— Ах, — говорит она, — по-моему, превосходное зелье. Какая жалость, что прибор доктора Кинка до сих пор не работает.
Доктор Кинк? Странно, это же фамилия отца Сары, захваченного в плен сверхзлодеями, так ведь? А мама говорит, очевидно, о гипноизлучателе, который я вроде как сломал? Нет, не может этого быть. Просто совпадение, не более того.
Тейлор потирает виски.
— О, не напоминай мне. Я вынужден был отменить все тесты, чтобы получить ответы на наши вопросы. При последней встрече он клялся, что прибор исправен, но тебе известно, что из этого вышло. Я бы не хотел, чтобы то, что было в Рутерсфорде, случилось снова. Твое зелье подействовало отлично, сомнений нет: весь город был готов к гипнотическому воздействию прибора доктора Кинка, но он, очевидно, не был настроен должным образом, потому что эффект оказался несколько иным, чем мы ожидали. Когда я произнес ключевое слово, жители Рутерсфорда превратились в безумную разъяренную толпу и не реагировали на телепатические приказы. Я еле выбрался оттуда. К счастью, я выбрал ключевое слово, которое в окрестностях Вилмора употребляется редко. Даже если его кто-нибудь случайно произнесет, ты знаешь, что там думают о супергероях. Никто не расстроится.
— Пусть это тебя не тревожит, зайка. Ты не виноват. Если бы Дэмиен вел себя осторожней в моей лаборатории… — говорит мама, удрученно качая головой и делая вдох, чтобы успокоиться. — Этот прибор — последняя часть головоломки, и когда он заработает должным образом, все пойдет точно по плану. Мы проснемся знаменитыми.
— Если он заработает, — подчеркивает Тейлор, потягивая шампанское. — Доктор Кинк чуть не плакал сегодня, расхаживая из стороны в сторону с прибором и маленькой отверткой в руках. Честно говоря, мне кажется, что после публикации его статей и появления прототипа прибора он стал жертвой серьезного нервного срыва. Раньше он был другим. А теперь иногда даже говорит мне, что сам ничего не знает по поводу своего изобретения, и умоляет меня отпустить его. И все же…
Тейлор ставит бокал на стол и роняет руки на колени.
— Кстати, разговорить его мне очень помогли студенты. Я рассказывал тебе, что позвал на помощь парочку ассистентов с Факультета технологии пыток? Генриетта Стоун пока не проявила себя в полной мере, а вот Пит Хит… Ты бы его видела.
А, старина Пит!
— Он проявляет недюжинный энтузиазм, а его методы… — продолжает Тейлор, щурясь с хитрым видом. — Думаю, однажды он реализует свое призвание, попав в настоящую камеру пыток, если, конечно, будет работать по профессии. Кстати, если на последней стадии реализации нашего плана понадобится помощник, думаю, лучшей кандидатуры не найти. Такой амбициозный мальчик, знаешь ли.
Я тоже амбициозный мальчик. А они хотят позвать Пита в помощники только потому, что я сломал их гипноизлучатель? Одно дело — избавиться от меня, чтобы спокойно целоваться, но предложить Питу, а не мне, участвовать в их злодейских планах? Обидно.
— Впрочем, хватит о делах, — говорит Тейлор, запуская руку в карман. — Марианна, я хочу обсудить с тобой нечто важное. Я давно думал об этом, но не хотел говорить тебе, пока Дэмиен был здесь. Я ничего против мальчика не имею, просто не знал, как он отреагирует, и… хотел сделать тебе приятный сюрприз.
Набравшись храбрости, Тейлор достает из кармана маленькую коробочку, покрытую черным бархатом. Когда он открывает крышку, я вижу внутри сверкающее кольцо с бриллиантами.
— Марианна Локи, о таком партнере, как ты, мечтает любой злодей. Даже если сломаются все гипноизлучатели на свете и наши злодейские планы не сбудутся, я все равно хотел бы провести с тобой остаток жизни. Словом, я хочу спросить тебя: ты согласна выйти за меня замуж?
Мама взвизгивает от удовольствия.
— Да, конечно! — восклицает она, прикладывая руки к лицу и глядя на Тейлора изумленными глазами. Он надевает кольцо ей на палец и целует ее, прижавшись своей мерзкой бороденкой к ее губам.
Все это настолько отвратительно, что у меня темнеет в глазах. Я снова чувствую приступ тошноты, и земля уходит из-под ног. Ужас, который я испытал, падая с самого высокого здания в городе, смешивается с омерзением. Нет, это уже чересчур. Я выхожу из укрытия прямо на середину комнаты. Мама замечает меня не сразу, но, когда ее взгляд наконец падает на меня, приходит в ужас и отталкивает Тейлора.
— Дэмиен, милый, что ты здесь делаешь?! — восклицает она, вскакивая, чтобы закрыть крышкой кастрюлю с зельем.
Я засовываю руки в карманы спортивной кофты с капюшоном и оглядываюсь, как человек, попавший в незнакомое место.
— Мне казалось, здесь мой дом, — замечаю я.
— Дэмиен, — говорит мама, вскакивая с дивана, — ты должен быть у Гордона, а не прятаться в доме.
— Я должен вернуться домой, мама. Нельзя отправлять меня к этим ужасным людям!
— Послушай, Дэмиен, тебе небезопасно оставаться здесь, рядом с… — перебивает меня мама, поглядывая то на кастрюлю с гипнозельем, то на Тейлора. — Я не хочу, чтобы ты вдыхал пары опасных химикатов в столь юном возрасте, у тебя слишком здоровые легкие.
Мама нервно смеется над своей собственной шуткой, потом, надев рукавицы, уносит кастрюлю в другую комнату, чтобы супергеройская половина моего организма не отравилась.
Я остаюсь наедине с ее приятелем. Хотя, наверное, теперь правильней было бы назвать его женихом. Стою посреди комнаты, надвинув капюшон на лоб, и злобно смотрю на Тейлора Льюиса. Просто иллюстрация к статье о трудных подростках.
— Как дела? — спрашивает он. — Какие ощущения после появления буквы «З» на пальце?
Мама, видимо, не хотела, чтобы он знал о ее позорном приключении с супергероем. Тейлор пытается добродушно посмеяться, но атмосфера в комнате слишком уж напряженная для приятной беседы о пустяках. Я не отвечаю на его вопрос, поэтому ему приходится отдуваться за двоих.
— Дэмиен, я бы хотел, чтобы ты знал — я очень сильно люблю твою маму. Я долго думал об этом, так что мой поступок нельзя назвать импульсивным. Правда, я не предполагал, что ты узнаешь о нашем решении таким вот странным образом.
— А как ты хотел, чтобы я узнал? Хотел сказать мне, когда я буду в университете и не смогу помешать вам вить гнездышко?
От злости я испытываю соблазн рассказать ему, кто мой настоящий отец, просто чтобы побольнее уязвить маму. У Тейлора отваливается челюсть. Он изо всех сил старается придумать, что бы еще мне сказать.
— Я буду твоим отчимом. Мне казалось, это не так уж и плохо.
— По крайней мере, ты суперзлодей, — бормочу я себе под нос.
— Что?
— Ничего, — отвечаю я, отворачиваясь. Больше до прихода мамы никто из нас не произносит ни слова.
Мама возвращается в комнату. На лице ее играет лучезарная улыбка, вся насквозь фальшивая. Хотя, может быть, я и ошибаюсь, по крайней мере, когда она смотрит на Тейлора, улыбка не кажется такой уж наигранной. Кажется, не рада видеть она только меня.
— Дэмиен, милый, могу я сказать тебе пару слов наедине? — спрашивает мама, подталкивая меня к двери в спальню.
С тех пор как она отослала меня к Гордону, они с Тейлором делили ложе не один раз, в этом нет никаких сомнений. Кровать не заправлена, и видно, что кто-то недавно спал на той и на другой стороне. Здорово, что еще сказать. На полу лежит кучка маминого белья, которое я в негодовании отбрасываю ногой.
Мама захлопывает дверь. Она то и дело украдкой поглядывает на кольцо, сияющее на пальце, не сдерживая радости.
— Разве оно не прекрасно?
— Мам, надеюсь, ты пользуешься контрацептивами? — спрашиваю я, косясь на неприбранную постель. — Меньше всего на свете мне бы хотелось сейчас обзаводиться новыми родственниками.
Мама делает вид, что не слышала моего вопроса. Мне известна эта особенность ее слуха — она всегда воспринимает только то, что хочет.
— Я хочу, чтобы мой сын порадовался за меня.
— Да, конечно. Как скажешь, — соглашаюсь я без должного энтузиазма. Думаю, я был бы в несколько более приподнятом настроении в какой-нибудь другой день, а не тот, который начался с падения с самого высокого здания в городе. — Послушай, мам, я должен вернуться домой. Обещаю не крутиться у вас с Тейлором под ногами.
— Я бы хотела, чтобы ты пожил там еще какое-то время, — возражает мама, обнимая меня за плечи.
— Неделек пять или около того?
— Они быстро пролетят, уверяю тебя. Это же прекрасная возможность обогатить свой жизненный опыт. Познать своего врага в его же собственном доме. Подумай о том, насколько больше других студентов ты будешь знать, когда поступишь в Вилмор.
Я бессильно опускаю плечи. Так хочется попасть домой, вот только неясно, где он теперь, этот дом.
— Ты говоришь это, только чтобы избавиться от меня. Не хочешь, чтобы я болтался по дому и мешал тебе. Интересно, а как Тейлор относится к пасынкам, наполовину героям, а? Он явно не знал всей правды, когда завел разговор о наших с ним родственных отношениях. Может, если ты расскажешь ему, он передумает жениться на тебе? Он все равно все узнает, когда я попаду в Вилмор.
Мама смотрит на меня сердито. Видно, как в ее глазах загораются огоньки лазеров.
— Дэмиен Локи. Я не требую, чтобы ты непременно радовался за меня, но ты не можешь помешать мне сделать свой выбор в жизни. Мы с Тейлором счастливы, и он будет твоим отчимом, хочешь ты этого или нет.
— Ты же скрываешь от него факты накануне свадьбы. Думаешь, это правильно?
Лазеры в глазах мамы гаснут. Выражение гнева на лице сменяется хитрой улыбкой.
— А ты рассказал об этом Кэт?
Ну, это не аргумент.
— Кэт не моя подружка. Так что это совсем другой случай.
— Я понимаю, тебе будет нелегко принять все, что на тебя свалилось за последнее время. Перемен произошло много, и в твоей жизни появились новые люди. Но тебе придется смириться с тем, что я не собираюсь прожить остаток жизни в одиночестве и что мы с Тейлором любим друг друга.
— А вы вообще собирались приглашать меня на свадьбу? Или хотели обстряпать это дельце, пока я в отлучке?
— А кто говорил о свадьбе? Он только что сделал предложение — естественно, никаких планов мы еще не строили.
— Ясно, — говорю я, чувствуя некоторое облегчение.
— Тебе пора идти, Дэмиен. Или тебе еще что-нибудь нужно из дома?
— Я не пойду к ним. Гордон хотел убить меня. Этот придурок в плаще пытался…
— Так это же замечательно для суперзлодея, не правда ли? Представь, какой полезный опыт ты получил, — говорит мама, улыбаясь с видом человека, желающего сказать: «Ты еще маленький, а я большая и умная тетя». — Прости, малыш, но я не могу тебя пока принять. Мы с Тейлором…
— Я вижу.
— Работаем над важным научным открытием. Нам нельзя мешать.
— Особенно полузлодеям.
— Нет, дело здесь как раз в супергеройской части. Я не знаю, как подействует на тебя гипнотическое зелье, и не хочу этого знать. Кроме того, я не хочу сейчас ломать голову над тем, как объяснить Тейлору появление буквы «икс» у тебя на пальце. Нам нужно проделать большую работу, а все это будет меня отвлекать.
Мама снова бросает взгляд на кольцо.
— Если уж отвлекаться, то на что-то приятное, — добавляет она с улыбкой, открывая дверь, чтобы выпустить меня из спальни. Мы вместе проходим по гостиной, затем по коридору и останавливаемся у входной двери. Мама наклоняется и обнимает меня. Внезапно обнаруживаю, что перерос ее, но когда это произошло, не помню.
— Будь умником, ладно? И, бога ради, ешь больше, хорошо? Одни ребра.
— Да, хорошо, мам. Как скажешь.
— Да, и еще, Дэмиен. Кое-что. В следующий раз, когда соберешься прийти, позвони, пожалуйста, заранее, ладно?
* * *
Появившись в доме Гордона тем же вечером, я первым делом замечаю растерзанного мистера Вигглса. Очевидно, толстая, лживая стерва, водящая дружбу исключительно с такими же тупицами и не имеющая ни малейших шансов привлечь мужское внимание, разрезала его пополам прямо под маленькой гитарой и оставила на обеденном столе, чтобы я его обнаружил.
В кухню вбегает Алекс в сопровождении троих наиболее крикливых приятелей. Они, не останавливаясь, проносятся мимо, и каждый по очереди хлопает меня по ноге, как при игре в прятки. Но я не обращаю на них внимания. Мне вообще на все наплевать.
Из-за кухонной двери выглядывает Амалия. Увидев меня, она охает и исчезает из поля зрения.
— Детка, — кричит Хелен из другой комнаты, — это Дэмиен пришел? Отец его целый день ищет!
Амалия не отвечает. Она выходит из кухни и смотрит на меня, закусив губу.
— Прости, Дэмиен, — говорит она. — Я думала, что Кролика убил ты, но ошиблась.
Я же практически не замечаю ее появления и того, что она говорит. Взяв в руки остатки мистера Вигглса, я ошеломленно разглядываю их.
— Оказалось, это не ты, а Алекс, — продолжает Амалия, накручивая на палец прядь волос. — Он играл в героев и злодеев и слишком увлекся. Так что, как выяснилось, сердиться нужно было на него, а не на тебя, и я очень, очень…
Я разворачиваюсь и ухожу. Мне плевать на ее объяснения. В другой раз. Она все время видела во мне злодея, которого, естественно, и нужно обвинять во всех грехах. Она не поверила, когда я сказал, что не делал того, что она мне приписала. Так почему я должен верить в то, что она чувствует себя виноватой, осознав ошибку?
Амалия следует за мной тенью, хотя я как раз стараюсь уйти от нее. У входа в спальню Алекса, оглушительно хлопая дверью, топчутся дети во главе с самим Алексом. Хелен снова обращается к Амалии из другой комнаты, требуя, чтобы она сказала, дома я или нет. Я захожу в туалет — единственное место в доме, где я могу уединиться, и захлопываю дверь прямо перед носом Амалии. Не знаю уж, что она собиралась сделать — зайти в туалет вслед за мной, что ли? Закрываю задвижку и, прислонившись спиной к стене, сползаю на покрытый линолеумом пол. Глаза наполняются слезами, и приходится откинуть голову назад, чтобы они не потекли по щекам.
— Дэмиен?! — визгливо взывает ко мне Амалия, колотя кулаками по закрытой двери. Ее голос становится все более удрученным. — Я же попросила прощения!
Мистер Вигглс свое оттанцевал. Она испортила единственную вещь в доме, которая приносила мне хоть какое-то утешение, одну-единственную вещь, принадлежавшую мне в полной мере.
— Ладно, можешь со мной не разговаривать! — продолжает кричать Амалия. — Но это ты, появившись в доме, вел себя как придурок. Если бы ты не был таким противным, я бы тебе поверила, и всего этого не случилось бы.
Да, или если бы она не была такой любительницей навешивать на людей ярлыки.
Раздаются чьи-то шаги, и голос Хелен спрашивает:
— Что здесь происходит?
Амалия снова стучит кулаком в дверь.
— Дэмиен! Ну поговори же со мной. — Я не отвечаю, и она возмущенно фыркает. — Он ведет себя, как нытик. Я попросила прощения, а он со мной не разговаривает.
— Может, он просто не хочет, — предполагает Хелен. — Возможно, стоит уйти и оставить его в покое на какое-то время?
— Мам, я хочу до него достучаться. Я…
— Амалия!
Слышна приглушенная возня, сопровождаемая нечленораздельными восклицаниями, но потом они все-таки уходят. Алекс и его друзья продолжают с шумом носиться по дому, но, если не принимать это во внимание, можно сказать, что за дверью наконец тихо. Прижимаю мистера Вигглса к груди. Раньше я думал, что ничего хуже, чем обнаружить, что твой отец супергерой, быть уже не может, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что приходится переживать сейчас. Пара слезинок скатывается по щеке, когда я роюсь в карманах в поисках телефона.
Кэт берет трубку практически сразу.
— Привет, Дэмиен!
Мы не говорили с того дня, как я сказал, что не хочу возвращаться к прошлому. Поначалу чувствуется, что Кэт нервничает, но спустя какое-то время успокаивается, и я даже улавливаю в ее голосе радость.
— Приятно снова тебя слышать. Ты не звонил, и я уже подумала, что ты больше не объявишься… Хотя не важно. Как дела?
Вытираю рукавом пот со лба. Я уж было ожидал, что Кэт, продолжая сердится на меня за то, что я сказал в тот день, сбросит мой звонок, но нет. Видимо, она уже успела все пережить, и у нас снова налаживаются отношения. Моя лучшая подруга меня не бросила, и это хорошо, так как все остальное в жизни пошло наперекосяк. Может, все так и должно быть — в смысле, мы с Кэт лучшие друзья, и это правильно. По крайней мере, мне это нравится. Я себя в такой роли вижу.