— Как удачно, что у нас есть такой верный друг! — воскликнул Субастик.
— Это еще надо разобраться, чей он друг, — с горькой усмешкой сказал господин Пепперминт. — В последнее время он ко мне и носа не кажет. Все сидит у вас в кухне, угощается яблочными пирогами и пьет кофе со взбитыми сливками.
— И кладет по четыре куска сахара в чашку! — добавил Субастик.
— Господин Понеделькус может класть себе столько сахара, сколько ему захочется. Я сахар не считаю, — отрезала госпожа Брюкман.
— Неужели?! А мне так больше двух никогда не давали! — напомнил господин Пепперминт. — И животных в дом водить было нельзя! А теперь? Господин Понеделькус является сюда то с хомяком, то с попугаем! Того и гляди скоро со слоном придет!
— Она его пичкает сырными корками и фаршем! Уже раздулся, как индюк! Скоро лопнет от обжорства!
— Кто? Господин Понеделькус? — удивился господин Пепперминт.
— Да нет, попугай! — ответил Субастик. — Это она так подлизывается к Понеделькусу. Думает, что, если его жирный попугай наконец лопнет, он очень обрадуется.
— Нахал! — возмутилась госпожа Брюкман и захлопнула дверь.
— На свете жил один нахал, — пропел ей вслед Субастик, — руками он весь день махал, и…
— Перестань, Субастик! — одернул его господин Пепперминт. — Зачем ты ей сказал о Понеделькусе? Вовсе она к нему не подлизывается. Просто он ей нравится, она ему тоже…
— Ему нравится наша Хрюкман?! — изумился Субастик. — Да кому она нужна?
— О вкусах не спорят, — ответил господин Пепперминт. — Одному нравятся такие, как наша госпожа Брюкман, другому такие, как…
— …как твоя Шампундина, которая разгуливает по лестницам! — брякнул Субастик и тут же пожалел об этом.
Господин Пепперминт опять погрузился в задумчивость, и, как Субастик ни старался, ему не удалось развеселить господина Пепперминта.
Так прошли выходные, началась новая неделя, а настроение у господина Пепперминта нисколько не улучшилось, хотя, как выяснилось, неизвестная дама никуда не уехала. В какой-то день она снова появилась на лестнице, улыбнулась, кивнула и прошла мимо.
— Знаешь, папа, — сказал как-то вечером Субастик. — Так дело не пойдет. Хватит киснуть, а то окислишься совсем, никакого сахара не хватит, чтобы опять привести тебя в норму.
— Понимаю, Субастик, — ответил господин Пепперминт. — Тебе со мной сейчас нелегко. Целый день ты один, пока я на работе, а вечером… — господин Пепперминт вздохнул. — Вечером мне что-то не до веселья. Раньше, когда у тебя были еще веснушки, мы могли хотя бы пожелать, чтобы я остался дома… А теперь… теперь все кончено.
— Так ты потому такой кисляк, что тебе на работу ходить не хочется? — спросил Субастик.
— А я что, действительно кисляк? — удивился господин Пепперминт. — Мне кажется, я стараюсь Держаться…
— Уж не знаю, за что ты там держишься, но вид У тебя очень даже кислый! Кисляк кисляковский, кисель киселевский, вот во что ты превратился! И все из-за этой лестничной тетечки!
— И почему я не могу к ней подойти? Почему не могу спросить, как ее зовут? Почему не могу пригласить немного прогуляться? Потому что стесняюсь, — пригорюнился господин Пепперминт. — А как было бы хорошо! Какое это было бы счастье!
Субастик задумался.
— Ты, наверное, стесняешься, потому что думаешь, что если пригласишь на прогулку, то придется целый час по парку без толку болтаться, — предположил Субастик. — А ты позови ее вокруг конторы кружок мотануть, и дело с концом, — посоветовал он, решив, что счастливый папа все-таки лучше, чем кислый. От пятиминутной прогулки вреда, пожалуй, не будет, а польза может быть большая.
— Какая разница, где гулять, по парку или вокруг конторы! Проблема в том, что я в принципе не могу ее никуда пригласить, потому что стесняюсь, понимаешь?! Вот если бы у нас были веснушки, то я мог бы пожелать, чтобы она в меня тоже влюбилась… И тогда бы мы поженились и стали жить вместе…
— Ты опять за свое! — перебил его Субастик. — Я разрешил тебе с ней прогуляться вокруг конторы разок! А ты сразу — жениться, съезжаться!
Господин Пепперминт слушал Субастика вполуха. Ему пришла в голову мысль.
— Скажи-ка, Субастик, — взволнованно проговорил господин Пепперминт, — а нельзя ли нам… Нет… Вот смотри. Когда ты пришел ко мне в первый раз, ты пробыл у меня целую неделю, а в пятницу должен был уйти. Верно?
— Верно, — подтвердил Субастик, усаживаясь на подлокотник кресла.
— А потом ты снова вернулся…
— Да. Потому что в понедельник пришел господин Понеделькус с пончиками, во вторник явился второгодник, среда, как всегда, случилась посреди недели, а в четверг ты устроил у себя показ фильма «Четверо против кардинала», когда же настала суббота…
— Это я все знаю, — нетерпеливо перебил его господин Пепперминт. — Я о другом. Потом ты ушел, а когда вернулся, у тебя были новые веснушки.
— Целая куча, — согласился Субастик.
— А что если нам попробовать сделать вот что, — продолжал господин Пепперминт. — В пятницу ты уйдешь. Я постараюсь все так организовать, чтобы в понедельник ко мне заглянул господин Понеделькус, ну и так далее… А в субботу ты снова вернешься ко мне.
— С новыми веснушками?
— Ну да! С новыми веснушками!
— Не выйдет, папа!
— Почему?
— Потому что ты пожелал, чтобы я навсегда остался с тобой. Стало быть, я не могу теперь уйти.
— Вот ведь какая я шляпа! Ну что ж, ничего не поделаешь. Может, посоветоваться с господином Понеделькусом?
— А чем он тебе поможет? У него же нет волшебных веснушек! — удивился Субастик.
— Зато у него есть жизненный опыт, — возразил господин Пепперминт. — Надо бы с ним потолковать… Вдруг что подскажет…
— Подскажет, как умаслить Брюкманшу, чтобы она и нас яблочными пирогами угощала? Нет, папа! Я к Брюкманше ни ногой! — разошелся Субастик.
— При чем здесь госпожа Брюкман и ее пироги? И при чем здесь ты? — с досадой отмахнулся господин Пепперминт. — Я же хочу… Как тебе объяснить… Нет, ты не поймешь, ты еще маленький!
— А что тут понимать? — обиделся Субастик. — Тоже мне великое дело — тетечку на улицу выманить…
— Да не хочу я никого на улицу выманивать, — возразил господин Пепперминт.
— Ты меня совсем запутал: то хочешь, то не хочешь, — проворчал Субастик.
— Знаешь, давай закончим этот разговор, — примирительно сказал господин Пепперминт. — Вот придет господин Понеделькус, и мы с ним все обсудим с глазу на глаз…
— Это как? — заинтересовался Субастик.
— Ну, вдвоем… Без свидетелей, — объяснил господин Пепперминт.
— То есть без меня? — уточнил Субастик.
— Да, — подтвердил господин Пепперминт. — Это взрослый разговор.
— А если это разговор, то почему тогда с глазу на глаз? С уха на ухо, так было бы правильнее!
— Мы приложим ухо к уху, не услышит даже муха, о чем мы там говорим! — весело пропел господин Пепперминт, явно приободрившийся при мысли о том, что господин Понеделькус сможет дать ему хороший совет.
— Опять у тебя нескладно вышло! — рассмеялся Субастик. — У меня лучше получается!
С Понеделькусом на встречу
Папа мой спешит с утра,
Потому что они дружат,
Как два сладких пирога!
— И чем же твой стих лучше моего? — поддел Субастика господин Пепперминт.
— У меня хотя бы все в рифму! — гордо ответил Субастик.
— В рифму-то в рифму, а смысл? По-твоему выходит, что я — пирог? — возмутился господин Пепперминт.
Субастик расхохотался, представив себе, как папа вылезает из печки — пухлый, румяный, ароматный.
— Чего ты хохочешь? Мечтаешь слопать меня?
— Нет, что ты! — успокоил его Субастик. — Просто я подумал, что если бы ты был сладким пирогом, то тебя, наверное, больше тянуло бы к плюшкам, чем к тетечкам с портфелями. Представляешь, приходишь ты домой и говоришь: «Ах, Субастик! Знаешь, я сегодня познакомился с такой плюшечкой! Она такая пышная, такая душистая! Так бы и съел ее!»
— Ну хватит! — прервал его господин Пепперминт. — Тем более, что моя знакомая… То есть не совсем знакомая… Не важно… Она скорее похожа на ватрушечку… Потому что у нее волосы такого цвета, как…
— Папа, я знаю, какого цвета у нее волосы, — поспешил напомнить Субастик. — Ты мне уже сто раз рассказывал.
— Не хочешь — как хочешь, — обиделся господин Пепперминт. — Раз тебе неинтересно, слова тебе больше не скажу. Не думал, что ты такой черствый.
— Папа, я же не пирог! — тут же отозвался Субастик.
— Ну конечно, пирог у нас я! — съехидничал господин Пепперминт.
— Ты и господин Понеделькус. Два пирога пара! — уточнил Субастик.
Господин Пепперминт ничего не ответил на это и уткнулся в газету.
Глава четвертая
Тайная инструкция
Всю прошлую неделю господин Понеделькус чуть ли не каждый день являлся с визитом к госпоже Брюкман. А теперь, когда господину Пепперминту так нужно было с ним поговорить, он вдруг пропал — ни слуху ни духу.
В конце концов господин Пепперминт не выдержал и пошел на разведку. Вечером он осторожно постучался к госпоже Брюкман.
— Да, входите, — отозвалась госпожа Брюкман.
— Извините за беспокойство, — вежливо сказал господин Пепперминт, заглядывая в комнату, — но я хотел бы у вас узнать, когда к вам придет господин Понеделькус?
Госпожа Брюкман, которая в этот момент сидела на диване и читала «Жизнь животных» Брэма, с нескрываемым удивлением посмотрела на господина Пепперминта.
— Странно, что он сам вам об этом не сказал. Завтра его точно не будет, послезавтра — тем более. У него кошка вот-вот должна родить. По нашим подсчетам, во всяком случае. А потом он записан к зубному врачу.
— Бедняга! Наверное, зуб мудрости разболелся? — сочувственно спросил господин Пепперминт.
— Какой зуб мудрости? У хомяков такого не бывает, — с важным видом изрекла госпожа Брюкман.
— Хм… Простите, я что-то не понял, — смутился господин Пепперминт. — У кого же все-таки болят зубы?
— Я же вам говорю, у Анди, хомяка, — объяснила госпожа Брюкман. — Стащил у Рекса косточку и попытался ее разгрызть. Вот и результат — сломал два передних зуба. Уж как Антон его ругал за такое хомячество. Все к себе тащит, сладу нет…
— Антон? — переспросил господин Пепперминт, удивившись такой фамильярности.
— Господин Понеделькус, — быстро поправилась госпожа Брюкман и покраснела. — Мы недавно перешли на «ты»…
— Тогда передайте, пожалуйста, Антону, — сказал господин Пепперминт, стараясь сгладить неловкость, — что мне очень нужно с ним поговорить.
— Обязательно передам! — пообещала госпожа Брюкман.
— Спасибо и спокойной ночи! — откланялся господин Пепперминт.
Вернувшись к себе, господин Пепперминт послонялся по комнате и отправился спать.
Субастику ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Среди ночи Субастик вдруг проснулся. Он сел на постели и прислушался. Что-то было не так…
— Папа! — шепотом позвал он.
Тишина.
— Папа! — снова позвал Субастик.
Никакого ответа.
— Папа! — крикнул Субастик во весь голос.
Молчание.
Субастик спрыгнул с кровати и включил свет. Никого. Господин Пепперминт исчез.
Субастик выбежал в темный коридор. И тут он увидел тонкую полоску света, которая выбивалась из-под кухонной двери.
Субастик поспешил в кухню.
Там, за столом, сидел, подперев голову рукой, господин Пепперминт и мрачно смотрел в одну точку.
— Вот ты где! — закричал Субастик. — Что ты тут делаешь?
Но господин Пепперминт не успел и рта открыть, как на пороге возникла переполошенная госпожа Брюкман в домашнем халате.
— А-а-а, это вы, господин Пепперминт! — с явным облегчением сказала она. — А я проснулась, слышу — шум. Думаю, дай посмотрю, вдруг кто забрался!
Увидев госпожу Брюкман, Субастик не смог удержаться, чтобы не порадовать ее маленькой ночной серенадой:
Кто поднял средь ночи шум,
Учинил шурум-бурум?
Не возьму я что-то в толк —
Будто ходит целый полк!
Вдруг утащит кто подушку
Или сунет в суп лягушку!
Нет причин для беспокойства,
Шум ночной — простого свойства!
Пепперминту все не спится,
Захотел воды напиться!
— Ах вот оно что! — совсем успокоилась госпожа Брюкман. — Тогда не буду вам мешать. Только не забудьте выключить свет, господин Пепперминт, когда пойдете к себе. Спокойной ночи, — на удивление мирно попрощалась она и отправилась восвояси.
— Спокойной ночи, — отозвался господин Пепперминт.
Едва за госпожой Брюкман затворилась дверь, Субастик подступился с расспросами:
— Почему ты не спишь? Что случилось? Живот болит?
Господин Пепперминт покачал головой.
— Понимаешь… Я не знаю, как мне себя побороть… Ведь я взрослый человек. Ну что тут такого сложного? Так нет, не могу…
— Это ты все о своей Шампундине горюешь? — уточнил Субастик.
Господин Пепперминт молча кивнул.
Субастик подсел к нему, подпер обе щеки руками и задумался.
Так они сидели и смотрели в пустоту. Наконец Субастик не выдержал.
— Не уверен, что получится, но можно попробовать одну вещь… — сказал он со вздохом.
— Знаю, что ты хочешь мне предложить, — ответил господин Пепперминт. — Просто подойти к ней и сказать: «Привет! Хороший денек! Как вам тут у нас работается?» Или что-нибудь в таком духе. Что там обычно говорят мужчины, когда встречаются на лестнице с малознакомыми сотрудницами… Но понимаешь, Субастик, в том-то вся и штука…
— Да нет, — перебил его Субастик. — Я имею в виду совсем другое. Вообще-то это тайна. И я не вправе ее никому открывать. Только в самом-самом-самом-самом крайнем случае. Но ты все-таки мой папа… И раз тебе так плохо…
— Ты о чем? — рассеянно спросил господин Пепперминт.
— Есть один способ… — прошептал Субастик, придвигаясь поближе к господину Пепперминту. — Есть один способ, как добыть новые веснушки!
Господин Пепперминт подскочил как ужаленный.
— Веснушки?!!! — закричал он вне себя от радости.
— Тссс! — зашикал на него Субастик и посмотрел на дверь. — Не кричи ты так! Это же тайна! Никто не должен об этом знать. Даже господин Понеделькус.
— Буду молчать как рыба! — пообещал господин Пепперминт и присмирел.
— Дело это непростое, — сказал Субастик. — И немножко рискованное…
— Ну, если немножко, то, может, я и справлюсь, — не слишком уверенно ответил господин Пепперминт.
— Главное — не бояться высоты, — продолжал Субастик.
— Ой! У меня на высоте всегда голова кружится! Я даже когда по тротуару иду, боюсь на мостовую завалиться, — признался господин Пепперминт.
— А тут придется лезть на крышу, — объяснил Субастик.
— На крышу? — ахнул господин Пепперминт.
— Да, на самый верх, — подтвердил Субастик. — Причем ночью.
— Так ночью же ничего видно! — воскликнул господин Пепперминт.
— А нам ничего видеть и не надо. Кроме луны, — ответил Субастик.
— Объясни ты мне все толком! — разволновался господин Пепперминт. — Какое отношение луна имеет к волшебным веснушкам?
— Сейчас попробую, — сказал Субастик. — Мне надо только вспомнить…
Субастик задумался.
Он сидел и что-то тихонько бормотал.
— Ну вот, слушай, — сказал он через какое-то время.
Когда прогонит пятницу суббота,
Начнется для тебя работа:
На крышу взберись в полуночный час,
С полной луны не спускай больше глаз,
Сиди на коньке, рот на замке.
Названье дня того возьми,
Когда явился он,
И задом наперед прочти,
Услышав «динь-дон-дон»
Часов на башне,
Что пробьют тебе двенадцать раз,
Тогда веснушек попроси,
И выполним заказ.