76
Ты поражен внезапной переменой в настроении Хуберта.
— Хуберт, но ведь тебе все это нравилось. Что случилось? — говоришь ты, сбитый с толку его словами.
— В таких случаях это всегда приходит мне в голову. Работа в банке связана только с деньгами. Кажется, они одни интересуют людей. По крайней мере тех, которых я знаю. Но когда я бываю в Африке, чтобы проверить, как идут дела на фабрике, которую мы финансируем, или в Индии, то вижу совсем другую картину. Люди умирают с голоду целыми семьями, пока мы развлекаемся этими дорогими игрушками. Бессмысленное занятие! — Он смотрит на тебя, и до тебя внезапно доходит суть его слов.
— Надо что-то делать, — говоришь ты, готовый изменить свою жизнь.
— Но что? — спрашивает Хуберт, в голосе его звучит безнадежность.
— Давай бросим эти гонки. Продадим машину. И займемся осуществлением какого-нибудь проекта ООН. Ты ведь знаком с ребятами из Женевы. Поедем к ним. У меня еще почти целое лето впереди.
Хуберт глядит на тебя с любопытством.
— И ты готов все бросить? Эти гонки, эти переживания?
— А почему бы и нет, Хуберт? В конце концов, разве так важно, обгонит ли одна машина другую? Разве это так важно? — спрашиваешь ты, удивляясь самому себе.
Открой страницу 70.*
77
— Надо было остановиться, — говоришь ты, поняв, что этому человеку действительно нужна была помощь.
— А мы не остановились. Не вини себя, — говорит Мари-Лиз. — Что сделано, то сделано. Откуда было знать? Не суди себя слишком строго.
Ты согласен с тем, что она говорит, но чувство вины не оставляет тебя. Теперь уже ничего не исправишь, и вы едете дальше.
Пять дней вы с Мари-Лиз путешествуете: по горным дорогам, по узкой извилистой трассе, по скоростному треку, в потоке транспорта по людным городам. И в конце концов заканчиваете гонки в Марселе.
Открой страницу 50.*
78
Ты считаешь, что дело зашло слишком далеко, и ты не позволишь этим негодяям остановить тебя.
— Отойдите! — кричишь ты, нажимая на акселератор «порше» и ударяя в бок стоящей перед тобой машине.
Она отодвигается как раз настолько, чтобы тебе протиснуться. Ты прибавляешь газу. Но следующий поворот возникает слишком быстро. И хотя падать отсюда всего двести футов, этого хватит, чтобы положить конец твоей карьере гонщика.
КОНЕЦ
79
80
— Ну и что это за предложение? — спрашиваешь ты, и по спине пробегает дрожь — ты внезапно понимаешь, в чем дело.
Не отвечая, Челеста достает портативный плейер, ставит диск и включает. Ты сразу узнаешь ту музыку, которую поставил Рауль, усадив тебя за руль этой машины. Она сразу же захватывает тебя, и ты чувствуешь, что теряешь власть над собой.
— Нельзя ли выключить? — спрашиваешь ты.
— Одну минуточку, — обрывает Челеста.
— Нам надо, чтобы на гонках ты вел машину как можно лучше, — говорит Рауль.
— Разумеется, — отвечаешь ты, несколько смущенный его словами. Неужели они думают, что ты бы стал вести иначе?
— Вот именно. Но если мы подадим тебе знак, какой-нибудь простой знак, например поднимем фиолетовую карточку размером с журнал, ты должен снизить скорость так, чтобы проиграть гонки. Это если мы покажем фиолетовую карточку. Понятно? Внакладе ты не останешься. Только не ошибись, — втолковывает Рауль.
— Но зачем? — спрашиваешь ты, опешив. Музыка, кажется, проникает тебе прямо в мозг и парализует сознание. Ты борешься с ней, напрягаешь все силы, чтобы преодолеть ее влияние. Дотянувшись, ты выключаешь плейер.
Переходи на страницу 94.*
81
— Хуберт, расскажи мне о гонке за лидером, — просишь ты. Ты слышал о ней много раз, но тебе хочется узнать, что скажет он.
— О, это настоящее искусство! Величайшим мастером в гонке за лидером был Мосс. Он садился на хвост Фанжио, как комар, и, что бы Фанжио ни делал, Мосс не отрывался от него больше чем на десять футов. Десять футов, ты понимаешь? И это при скорости сто двадцать миль в час! Фанжио просто с ума сходил, видя Мосса у себя на хвосте. А Мосс ехал налегке, экономя горючее, торопя Фанжио, заставляя его жечь сцепление. Ах, какое было времечко!
— Велосипедисты тоже так делают, — говоришь ты. Дома ты участвовал в юношеских гонках на велосипедах и знаешь, что даже для велосипедистов это опасная штука. Одна ошибка — и вы оба завалитесь. А для гонщиков — неминуемая катастрофа.
— Это тебе не велосипед. Помни, что гонка за лидером — только развлечение. Не вздумай рисковать жизнью. Она стоит большего, — предупреждает Хуберт.
— А кстати, как там насчет Рауля и Генри? — озабоченно спрашиваешь ты.
— Не знаю. Ну их. Таких типов ты встретишь на любых соревнованиях. Мошенники, — говорит Хуберт беззаботно.
Открой страницу 57.*
82
83
Открой страницу 67.*
84
Углубившись в лес ярдов на сто, ты останавливаешься передохнуть. Вокруг огромные дубы, буки, сосны и лиственницы, подлеска же почти никакого. Спрятаться не так-то легко.
Через несколько минут сердце замедляет свой бешеный ритм. Отдышавшись, ты идешь дальше в лес.
— Куда он побежал? — вдруг слышишь ты крик Рауля.
— Я откуда знаю? — сердито отвечает ему Челеста.
— Иди на север, а я — в другую сторону. Этот ублюдок от нас не уйдет!
Ты двигаешься как можно тише, стараясь не попасться им на глаза. И вскоре выходишь на задворки ресторана, но там стоит Эрик и тот низкорослый молодой человек, что был с ним в парижском кафе. Они расспрашивают о чем-то официанта и не замечают тебя.
— Подождем здесь, Эрик, — говорит молодой. — Нет смысла гоняться за ним по лесу. Он не мог уйти далеко.
— Следи за машинами, — предупреждает Эрик.
— Не беспокойся, мимо меня никто не проскочит, — отвечает тот с угрозой в голосе.
Открой страницу 108.*
85
Однако от Рауля, похоже, гложет быть польза. Он излучает уверенность, и это приятно. Он, как тебе кажется, сильный и решительный человек.
— Вот моя машина. Садись за руль, — говорит он, у него в руках кожаный кейс с цифровым замком. Его машина — новехонькая «чубаско-мазерати», узкий капот и задний стабилизатор которой напоминают акулу. Двери — точно жабры. В ней нет ни капли изящества старых автомобилей. Но ее хищный вид почти привлекателен.
Хуберт весь поглощен «феррари». Одна половина тебя рвется поехать с Раулем, сделать пробный круг на треке, а другая требует быть осторожным и остаться с Хубертом.
Если ты принимаешь предложение Рауля, открой страницу 20.*
Если отвергаешь его и остаешься с Хубертом, открой страницу 51.*
86
Ночью, когда вы с Мари-Лиз уже пересекли границу Италии, ты вспоминаешь прошедший день. Тебе не дает покоя мысль, где теперь Рауль и все остальные. Если им удалось ускользнуть, тебе никогда не почувствовать себя свободным. Ты решаешь снова обратиться в Интерпол и помогать им, пока всех этих преступников не засадят за решетку. Значит, нынешним летом гонок для тебя больше не будет. Но почему-то это не очень тебя огорчает.
КОНЕЦ
87
— Хорошо. Какова моя доля? — спрашиваешь ты.
Рауль улыбается и отпивает глоток кофе.
— Ты схватываешь на лету. Ну что ж, меня это не удивляет. Америкой правят деньги. Твоя доля? Скажем так, мы дадим тебе столько, что ты будешь раскатывать на новых спортивных машинах всю свою жизнь, и даже дольше.
— То, что я должен сделать, касается только этих гонок? — спрашиваешь ты.
— Если мы посчитаем нужным, чтобы ты это сделал. Может быть, все будет совсем по-другому.
— А как вы проконтролируете остальные машины? — спрашиваешь ты.
— На все свои способы. Об этом не беспокойся, — вступает в разговор Челеста.
— Вы это придумали в парижском кафе «Три приятеля», так ведь? — внезапно выпаливаешь ты. На тебя наплывают воспоминания о том, что ты видел в Париже. Но, погоди, не было ли это сном?
— Этот проныра все знает! Нас выдали! — Челеста задыхается. На лице у нее изумление и страх.
— Успокойся, я все устрою, — говорит Рауль. — Сколько ты хочешь? — спрашивает он, сверкая глазами.
— Больше, чем вы сможете мне предложить, — отвечаешь ты.
Лицо Рауля багровеет.
— А ты жадный парень, — говорит он.
Открой страницу 9.*
88
89
Ты решаешь, что о некоторых вещах лучше совсем не думать. Комкаешь записку Рауля и выбрасываешь ее в мусорную корзину в своей комнате. С этого момента ты сосредоточиваешься только на гонках, стараясь не думать о тех пятерых из кафе и о своем странном путешествии в Париж.
По утрам ты изучаешь трассу на «ренджровере», а днем тренируешься на «феррари», гоняя его по треку. Машина отлично слушается, несмотря на ее огромную мощность и скорость.
Напряжение растет по мере того, как толпы болельщиков наполняют город. Поля превращаются в разноцветные палаточные городки. Красные, синие, зеленые, желтые и оранжевые палатки похожи издали на цветы. Самые экзотические спортивные машины — начиная от «мерседеса» с цепным приводом до «тальбота-лаго» и «испано-суисы» — раскатывают по переполненным дорогам вокруг Нюрбергринга.
— Полюбуйся на них, — говоришь ты Хуберту.
— Глупость, ничего не скажешь, — отвечает тот серьезно. — Полмира голодает, а мы тратим время и деньги на такие вот игрушки. Давно пора проснуться!
Открой страницу 76.*
90
— Я выбираю «феррари» и гонки «Гран-при», — наконец говоришь ты. — А теперь что? — добавляешь ты, немного растерянный оттого, что мечта осуществляется.
— Ну, дружок, нам надо подготовить машину, переправить ее в Германию и проверить трассу.
— А сколько я смогу потренироваться? — интересуешься ты. В Нюрбергринге, как известно, один из самых сложных треков в мире.
— Целую неделю. Там не больше нашего хотят аварий. Но помни, тренировка — это только тренировка. На гонках все по-другому.
— Я буду тренироваться на «феррари»? — спрашиваешь ты.
— Нет. Будем тренироваться на обычной машине, — отвечает Хуберт.
— На обычной машине? Да какая же это тренировка? — Предстартовая лихорадка усиливается.
— Знакомство с трассой — это ключ к успеху или, я бы сказал, один из ключей.
Открой страницу 18.*
91
Ты вскакиваешь и бежишь. Рауль и Челеста так поражены, что несколько секунд сидят неподвижно. Этого тебе как раз хватает, чтобы добежать до «мазерати». Ключ все еще в замке зажигания.
— Давай, черт тебя побери! Давай! — уговариваешь ты машину. Она подчиняется. Отпустив сцепление, ты рванулся с места. Машина будто стала частью твоего тела. Она словно предчувствует повороты и появление других машин на узких участках.
— Полиция, вот что мне нужно, — говоришь ты вслух. — В Нюрбергринге, готов поспорить, есть полицейский участок.
Переходи на страницу 64.*
92
Минуту спустя ты видишь, что к кафе подъезжает какой-то человек на мопеде. Он одет хуже остальных и больше смахивает на рабочего. Пока он идет к дверям, ты успеваешь заметить, что один каблук у него на несколько дюймов выше другого.
«А как ты поступишь, если я скажу, что эти люди собираются тебя убить? — спрашивает голос, звучащий у тебя в голове. — Да-да, именно убить. Вот здесь, в этом маленьком кафе, твоя судьба уже почти решена. Прислушайся».
Сперва тебя коробит от этого голоса. Он звучит как-то странно и в то же время знакомо. Затем ты понимаешь, что это твой внутренний голос, и доверяешься ему.
Открой страницу 59.*
93
— Давай обсудим стратегию, — говорит Хуберт, допивая кофе.
— Прекрасно, я готов, — отзываешься ты.
— Среди твоих соперников несколько прославленных гонщиков прошлых лет. Они и сейчас в такой же форме, как и тридцать лет назад. Ты не должен ошибиться, это тебе не воскресная прогулка.
— Понятно, — говоришь ты. — Продолжай.
— Я знаю, что тебе это прекрасно известно, но давай повторим еще раз. Стирлинг Мосс, самый лучший гонщик на свете, утверждает, что вождение — это…
Не дав Хуберту докончить, ты выпаливаешь:
— Уравновешенность, спокойствие, невозмутимость, настойчивость, сила, реакция и рассудительность.
— Отлично! — восклицает Хуберт. — И не забывай, что ключ к победе — корнеринг.
Открой страницу 81.*
94
— Не валяй дурака, — нетерпеливо говорит Челеста. — Слушай Рауля.
Твой мозг и воля борются друг с другом. Такое ощущение, что сознание находится под тайным влиянием музыки. Воля же постепенно набирает прежнюю силу.