ДЕРЗКИЙ ПЛАН
Глава тридцать третья,
в которой мы с Куцым строим планы, как потопить корабль и как освободить кошек из подвалов меховой фабрики
На следующее утро мы проснулись бодрые и готовые действовать. Перекусили парочкой кузнечиков, а потом под старым дубом я рассказал Куцему то, что узнал от Пискли: о связях Братства суеверных с компанией «МыКаЛо», об их планах и о четырёх кораблях, стоящих в порту.
Он слушал меня с интересом, пожёвывая цветок анемона.
— Плохо дело, — сказал он, когда я закончил. — Хуже не придумаешь. Надо действовать очень осторожно. Может, нам повезёт — проберёмся на какой-нибудь корабль и навсегда покинем этот проклятый остров.
— У меня нет никакого желания бежать отсюда!
Куцый удивился.
— Почему?
— Это мой остров. Я здесь родился и вырос, я здесь живу. Почему я должен позволить кому-то выжить меня отсюда! К тому же у меня морская болезнь.
— И что ты предлагаешь?
— Послушай меня, Куцый, — сказал я. — Прежде всего нужно освободить кошек, запертых в этих ужасных подвалах.
— Я только и бредил, как бы удрать из этой преисподней, а ты предлагаешь мне туда вернуться?!
— Понимаю. После всего, что ты пережил... Хорошо, я пойду один.
— Егцё чего! Я в любом случае с тобой.
Трава зашевелилась от лёгкого ветерка. Голубая бабочка села на ухо моего друга. Он хотел поймать её, но бабочка вспорхнула и перелетела на анемон.
— Вот это мне нравится, — сказал я. — Но мы не просто должны освободить пленных кошек. Мы должны ещё устроить диверсию.
— Я — за. Люблю диверсии. А что именно у тебя на уме?
— Мы должны потопить корабль с мышеловками.
— Что-что?! Потопить громадный корабль? Ты что, думаешь, это бумажная лодочка?
— Что-нибудь придумаем. Главное — потопить его в подходящий момент. Не раньше и не позже. Как только заговорщики выпустят мышей с серых кораблей и прежде чем они успеют выгрузить мышеловки с жёлтого.
— Надо разузнать в точности их планы, — озабоченно сказал Куцый.
— Есть только один способ это узнать. Пойдём со мной!
— Куда?
— В порт.
— Прямо сейчас?
— Нельзя терять время. Мы в нескольких километрах от моря, а добираться придётся окольными путями, чтобы нас не заметили. Всё равно придём уже затемно.
— Ну, пошли.
И мы тут же отправились в путь. Миновали лес, поле, рощицы и через несколько часов, никем не замеченные, добрались до порта. На набережной мы притаились за тюками с ароматным жасминовым чаем и подслушали разговоры корабельной команды. Узнали, что в субботу вечером собираются выпустить мышей, а в понедельник на рассвете выгрузят ящики с мышеловками и отправят их в магазины.
— Куцый, слушай меня внимательно, — сказал я. — Завтра мы освободим кошек с меховой фабрики. А в субботу, как только выпустят мышей, потопим жёлтый корабль. Посмотрим, как они справятся без мышеловок и без кошек.
Отличный план! — похоже, Куцый проникся моим энтузиазмом. — Давай обсудим подробности...
УЗНИКИ МЕХОВОЙ ФАБРИКИ
Глава тридцать четвёртая,
в которой побег из подвалов меховой фабрики идёт по плану, пока не появляются Армандо Рапашин и трое карликов
Чтобы освободить кошек из заточения, мы решили попросить помощи у тётушки Рины. Нашли мы её за складами с зерном, в бревенчатой лачуге с железной крышей, где вместо двери висел домотканый ковёр. Когда мы подробно рассказали ей обо всём, она не раздумывая согласилась нам помочь.
На следующее утро тётушка Рина надела своё лучшее платье, причесалась и пошла на меховую фабрику. К счастью, ей удалось уговорить Рапашина взять её на работу уборщицей за гроши. Она внимательно всё осмотрела, нашла связку с ключами от подвала и от клеток и в тот же вечер, как только все ушли домой, впустила нас.
Мы осторожно спустились в мрачный, плохо освещённый подвал меховой фабрики, и там нашим глазам предстало зрелище, которого я никогда не забуду. Ряды клеток, а в них — пленные кошки, перепуганные и притихшие. Похоже, они уже смирились со своей участью. А в глазах у них читалось отчаяние.
— Ваши мучения кончились! Мы пришли вас спасти! — закричал я.
А тётушка Рина, не теряя времени, открывала клетки одну за другой и освобождала несчастных кошек.
Представьте себе их радость! Восторженные и благодарные голоса слились в общий хор.
Внезапно мне послышался знакомый голос. Сердце у меня встрепенулось. Агата? Не может быть! Я подошёл и всмотрелся: блестящая чёрная шерстка, изящный хвостик, ясные синие глаза... Это была она, моя Агата. Я молча смотрел на неё в полумраке сырого подвала. Она тоже молчала. Время словно остановилось.
— Я думал, что потерял тебя... Старая черепаха сказала, что видела, как ты прыгнула в яму с известью.
Это правда. Но мне повезло. В яме плавала доска, и я упала на неё. Я сразу всё поняла, как только опустила одну лапку в белую жидкость... Когда ветром доску принесло к берегу, я перепрыгнула. Знаешь, это был самый трудный прыжок в моей жизни.
— А потом?
— Далеко уйти я не успела. Попалась патрульным братства. Они схватили меня, и я оказалась здесь, в этом ужасном подземелье.
Она показала мне переднюю лапку. На ней всё ещё виднелся ожог от извести. Мне казалось, что Агата вернулась из другого мира.
Тем временем тётушка Рина открыла все клетки. Я объявил всем, что мы должны сейчас же уйти с меховой фабрики. Пойдём к заброшенному цирку, который я обнаружил, и спрячемся там до лучших времён.
И мы пошли — впереди тётушка Рина, за ней мы с Куцым, а за нами все остальные кошки, среди которых оказалась и Маврилена со своим котёнком. Мы поднялись с тысячью предосторожностей по сырым ступенькам, прошли через две двери и оказались в длинном коридоре, который слабо освещался тусклой лампочкой. На закрытых дверях с черепаховыми ручками висели таблички: «Комната подготовки к снятию шкуры», «Комната снятия шкуры», «Комната пыток для обдираемых кошек».
Неожиданно входная дверь с лязгом отворилась. Тётушка Рина замерла, мы тоже. Все затаили дыхание от страха. Выглянув из-за угла, я увидел в дверном проёме силуэт проклятого Армандо Рапашина. Он включил свет. Лицо у него было отталкивающее: обвислые розовые щёки, глаза цвета гнилой капусты и тройной подбородок. На нём были медвежья шуба, соболья шапка, сапоги из овчины и перчатки из крокодиловой кожи. Следом за Рапашином шли трое карликов. Лица их были скрыты плотными капюшонами, но глаза дьявольски сверкали в темноте.
Увидев, что в коридоре горит свет, Рапашин что-то пробормотал, остановился в задумчивости, а затем решительно зашагал в нашу сторону.
Мы пропали! Сейчас он нас увидит — и тогда все мы закончим свою жизнь в одной из трёх комнат...
И тогда тётушка Рина совершила отважный шаг. Я буду помнить это всю жизнь. Она вышла за угол и оказалась лицом к лицу с меховщиком, перекрыв ему дорогу.
— Вечер добрый, господин Рапашин!
Тот вздрогнул от неожиданности, а потом вперил в неё подозрительный взгляд.
— Кто ты такая?
— Новая уборщица, — сказала тётушка Рина. — Разве вы не помните? Вы ведь сегодня приняли меня на работу.
Он глянул на неё повнимательнее — и, похоже, узнал.
— А здесь что ты делаешь?
— Я убирала...
— Так поздно?
—Да.
— Зачем?
— Так ведь тут столько пыли... — промямлила тётушка Рина. — Ужас сколько пыли...
Меховщик явно не поверил ей.
— Считаешь меня дураком? Думаешь, я проглочу такие объяснения?
И он погрозил толстым, как сарделька, пальцем перед лицом тётушки Рины.
Признавайся! Небось пришла сюда украсть что- нибудь?
— Нет...
— Тогда зачем?
— Я... я...
Я думал, моё сердце разорвётся. Все кошки застыли как вкопанные и ждали рокового ответа. Ей придётся выдать нас, чтобы спастись?
— Да... я хотела что-нибудь утащить, — пролепетала тётушка Рина. — Я так нуждаюсь...
Она признала себя воровкой, чтобы спасти нас от живодеров!
— Этого следовало ожидать! — прорычал Рапашин. — Это я виноват, что пожалел тебя и дал тебе работу. Иди за мной, старая дура! Я позвоню в полицию, и тебя посадят в тюрьму, чтобы ты знала, как обманывать достойных людей! Следите, чтоб она не смылась, — повернулся он к своим живодерам. — Такие старушенции бывают увёртливы.
Рапашин повернулся и вошёл в свой кабинет по правой стороне коридора. Тётушка Рина и карлики последовали за ним. Входная дверь всё ещё была открыта. Я подал знак, и мы все бесшумно выскользнули под защиту гостеприимной ночи.
Если бы какой-нибудь житель острова выглянул той ночью в окно, он увидел бы шествие чёрных кошек, бесшумно двигавшихся в темноте по направлению к заброшенному цирку. Но, на наше счастье, в тот вечер никто не открывал окон.
ОПЕРАЦИЯ "РЕШЕТО"
Глава тридцать пятая,
в которой я придумываю способ потопить жёлтый корабль с мышеловками
Ну что ж, первая часть плана прошла как по маслу! — заявил Куцый, когда мы, живые и невредимые, добрались до своего временного пристанища.
Мы с Куцым и Агатой сидели во внутреннем дворе цирка, на пушке, которая когда-то использовалась для номера с человеком-ядром. Остальные кошки отдыхали.
— А тётушка Рина? Что с ней сделают в полиции? — спросил я Куцего.
Меня это сильно беспокоило.
— Не волнуйся, ей ничего не угрожает. Они удостоверятся, что она ничего не украла, и отпустят её. Самое большее — напишут плохую характеристику. Работу, понятно, она потеряла, но она ведь только ради нас туда пошла.
— Отлично. Значит, нам остаётся только потопить жёлтый корабль, — сказал я. — А это не самая сложная задача.
— Не разделяю твоего оптимизма, — поумерил мой пыл Куцый. — Можно подумать, это так просто — потопить огромный корабль!
— А что, так сложно?
— Очень сложно. Практически невозможно. По-твоему, корабль — это ванна, из которой можно вынуть затычку?
— А если мы перегрызем канаты, которыми он пришвартован? — предложила Агата, которую мы уже ввели в курс дела.
— От этого он не утонет. Разве что уйдёт в открытое море, — сказал Куцый. — Но его наверняка догонят.
— Тогда я знаю: чтобы он начал тонуть и погрузился на дно, мы должны проделать в нём дырки.
— Интересно, как?
— Может, когтями? — предложил я.
— Ты когда-нибудь проделывал когтями дырки в дереве? — фыркнул Куцый.
Я был вынужден признать, что даже не пытался.
Мы все трое задумались.
Дырки... Как нам проделать дырки в корабле? — ломал я голову.
Луна плыла по небу. С ободранной афиши, наклеенной на заросший травой цирковой вагон, смотрел на нас канатоходец. Вдалеке послышалось уханье совы.
Внезапно меня осенило.
— Придумал! Я знаю, что делать!
— Что?
— Мы позовём на помощь специалиста по дыркам.
И оставив удивлённых Куцего и Агату без объяснений, я помчался в лес влюблённых дятлов.
Добрался туда я уже под утро. Трифона я нашёл быстро. Он мне очень обрадовался.
— Послушай, мне позарез нужна твоя помощь, — сказал я.
— Для тебя — всё что хочешь!
Я влез на орех с двенадцатью сердечками.
— Речь идёт об одном корабле в порту. Ты мог бы проделать в нём несколько дырок?
— Но ведь если я проделаю в нём дырки, он зачерпнёт воды и утонет!
— Именно это и требуется. Чтобы он зачерпнул воды и пошёл на дно.
— Но зачем?
— У меня есть на то причины.
— А можно мне их узнать?
— Я тебе потом объясню. Пока что я хочу знать — это возможно или нет?
— Конечно, возможно! Это очень просто, — заверил меня Трифон. — Дырки — это моя специальность.
— И ты мог бы проделать это за один вечер?
— Исключено.
— Ох!.. Никак?
— В одиночку — нет. Но если я задействую всех дятлов нашего леса, мы мигом сделаем из твоего корабля решето.
— Трифон, ура! Ты настоящий друг! Я знал, что на тебя можно положиться. Значит, встречаемся завтра вечером на набережной...
Я дал Трифону подробные указания и собирался вернуться в цирк, но ноги повели меня в другую сторону. В лес с каштанами, по которому я шёл следом за Агатой.
Я отыскал то место, где её встретила банда. Однако знакомое дерево почернело и обуглилось: в него ударила молния. И ни следа Кнупса, Фионы или Изабеллы.
На траве среди цветов что-то блестело. Я подошёл и увидел испачканную розовую ленточку Агаты с серебряным колокольчиком. Потянулся было за ней, чтобы вымыть в ближайшем ручье и отнести своей любимой, — но передумал. Лучше не буду ей напоминать о страшных минутах. И я прикрыл серебряный колокольчик землёй и травой.
Когда я вернулся в цирк и рассказал друзьям про дятлов, они ужасно обрадовались.
В субботу вечером мы с Куцым и Трифоном спрятались на крыше таверны «Весёлый боцман» на набережной и наблюдали, как люди в чёрных шляпах из «МыКаЛо» открывают люки трёх серых кораблей и выпускают на волю мышей. Тысячи и тысячи грызунов выскочили из трюмов и живыми серыми потоками растеклись по спящему острову. Затопили его, как река в половодье.
А тем временем несколько десятков дятлов незаметно рассредоточились по порту, рассевшись на лебёдках, мачтах, швартовах... Они были готовы действовать.
Когда территория опустела, я сказал Трифону:
— Начинаем операцию «Решето»! Как только я разберусь с вахтенным, подавай сигнал своим дятлам — и принимайтесь за работу.
Вахтенного — мрачного типа с кустистыми бровями и бакенбардами — я взял на себя. Сидя на причальной тумбе, он в задумчивости курил трубку. Я осторожно приблизился и с удовольствием помочился на его правую штанину. Почувствовав, как на него что-то льётся, он вскочил на ноги, обернулся и с проклятиями кинулся за мной. Я привёл его в тёмную улочку, где утром случайно обнаружил открытый люк. В этот люк он и свалился — в точности как я рассчитывал.
Когда я вернулся на набережную, Трифон и его команда уже пробрались через открытые иллюминаторы в трюмы жёлтого корабля и принялись за работу. А группа кошек во главе с Агатой методично перегрызала канаты, которыми корабль был пришвартован к причалу.
На следующее утро остров был заполонён десятками тысяч голодных серых мышей. А жёлтый корабль с мышеловками бесследно исчез.
ПАНИКА НА ОСТРОВЕ
Глава тридцать шестая,
в которой остров одолевают мыши, а жители не в состоянии с ними бороться
Ужасно неприятно просыпаться утром и видеть, как полтора десятка мышей играют на твоей кровати в волейбол твоей же изгрызенной тапочкой, или пляшут вокруг ночника на твоей тумбочке, или жуют сыр, вальяжно привалившись к твоему будильнику.
Именно такая участь постигла всех жителей острова. Его наводнили мыши, а ни кошек, ни мышеловок не было в помине.
Это утро было ознаменовано истерическими воплями. На тротуарах, на крышах, на балконах, на террасах, во дворах — всюду бесчинствовали орды мышей. Мыши качались на бельевых верёвках, танцевали на подоконниках, устраивали заплывы в кастрюлях с супом, карабкались на штанины полицейских, воровали пирожки из булочных...
Два или три корабля с грузом мышеловок пытались добраться до острова, но не смогли преодолеть полосу тайфунов. По слухам, они затонули.
На острове воцарилась ужасная паника. Начались массовые демонстрации, шествия и другие акции протеста.
И тогда один дотошный журналист раскопал сведения о заговоре Братства суеверных и компании «МыКаЛо», об их связях с политической верхушкой острова. На следующий день газеты пестрели огромными заголовками: