— Нормальная, — сказал из вежливости Мартин. — Я все равно ничего не понял. А куда ты так торопишься?
— А что мне тут делать?! — ответил непоседливый гость. — Кто-то выпил В. к. д. С. без спросу, и пошли одни вопросы! Мне нужно было к Пепперминту, а я попал к тебе, вот и вся история! Извини за беспокойство, я пошел!
— Так я же и есть Пепперминт! — воскликнул Мартин и ухватил егозливого лыжника за лямку костюма.
— Ты? Пепперминт?! — уставился на него рыжий. — Какой-то ты совсем не пепперминтистый! — с сомнением покачал он головой.
— Очень даже пепперминтистый! — задиристо ответил Мартин. — Моя фамилия — Пе-ппер-минт, что б ты знал! А зовут меня Мартин! Мартин Пепперминт, понял?
— Теперь понял, — быстро ответил рыжий. — Значит, все прекрасно! Никакой ошибки нет! Урра!
С радостным воплем он запрыгнул на кровать, на которой должен был бы спать Роланд Штеффенхаген, и принялся скакать, распевая во всю глотку:
Попал к Пепперминту-младшему
Субастик по зиме
И ну давай упрашивать:
«Возьми меня к себе!
Тебе я буду помогать,
Ботинком в ухе ковырять!»
За это ты по дружбе
Возьмешь меня на службу!
— Слушай, прекрати скакать! Кровать сломаешь! Ты же не малый ребенок, — попытался угомонить буяна Мартин.
— Соображаешь! Сразу разглядел! — похвалил его Субастик. — Я совсем не ребенок! Я — Субастик!
— Субастик? — удивился Мартин. — А что это такое?
— Не что, а кто, — поправил Субастик. — Мы, субастики, так и зовемся — су-бас-ти-ки! Понимаешь?
— Ну хорошо, — сказал Мартин. — А кто такие эти субастики?
— Вот бестолковый! Субастик это субастик, сколько можно тебе объяснять?! — начал сердиться рыжий. — Что болтать о том без толку, если ясно и ребенку: нет на свете объяснения для подобного явления! Субастик явился — никто не удивился! Значит, все идет как надо, и ему все очень рады!
— У меня уже голова распухла от твоих стихов! — сказал Мартин. — Ты не можешь говорить нормально?
— А я и говорю нормально! Нормальнее не бывает! — возразил Субастик и опять заголосил:
Нормальный еж гулял в лесу
И увидал в кустах лису,
Ее за хвост он укусил
И к речке резво потрусил.
К кусаке пригляделся я,
А это дикая свинья!
Нормальные дети в столовке сидят
И, чавкая громко, сосиски едят.
И только один без сосисок остался,
Капель домашних он наглотался,
Надулся он страшно, как мышь на крупу,
И спрятался с горя в старом шкафу.
Искал горемыку Субастик пять дней,
И день ото дня становился грустней.
Вдруг слышит — в шкафу кто-то мелко дрожит!
Он дверцу открыл — а там Мартин сидит!
— Тоже мне, поэт нашелся! — сказал Мартин. — Ни в каком шкафу я не сижу!
— А зря, — отозвался Субастик, открывая дверцу шкафа. — Очень уютненько! — сказал он и забрался внутрь. — И вообще, что ты придираешься? Шкаф пришлось ввернуть из-за крупы… Отличная рифма!
— А крупу ты зачем, интересно, ввернул? — хмуро спросил Мартин.
— Для красоты! — объяснил Субастик. — Тем более что это правда! Посмотри на себя в зеркало! Настоящий хмуролей! Я тебя по доброте душевной с одной чахлой мышкой сравнил, хотя с такой надутой физиономией ты на все сто потянешь!
— Ничего я не надутый! — возразил Мартин. — И рифмы тут твои ни при чем! Подумаешь, рифма! Взял бы и сказал, как было: «Капель домашних он наглотался, и тут же Субастик пред ним оказался!» И рифма на месте, и все правда!
— Правда-кривда… — проворчал Субастик, устраиваясь поудобнее. — Только бы спорить! Весь в отца пошел!
— В какого отца? — не понял Мартин.
— У тебя их что, целый выводок? — ехидно спросил Субастик. — Ясно в какого, в твоего родного папочку, Бруно Клауса Йозефа Пепперминта!
— А ты его знаешь?! — удивился Мартин.
— Еще бы я его не знал! — ответил Субастик. — Я у него жил… Один раз не очень долго, а второй раз уже как следует… Вот тогда-то я и дал ему на прощание пузырек с возвратными каплями для Субастика, на тот случай, если я вдруг понадоблюсь. Жаль только, что я забыл у него свой водолазный костюм. Хожу вот теперь в этих панталонах… Хотя они мне тоже нравятся. Особенно узорчик! Веселенький такой…
— Значит, это твой водолазный костюм я нашел на чердаке!? — воскликнул Мартин. — Почему же папа мне ничего не сказал?
— Ну, может быть, он не хотел тебя расстраивать, — предположил Субастик. — Дети, знаешь ли, бывают очень даже ревнивыми____— с видом знатока принялся объяснять он, но не закончил, так как дверь отворилась и в комнату вошел господин Дауме.
Мартин успел в последнюю секунду прикрыть шкаф.
— Пепперминт! Что ты тут делаешь? — строго спросил учитель. — Ты что, не слышал — у нас обед!
— Слышал, — проговорил Мартин.
— А если слышал, то почему ты все еще тут?! — продолжал допытываться господин Дауме. — Тебе что, отдельное приглашение нужно? Я уже заметил, что ты у нас, похоже, единоличник! Отбиваешься от коллектива… Но это ты дома можешь изображать из себя волка-одиночку, а тут мы все вместе. Приехали классом, значит, надо быть с классом! Так что давай на выход!
Господин Дауме развернулся и пошагал прочь, оставив дверь нараспашку.
Из шкафа тут же раздался писклявый голосок:
Дауме к нам влетел без стука,
Есть зовет — какая скука!
Словно муха пожужжал
И обратно поскакал!
Ты жужжи-жужжи, учитель…
— Тихо ты! — зашикал на Субастика Мартин. — Прекрати сейчас же!
— …не боюсь тебя, мучитель! — просипел каверзный Субастик.
Господин Дауме снова возник на пороге.
— Ты, кажется, что-то сказал? — спросил он с некоторой угрозой в голосе.
— Да нет, это я просто поперхнулся… Кашель у меня, — соврал Мартин. — Я уже одеваюсь. Сейчас приду.
— Давай поторапливайся! — скомандовал господин Дауме и ушел, на сей раз уже безвозвратно.
Мартин приоткрыл дверцу шкафа и прошептал:
— Мне нужно идти! Сам слышал. Подождешь меня тут в комнате?
— Конечно подожду! — заверил его Субастик. — Куда же я от тебя, Пепперминта, теперь денусь?!
— Ну и замечательно! — обрадовался Мартин. — Только не шуми, пожалуйста! Нельзя, чтобы тебя тут кто-нибудь услышал или, еще того хуже, увидел!
— Совсем не шуметь? — уточнил Субастик.
— Совсем! — непререкаемым тоном ответил Мартин.
— Ты хочешь, чтобы я не шумел, или ты желаешь, чтобы я не шумел? — спросил Субастик. — Подумай как следует! Такой же вопрос я постоянно задавал твоему папе.
— Хочу, — ответил Мартин торопливо, не слишком вдумываясь в смысл вопроса.
— Ах, ты хочешь! Я же говорю, весь в отца! — рассмеялся Субастик. — Он тоже по первости все чего-то хотел, вместо того чтобы четко сформулировать пожелание! — сказал он и опять заголосил:
Прежде чем пойти в столовку,
Мартин спрятал друга ловко!
Чтоб его никто не видел
Или часом не обидел!
— Да тихо ты! — зашипел Мартин и кинулся закрывать поплотнее дверь. — Прекрати, а то сейчас Дауме опять примчится, на нашу голову!
Но Субастик и не собирался прекращать.
В шкафу мне велено сидеть
И ничегошеньки не петь,
А то вдруг Дауме прилетит
И петь сейчас же запретит!
И в коридор не выползать,
Иначе будет нас ругать
Противный Дауме, песен враг.
Ну что за жизнь? Не жизнь, а мрак! —
распевал он, сидя в шкафу.
Мартин почесал в затылке. И тут до него дошло!
— Так… Желаю, чтобы ты немедленно прекратил вопить и вел себя тихо! — сказал он и с любопытством посмотрел на Субастика, который тут же умолк.
— Ну наконец-то сообразил! — похвалил его Субастик. — Твоему папочке понадобилось гораздо больше времени на то, чтобы научиться правильно излагать свои пожелания и экономно расходовать веснушки.
— Ладно, я побежал! Пока! — бросил Мартин уже на ходу.
— Смышленый мальчик, — тихо сказал Субастик с довольной ухмылкой.
Мартин, конечно, еще не понял, что Субастик может исполнить любое его желание и что расплачивается он за это своими синими веснушками.
Но уже на следующий день он узнает об этом.
Глава четвертая
О пользе веснушек и вреде сытных завтраков
На другое утро Мартин проснулся от оглушительного звонка. В полусне он попытался нашарить будильник, но будильник все никак не попадался.
И тут раздался чей-то громкий голос:
Раз будильник тут трещит
И кровать уж не скрипит,
Это значит, что Субастик
Так наспался — будьте-здрасте!
Хватит дрыхнуть, право слово,
На часах уж полвосьмого!
Мартин сел и обвел сонным взглядом темную комнату. Где это он? Ему понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, что он в лыжном лагере. Значит, он проснулся не от будильника, а от общего сигнала к подъему из радиорубки! А кто это тут песни распевает? Ну конечно, как он забыл! Субастик! Субастик, который занял соседнюю кровать.
— Всем доброе утро! — прогремел на весь коридор голос господина Дауме из громкоговорителя. — Сейчас семь часов…
— Семь часов ни с чем подходящим не рифмуются… — вставил Субастик.
— …У вас есть полчаса, — продолжал господин Дауме, — чтобы привести себя в порядок. Завтрак ровно в половине восьмого! Повторяю для тех, кто не понял, — ровно в половине восьмого! — с нажимом сказал он и отключился. Потом в громкоговорителе что-то зашуршало, защелкало, и снова послышался тот же голос: — Да, и не забудьте, что в природе существуют зубные щетки и паста!
— Губные щетки? — переспросил Субастик. — Никогда не слыхал! Наверное, полезная штука! Вот когда кетчупа перебухаешь, потом обязательно на губах что-нибудь да останется! Все не слижешь! Твой Дауме, похоже, наш человек! Наверное, всю ночь кетчупом с сосисками объедался!
— Зубные, — поправил его Мартин. — Чтобы зубы чистить, понимаешь?
— А чего их чистить? — удивился Субастик. — Все равно их толком не видно! Ну, если только какой большой кусман попадется, тогда, конечно, приходится рот разевать, как кашалоту…
Крокодилы, кашалоты
И большие бегемоты
Разевают дружно пасть,
Чтоб удобней было класть
Им на зуб что повкуснее
И сжевать все поскорее.
Хлоп — закрылась пасть без слов,
И не видно тех зубов! —
тут же на скорую руку сочинил подходящую песню Субастик.
— Видно не видно, а чистить нужно! — строго сказал Мартин. — К тому же ты не кашалот и даже не крокодил! Во-первых, зубная паста убивает микробы…
— Вот не думал, что ты такой кровожадный, — покачал головой Субастик.
— …а во-вторых, — не дал сбить себя с толку Мартин, — от нее вкусный запах…
— Вкусный? — оживился Субастик, схватил пасту, выдавил полтюбика на щетку и сунул в рот. — Ммммм, протянул он, громко чавкая. — Твоя паста пахнет классно! А на вкус — так вовсе песня! Ешь, Субастик, но не тресни!
— Что ты делаешь?! — крикнул Мартин, подскакивая к Субастику. — Всю пасту мне извел!
— Да я тебе полтюбика оставил! Ешь на здоровье! — великодушно протянул ему пасту Субастик.
— Какой ты добрый! — съязвил Мартин, отбирая у Субастика изрядно помятый тюбик.
Мартин принялся чистить зубы.
— А ты сегодня опять до ночи будешь занят? — спросил Субастик, снова укладываясь в постель. — Может, замотаешь?
— Не могу, к шожалению, — прошамкал Мартин, не вынимая щетки изо рта.
— Понятно, — разочарованно сказал Субастик.
— Постараюсь вернуться пораньше. Может быть, даже сразу после обеда, — пообещал Мартин и взялся за полотенце. Нужно было спешить.
Вчера он действительно поздно вернулся к себе в комнату. Сначала господин Дауме раздал лыжи тем ученикам, у кого не оказалось своих. Среди них был и Мартин. Потом господин Лейтпрехт показал им, как пристегивать лыжи к ботинкам, а после чая их уже повели на ближний склон. Господин Дауме взял себе тех, кто умеет кататься, а господин Лейтпрехт остался с новичками, которым было велено тренироваться на пригорке возле самого лагеря. Первым делом господин Лейтпрехт показал им разные стойки и как исполнять основной поворот, так называемую короткую дугу. На этой короткой дуге Мартин умудрился шмякнуться три раза подряд. Но не сильно. Он так удачно падал, что довольно быстро опять поднимался на ноги.
Вообще ему даже показалось, что кататься на лыжах не так уж и сложно. Во всяком случае, кое-кто падал еще чаще, чем он. Один мальчик из параллельного класса, например, весь урок пробарахтался в снегу.
Вчера за ужином Мартин изо всех сил старался показать, что страшно проголодался. Он сразу положил себе на тарелку две порции сосисок, одну съел сам, другую незаметно сунул в карман куртки и отнес Субастику.
Сегодня он надеялся провернуть тот же номер. Дело непростое! Это хорошо, когда сосиски, а что делать, если дадут гороховый суп?
Субастика тоже очень волновал вопрос снабжения продуктами.
— Как это ты придешь только после обеда? — с тревогой спросил он. — А когда я буду завтракать? Ты что, хочешь, чтобы я тут с голоду умер? Паста не в счет!
— Я тебе обязательно половину своего завтрака принесу, — пообещал Мартин. — Только после обеда.
— Ты бы еще сказал — завтра, — обиделся Субастик. — Конечно, как я, болван, сам не додумался! Завтрак полагается есть завтра. Хорошо, что друг Мартин напомнил.
— Не знаю, что и придумать! — Мартину и самому было очень жалко Субастика. — Не могу же я на глазах у господина Дауме взять тарелку и пойти к себе. Он сразу прицепится: «Пепперминт! Ты куда? Опять отбиваешься от коллектива? Я не позволю никому кусочничать по углам!»
— А я и не собираюсь есть в углу! Так и скажи ему! — разгорячился Субастик. — Еще чего! Вот тут, по центру, и расположусь со всеми кусками!
— С какими кусками?! — рассмеялся Мартин. — У нас на завтрак дают булочки с джемом, колбасу, сыр и чай.