— А он тут что делает? — спрашивает Террела, удивленно глядя на Мейсона.
— Мейсон походит с нами на занятия, — говорит Джессика.
Террела не сводит с Мейсона удивленного взгляда. Она младше нас всех и всего на год старше Мейсона, но кажется взрослой, потому что хорошо умеет командовать.
— Слушай, ну что он будет делать во время занятия? — тихо спрашиваю я у Джессики. — Он же ни за что не просидит тихо целый час, даже с раскраской!
— Не знаю, — говорит она. — Может, будем сидеть с ним по очереди. Ничего, нас ведь трое.
Можно подумать, я имею право пропускать по трети занятия каждый раз! Я и так-то ужасно танцую, а уж что будет, если я буду заниматься неполный час… Наверняка получится еще ужаснее.
Вокруг Мейсона собираются другие девочки.
— Ой, какой симпатичный! — говорит одна. Мейсон широко улыбается, а девочки сюсюкают наперебой.
— Ты хочешь быть баскетболистом, когда вырастешь, да? — спрашивает одна из них.
— Ага, — отвечает Мейсон и небрежно крутит мяч на указательном пальце. Это новый фокус, он недавно его освоил.
Девочки хихикают и хлопают в ладоши. Мейсон улыбается все шире.
— А я-то думала, ему не понравится быть в девчачьем классе, — говорит мне Джоанна. — Вот тебе и на!
Появляется Эпата, и Мейсон бросается к ней.
— Привет, Эпата! — говорит он.
— О, Мейсон! — говорит она, стягивая ярко-розовый свитер. — Ты как здесь оказался?
— Ой, смотрите, у Эпаты появился жени-и-их! — говорит девочка в диадеме, до сих пор наблюдавшая за переполохом вокруг Мейсона из другого угла раздевалки.
— А то! — говорит Эпата, ероша Мейсону волосы. — Так ведь, Мейсон?
Мейсон с готовностью кивает.
Девочка в диадеме расстроена — ей не удалось как следует разозлить Эпату, — и возвращается к своему занятию: красит губы блестящей помадой.
В дверях появляется мистер Лестер. Он высокий, красивый, почти как киноактер. Вот только зубы у него кривоваты, у актеров таких не бывает. Нет, они белые и блестящие, но вот, будь они вдобавок прямыми, получилось бы идеально.
— Поднимайтесь наверх, девочки. И мальчики, — добавляет он, улыбаясь Мейсону.
Мисс Деббэ ждет нас в зале. На ней пурпурно-оранжевая туника, а волосы убраны в тюрбан тех же цветов, украшенный вдобавок блестками.
— О! Это, должно быть, Мейсон, — говорит мисс Деббэ.
Мейсон смотрит на нее с любопытством.
— Вы джинн, да? — спрашивает он.
— Э-э… пардон? — не понимает мисс Деббэ.
— Иди сюда, Мейсон, — быстро говорит Джессика и отводит брата в угол. Там она извлекает из его рюкзака книжку, вручает ему и быстро проскальзывает на свое место рядом со мной.
— Садитесь, медам, — командует мисс Деббэ.
На середину комнаты бесшумно выкатывается баскетбольный мяч. Брови мисс Деббэ ползут вверх до самого края тюрбана. Мейсон таращит глаза на мяч и явно не знает, что делать.
Джоанна быстро перехватывает мяч и отправляет его обратно.
— Мы постараемся сократить упражнения с мячом до минимума, хорошо? — говорит мисс Деббэ Мейсону.
Я не уверена, что Мейсон знает, что такое «минимум», но мисс Деббэ не сводит с него взгляда, и в конце концов наш братец кивает.
Всю первую половину занятия мы делаем обычные упражнения. Идем к станку, разогреваемся, делаем плие и гран батманы.
У станка я стою между Джессикой и Алекс.
— Не туда, — шепчет Алекс, когда я поворачиваюсь не в ту сторону.
— Левая нога, а не правая, — говорит Джессика, когда я пытаюсь выбросить вперед ближнюю к станку ногу.
— К двери поворачивайся! — командует Террела, когда мы переходим ко второй части упражнений.
Все-таки балет — это ужасно тяжело. Впрочем, дальше будет хуже. Пора начинать разучивать танцы.
— Все вы знаете мистера Лестера, — говорит мисс Деббэ, когда тот входит в комнату. — Он будет репетировать с вами танцы. Часть группы возьмет он, часть — я. Как перед летним концертом, помните?
Летом мисс Деббэ и мистер Лестер тоже поделили между собой группу для репетиций. Мы с подругами попали к мистеру Лестеру. Алекс никак не удавались туры, а мне — все остальное, так что работы ему хватало.
Мистер Лестер уводит половину класса в другой зал. С мисс Деббэ остаются девочки, которые будут танцевать «Танец радуги» и «Трех принцесс». Наверное, мистер Лестер решил отдохнуть от нас, и от меня особенно. Что ж, не могу его за это винить.
Я оглядываюсь на Мейсона. Тот, похоже, бросил книжку и глядит на мисс Деббэ, пытаясь, очевидно, разобраться, джинн ли она и нельзя ли загадать ей желание.
— Прекрасно. Начнем с «Танца радуги».
Алекс, Эпата, Террела и Бренда подходят к мисс Деббэ.
— Итак, вам известно, что вы будете изображать радугу, прекрасную радугу.
Бум.
— Каждая из вас будет воплощать один из цветов радуги…
Бум. Бум.
— И вы будете танцевать вокруг…
Бум-бум-бум-бум-бум.
Мисс Деббэ замолкает.
— Мистер Мейсон!
Мейсон поднимает голову.
— Прекратите стук.
Мейсон прекращает.
— Лучше посмотрите, как будут танцевать девочки, — говорит мисс Деббэ. — Балет полезен даже баскетболистам. Балет делает их грациозными. Может быть, когда вы вырастете, то решите танцевать в балете.
Мейсон встречает это заявление довольно скептически, однако смирно садится на свой мяч, кладет подбородок на руки и смотрит.
Мы с Джессикой и Джоанной тоже смотрим, как наши подруги разучивают танец. Террела запоминает движения быстрее всех. Она похожа на маленькую заводную куколку — движется так же четко и точно. Эпата тоже делает все правильно, но очень размашисто, так, словно вкладывает душу в каждое движение — и ведь это еще только репетиция.
Бренде и Алекс нужно больше времени, чтобы все запомнить, но танцуют обе хорошо. Бренда всегда была хорошей ученицей, да и Алекс стала неплохо справляться после того, как освоила туры. Все танцуют просто здорово. То есть все, кроме меня.
Джессика подталкивает меня в бок.
— Посмотри на Мейсона, — шепчет она.
Мейсон, не отрываясь, глядит на танцующих девочек и даже не ерзает на месте. Невероятно!
— Может, ему нравится балет? — говорит Джессика.
— Да он на Эпату глазеет, — говорит Джоанна.
— Достаточно, медам, — говорит мисс Деббэ примерно через пятнадцать минут. — Очень хорошо. Александрина, туры у тебя получаются великолепно. Может быть, стоит даже ввести в этот танец дополнительные туры.
Девочки возвращаются на свои места, к нам. Алекс так и светится от радости.
— Вы так здорово танцевали! — говорит Джессика, встает и отряхивает колготки.
— Ага, — говорит Мейсон, — а Эпата — лучше всех!
Он дожидается, пока Эпата сядет, а потом подкатывает поближе свой мяч и устраивается рядом с ней.
— Грасиас, Мейсон, — широко улыбается Эпата. — Шел бы ты тоже в балет, а? Тогда мы бы танцевали вдвоем.
— Э-э… я подумаю, — дипломатично отвечает он. — А может, лучше ты будешь играть в баскетбол? — Тут он веселеет.
Эпата смеется.
— Си, так тоже можно. Но если ты и правда хочешь на мне жениться, придется тебе научиться танцевать. Уж на своей-то свадьбе я собираюсь танцевать до упаду!
Это заявление явно застигает Мейсона врасплох.
— Теперь прошу сюда принцесс, — говорит мисс Деббэ.
Мы с Джоанной и Джессикой выходим на середину комнаты. Вот вам загадка: что хуже, чем учить танец, не имея никакого таланта к этому делу? Отгадка: учить танец, не имея таланта, да вдобавок заниматься этим перед своими друзьями и младшим братом в придачу!
— Итак, для начала я покажу вам основные па, — говорит мисс Деббэ. — А потом будем отрабатывать их вместе.
Танец начинается с того, что мы беремся за руки и водим хоровод. С этим даже я справлюсь. Но потом начинаются шассе, это вроде бега вприпрыжку (и тут можно споткнуться и растянуться на полу, как я). За шассе следуют пируэты — это когда вы крутитесь на месте, выбрасывая вбок одну ногу (и тут можно завертеться не в ту сторону и зацепить ногой Джессику, как я). Потом идут гран жете, прыжки вперед (и тут можно поскользнуться после прыжка и замахать руками, пытаясь обрести равновесие, как я). Каждое новое па повергает меня во все большее отчаяние, и я танцую все хуже. И еще ужасно чешется голова — так бывает всегда, когда я все делаю неправильно.
Мисс Деббэ наблюдает за репетицией. Когда она глядит на меня, на лице у нее появляется такое выражение, какое бывает у людей, вынужденных слушать немузыкальное пение — они вежливо улыбаются, но на самом деле хотят только одного: зажать уши и с воплем выбежать вон.
Мисс Деббэ стучит тростью об пол.
— Мисс Джерзи, — говорит она, — не надо так напрягаться. Если что-то получается неидеально, ничего страшного. Просто гляди на своих сестер и делай как они.
— Но я хочу, чтобы все было идеально, — говорю я.
Она кивает.
— Да, да, но ты слишком сильно напрягаешься. Расслабься. От волнений только вред. Танец должен быть удовольствием. Так, теперь попрошу вас еще раз с самого начала.
Мы танцуем еще раз, с самого начала.
Удовольствия я никакого не получаю.
И уж тем более без удовольствия я слышу, как в конце занятия мисс Деббэ говорит:
— Старайтесь, девочки, старайтесь. В следующий вторник наши занятия посетит мисс Камилла Фримен.
— Правда? А я думала, она придет на концерт, — говорит Эпата.
— И на концерт тоже. Но она хочет посмотреть, как мы занимаемся, — отвечает мисс Деббэ.
Эта новость приводит в восторг всех — разумеется, кроме меня.
После занятия я долго выравниваю петельки на шнурках кроссовок, стараясь, чтобы они были строго одинакового размера. В принципе была вероятность, что ко Дню Благодарения я освою танец — ну, вот как есть вероятность, что когда-нибудь люди станут летать в магазин на космических кораблях. Но выучить танец к следующей неделе…
Должно быть, мои чувства написаны у меня на лице, потому что Джессика говорит мне:
— Не волнуйся так, Джерзи. Мы с Джоанной поможем тебе выучить танец.
Ну да, я знаю, что Джессика хочет обо мне позаботиться, но я тут же ощетиниваюсь. (Слово «ощетиниваться» было у нас в учебном словаре для художественного чтения, мы проходили его на той неделе. Даже когда я бываю расстроена, мне все равно приятно использовать точное слово, пусть и в уме.)
Я запихиваю балетные туфли в сумку.
— Да ладно, я сама, — говорю я.
— Ха! — говорит Джоанна.
Террела и Эпата обмениваются скептическими взглядами. Апекс смотрит в потолок, словно вдруг увидела там что-то интересное. Бренда кашляет (не задом наперед, а по-обычному). Ну, а Джессика смотрит на меня с сочувствием, и это самое неприятное.
— А помните тот концерт два года назад? — говорит Эпата. — Как Джерзи упала со сцены прямо на колени к какой-то тетушке? — Эпата поворачивается ко мне. — Извини, Джерзи, но это было немножко смешно.
— Может, повторим подвиг? — предлагает Джоанна. — Только ты, Джерзи, постарайся упасть на какую-нибудь другую тетушку, а то та, первая, решит, что мы что-то против нее замышляем.
Все смеются.
Даже Джессика смеется!
Вот тут-то я и решаю, что не стану обращаться к ним за помощью. Ни за что на свете не стану.
Глава 6
Я пристроилась в гостиной, в большом коричневом кресле, вооружившись ручкой и блокнотом. Едва мы вернулись домой, как я засела сочинять план КНТ — «Как научиться танцевать», но Мейсон, не переставая, стучит мячом, и в голову мне ничего не приходит. Я уже собираюсь уйти к себе, но тут возвращается мама.
— Как дела? — спрашивает она. — Мейсон себя хорошо вел?
— Нет, — говорю я.
— Да, — говорит он. — Я сидел тихо, только у меня один раз укатился мяч.
Мама снимает пальто и вешает в стенной шкаф.
— Пожалуйста, давайте без подробностей, — говорит она.
— Между прочим, наша соседка, миссис Чанг, присматривает за маленькими детьми каждый день после школы, — говорю я. — Давай будем оставлять Мейсона у нее, а?
— Я не маленький! — говорит Мейсон.
Растянувшаяся на диване Джоанна выглядывает из-за своего футбольного журнала.
— Мейсон себя вел нормально, — говорит она.
— Замечательно, — отвечает мама и тут видит, что Джоанна поставила ноги в кроссовках прямо на светло-бежевую диванную подушку. — Ну-ка, разувайся.
Джоанна сбрасывает кроссовки и снова берется за журнал.
— Джоанна, а что там с книгой, которая была задана? Ты ее уже прочла? — спрашивает мама.
— Да вроде как, — отвечает Джоанна, поднимает глаза и видит строгий мамин взгляд. — Ну, не то чтобы целиком…
Мама не двигается с места и ничего не говорит.
— Ну ладно, ладно, — Джоанна отбрасывает журнал и идет к себе.
— И смотри, чтобы никаких мне аудиокниг! — кричит ей вслед мама. В прошлый раз, когда Джоанне задали прочесть книгу, она нашла аудиозапись, на которой эту книгу читали вслух, и прослушала ее, вместо того чтобы читать самой. Подозреваю, что на поиски записи у нее ушло больше времени, чем она потратила бы на чтение. Мама говорит, что Джоанна ленится учиться, но в изобретательности моей сестре не откажешь.
Стоит мне подумать про аудиокниги, как в голове словно вспыхивает свет. План готов!
Я вскакиваю с кресла и иду к папе в кабинет.
— Пап, можно мне твою штуку для аудиозаписи?
Папа поднимает взгляд от контрольных, которые он проверяет.
— Штуку для аудиозаписи? А, цифровой диктофон! — папа всегда называет вещи правильно.
— Да, цифровой диктофон, — говорю я, четко произнося каждый слог.
— Да, конечно, бери, — говорит папа. Он даже не спрашивает зачем мне диктофон. Просить папу о чем-то очень удобно — вот мама, та задала бы миллион вопросов.
Папа достает из верхнего ящика маленькую коробочку.
— Умеешь пользоваться?
Я качаю головой.
Папа показывает мне, что надо нажать, чтобы запись началась и закончилась, и дает кабель, чтобы потом перекачать аудиофайл на компьютер.
— Поняла?
Я улыбаюсь.
— Спасибо, пап.
Я уношу диктофон к себе в комнату и тренируюсь: записываю все подряд и перекачиваю аудиофайлы, чтобы научиться делать все как надо. Потом кладу диктофон в сумку, с которой хожу на танцы. Все готово.
Этой ночью мне снится, как я в чудесном розовом костюме принцессы порхаю по сцене и безупречно исполняю все па. В довершение всего я делаю пятнадцать идеальных поклонов, и восхищенные зрители вскакивают с мест и аплодируют стоя.
*
В кои-то веки я жду урока танцев с нетерпением.
— Веселая такая ты, — говорит Бренда, когда мы выходим из раздевалки и направляемся в зал.
— Точно, — говорит Террела. — Что случилось?
— Ничего, — говорю я, но рот так и расползается в улыбке.
Пока мы поднимаемся по лестнице, Мейсон не переставая стучит мячом и бормочет себе под нос песню про роборыцарей.
— Мейсон, хватит, — говорит Джоанна. — Меня от твоих роборыцарей уже тошнит.
Мейсон замолкает, но потом начинает петь снова, правда, очень тихо. Джоанна оборачивается и с угрозой смотрит на брата. Тогда он перестает петь.
— А зачем ты взяла с собой сумку? — спрашивает Джоанна.
— Взяла и взяла, — говорю я.
На самом деле в сумке у меня лежит диктофон, который запишет все, что скажет мисс Деббэ, все па нашего танца. Я возьму запись домой и прослушаю ее много-много раз, и наконец выучу все как следует. Я щупаю сумку, чтобы убедиться, что диктофон на месте. Ощущение твердой коробочки меня успокаивает.
После разминки мистер Лестер уводит свою часть группы в другой зал, а мы остаемся с мисс Деббэ. Первыми танцуют свой «Танец радуги» Бренда, Алекс, Эпата и Террела. Мисс Деббэ принесла им большие флаги для репетиции. У каждой девочки флаг своего цвета: у Эпаты — фиолетовый, у Террелы — красный, у Алекс — желтый, а у Бренды — зеленый. У флагов длинные древки, и, когда девочки танцуют, флаги плывут над их головами. Выглядит просто здорово.
— Прекрасно, медам, теперь прошу по местам, — говорит мисс Деббэ и включает музыку. Танец начинается.
Мы с сестрами сидим у стенки и глядим на танцующих. Мейсон восседает на своем мяче и, как обычно, не сводит глаз с Эпаты.
Танцуя, девочки расходятся в разные стороны — Эпата с Террелой в одну, а Алекс с Брендой в другую. Мисс Деббэ хлопает в ладоши и считает вслух, а девочки по одной берут флаги и танцуют небольшой этюд соло. Когда все наконец берут флаги, начинается общий танец. Девочки машут флагами так, что в воздухе получаются арки. Это и вправду похоже на радугу.