— Ты не забыла, не так ли? — Он многозначительно посмотрел на нее.
— Никко… пожалуйста…
— Я больше не стану напоминать. Мне нужны эти деньги. Говорю тебе, я разорен. Достань их мне, или Питер Уиллингтон услышит…
— Ложь, ложь, — твердила она голосом, еле слышным от жаркого гнева.
— Но он поверит, — сказал Никко и, смеясь, пошел своей дорогой.
К лифту подошел Питер. Его загорелое энергичное лицо больше не сияло. Взгляд синих глаз был тяжелым как камень. Он подошел к своей молодой жене и пристально посмотрел на нее:
— О чем с тобой посмела разговаривать эта свинья? Он смеялся… черт бы его побрал. Между вами… какие-то шутки?
Джанин побелела. От Питера она не ожидала такого тона.
— О, милый… не ревнуй… пожалуйста. Никко только… только…
— Тебе теперь на него наплевать… между вами ничего нет… не так ли? Ответь мне правду, ради бога, Джанин! — с болью в голосе потребовал муж.
Они дошли до своих комнат. Проходя через гостиную, Джанин хрипло ответила:
— Ничего… ничего… я люблю тебя!
Питер не стал включать свет. В темноте бесшумно привлек Джанин к себе и припал к ее губам долгим, отчаянным поцелуем.
Вне себя от страданий, она лежала в объятиях мужа.
«Да простит меня Бог, но я должна как-то достать эти деньги, — думала она, — я не могу потерять Питера. Он слишком много для меня значит».
Он целовал и ласкал ее, потом вдруг выпустил из объятий и включил свет.
— Мне нельзя терять голову, тем более перед обедом, милая, — вырвался смешок у Питера. — Иди надень самое красивое платье, и мы устроим свадебный обед. Сделаем вид, что поженились сегодня утром.
Джанин решила, что момент подходящий.
— У меня так мало красивых платьев, — проворчала она, ненавидя себя за эти слова. — Питер, мне просто необходима новая одежда. Для тебя, милый.
Он счастливо рассмеялся:
— Я куплю для тебя весь Париж… или Монте-Карло. Слава богу, я богатый человек.
Она залилась румянцем и добавила:
— Ты не придешь в ужас… если я… я попрошу немного денег?
— Господи, нет. Разве ты мне не жена? Какой я дурак… не подумал об этом. Моя бедная малютка…
Он открыл бумажник и достал несколько хрустящих банкнотов.
— Конечно, тебе нужны наличные на карманные расходы… и моей жене не придется нуждаться. Любимая, возьми для начала. Пять банкнотов по двадцать фунтов. Сотня. Сколько тебе надо?
Сгорая от стыда, Джанин взяла банкноты. Ей хотелось зарыдать от горя, потому что пришлось обмануть его.
— Спасибо… милый, милый Питер!
— Завтра я составлю брачный контракт. Для начала положу пару тысяч в банк на твое имя!
Его щедрость потрясла Джанин, но при этом она испытала огромное облегчение. Две тысячи! Это означало, что половину она может отдать Никко… и навсегда с ним рассчитаться.
Она подождала, пока Питер ушел принимать ванну, потом выбежала из номера и бросилась вниз по лестнице. Ей слишком хорошо были известны привычки Никко. В этот час, перед самым обедом, он обычно сидел в «Американском баре» и пил коктейли. Она решила послать за ним.
— Попросите Никко встретиться со мной в саду… нет… на террасе.
Посыльный исчез.
Джанин вышла на террасу. Стояла теплая, звездная ночь. Морские волны серебрил свет полумесяца. Романтическая ночь. И ее ждала романтическая история… настоящая романтическая история.
Теперь она выбросит Никко из своей жизни… навсегда.
Бывший партнер по танцам вышел к ней на террасу. Красивый, учтивый, улыбающийся. У него было хорошее настроение.
— Привет, очаровательная бывшая партнерша.
Холодная как лед Джанин посмотрела на него. Она ненавидела его и себя.
— Никко, между нами не может быть никаких шуток. Давай покончим с этим отвратительным делом. Тебе нужны деньги. Очень хорошо. Завтра ты их получишь. Мой… мой муж дает мне две тысячи фунтов. Я возьму половину и пошлю их тебе.
Темные глаза Никко засияли.
— Молодец,
chérie.
Это по-спортивному. Можешь дать мне денег сегодня вечером? У меня нет ни гроша.
У нее с собой было пятьдесят фунтов наличными. С чувством отвращения она сунула их ему:
— Вот, бери…
Он взял деньги и затолкал в карман. Ему приятно было слышать хруст банкнотов.
— Замечательная девочка, — снисходительно произнес Никко. — Знаешь, Джан, иногда я жалею, что мы с тобой расстались. Сегодня вечером ты
выглядишь
потрясающе.
— Не смей! — приглушенным голосом предупредила она. — О, как я тебя презираю, Никко. Уходи… пожалуйста… оставь меня в покое. Дай слово, что послезавтра… когда я отдам тебе деньги… я увижу тебя в последний раз в жизни.
— Очень хорошо. — Никко пожал плечами. — Согласен.
— Спасибо. Спокойной ночи и до свиданья. Ты
получишь
остальные деньги… завтра.
Она бросилась обратно в отель, надеясь, что успеет добраться до своей комнаты, принять ванну и переодеться раньше, чем Питер поймет, что она куда-то вышла. Никко, весело насвистывая, пошел обратно в бар.
Ни он, ни Джанин, поглощенные разговором, не заметили, что в тени пальм на террасе пряталась
женщина.
Женщина с искаженным от страдания лицом и губами, искусанными до крови. Клэр Уиллингтон слышала каждое их слово. И она видела, как девушка сунула танцовщику банкноты.
Клэр вернулась в свой номер люкс, села и написала записку Питеру.
Джанин одевалась. Она выбрала длинное белое шифоновое платье, в котором больше всего нравилась Питеру.
— Любимая… когда ты будешь готова, встретимся в гостиной, — крикнул он ей через дверь.
—
Я пойду повидаюсь с Клэр. Она написала, что срочно должна со мной встретиться.
Джанин широко раскрыла глаза. Сердце почему-то тревожно застучало. Что Клэр понадобилось от Питера?
— Я знаю, что ей не повезло с деньгами, — услышала Джанин голос мужа. — Она осталась почти без гроша. Я терпеть не могу эту женщину… ты знаешь. Но она была женой Дерри. Я должен позаботиться о ней.
— Хорошо, милый, — тихо сказала Джанин.
— Любимая… — ласково позвал он ее.
— Да… милый?
— Я… жить без тебя не могу.
— О Питер!
Питер Уиллингтон шел в номер свояченицы, весело напевая.
Клэр приняла деверя в своей личной гостиной. Она была необыкновенно дружелюбна.
— Входи же, Питер, давай поболтаем. Разве не ужасно… что мы не можем дружить… теперь, когда бедный милый Дерри скончался?
— Сожалею. Нам трудно… дружить, как ты это называешь, Клэр. Ты вдова Дерри… ты послала за мной. Я пришел. Скажи, что ты хочешь. Если речь о деньгах, то не понимаю, с какой стати я должен что-то для тебя делать.
Клэр пожала плечами. Она завернулась в короткую серебристую шубку, прижавшись щекой к шикарному собольему воротнику.
— О, можешь не пытаться быть любезным, Питер. Если не хочешь со мной дружить — не надо.
Я
в этом не нуждаюсь. Многие хотят быть со мной любезными.
— Это верно, — холодно согласился Питер. — Можно закурить?
— Пожалуйста.
Клэр наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц.
«Он чертовски привлекателен, — думала она, — и у него железная воля. Он ничуть не
хуже Дерри… но я заставлю его страдать за то, что так отвратительно со мной обращается».
— Итак, Клэр, — прервал ее размышления Питер. — Почему ты за мной послала?
— Очень
хорошо. — Она сидела на ручке кресла, пытаясь сохранить равновесие. — Послушай,
Питер,
ты недавно женился на Джанин, которая танцевала в отеле… не так ли?
— Да, — высокомерно ответил он.
— Ты что
-нибудь о ней знаешь… о ее прошлом,
я имею
в виду?
Яркие
глаза Питера вспыхнули тревожным
огнем. Он
прищурился, готовый дать отпор любому вмешательству в его личную жизнь.
— Не слишком ли ты… нахальна?
— Я? Клэр очаровательно улыбнулась. —
Нет.
Я
только
спрашиваю тебя. Ты что-нибудь знал
об этой
Джанин, когда женился на ней?
— Это тебя
совершенно не касается.
— Касается.
— Каким образом?
— Ты
мой деверь, и у меня… э… у меня есть определенные обязанности по отношению
к тебе.
— Обязанности по отношению ко мне? — Питер
не
выдержал и засмеялся. — Это забавно.
Вдова вспыхнула и сжала руки в кулаки.
— Может быть, тебе покажется не очень забавным мое предупреждение. Ты женился на девушке с очень сомнительным прошлым.
Питер бросил сигарету в камин. Он побледнел.
— Если бы ты была мужчиной, Клэр, клянусь Богом…
— Нечего на меня злиться, — перебила она.
—
Я тебя всего лишь предупреждаю.
— Я не собираюсь слушать твои злословия о моей жене.
— О-о, — протянула Клэр. — Тогда ты, возможно, знаешь, что час назад она встретилась в садах с Никко, своим бывшим партнером и возлюбленным, и отдала ему пятьдесят фунтов наличными.
Питеру показалось, что у него остановилось сердце. Потом оно забилось снова, так сильно, словно готово было выпрыгнуть из груди. Его глаза превратились в синие щелочки, полные гнева. Но в сердце зарождался страх.
— Это ложь, ты…
— Хорошо… если это ложь… спроси ее… спроси свою очаровательную жену, дала ли она Никко деньги, и послушай, что твоя драгоценная Джан скажет.
— Это неправда, — гневно прервал ее Питер.
— Я видела… видела, как она дала их ему. Я хотела тебя предупредить… чтобы ты был настороже… вот и все. В ответ на мою доброту можешь называть меня лгуньей… мне все равно! — Клэр зажгла спичку дрожащими пальцами и тоже закурила. Затем с презрением выдохнула облако дыма в сторону Питера.
—
Я
рассказала тебе о том, что видела. И я слышала, как твоя жена пообещала отдать ему завтра тысячу фунтов. Ты считаешь это в порядке вещей? Что твоя супруга преподносит своему бывшему возлюбленному такую большую сумму?
На миг Питер застыл. Его одновременно терзали страх и негодование. О боже, подумал он, неужели все — правда? Это подло — сказать ему такое. И все же… он дал Джанин деньги по ее просьбе и пообещал завтра две тысячи фунтов. А она встретилась с Никко и отдала тому половину суммы, которую он дал ей сегодня вечером.
Питер посмотрел Клэр прямо в глаза:
— Почему ты мне это рассказала?
Она отвела взгляд:
— Чтобы предупредить тебя.
— Нет… тут что-то другое, моя дорогая Клэр.
— Если и так… это мое личное дело.
— Спасибо, — горько усмехнулся Питер.
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь, Клэр курила и пристально смотрела ему вслед. От ярости у нее выступили слезы на глазах.
— А теперь, — пробормотала она сквозь зубы, — теперь, мой дорогой Никко… может быть, я все-таки подложила тебе свинью… и тебе заодно, моя дорогая Джанин…
Питер вернулся в свою гостиную. Его трясло… трясло от волнения. То, что сказала Клэр, кого угодно заставило бы поволноваться. Он любил Джанин и доверял ей. Узнать, что она его обманывала… давала деньги мужчине, которого, как она призналась, когда-то любила… у него за спиной… Это было невыносимо. Это оскорбляло его, ее мужа.
Джанин как раз собиралась спуститься в гостиную. Она чувствовала себя не очень счастливой. Ей было не по себе оттого, что Клэр Уиллингтон секретничала с Питером за ее спиной.
Она посмотрела на мужа и робко улыбнулась. Его сердце будто упало от одного ее вида. Питеру показалось, что в улыбке Джанин отразилось чувство вины… как и в бездонных зеленых глазах, прикрытых густыми ресницами. О, какая прекрасная, какая желанная его юная жена! И она действительно солгала ему… предала его.
— В чем дело, милый? — спросила Джанин. Но по его пристальному взгляду она поняла — приближается гроза.
— Входи… я хочу поговорить с тобой, Джанин, — спокойно сказал он.
Девушка следом за супругом вошла в комнату. Он закрыл дверь и оказался с ней лицом к лицу. Питер грозно сложил руки на груди, его красивое лицо стало суровым и подозрительным. У Джанин сердце разрывалось от его зловещего вида.
— Джанин, — странно тихим голосом начал он, — не могла бы ты вернуть мне деньги, что я дал тебе перед тем, как мы переодевались к обеду? Мне… мне срочно нужны наличные.
Ее сердце на миг перестало биться. Внимательно наблюдая за ней, Питер увидел, как в ее взгляде появилось выражение крайнего ужаса. У него не осталось ни тени сомнения в виновности супруги. Но он спокойно стоял и ждал ответа.
— Я… ну да, конечно, — заикаясь, ответила она. — С-сколько?
— Все, — сказал он тем же странным, холодным голосом. — Всю сотню…
Она учащенно задышала. Ее лицо покраснело, побледнело и снова покраснело.
— Я… Питер… мне так жаль… я… я истратила пятьдесят фунтов.
— Вот как? На что, Джанин?
— Я… на… я… — сбивчиво заговорила она и замолчала. Ее сердце билось так, что причиняло ей боль… колотилось… колотилось…
Затем она услышала ледяной голос мужа. Голос, совершенно ей незнакомый:
— Может, тебе лучше рассказать правду?
— Очень хорошо, — с показным равнодушием ответила Джанин.
—
Я вижу… ты знаешь. Я… дала Никко пятьдесят фунтов.
— Почему?
— Ему… нужны были деньги.
— А с какой стати моя жена должна давать ему деньги?
— Питер, Питер, не говори так со мной! — вскричала она.
— Я тебя спрашиваю: с какой стати моя жена должна давать Никко деньги? — Питера сводили с ума ревность и разочарование. Его переполняла горечь — ведь он так доверял ей! — Когда ты выходила за меня замуж, Джанин, ты поклялась выбросить из своей жизни этого даго. Ты мне торжественно поклялась в этом. И почти сразу после нашей свадьбы ты, скрываясь от меня, встречаешься с ним и отдаешь ему деньги… деньги, которые ты просила у меня для… для себя.
«О господи, кто же рассказал ему… как об этом узнала миссис Уиллингтон?» — беспомощно спрашивала себя Джанин.
— Отвечай, Джанин, — гневно повысил голос Питер. — С какой стати ты должна давать Никко деньги?
Она схватилась за голову:
— Ему… нужны были деньги… я…
— Можешь больше не лгать, — перебил Питер. Он вышел из себя и весь дрожал от ярости. — Есть только одна причина. У вас до сих пор роман!
Джанин уставилась на него в недоумении. Затем сказала прерывистым голосом:
— Питер, ты несправедлив ко мне. Бог свидетель, ты несправедлив ко мне. Я не люблю Никко. Я никого не люблю, кроме тебя.
— Извини. Я тебе не верю. Но прежде всего я собираюсь заставить этого пса, Никко, рассказать мне правду…
Джанин пришла в ужас, увидев выражение его горящих глаз. Она попыталась остановить мужа, когда он решительно шагнул к выходу:
— Питер… не надо… о Питер!
Он отмахнулся от нее и вышел из комнаты.
Джанин, спотыкаясь, дошла до кресла, упала в него и закрыла
лицо
руками. Ее охватило отчаяние. Рухнул
и
все ее менты, все надежды на любовь
и
счастье с Питером. Будущее не сулило ничего хорошего.
Питер и Никко встретились
лицом
к лицу в ярко освещенной гостиной «Этуаль». Вокруг было полно людей,
и
Питеру пришлось немного обуздать свой
гнев. Он
остановил танцовщика, который собирался крадучись проскользнуть мимо него,
увидев
бледное решительное лицо Питера.