музыкой, тоже не слишком преуспел.
Она заерзала у него на коленях. Затем провела ладонью по его бедру.
Он, нахмурившись, проворчал:
– Чем ты занимаешься?
– Отрабатываю технику, Алекс. – Лаура поцеловала мужа в губы. – И учусь правильно держать руки.
Он засмеялся и провел ладонью по ее груди.
– Ты пользуешься запрещенными приемами, моя милая. И отвлекаешь меня от важных занятий.
Лаура почувствовала, что ее действия уже привели к ожидаемому результату.
– Полагаю, милорд, что у вас найдутся еще более важные занятия.
Потянув мужа за руку, она заставила его опуститься на колени.
– Здесь? – спросил он, поглядывая на полуоткрытую дверь.
– Думаю, что слуги давно уже привыкли к нашим шалостям, – со смехом ответила Лаура.
– Ты неисправима, – усмехнулся граф.
Он поднялся, подошел к двери и плотно закрыл ее. Затем помог жене расшнуровать платье.
– Неисправима? Возможно. Но ты и не пытаешься меня исправить.
– Уж пусть лучше мои колени сотрутся о ковры Хеддон-Холла, – с улыбкой пробормотал граф.
Лаура рассмеялась.
– Есть способ спасти ваши колени, милорд.
– Неужели?
Лаура, уже нагая, уселась на табурет и, прислонившись спиной к клавесину, раскинула в стороны ноги.
Граф покачал головой, поражаясь изобретательности жены.
– Не посмотреть ли нам, насколько я музыкальна в этом положении? – проговорила она с лукавой улыбкой.
Десять минут спустя Алекс с усмешкой подумал о том, что стоны и крики Лауры гораздо приятнее для слуха, чем ее пение.
Просматривая депеши, граф то и дело хмурился, поправляя очки на носу.
Либо Питт совершил ошибку, либо нарочно вложил в пакет несколько переведенных с французского донесений, касающихся намерений Франции относительно Португалии. Алекс взглянул на дату на пакете.
Нет, Питт никогда не ошибается. И никогда не упускает детали, которые другому могли бы показаться незначительными. Питт – гениальный тактик. Но черт возьми, зачем министр подсунул ему эти бумаги?
Алекс еще раз перечитал переводы. Затем встал, подошел к шкафу, где хранил карты, и развернул их на столе.
Если Питт не ошибся, Испания действительно готовилась к войне. Конечно, министр частенько заставлял своих подчиненных разгадывать головоломки, но в данном случае выводы напрашивались сами собой. Похоже, Испания намеревалась вторгнуться в Португалию, и, если Англия ничего не предпримет, испанцы добьются своего.
К счастью, тактика Питта приносила плоды – набеги на побережье Франции оказались действенными. Удалось уничтожить боеприпасы на складах прибрежных городов, а также нанести ощутимый урон французским кораблям, принимавшим участие в войне. Да, судя по всему, Англия в этой войне одерживала победу. Тактика Питта состояла в том, что он не боялся атаковать противника небольшими силами, – министр верил в британских моряков, творивших в бою чудеса. О том, что Англия одерживает победу за победой, свидетельствовали и донесения из Америки, а также из Индии.