— Мне нужно поговорить с Сидни, — сказала я ему, перекрывая шум.
Лучше держаться от него подальше, пока не начали распространяться слухи, решила я, да и Сидни явно хотела, чтобы я была рядом. Джошуа кивнул, я отошла от него, но успела сделать всего два шага, как на меня обрушился внезапный удар.
Я не была готова и едва успела повернуть голову таким образом, что удар пришелся в щеку, а не в нос. Мгновенно включились все полученные во время обучения навыки. Я отступила в сторону и заняла боевую позицию. Музыка и пение смолкли, я повернулась лицом к нападающему…
Ангелина.
Она стояла в той же позе, что и я, сжав кулаки и сверля меня взглядом.
— Хорошо. Пора выяснить, какая ты на самом деле крутая, — заявила она.
По-моему, пора было кому-то — скажем, ее родителям — вмешаться, оттащить ее от меня и наказать за то, что она ударила гостью. К моему изумлению, никто не попытался остановить ее. Дмитрий мгновенно вскочил, увидев, что мне угрожает опасность. Я понадеялась, что он оттянет Ангелину, но несколько хранителей бросились к нему, говоря что-то, чего я не могла слышать. Физически они не пытались остановить его, но, как бы то ни было, он остался на месте. Надо будет выяснить, что такое они ему сказали; но не сейчас — потому что Ангелина снова бросилась на меня. Приходилось действовать на свой страх и риск.
Ангелина была невысока, даже для дампирки, но необычайно сильна. И быстра, хотя не настолько, чтобы нанести мне второй удар. Я увертывалась, стремясь сохранять дистанцию, — не бороться же с ребенком!
Наверное, в драке она могла причинить кое-какой вред, но ее действия отличала небрежность или, может быть, незавершенность. Типичная задира — много пыла, но никакого настоящего умения, которое дается только правильным обучением.
— Ты в своем уме? — воскликнула я, уклоняясь от очередного удара. — Прекрати! Я не хочу причинять тебе вред.
— Ага, ты как раз хочешь, чтобы все так думали? Пока никто не увидел тебя в бою, все будут верить, что твои знаки настоящие.
— Они и есть настоящие!
Намек на то, что татуировки поддельные, пробудил мой темперамент, но я по-прежнему не желала ввязываться в нелепую потасовку.
— Докажи это! — Она снова кинулась на меня. — Докажи, что ты такая, как говоришь.
Это напоминало танец — не подпускать ее близко. Я могла развлекаться таким образом всю ночь. Из толпы послышались крики, зрители требовали, чтобы мы «не тянули».
— Я ничего не обязана доказывать, — отрезала я.
— Значит, ты соврала. — Сейчас она дышала тяжело; ей наш «танец» давался труднее, чем мне. — Вы, порченые, все врете.
— Неправда.
Почему Дмитрий не вмешивается? Уголком глаза я посмотрела на него. И что же? Вместо того чтобы помочь мне, он улыбался!
Ангелина продолжала словесные нападки, одновременно норовя дотянуться до меня.
— Вы все вруны. Вы все слабые. В особенности ваши королевские морои. Они хуже всех.
— Ты их совсем не знаешь.
Может, она и была в состоянии продолжить разговор, но силы ее явно иссякали. Не будь я уверена, что она ударит меня в спину, так проявила бы великодушие — просто повернулась и ушла.
— Я знаю достаточно, — заявила она. — Знаю, что они эгоистичны, испорчены и не заботятся даже о самих себе. Вообще ни о ком. Все они такие.
Вообще-то я была согласна с Ангелиной — в отношении некоторых королевских мороев; но мне не нравились такие обобщения.
— Не рассуждай о том, чего не понимаешь! — взорвалась я. — Они вовсе не все такие.
— Нет, все! — Она явно радовалась, что сумела разозлить меня. — Чтоб они сдохли!
Этого замечания было недостаточно, чтобы я бросилась в атаку, и все же на какое-то время я утратила бдительность, совсем чуть-чуть. Со стригоем такого я себе никогда не позволила бы, но эту воинственную девицу недооценила. Она выбросила вперед ногу и ударила меня в колено. Это было все равно что бросить горящую спичку в бензин. Последовал взрыв.
Я слегка пошатнулась, и она решила развить успех. У меня не оставалось другого выбора, как только нанести ей удар, прежде чем она снова атакует меня. Послышались возбужденные крики вроде: «Наконец-то дошло до дела!» Теперь я нападала, пытаясь одолеть ее. Без сомнения, я по-прежнему была сильнее, но в попытке добраться до нее подошла слишком близко. Она осыпала меня градом ударов, ничего серьезного, зато в итоге мне удалось прижать ее к земле. Я рассчитывала, что на этом все кончится, но не успела полностью обездвижить ее, как она оттолкнула меня, и мы опрокинулись. Теперь она попыталась навалиться на меня, но я, конечно, не могла этого допустить и была вынуждена нанести ей удар по лицу, гораздо сильнее предыдущего.
«Теперь-то уж точно конец», — подумала я.
От удара она отлетела от меня, и я начала подниматься, но маленькая дрянь схватила меня за волосы и с силой дернула вниз. Мне удалось вывернуться — хотя, не сомневаюсь, какая-то часть волос осталась у нее в руке, — и на этот раз я прочно пригвоздила ее к земле, навалившись всем своим весом. Я понимала, что ей больно, но, честно говоря, мне было плевать. Она начала все это. Кроме того, ее действия вышли за пределы самозащиты. Таскать противника за волосы — грязная игра.
Ангелина предприняла несколько попыток вырваться, но, когда стало ясно, что у нее ничего не получается, толпа разразилась свистом и приветственными криками. Спустя несколько мгновений мрачное, взбешенное выражение исчезло с лица Ангелины, уступив место смирению. Я настороженно смотрела на нее — второй раз ей не застать меня врасплох.
— Отлично, — сказала она. — Теперь все в порядке. Действуй.
— А? С чем все в порядке?
— Можешь выходить замуж за моего брата.
ТРИНАДЦАТЬ
— Это не смешно!
— Ты права, — заявила Сидни. — Это не смешно. Это очень смешно.
Мы вернулись в свою комнату в доме Раймонда. У костра продолжалось буйное празднество, и нам понадобилось немало времени, чтобы вырваться оттуда. В особенности после того, как мы узнали о существовании у хранителей ужасного обычая. По крайней мере, мне он показался ужасным. Выяснилось, что если какая-то пара хочет вступить в брак, то жених и невеста оба должны сразиться с ближайшим родственником другого, причем с родственником того же пола. Ангелина заметила интерес Джошуа ко мне с первого момента нашего появления, а когда увидела браслет, то предположила, что мы с ним о чем-то договорились. Следовательно, именно ей, как его сестре, предстояло выяснить, достойна ли я стать его женой. Она по-прежнему не питала ко мне теплых чувств и доверия, но поскольку я проявила себя как умелый боец, это подняло меня в ее глазах, и она вроде как одобрила нашу «помолвку». Понадобилось долго убеждать всех — в том числе и Джошуа, — что никакой помолвки не было. А если бы она и впрямь состоялась, поняла я, то Дмитрию пришлось бы выступить в роли моего родственника и драться с Джошуа.
— Прекрати! — проворчала я.
Дмитрий прислонился к стене, скрестил на груди руки и смотрел, как я потираю скулу в том месте, куда пришелся удар кулака Ангелины. Ничего страшного, но синяк назавтра обеспечен. И Дмитрий улыбался!
— Говорил я тебе, что не стоит поощрять его, — спокойно сказал он.
— А, оставь! Ты понятия не имел, чем это обернется. Просто не хотел, чтобы я…
Я проглотила остальные слова, не стала открывать, что было у меня на уме. Что Дмитрий ревнует. Или что им владеют собственнические чувства. Или… ну, не знаю. Я просто видела, что мое дружеское обращение с Джошуа раздражает его… а возмущение нападением Ангелины забавляет. Я резко повернулась к Сидни, которая забавлялась не меньше Дмитрия. Никогда прежде не видела, чтобы она столько улыбалась.
— Тебе было известно об этом обычае?
— Нет, — призналась она, — но меня это не удивляет. Говорила же — они дикари. Многие самые обычные проблемы улаживаются здесь с помощью подобных драк.
— Глупо. — Я дотронулась до макушки; жаль, что нет зеркала, хотелось взглянуть, много ли волос выдрала Ангелина. — Хотя… Она оказалась неплоха. Нуждается в полировке, да, но совсем неплоха. Они все тут такие крутые? И люди, и морои?
— Так мне кажется.
Я задумалась. Раздраженная и смущенная из-за происшедшего, я тем не менее вынуждена была признать, что устои хранителей не лишены положительных моментов. Какая ирония в том, что у этого сборища отсталых, затерянных в лесах людей хватает ума учить сражаться всех, независимо от расы, — в отличие от моего просвещенного народа.
— Вот почему стригои не беспокоят их, — пробормотала я.
И осознала, что именно сказала, только заметив, как погасла улыбка Дмитрия. Лицо его омрачилось, он устремил взгляд за окно.
— Я должен снова связаться с Борисом и выяснить, что он нашел. — Он перевел взгляд на Сидни. — Это займет немного времени, и вам не обязательно идти со мной. Можно мне взять твой автомобиль? Мне нужно отъехать совсем недалеко.
Она потянулась за ключами. Еще раньше мы выяснили, что телефон Сидни ловит сигнал на расстоянии примерно десяти минут езды от деревни. Дмитрий был прав; никакой необходимости сопровождать его в этой короткой поездке не было. После моей драки с Ангелиной мы с Сидни находились в относительной безопасности. Теперь никто не осмелится связываться со мной. И все же… Мне не нравилась мысль, что, заново переживая свои стригойские дни, Дмитрий будет один.
— И все же лучше тебе поехать с ним, — сказала я Сидни и быстро добавила: — Мне нужно проверить, как там Лисса. — Отчасти так оно и было — меня по-прежнему беспокоило то, что рассказал моим друзьям Джо. — Обычно я могу одновременно отслеживать происходящее вокруг, но будет лучше, если ты уйдешь. А вдруг к тому же и алхимики объявятся?
Моя логика, без сомнения, хромала, хотя возможный приезд ее коллег по-прежнему нависал над нами.
— Вряд ли они приедут в темноте, — ответила она, — но мне как-то не хочется находиться рядом, когда ты будешь сидеть, уставившись в пространство.
Она ни словом не обмолвилась об этом, и я тем более ничего не сказала, но спорю — ей не хотелось, чтобы ее машину вел кто-то другой.
Дмитрий повторил, что Сидни нет никакой нужды идти с ним, но, по-видимому, не чувствовал, что может командовать ею так, как мной. В итоге они ушли, и я осталась одна. Я тревожилась за Дмитрия, какое бы раздражение ни вызывали его недавние насмешки. Я видела, как трудно дался ему прошлый звонок, и хотела сейчас быть рядом, чтобы успокоить его. Впрочем, вряд ли он позволил бы мне это, и то, что согласился взять с собой Сидни, воспринималось даже как маленькая победа.
Когда они ушли, я решила и в самом деле «навестить» Лиссу. Вообще-то я выдвинула эту идею просто как предлог, но, честно говоря, альтернатива вернуться к костру меня совсем не привлекала. Я была по горло сыта поздравлениями, да и Джошуа, похоже, воспринял мое «может быть» и то, что я приняла его браслет, действительно как помолвку. Он, конечно, симпатичный, но его обожание… Нет, это было невыносимо.
Я уселась со скрещенными ногами на постели Ангелины и открыла себя нашей связи с Лиссой. Она шла по коридору здания, поначалу показавшегося мне незнакомым. Однако спустя несколько мгновений я сориентировалась. Это было то самое здание, где располагался спа-салон… а в задней части находилось пристанище цыганки Ронды. Неужели Лисса хочет услышать предсказание судьбы? Это казалось странным. Однако, разглядев, кто ее сопровождает, я поняла, что она преследует совсем другую цель.
Это были ее обычные спутники: Адриан и Кристиан. Сердце у меня екнуло при виде Адриана — в особенности после инцидента с Джошуа. Последний навеянный духом сон продолжался так недолго…
Кристиан держал Лиссу за руку, его теплое прикосновение действовало на нее успокаивающе. Он выглядел уверенным и решительным, хотя на лице его держалась привычная ехидная полуулыбка. Лисса явно нервничала и старалась взять себя в руки, готовясь к чему-то пугающему ее, хотя она и считала это необходимым.
— Это здесь? — спросила она, остановившись перед какой-то дверью.
— По-моему, да, — ответил Кристиан. — Служащая в приемной сказала, что дверь красная.
Лисса постучала. Ничего. Либо комната была пуста, либо стук Лиссы проигнорировали. Только она успела снова вскинуть руку, как дверь отворилась. Там стоял Эмброуз, великолепный как всегда — даже в джинсах и простой голубой тенниске. Одежда облегала тело, подчеркивая эффектную мускулатуру.
— Привет, — сказал он, заметно удивленный.
— Привет, — ответила Лисса. — Можно поговорить с тобой?
Эмброуз слегка повел головой в сторону комнаты.
— Прямо сейчас я вообще-то занят.
Позади него Лисса разглядела массажный стол и лежащую лицом вниз моройку. Нижнюю половину ее тела прикрывало полотенце, но спина была оголена и блестела от масла. В комнате горели ароматические свечи, негромко играла спокойная музыка.
— Класс! — воскликнул Адриан. — Времени не теряешь. Тетя всего несколько часов как в могиле, а ты уже нашел ей замену.
Раньше в тот же день, перед восходом солнца, Татьяна наконец была упокоена. Похороны проходили гораздо менее пышно, чем в случае первой попытки.
Эмброуз бросил на Адриана острый взгляд.
— Она моя клиентка. Это работа. Ты, наверное, забыл — некоторым приходится работать, чтобы жить.
— Пожалуйста, — попросила Лисса, поспешно загородив собой Адриана. — Это не займет много времени.
Эмброуз устремил на них долгий взгляд, вздохнул и оглянулся.
— Лорайн? Мне нужно выйти. Я скоро вернусь.
— Хорошо, — откликнулась она и повернулась лицом к нему. Старше, чем я ожидала, где-то за сорок. Ну, если платишь за массаж, почему бы не иметь массажиста вдвое младше себя? — Поторопись.
Он наградил ее ослепительной улыбкой и закрыл дверь; улыбка мгновенно растаяла.
— В чем дело? Мне не нравится выражение ваших лиц.
Эмброуз вел жизнь, радикальным образом отличающуюся от обычной жизни дампиров, но прошел то же обучение, что любой страж. Он был наблюдателен и всегда настороже в ожидании потенциальной угрозы.
— Мы… хотели поговорить с тобой о… — Лисса заколебалась; одно дело — рассуждать о расследованиях и допросах, но совсем другое — реально осуществлять их. — Об убийстве Татьяны.
Эмброуз вскинул брови.
— А-а, понимаю. Не знаю, что и сказать, кроме одного: я уверен, это сделала не Роза. Думаю, ты в это тоже не веришь, несмотря на то что болтают. Все только и говорят, как ты потрясена и расстроена, и все сочувствуют тому, что такая опасная, злобная «подруга» сумела обмануть тебя.
Щеки Лиссы вспыхнули. Публично осуждая меня и отрекаясь от нашей дружбы, она добилась того, что сумела избежать неприятностей. Она действовала так по совету Эйба и Таши и понимала, что это правильно. Но все равно испытывала чувство вины. Кристиан выступил в ее защиту:
— Прекрати. Речь совсем не о том.
— А о чем же тогда? — спросил Эмброуз. Лисса снова вмешалась, опасаясь, что Кристиан и Адриан могут расстроить Эмброуза и разговаривать с ним станет труднее.
— Эйб Мазур сказал, что в зале суда ты то ли говорил с Розой, то ли как-то иначе общался с ней.
Эмброуз, похоже, был изумлен, и я накинула ему очков за убедительность.
— Общался с ней? В каком смысле? Мазур думает, что я… приставал к ней перед всеми этими людьми?
— Не знаю. Он просто заметил что-то, вот и все.
— Я пожелал ей удачи, — все еще с обиженным видом сказал Эмброуз. — Что тут такого?
— Да, конечно ничего. — Лисса сочла важным поговорить с Эмброузом до того, как это сделает Эйб, опасаясь, что последний может прибегнуть к угрозам и даже физическому насилию. Теперь же она засомневалась, получится ли у нее что-нибудь. — Послушай, мы просто пытаемся выяснить, кто на самом деле убил королеву. Ты был близок с ней. Если ты знаешь хоть что-то — что угодно, — что может помочь нам, мы будем очень признательны.
Эмброуз с любопытством разглядывал их. И внезапно понял.
— Вы думаете, что это сделал я! Вот о чем речь. Просто ушам не верю! Меня уже подозревали в этом стражи… но вы? Мне казалось, вы знаете меня лучше.
— Мы вообще не знаем тебя, — прямо заявил Адриан. — Нам известно лишь, что ты имел доступ к моей тете. — Он кивнул на дверь. — И очевидно, довольно быстро утешился.