— И ни одного кусочка торта? — огорчился Субастик.
— Нет, торт с утра никто не ест, — ответил Мартин.
— Странные люди, — пожал плечами Субастик и загрустил. — Плохо дело…
Живот мой торта очень просит.
На целый день меня тут бросят!
Без завтрака сиди тут до обеда
И дожидайся сытого соседа!
— Я же не волшебник, и у меня нет волшебной Палочки, чтобы я мог тебе сюда завтрак заказать! — попытался оправдаться Мартин.
— Волшебные палочки устарели! Вчерашний день! — возразил Субастик. — Ты же можешь просто пожелать…
— Пожелать-то можно чего угодно… — сказал со вздохом Мартин.
— Вот именно! — оживился Субастик. — Тогда пожелай мне, пожалуйста, большой-пребольшой, очень сытный завтрак. А лучше два или три.
— Может, сразу десять? Чего мелочиться? — рассмеялся Мартин.
— Десять? Прекрасно! — обрадовался Субастик и быстро повязал себе полотенце вместо салфетки. — Да… Чуть не забыл. Не забудь пожелать мне побольше сосисок, пирожных и малинового мороженого. Одну порцию. Но большую. Ну, поехали, я готов!
— Куда поехали? — не понял Мартин, который за разговорами уже успел помыться, одеться, причесаться и собирался как раз уходить.
Субастик укоризненно посмотрел на Мартина. Бывают же такие непонятливые мальчики!
— Ты же хотел мне пожелать на завтрак чего только мне угодно! Сам сказал… Так давай, желай!
— Да я желаю, желаю… Голову уже сломал, как мне добыть какой-нибудь еды… — ответил Мартин.
— Во-первых, добыть нужно не тебе, а мне! — поспешил уточнить Субастик. — Так что ты поаккуратней! Тебя и так сейчас накормят. А во-вторых, нужно не голову ломать, она нам еще может пригодиться, а просто вслух ясно и громко сказать: «Желаю, чтобы Субастик получил десять завтраков с…». Ну и далее по списку.
— Может, мне еще выйти в коридор и покричать? — сердито спросил Мартин, которому уже надоел этот странный разговор.
— Зачем кричать? — терпеливо ответил Субастик. — Достаточно будет, если ты своим обычным голосом четко скажешь: «Же-ла-ю…»
Видя, что до Мартина так и не доходит, что он должен сделать, Субастик подошел к нему, показал пальцем на свой рот.
— Смотри сюда! — скомандовал он. — Открываем рот и говорим. Повторяй за мной! Же-ла-ю…
Мартин покорно повторил:
— Же-ла-ю…
Субастик удовлетворенно кивнул головой и продолжил:
— …чтобы Субастик получил десять завтраков с сосисками, горчицей, клубничными пирожными и малиновым мороженым с кучей жареной картошки, кетчупом и взбитыми сливками!
— …чтобы Субастик получил десять завтраков с… — эхом отозвался Мартин. — Все, надоело! — очнулся вдруг он. — Уже почти половина восьмого, некогда мне тут с тобой играть…
Он хотел сказать «в твои дурацкие игры», но не успел. Послышался звон посуды, и посреди комнаты, прямо на полу, выстроились в ряд невесть откуда взявшиеся десять чашек с мятным чаем и десять тарелок, на каждой из которых лежало по два кусочка хлеба, два кусочка колбасы, два кусочка сыра, масло и клубничный джем в пластмассовой плошке и булочка.
— Что это? Как это? — Мартин открыл рот от изумления.
— Ну вот, никакого тебе мороженого, никакого кетчупа, никаких пирожных… — разочарованно протянул Субастик, произведя ревизию поступивших продуктов. — Ладно, все равно это лучше, чем ничего! Спасибо, друг! — поблагодарил Субастик и принялся первым делом уничтожать колбасу.
— Но где ты… И почему… — Мартин был совершенно сбит с толку.
— Что, как, где, почему, — повторил за ним Субастик с набитым ртом. — Прекрасные вопросы! Они свидетельствуют о твоей необыкновенной любознательности. Но не мог бы ты все-таки как-то более внятно сформулировать хотя бы один из них, а то я и не знаю, что тебе на это отвечать!
— Откуда взялись эти завтраки? — спросил Мартин, постепенно приходя в себя.
— Судя по ассортименту, из вашей столовки, — ответил Субастик, окинув взглядом ревизора скучные тарелки. — Типичный бездарный столовский школьный завтрак — без горчицы, без кетчупа, без взбитых сливок!
Он уже успел смести всю колбасу и приступил к сыру.
— Я хотел спросить, каким образом эти завтраки оказались в нашей комнате? — уточнил свой вопрос Мартин.
Субастик прекратил жевать и воззрился на Мартина.
— Так ты же сам пожелал____— ответил он с нескрываемым недоумением.
— Да, но… Все-таки… — Мартин все еще не мог как следует осознать, что произошло. — Ты что, хочешь сказать, что я могу исполнить любое желание? — осторожно спросил он после некоторой паузы.
— Ты? Нет, не можешь, — ответил Субастик, макая сыр в клубничный джем.
— Тогда я вообще больше ничего не понимаю! — сказал Мартин, у которого уже голова шла кругом.
— Что значит — тогда? И что значит — больше? — уточнил Субастик, засовывая в рот сладкий бутерброд. — По-моему, ты вообще ничего не понимаешь! Объясняю для непонятливых. Все очень просто: ты можешь высказывать пожелания, а уж исполнять их — это моя задача.
— Ты можешь исполнять желания? — не поверил Мартин. — Все-все-все?
Субастик кивнул.
— Твой папочка тоже сначала никак не мог взять в толк… Похоже, все Пепперминты немножко тугодумы! Но у Субастика на этот случай есть правило — правило номер тридцать пять:
С Пепперминтами работа
Очень даже нелегка!
Чтоб скорей он догадался,
Дай ему ты тумака!
— Оставь ты свои дурацкие прибаутки! — осадил его Мартин. — Я должен разобраться…
— Ну, раз должен, разбирайся! — сказал Субастик. — Готов ответить на все твои вопросы!
Но Мартин не успел задать ни одного вопроса, потому что из репродуктора раздался строгий голос господина Дауме:
— Сейчас тридцать пять минут восьмого! Семь тридцать пять! Прошу всех в столовую! Семь тридцать пять!
Субастик высунулся в коридор и прокричал:
— Да слышал я уже! Семь тридцать пять! Уже дошло! Я же не Пепперминт!
— Тихо ты! — прошипел Мартин, затаскивая Субастика в комнату. — Я пошел вниз, а когда вернусь, ты мне все толком объяснишь про эти желания-пожелания, договорились?
— Договорились, — согласился Субастик.
— А пока спрячься как следует, — попросил Мартин, — чтобы никому не попасться на глаза. Точнее, так: я желаю, чтобы ты как следует спрятался! — сказал он и хитро посмотрел на Субастика.
— Спрятаться так спрятаться, — покорно ответил Субастик, задвинул все чашки под кровать, собрал тарелки, запихнул их в шкаф и сам нырнул туда же.
Надежно спрятан я в шкафу,
Сижу, молчу и ни гу-гу!
На полку шмыг я — рад стараться!
Твой Дауме может обыскаться! —
раздалось из недр шкафа глухое пение.
— А еще я желаю, — сказал Мартин, закрывая плотно дверцы шкафа, — чтобы ты вел себя тихо и не открывал рта! Пока!
Дверца скрипнула, и Субастик выбрался наружу. На цыпочках он прошел через комнату, открыл сумку Мартина, сунул туда руку и принялся шуровать в ней. Другой рукой он поманил Мартина к себе.
— Ну что опять такое? — спросил Мартин.
Субастик выудил из сумки то, что искал, — карандаш. Он с наслаждением обнюхал его, удовлетворенно кивнул, отложил в сторону и опять принялся копаться в сумке. Похоже, теперь он искал бумагу.
— Давай скорей! Мне некогда! — поторопил его Мартин.
Субастик пожал плечами, взял карандаш и написал прямо не стене: «До свидания, Мартин! До скорого!»
— Ты что, сказать этого не мог?! — возмутился Мартин. — Устроил тут цирк!
«Ты же сам пожелал, чтобы я рта не открывал!» нацарапал Субастик.
Ах да! — сообразил Мартин. — Тогда я желаю чтобы ты не пел и не шумел, пока меня нет! И еще… чтобы стер свои каракули с обоев!
— До свидания, Мартин! — прошелестел Субастик, послушно стер пятачком свои письмена и поспешил в укрытие.
Насвистывая, Мартин спустился в столовую. По дороге он думал о том, что как удачно он сообразил пожелать, чтобы Субастик сидел тихо и как следует спрятался. Так его никто не найдет. И как хорошо, что он теперь разобрался с этими пожеланиями. Приятно знать, что Субастик может исполнить любое его желание. Очень удобно!
Но уже скоро Мартин убедится в том, что отнюдь не всегда исполнение желаний бывает приятным и удобным.
Глава пятая
Происшествие в столовой
Когда Мартин пришел в столовую, почти все места уже были заняты. Одно место нашлось рядом с мальчиком из параллельного класса, который вчера во время тренировки падал больше, чем Мартин.
— У меня свободно, — сказал мальчик.
— Вижу, — ответил Мартин и сел.
— Меня зовут Геральд, — представился мальчик и протянул Мартину корзинку с булочками.
— Меня — Мартин, — сказал Мартин и огляделся. — А где у нас Лейтпрехт и Дауме? — спросил он, хотя в действительности его интересовало, конечно, где сидит Тина Холлер.
— Ваш Дауме в кухню усвистал, — сообщил Геральд. — Что-то там такое стряслось, не знаю. Поварихи прибежали, руками тут размахивали, и все опять умчались.
Мартин тем временем обнаружил Тину. Она как раз вошла в столовую и направилась в его сторону. Заметив ее, Мартин, как всегда, покраснел до ушей и потому быстро отвернулся. Неужели она идет к нему? Но оказалось, что Тина шла к соседнему столу, за которым сидели девочки из параллельного класса. Она села прямо у него за спиной! Стоило Мартину откинуться на стуле, и он затылком коснулся бы ее хвостика, перевязанного красной лентой.
Мартин склонился над тарелкой.
— А где моя порция? — спросила Тина, обращаясь к подружкам.
— Больше не осталось, — ответила одна из них. — Мне тоже не хватило! Пойдем сходим на кухню!
Тина поднялась, слегка задев Мартина.
— Извини, я случайно! — сказал ему Тина.
Геральд дернул Мартина за рукав.
— Эй, ку-ку! Ты где? — спросил он. — Ты меня вообще слушаешь?
Тина протиснулась между стульями и пошла вместе с подружкой к раздаче.
— Что, прости? — рассеянно спросил Мартин.
— Ты меня слушаешь? — повторил Геральд.
— Кто? Я? Конечно, — ответил Мартин.
Тем временем из кухни вышел господин Дауме в сопровождении двух женщин в белых фартуках. Вид у всех был очень встревоженный. Одна из поварих даже сняла белую шапочку и нервно теребила ее в руках. Мартин видел эту пухлую тетечку вчера. Она раздавала обед и казалась очень веселой. Сегодня, похоже, ей было не до веселья. Вторую повариху, невысокую худенькую женщину с острым носиком и острым подбородком, Мартин видел впервые.
— Прошу внимания! — громким голосом призвал господин Дауме, дойдя до середины зала.
Поварихи встали слева и справа от него. В столовой воцарилась тишина, pep смотрели на учителя и поварих. Тине с подружкой вернулись на свое место.
— Позвольте мне представить вам госпожу Кристлиб и госпожу Феликс, — сказал он. — Они готовят нам еду. А теперь у них есть для вас важное сообщение. У нас проблемы!
«Госпожа Кристлиб — это, наверное, веселая повариха, а востроносая — госпожа Феликс», — решил Мартин.
— Пусть те, кто это сделал, честно признаются! — сказала, откашлявшись, госпожа Кристлиб. — И скажут, куда они спрятали все!
— Наказывать вас никто не будет! — поспешила добавить госпожа Феликс.
Госпожа Кристлиб согласно кивнула и продолжила:
— Можете даже не признаваться, главное, верните!
— И поскорее, — вставила госпожа Феликс.
Госпожа Кристлиб снова кивнула.
— Лучше прямо сейчас! — уточнила госпожа Кристлиб. — А то у нас десяти не хватает, понимаете?
— Мы их с вечера приготовили, — торопливо сообщила госпожа Феликс.
— А теперь нам придется снова готовить, понимаете?
На это ведь нужно время! — сказала госпожа Кристлиб.
— Минут десять, не меньше! — добавила госпожа Феликс.
И опять госпожа Кристлиб согласно кивнула.
— Ну?! — строго спросила госпожа Кристлиб и обвела взглядом притихших ребят.
Шестьдесят учеников и три учителя (госпожа Балльхаузен, госпожа Руммлер и господин Лейтпрехт) недоуменно переглянулись в ожидании дальнейших объяснений.
— А что пропало-то? — подал голос Йенс Ульман.
Господин Дауме взял слово:
— Госпожа Кристлиб и госпожа Феликс имели в виду следующее: сегодня кто-то из вас позволил себе глупую выходку. Я до сих пор не верю, что это правда, но тем не менее я обязан вас спросить: кто из вас сегодня ночью забрался в кухню и стащил или спрятал десять тарелок, десять чашек и десять блюдец?
— И десять порций колбасы, сыра и джема! — подсказала госпожа Кристлиб.
— И хлеб! — добавила госпожа Феликс.
Все только покачали головами.
Кто-то из класса Мартина посмотрел на Леандера Громмеля и крикнул, смеясь:
— Признайся, Громила, что это ты сегодня ночью кухню обнес!
Леандеру было не до смеха, и он погрозил обидчику кулаком.
— Ага, проснулся, и ему захотелось перекусить хрустящими тарелками и отборными чашками! — подхватил шутку другой мальчик.
Леандер побагровел от злости, но сделать ничего не мог — шутки так и сыпались со всех сторон, и хохот стоял до потолка.
Только Мартин не разделял общего веселья. Он-то знал, куда подевались десять завтраков. Что же ему делать? Признаться? Хотя, если быть честным, то лично он завтраки не брал. Они достались Субастику. Но ведь Субастик их тоже не брал! Эти завтраки появились в комнате сами собой! Что же, Мартин должен сказать: «Ваши десять завтраков слопал Субастик после того, как они невесть откуда приземлились в моей комнате!»? Хорошенькое объяснение! Да и вообще, как он будет все это объяснять, если он сам толком не знает, кто такой этот Субастик, как он тут оказался и почему, не говоря уже о завтраках, которые, можно сказать, с неба свалились!
— Тихо! — раздался снова голос господина Дауме. — Судя по вашей реакции, никто из вас не виноват. Впрочем, я так и думал. Настолько я уже успел вас изучить. Так что, милые дамы, — обратился он к поварихам, — вы сами видите, мои ученики тут ни при чем. Может быть, вы просто обсчитались?
От такого подозрения госпожа Кристлиб вспыхнула и покраснела как маков цвет.
— Мы никогда не обсчитываемся! Никогда в жизни!
— С таким мы сталкиваемся впервые! — дрожащим голосом сказала госпожа Феликс. — Раз так, то придется нам приготовить десять порций заново! Но на это уйдет какое-то время, — сообщила она господину Дауме. — Пока все нарежем! И колбасу, и сыр…
— И хлеб, — добавила госпожа Кристлиб.
— Может быть, вам дать нескольких учеников в помощь? — спросил господин Дауме.
— Ой, нет, не надо! — замахала руками госпожа Феликс. — Они же не знают, где у нас там что… и вообще… — Она растерянно посмотрела на госпожу Кристлиб.
— И вообще, еще стащат у нас всю колбасу! — решительно заявила госпожа Кристлиб.
Госпожа Феликс согласно закивала головой, подхватила госпожу Кристлиб, и они поспешили в кухню.
— Придется некоторым из вас немного подождать, — сказал господин Дауме и посмотрел на часы. — Тогда у нас все немного смещается. Встречаемся не в половине девятого, как было запланировано, а без десяти девять. За это время оставшиеся без завтрака успеют поесть. Значит, ровно в восемь пятьдесят перед входом! Поняли? А теперь — всем приятного аппетита!