— Тебе не надо было торопиться, — сказала она, обращаясь к густому болонскому соусу. — Я прекрасно понимаю, что у тебя много работы в Лондоне и поэтому ты не можешь находиться здесь постоянно. Не забывай, я была замужем за трудоголиком. — Хезер не смела повернуться, потому что знала: если она взглянет на него, то ее воля будет сокрушена в ту же секунду, когда она увидит его — высокого, стройного и сексуального до невозможности.
Лео нахмурился. Это был совсем не тот страстный отклик, к которому он уже привык и который воспринимал как само собой разумеющееся. Может быть, у нее критические дни? Лео, пропустив ее замечание мимо ушей, пересек кухню, почти не заметив, как напряглась Хезер.
— Ты была замужем за насекомым, — с презрением произнес он.
Обняв ее, он склонился к ее шее и прикусил зубами чувствительную кожу. Хезер была вся такая упругая, пышная, и он с вожделением представлял себе, что находится у нее под одеждой. Когда они в первый раз легли вместе в постель, она была невероятно возбуждена, но все еще не уверена в себе. У нее было очень мало сексуального опыта, как она потом призналась ему, и Лео тронула эта неискушенность. Но после того, как все ее защитные барьеры рухнули, она стала самой страстной, самой потрясающей, самой горячей любовницей. Он никак не мог насытиться ею. Очень часто в разгар рабочего дня Лео прерывал свою работу и шел к ней, чтобы забыться в ее роскошном теле.
Хезер не отвечала. Желание вспыхнуло в ней словно огонь, и она прильнула к Лео спиной, перестав размешивать соус, который был для нее последним средством удержать свои чувства под контролем. Она услышала свой слабый стон, когда его руки стали блуждать по всему ее телу, расстегивая кофточку и обнажая груди — полные, зрелые, ожидавшие ласки. Хезер издала еще один тихий стон, когда Лео начал целовать ее. Она едва осознавала, что Лео уводит ее от плиты, прислоняет к столу и продолжает ласкать ее тело сзади — ямку за ямкой, изгиб за изгибом, — ведя туда, откуда уже не было возврата.
Лео нашептывал ей на ухо нежные слова, и Хезер совсем потеряла голову, когда он стал рассказывать ей, что хочет сейчас с ней сделать, к какому месту прикоснуться и как. К тому времени, как он просунул свою руку под ее цветастую широкую юбку, ее тело молило об удовлетворении. Когда Хезер хотела повернуться к нему, он удержал ее, и она, изнемогающая от сладостного томления, не нашла в себе сил противиться ему. Лео раздвинул ее ноги, и, нащупав влажный скользкий бугорок, стал поглаживать его.
Ее тело содрогалось, словно в лихорадке, и Хезер не смогла сдерживаться. Выгнув спину, она задыхалась, наслаждаясь все возрастающим напряжением, и когда она достигла оргазма, ей показалось, что он длился целую вечность. Она долго не могла прийти в себя, а когда снова вернулась на землю, резко повернулась и взглянула на него. Ее лицо все еще горело, соски по-прежнему были твердыми и розовыми от возбуждения.
— Этого не должно было произойти! — срывающимся голосом сказала она, и Лео усмехнулся, взглянув на нее.
— Почему? — Вместо того чтобы овладеть ею прямо здесь и сейчас, он должен был подождать, пока они окажутся в постели. И с наслаждением предвкушать этот момент. — Мы воспламеняемся при виде друг друга, и мне это нравится.
— Да, но… — Она отвела глаза. — Нам… нам надо поговорить, Лео.
Он нахмурился:
— Поговорить? Сейчас? О чем? — В его голосе слышалось раздражение.
— Дело в том, что возникла некоторая проблема.
— Что за проблема? — Лео мгновенно насторожился, когда быстро прикинул в голове, какую проблему она хочет с ним обсудить. — Может быть, мне сначала надо сесть, чтобы выслушать тебя? — отрывисто спросил он. Ему не нравилось, как она смотрит на него — настороженно и замкнуто. Его разозлило и удивило то, что он, сбежав от своих компаньонов, примчался сюда, но так и не получил того, чего так жаждал. Оказывается, он привык к определенному развитию событий между ними и наслаждался этим шаблоном.
Лео всегда презирал семейную жизнь, считая ее скучной и серой, и долгие прочные отношения были для него неприемлемы. Но теперь ему пришлось признать, как много рутины просочилось в его отношения с Хезер. Эта мысль еще больше выводила его из себя.
— Как хочешь, — пожала плечами Хезер. Теперь, когда секс не стоял на повестке дня, она могла с уверенностью сказать, что он был недоволен. Неужели он поддерживал с ней отношения лишь потому, что испытывал к ней физическую страсть? Ту самую пламенную страсть, которая охватывала их обоих целиком, когда они оказывались рядом друг с другом?
Лео налил себе еще вина и направился в гостиную. Определенное подозрение зародилось в его голове, и оно обрело окончательную форму, когда Хезер тихо закрыла за ними дверь.
— Скажи, в чем дело. — Лео подошел к окну. — Здесь не должно быть ошибки.
— Ошибки?
— Не надо играть со мной в прятки, Хезер, — резко бросил Лео. — Ты знаешь, что я имею в виду. Мы соблюдали осторожность все это время.
— Большую часть времени, — поправила его Хезер. Теперь она поняла, о чем он подумал, и увидела, что он пришел в ужас от того, что она, возможно, забеременела. Хезер показалось, будто ее вывернули наизнанку, но внешне она осталась спокойной. — Но я не беременна, поэтому ты можешь вздохнуть с облегчением.
Лео готовился к худшему, но почему-то почувствовал странное разочарование, когда она опровергла его догадку.
— Хорошо, — произнес он спокойно. — Тогда в чем дело?
— Сегодня я ездила к твоей матери в больницу, — медленно начала Хезер, — и она догадалась, что между нами что-то происходит. Она задавала косвенные вопросы на эту тему во время последних моих посещений, пытаясь выяснить, как я к тебе отношусь, но сегодня она меня прямо спросила об этом.
— И что ты… сказала ей?
— Я пыталась сменить тему разговора, но она мне не позволила, и в конце концов я была вынуждена признаться в том, что мы… что мы стали близки за последние две недели.
— И это та самая проблема, о которой ты говоришь?
— Да, потому что твоя мать считает, что наши отношения гораздо серьезнее, чем они есть на самом деле.
Хезер решила, что будет мудро не упоминать об их долгом разговоре, во время которого Кэтрин излила ей свою душу насчет того, что первой жене Лео она не могла доверять. Софи рассорила двух братьев, и пропасть между ними существует до сих пор. Потом Кэтрин поведала ей о семейных делах. О том, что сожалеет, что старший сын некоторое время рос в изоляции от всей семьи, и это он рассматривал как потакание младшему брату, а младший отказывался признавать достижения старшего. Затем Кэтрин сказала, что невероятно рада тому, что у Хезер и Лео возникли отношения и в результате сын чудесным образом изменился. Поэтому Кэтрин надеется, что у Лео начнется новая жизнь.
— Конечно, мать ошибается, — холодно произнес Лео. — Она, наверное, начиталась любовных романов. И, кстати, почему бы нам не вернуться на кухню и не заняться там тем, чем мы только что занимались?
Он двинулся к Хезер, но она взглянула на него с упрямой решимостью:
— У нас нет с тобой никаких отношений, Лео.
— Они нам и не нужны. Моя мать прекрасно знает о том, что после моего неудачного брака длительные отношения не для меня.
— Она романтик. И просто хочет верить, что ты продолжаешь искать свою половинку. Она сказала, что София тебе совершенно не подходила и ты просто ждешь ту женщину, которой мог бы открыться.
— Тебя?
— Я всего лишь повторяю слова Кэтрин. — Хезер почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы.
Лео мгновенно понял свою ошибку. Он увидел боль, отразившуюся на ее лице, и с его губ готово было сорваться извинение. Но он промолчал, потому что совершенно не хотел иметь с кем-либо длительных прочных отношений. Он совершенно не собирался снова жениться. И если он не говорил откровенно об этом своей матери, то только потому, что считал, что она и так все понимает — иначе как бы он мог беззаботно и весело жить в последние годы?
А вдруг Хезер права, и его мать действительно лелеет мечту о том, что когда-нибудь он найдет свою женщину, взволнованно подумал Лео.
— Так что ты предлагаешь? — мрачно спросил он. — И хватит стоять возле двери! Ты вынуждаешь меня чувствовать себя неловко.
— Значит, между нами не может быть ничего серьезного, да? — язвительно спросила Хезер, но все-таки села на один из стульев. — Я не знаю, что тебе сказать, кроме того, что мы больше не должны обманывать Кэтрин.
— Мы никого не обманываем!
— Ты так считаешь, но я смотрю на ситуацию совсем по-другому.
— То есть либо мы с тобой расстаемся прямо сейчас, либо… Что? Объявляем о помолвке и начинаем искать обручальные кольца? — Не успел он заполучить ее, как она уже собралась сбежать от него. Снова.
— Конечно нет, — пробормотала Хезер. Она втайне мечтала о том, что Лео предложит ей руку и сердце. Для нее он был единственной и неповторимой любовью.
— Но тебе бы хотелось этого, да? — тихо спросил Лео и, прищурившись, взглянул на ее порозовевшие щеки. Внутренний голос твердил ему, что этот разговор не надо продолжать, но Лео проигнорировал его.
— Я… я не понимаю, о чем ты говоришь, — произнесла Хезер, запинаясь, когда земля, казалось, была готова разверзнуться у нее под ногами.
— Наверное, тебе надо было подшутить над романтическими представлениями моей матушки. Ты могла пожать плечами и сказать ей, что мы всего лишь приятно проводим время и между нами нет ничего серьезного. Моя мать, возможно, и мечтала о том, чтобы я нашел свою женщину, но я и не знал об этом, потому что она никогда не говорила мне. К тому же она взрослый человек и родилась не вчера. — Лео помолчал. — Я думаю, она не будет шокирована, узнав, что мужчина и женщина, живущие под одной крышей, испытывают симпатию друг к другу и, возможно, между ними возникли какие-то отношения. Но, может быть, ты не хочешь сразу выложить ей правду? Может быть, ты хочешь исподволь подвести ее к тому, что между нами существует что-то серьезное?
— Нет! — воскликнула Хезер. Разве могла она скрыть свое состояние от внимательного взгляда Кэтрин? Она слепо и безоглядно как идиотка влюбилась в Лео, и разве его мать не поняла этого раньше, чем она сама?
— Ты уверена, Хезер?
Он постепенно приходил к мысли, что Хезер сыграла гораздо большую роль в развитии их отношений, чем сама того хотела. Сначала он думал, что их взаимное физическое притяжение было настолько мощным, что Хезер не могла его в себе подавить и ей пришлось оставить свои высокоморальные принципы, которые она так пылко проповедовала в начале их знакомства. Но затем Лео начал сомневаться и гадать, почему же она с такой легкостью отдалась ему.
Теперь, конечно, Лео понимал, что Хезер была не из тех женщин, для которых секс был началом и концом любых отношений. Ее моральные принципы глубоко укоренились, и лишь сейчас до него дошло, что она влюбилась в него.
Лео должен был бы испугаться и сбежать. Но этого он хотел меньше всего на свете. На самом деле, раздумывая о последствиях своего неудачного брака, он решил делать все возможное, чтобы больше никогда не оказаться в подобной ситуации. Но сейчас он не испытывал никакого страха. Наоборот, ему было несказанно приятно, однако здравый смысл твердил, что надо немедленно пресечь это чувство.
— Я не собираюсь ни с кем связывать свою жизнь, — произнес он холодным, бесстрастным тоном. Ему вдруг стало невыразимо горько оттого, что придется расстаться с ее роскошным телом. И Лео со стыдом признался самому себе, что еще не готов с ней попрощаться.
Хезер помертвела.
— Я знаю об этом, — быстро сказала она.
— Знаешь?
— Конечно, знаю!
— Так почему ты тогда влюбилась в меня?
Хезер задохнулась, моля Бога о спасении, но земля не разверзлась у нее под ногами, чтобы поглотить ее. Неужели Лео видел ее насквозь? Она почувствовала себя страшно униженной. Ее лицо зарделось как маков цвет, и это был явный признак того, что Лео попал в самую точку.
— Ты не прав, — прошептала Хезер, отводя глаза в сторону и стараясь не смотреть на него, хотя это было бесполезно, потому что Лео уже все понял.
— Ты знаешь правила игры, — бесстрастно произнес он.
— Игры? Игры? С каких это пор отношения стали называться игрой?
— Ты понимаешь, что я имею в виду, Хезер.
— Я не рассматриваю это как игру.
— Но ведь ты сказала мне, что сошлась со мной ради секса. Насколько я помню, ты не видела между нами больше ничего общего — кроме, конечно, физического влечения.
Хезер предстояло сделать сложный выбор. Самым легким решением было согласиться. Энергично отмести все его обвинения, найти лазейку для отступления и просто насладиться тем временем, которое им осталось провести вместе. В выходные Кэтрин должны были выписать из больницы. А это означало, что Лео вернется в Лондон. Так почему бы ей не получить его сполна, прежде чем он уедет? Зачем ей сдерживать свои эмоции? Да, он понял правду, догадался о том, что она испытывает к нему гораздо большие чувства, чем сама того хотела. Но несмотря на ее признание, она не собирается требовать от Лео любви и брака.
Когда Хезер представила свое будущее без Лео, она увидела зияющую черную дыру. Но разве два дня счастья были равноценны этому вакууму? Ей придется искупать свою ошибку всю оставшуюся жизнь, так зачем же начинать прямо сейчас, если можно отложить это на несколько дней?
— Да, действительно, — тихо сказала Хезер, — я считала так в определенное время. Я хочу сказать, что когда мы впервые… Да, я думала, что нас связывает лишь физическое притяжение, но потом я узнала тебя.
Это становилось глупо — смотреть куда угодно, только не на него, и в конце концов Хезер взглянула в его лицо. На нем застыло выражение потрясения. Хезер понимала, что ее слова приведут его в ужас, но она не хотела скрывать правду, потому что это было легче всего. Он выслушает ее!
— Возможно, — продолжала она задумчиво, — я просто обманывала саму себя. Я почувствовала физическое влечение к тебе, прежде чем поняла… прежде чем поняла, что испытываю к тебе нечто большее.
Она слабо улыбнулась. Даже в состоянии смятения она мучительно ощущала мощную мужскую энергию, которая волнами исходила от него и грозила захлестнуть ее с головой. У Хезер сбилось дыхание, и она ощутила жуткую слабость во всем теле. Ей пришлось сделать глубокий успокаивающий вдох, прежде чем она смогла продолжать.
Лео уже горько сожалел, что вообще поднял эту тему. Откровенно говоря, он не ожидал, что Хезер подтвердит его подозрения. Любая другая женщина стала бы все отрицать, расчищая себе таким образом путь к спасению. Любая, но только не она — но разве он уже не понял, что она особенная?
К несчастью, чем больше она говорила, тем быстрее рушилась та связь, которая существовала между ними. Странно, но Лео не чувствовал удовлетворения. Но он также не хотел привязываться к ней. Он просто не желал отпускать ее прямо сейчас, и ему чертовски не нравилось, что она сама собирается все разрушить.
Подняв руку, Лео остановил ее на полуслове:
— Не стоит заниматься психоанализом. — Он принялся расхаживать по комнате, пытаясь упорядочить свои мысли. — Нет, стоит. По крайней мере, дня меня.
Несмотря на плохое самочувствие, Хезер решила сказать все до конца, иначе они так и не придут к финалу. И кроме того, почему бы Лео немножко не понервничать? Почему она должна тихо исчезнуть с фальшивой улыбкой на лице, притворившись, что ее сердце совершенно не разбито?
— Почему? — Лео хмуро взглянул на нее и провел рукой по волосам.
— Потому что я люблю честность. И потому что я не хочу притворяться. Я влюбилась в тебя. — Хезер с вызовом взглянула на него. — Я знаю, тебе не понравятся мои слова, но это правда. На самом деле я не давала Кэтрин повода думать, что между нами существует что-то серьезное, вопреки тому, что ты сказал. Я знаю, ты этого совсем не хотел, но, поверь, я тоже не хотела.
Хезер встала и направилась к выходу.