При упоминании черноглазого мага Милан привычно скривился.
– Но ведь ему в отличие от Рэйслина твой отец доверяет, – напомнил господин Вакирс.
– Ну да. Только отец считает Райлена женихом, а этот хлыщ… – Вот теперь в голосе Милана такие нотки зазвучали, что даже глава отдела вздрогнул. – Этот хлыщ считает мою сестру своей женой. Понимаете?
Мужчины разом повернулись ко мне, а я… я поступила так же, как в прошлый раз, – прикрыла глаза и притворилась немой.
– Спорим, что, если твою сестричку отпустить, она побежит к нему быстрей, чем эти ваши, как их…
– Дарайхарки, – подсказал Милан.
– Во! Кстати, хорошие лошади… – Кажется, господин Вакирс совсем успокоился. Наконец-то! Он ведь добрый час орал, да так, что даже стекла дрожали.
– Да хоть полетит, – пробухтел брат. – Ее жизнь в опасности, и я требую исполнения седьмого пункта конституции.
За час пребывания в кабинете главы Особого отдела королевской канцелярии я этот пункт не только вспомнила, но и заучила наизусть: «Каждый житель королевства имеет право на защиту жизни и здоровья».
– Твои предположения о том, что род Даоров может отправить ее к троллям, основанием не являются, – вздохнул господин Вакирс.
– Рэйслин из рода Даоров прилюдно угрожал Соули удушением, – парировал Милан. – У меня весь отряд в свидетелях, и маги отпираться не станут. Что сказано – то сказано.
– Но мы же понимаем, что он не всерьез.
– Да неужели?
Господин Вакирс покачал головой, а Милан не постеснялся повторить:
– Я требую исполнения седьмого пункта конституции. Я требую оградить мою сестру от рода Даоров и всех без исключения магов до тех пор, пока не будут выяснены все обстоятельства этого дела.
– Обстоятельства! – фыркнул Вакирс, вновь уставился на меня. – Если бы кое-кто заговорил, мы бы разобрались гораздо быстрей.
Я прикусила губу и промолчала. Я с самого начала решила молчать, потому что и так отличилась дальше некуда.
– Уперлась, – констатировал Милан. – Дурочка влюбленная.
– А может, все-таки допросить? – внес предложение Вакирс.
Милан одарил начальство таким взглядом, что даже мне страшно стало, причем не только за отдел – за всю королевскую канцелярию.
– Да шучу я, – пробормотал братов собеседник. Вздохнул тяжелее прежнего. – Но ты же осознаешь уровень скандала? Понимаешь, что удержать историю в тайне не получится? Газетчики, поди, уже строчат.
Милан совсем погрустнел.
– Понимаю. Но сестру не отдам.
Раздался уверенный стук в дверь, и в кабинет вошел худощавый парень в форменном камзоле. Я его уже видела – секретарь и личный помощник господина Вакирса. В руках он держал несколько печатных листов.
– Что, уже? – скривился глава отдела.
– Да, – кисло ответил парень. Пересек комнату, вручил один лист начальству.
– Ей тоже дай, – кивнув на меня, распорядился Вакирс. – Пусть почитает. – Добавил совсем тихо: – Может, поумнеет и заговорит…
Листок оказался экстренным выпуском газеты «Верилия сегодня». Заголовок, напечатанный невероятно крупным шрифтом, был лаконичен и прост – «Сенсация!!!». Уже знакомый журналист, скрытый под псевдонимом Викс Сиятельный, писал:
«Сегодня жителям и гостям столицы довелось стать свидетелями небывалого!
Около полудня по центральной дворцовой улице, нахлестывая лошадей и распугивая криками прохожих, промчались два малых отряда королевского гвардейского полка! Событие само по себе удивительное и, безусловно, заслуживающее пристального внимания.
Прозорливый читатель подумает – должно быть, гвардейцы спешили на выручку королю или торопились схватить обнаруженного во дворце преступника. Подумает и ошибется: наши доблестные бойцы, гордость верилийской армии, спасали собственные жизни! И от кого, по-вашему?
Боюсь, здравомыслящий читатель не поверит, но он может спросить своих друзей и знакомых – не я один стал свидетелем этой сцены! За гвардейцами гнались маги. Да, да, маги! Не меньше дюжины приписанных к резиденции Ордена молодцов, а также… А вот тут, дорогой читатель, таится самое интересное.
Среди магов были замечены: глава Ордена – архимаг Центрус, один из сильнейших магов Верилии – герцог Даорийский, а также его сын – Райлен из рода Даоров.
Скептики спросят – а с чего вы, уважаемый Викс, так уверены, что маги гнались за гвардейцами? Возможно, они, как и первые, спешили на помощь королю!
Нет, дорогой читатель! Ошибка исключена! Сложно заподозрить в намерении оказать помощь тех, кто мечет вслед боевые молнии и фразы высшей степени экспрессии!»
Я покраснела. Вся! До кончиков ногтей и волос! И это несмотря на то, что историю, рассказанную газетчиком, уже знала – я же при докладе господину Вакирсу присутствовала. Вот только Милан и его подчиненные рассказывали не так полно и в отличие от Сиятельного журналиста со стороны картину погони не видели.
О Богиня! Какой позор!
Увы, на этом статья не кончалась. Дальше автор рассуждал о причинах погони. К моему величайшему сожалению, он оказался слишком наблюдательным… и везучим.
«Так в чем же причина столь дерзкой выходки? – вопрошал журналист. – Что могли не поделить эти столь разные люди? Участие герцога Даорийского само по себе наводит на мысль, но к чему гадать, если нам известны факты?
За несколько минут до появления отрядов королевской гвардии по центральной дворцовой улице промчался еще один всадник. В ворохе алого шелка, переброшенного через его седло, многоуважаемый мастер Эросит, чьей компанией я был осчастливлен в тот момент, опознал наряд, сшитый для госпожи Соули, воспитанницы господина Рэйса из рода Даоров!»
Я застонала и прикрыла глаза ладошкой. До этого момента оставалась надежда, что меня не узнали, что все обойдется малой кровью! В смысле – кровью Милана, его сообщников и магов.
Но худшее было впереди. После череды рассуждений о нравах общества, которое, по убеждению газетчика, возвращается к диким временам, Викс Сиятельный прощался и сообщал:
«Специальный корреспондент нашей газеты уже вылетел в Вайлес – на родину загадочной госпожи Соули. Мы же остаемся здесь, под стенами королевского дворца, и сделаем все, дабы разобраться в этой истории».
Честно говоря, когда глава Особого отдела королевской канцелярии высказывал Милану все, что о нем думает, я брата жалела. Казалось – господин Вакирс перегибает. Зато теперь поняла – все наоборот. Недооценил он подчиненного! И так захотелось исправить эту оплошность…
– Милан, ты… ты…
– Что? – рыкнул брат.
– Лина с Милой даже в подметки тебе не годятся! – нашлась я. И тут же пожалела…
Брови Милана приподнялись, лицо вытянулось. Вкупе с огромным лиловым фингалом, разлитым под глазом, и разбитыми губами… в общем, брат умертвие напомнил, причем боевое.
– Лина с Милой? Ну-ка поясни!
Пришлось прикусить щеку и снова прикинуться немой.
– Соули, я с тобой разговариваю!
– Ничего, – пробормотала я. – Просто они тоже меня достали.
Нет, все-таки зря я заговорила.
– «Достали»? То есть я тебя… достал?! – взвыл наш старшенький. – Да ты хоть соображаешь, что произошло? Эти два урода выкрали тебя из дома и выбросили в седьмой мир! В седьмой мир, Соули! К оборотням!!!
Да, для нашей семьи оборотни – больная тема. И пару недель назад я бы, как и Милан, паниковала от одной мысли о путешествии в логово клыкастых. Но… но он же видел, как Рэйс беспокоился, как пытался вызволить…
– Соули, что ты делала в седьмом мире? – вмешался господин Вакирс.
Я бросила еще один взгляд на Милана и четко поняла – если скажу правду, если признаюсь, что пила и смотрела на драки полуголых мужчин, меня похоронят прямо тут.
– Ничего не делала…
Думала, Вакирс попробует настоять, но он усмехнулся и вновь откинулся на спинку кресла. А вот Милан…
– Соули, скажи честно, – брат нахмурился, голос совсем мертвым стал, – он над тобой надругался?
Кричать и злиться расхотелось окончательно. Нет, я с самого начала понимала, что именно беспокоит Милана, но когда он сказал об этом вслух…
Объяснить, что мы с Райленом в самом деле женаты? Поведать, как он дрался за меня со Жнецом? Как спасал от мертвого тролля? Но ведь тогда придется признаться и в некромантии, и в незаконном путешествии в мир троллей, и во многом другом. А это дела подсудные… Нет, лучше помолчать. Тем более Райлен наверняка попытается вызволить, и, если его рассказ не совпадет с моим, будет еще хуже.
– Райлен – порядочный человек, – тихо сказала я.
– Ну да, конечно… – пробухтел брат. И уже повернувшись к начальнику: – Так я могу рассчитывать на ваше содействие?
– А куда я денусь? – вздохнул господин Вакирс. – Только…
Глава Особого отдела окинул кабинет взглядом и поморщился. После смущенно почесал кончик носа, глянул на меня, на Милана и поморщился опять.
– Что? – спросил брат напряженно.
Особый отдел, как и прочие подразделения канцелярии, располагался в левом крыле королевского дворца. Дворец был единственным «гражданским» объектом, по-настоящему защищенным от вторжения магов. На помещениях, принадлежащих особому отделу, стояла дополнительная защита – специфика работы обязывала. Так что ограждать меня «от рода Даоров и всех без исключения магов» Милан планировал здесь. То есть надеялся, что мне позволят пожить в одном из кабинетов…
Все это я узнала за тот час, что Милан и господин Вакирс ругались.
Поначалу перспектива пугала, но за время, проведенное в кабинете главы отдела, я со многими вещами смирилась. Вот только сам Вакирс оставить меня в канцелярии не пожелал…
– Защиту на дворец ставили наши, во главе с Центрусом, – нехотя признался он. – Не думаю, что до такого дойдет, но теоретически… они могут эту защиту снять. Так что единственным по-настоящему надежным местом является карцер для особо опасных. Там кроме наших еще и дурборские поработали и архимаг из Крома.
Ка… Что?
– Значит, селим в карцер, – помолчав, сказал Милан. Всем своим видом демонстрируя – идея ему противна, но другого выхода нет.
Глава Особого отдела грустно усмехнулся и вызвал секретаря…
Глава 11
Что я знала о тюрьмах? То же, что и все благовоспитанные девушки Верилии: тюрьма – это грязно, страшно и в высшей степени ужасно. Благодаря Милану и господину Вакирсу выяснила, что это еще сыро, тесно и совершенно омерзительно.
Карцер располагался на третьем уровне подвала и представлял собой каморку три на два шага. Почти все пространство занимала подвешенная на цепях доска, на которую спешно постелили пуховый матрас и белоснежную, украшенную серебряной вышивкой простыню. Когда мы только входили, из каморки вынырнул уже знакомый секретарь главы Особого отдела с мятым жестяным ведром в руках. Но пол он, судя по всему, не мыл – зачем это ведро понадобилось, я так и не поняла.
– Прости, – вздохнул Милан, оглядывая помещение, в котором мне предстояло… нет, не спать. Жить!
Я хотела удержать лицо и сделать вид, что все в порядке, но это было выше моих сил. Скривилась, жалобно посмотрела на брата.
– Милан, ты… ты…
– Прости, – прошептал он, обнял за плечи. – Но ты же понимаешь, что просто так они не отстанут. Эти богатые уроды с самомнением…
О Богиня! Да что он несет?!
– Ты же жизни совсем не видела, – продолжал наш старшенький. – У тебя все книжечки сентиментальные, куколки, конфеты… А они – подонки. И Райлен этот твой… Нашел дурочку безродную!
В седьмом мире я чувствовала эмоции очень остро, тут, в родной реальности, все было иначе – размазано, едва ощутимо. Но чувства, которые испытывал в этот миг Милан, я отчего-то уловила. Уловила и вздрогнула.
Этот сильный мужчина, так похожий на медведя, испытывал страх. Нет, он действительно верил, что Рэйс и Рай – подонки, и боялся… за меня. О Богиня!
– Милан, ты не понимаешь… – начала было я, но меня перебили:
– Нет, Соули. Это ты не понимаешь.
– Рай честен! – Мой крик отозвался гулким эхом, прокатился по коридору тюрьмы для особо опасных и затих.
– Если бы этот маг был честен, – прошептал брат, – он бы сразу сделал тебе предложение. И не в кустах, а как полагается – с испрошением руки у отца, с официальным объявлением в газете, с…
– При чем тут кусты? – простонала я, но меня не услышали.
– Соули, пойми. Нормальные, благородные люди девушек не похищают. И к оборотням их не водят. И хватит об этом.
Я тоже на шепот перешла:
– Когда Райлен узнает, что ты меня в тюрьму посадил, он тебя…
– К тому моменту он будет заклеймен позором и выдворен из Верилии, – заверил этот… этот…
– Как ты дослужился до капитана? И как стал единственным из Особого отдела, с кем готов работать Центрус?
Милан изумленно изогнул бровь, вгляделся в мое лицо.
– Ты на что намекаешь? – хмуро спросил он.
Нет. Близняшки в сравнении с ним – два юных гения.
– Милан, я… – Я вдохнула поглубже, потому что признаваться в таком было невероятно тяжело. А еще неудобно и чуть-чуть стыдно. – Я люблю его.
– Даже не сомневаюсь, – ответил брат. – Только глубоко влюбленная дура может позволить проделать с собой такое.
Не в силах выносить этот спор, отстранилась и сделала шаг к лежанке – назвать доску кроватью язык не поворачивался.
– Прости, – грустно повторил Милан. – Но иначе действительно нельзя. Я постараюсь разобраться с этим делом как можно быстрей и тогда…
Жестом остановила его излияния.
– Ну да. – Теперь не грустил. Теперь злился и обижался. – Любовь лишает рассудка, но поверь – это пройдет. И ты мне еще спасибо скажешь.
Ну да, конечно…
– В соседней камере будет дежурить боец из нашего отдела. Если понадобится умыться или что-то еще – зови. И…
– Иди, – невежливо пробормотала я.
Брат тяжело вздохнул и вышел из карцера.
Заперли меня не сразу. Сперва все тот же секретарь господина Вакирса приволок два магических светильника, поднос с едой и кувшин с соком. Светильники закрепил над кроватью, а вот еду и кувшин пришлось поставить на пол. Чуть позже он принес подушку, одеяло и несколько книг в розовых обложках. А спустя час снова явился Милан… с корзиной сладостей. И лишь после этого обитая металлом дверь закрылась, а снаружи щелкнул замок.
О Богиня… неужели это со мной?
В нашей семье настоящим магическим даром только Линар наделен, у остальных крохи, которых лишь на простейшие бытовые заклинания хватает. Ну и образование в области высшей магии соответствующее – общий курс теории, и все. Его на первом году обучения проходят, вместе с «Устройством мироздания». И забывают столь же быстро – зачем помнить то, что в жизни никогда не пригодится? Ну какое нам дело до всех этих колебаний магического фона, устойчивости-неустойчивости эфира, контуров, потоков и прочих сложностей? У нас своих дел предостаточно.
Вот только здесь, в застенках тюрьмы для особо опасных, мне знаний по теории высшей магии не хватало очень.
Из разговоров господина Варкиса и Милана следовало, что эта камера идеально защищена от вторжения магов. А от вторжения призраков она тоже защищена? А магия тут работает? Не бытовая – эта везде действует, а настоящая? В частности, та, которой даденный оборотнями амулет наполнен?
Увы, ответов на мои вопросы не предвиделось, поэтому просто вытащила блестящий кругляш из потайного кармашка, влила в него толику собственной силы – для активации – и надела. Цепочка была длинной, так что амулет точно на животе оказался. Подумав, пихнула кругляш в декольте и выдохнула, позволяя магической вещице скользнуть вниз. Теперь амулет касался кожи, но не холодил, как ожидала. Грел!
Может, в самом деле работает?
Вторым важным делом стало перемещение метки, которую поставил Жнец. Удивительно, но у меня снова получилось. Золотая печать послушно последовала за указательным пальцем, плавно переползла с шеи на левое плечо. Жаль, засос Райлена подобной покладистостью не отличался – пришлось вновь повязать шарфик.
Выдохнув еще раз, окинула свою обитель взглядом. Еда, принесенная секретарем, аппетита не вызывала, корзина со сладостями будила самые мрачные чувства, а стопка сентиментальных романов… Сложно сопереживать вымышленным героям, когда сама в каменном мешке сидишь, но я решила попробовать. В конце концов, до ночи далеко и если не займу себя хоть чем-то – просто сойду с ума.