Лэрис сидела, обхватив руками худые колени.
— О, как я хотела бы оказаться там вместе с вами! А то днем и ночью сидишь, уставившись в Хрустальный Кристалл. Никаких приключений! Скукота, — вздохнула она.
Кайра серьезно посмотрела на подругу.
— Зато без тебя никому из нас не обойтись. И потом, ты думаешь, мы только и делаем, что сражаемся с разбойниками да выслеживаем лирванцев? Чаще всего просто мокнем под дождем, дрожим от ветра, спим на голой земле, по целым дням голодаем. Ха! Да я все время только и мечтала забраться в теплую сухую палатку, отоспаться хорошенько, а потом сесть в кружок с друзьями и поболтать о пустяках. Но особенно вспоминаешь о сытной горячей еде, когда в животе пусто, а вокруг лишь покрытые инеем камни и ни травинки, ни самой крошечной ягодки. — Кайра облизала губы. — О, как жжет. Руен, по-моему, здорово переперчил жаркое. — Она заглянула в пустой котел и поднялась. — Пойду на кухню гляну, не осталось ли чего-нибудь вкусненького.
Кайра ушла, а Лэрис повернулась к Коннору.
— Ты знаешь что-нибудь о Рене? Или о Тайроне? — спросил он.
Лэрис подняла брови.
— Я же тебе рассказывала.
— О чем? — насторожился Коннор. — Кайра передавала мне, будто слышала от тебя через Кристалл, что Хок отказался помочь. Вот и все.
— Неужто я ей ничего не сказала? — наморщила лоб Лэрис. — Ну да! Опасно было распространяться о том, что Рена отправилась в Сенна Лирван выручать Тайрона.
Коннор невольно схватился за рукоять меча.
— Что с ним случилось?
— Знаю только то, что Тайрон в беде и позвал Рену на помощь. Последний раз я слышала ее, когда она направлялась туда. А сейчас, когда Рена уже в Сенна Лирване, связаться с ней через Хрустальный Кристалл не могу. Андреус наверняка расставил повсюду колдовские ловушки.
— Терессе рассказала?
— Нет, — покачала головой Лэрис. — И не скажу, пока не получу весточку от Рены.
Коннор поглядел на Терессу, которая азартно спорила с Гарианом, Лиамом и другими ребятами о том, как лучше устраивать засаду. В отблесках костра четко рисовался спокойный профиль ее чуть наклоненной головы. Коннор знал это словно застывшее выражение лица и упрямый изгиб шеи Тересса не желает выказывать своих подлинных чувств, хотя ее наверняка что-то тревожит.
Время уже перевалило за полночь. Высоко в небе стояли обе луны. Костер начал затухать. Тересса наклонилась к Коннору и прошептала:
— Завтра поговорим. — И скрылась в своей палатке.
Коннор отправился отыскивать выделенную ему палатку. Его соседями оказались два мальчика из знатных семей. Он знал их еще по жизни во дворце. Ребята потеснились и освободили место для Коннора. Он лежал тихо, прислушиваясь к их разговору. Мальчики толковали о том, что Гариан вымотал всех муштрой и подготовкой к приезду герцога.
Они были такими усталыми, что вскоре уснули. Коннор попытался последовать их примеру, но голова была просто набита беспокойными мыслями. Его волновал приезд герцога, расстраивала враждебность Гариана, будоражили и даже путали перемены в Терессе. Но особенно тревожила судьба Тайрона. Почему, почему Тайрон не позвал на помощь его, лучшего друга?
Коннор поднес к глазам растопыренную ладонь, разглядывая в темноте пальцы и пытаясь различить контуры Кольца Вызова. Камень в кольце сейчас казался черным и холодным.
Может быть, Тайрон просто не мог подать сигнал бедствия? «Нет… если он сумел разыскать Рену, то должен был добраться до меня…»
Наконец он впал в беспокойный сон. Он слышал эхо какого-то большого хора, возносящего песнопения в древнем каменном зале. Эхо все усиливалось, и уже не человеческие голоса звучали в нем, а гул земли и плеск воды, тихая музыка звезд, в которой слышалась гармония мира. Мелодия жизни, радости, цветения…
И снова его сны изменились. Неведомая сила подняла Коннора. Теперь он парил высоко под безоблачным небом, оседлав теплые ветры, чувствуя принесенное ими благоухание дальних морей…
…и красный отсвет вечернего неба сменялся ночной синевой, а потом разгорался, становился ярче, пока совершенно не ослепил. Коннор сощурился во сне и… проснулся. Камень на его кольце сверкал, пронизывая редкую ткань одеяла.
Коннор выдернул руку из-под одеяла. Тайрон! Радостное волнение охватило его. Надо поскорее разбудить Кайру и Лэрис, пусть они вызовут Тайрона через Хрустальный Кристалл.
…Он скатился с низкого топчана, стараясь не шуметь, натянул ботинки и накинул плащ.
Перед входом в палатку стояла Тересса.
Как только они отошли подальше, она показала ему свое кольцо и прошептала:
— Смотри, светится! Я уже не думала, что оно когданибудь напомнит о себе. — Она тихо рассмеялась. — У меня есть для тебя сюрприз. Идем… вон туда.
— Сюрприз? — поразился Коннор. — Какой?
— Не скажу, — лукаво улыбнулась Тересса. — Сам увидишь.
Она сжала его ладонь и потянула за собой, быстро шагая по взрытой, оледенелой земле.
— О, Коннор, не могу сказать тебе, как я соскучилась, — шепнула она.
— И я тоже…
— Сейчас, как никогда, мне нужен твой опыт и честность! Омрик хороший, но он так благоговеет передо мной, боится дышать в мою сторону, будто я снежная девочка и тут же растаю. Что за тип Гариан, ты и сам знаешь. Лэрис, пожалуй, самая верная из всех, но она занята только одним чтением чародейских книг и волшебными занятиями. Ретт умен, но ему не хватает знаний. И нам всем не хватает опыта!
— Ну, опыт приходит сам собой, и достаточно быстро, — усмехнулся Коннор. Ему не хотелось сейчас говорить о чем-либо, кроме них с Терессой. Вот-вот явится герцог Фортиан, и тогда только и будет разговоров что о войне да придворных интригах.
— У нас нет на это времени, — продолжала Тересса. — Я думаю… знаю… мы должны нанести ответный удар, и поскорее. Люди ждут. Я всем говорю, что в заданный день поднимется вся страна. В каждом городе у меня есть человек, который по сигналу поднимет народ…
— Но как они узнают?
— Чародеи помогут. А сигналом станет старинная народная песенка.
— Здорово придумано! — восхитился Коннор.
— Я отыскала ее в любимой пьесе Рены о Звездной Ирен, — весело сказала Тересса. — Забавно использовать старину в сегодняшних делах. — Она посерьезнела. — Но все, о чем я рассказала, только основной план. А что делать, чтобы осуществить его? Мне отчаянно не хватало твоих советов.
— Я знаю не намного больше тебя, — тихо промолвил Коннор. — Да и то в основном по рассказам учительницы Туль. Она наверняка прибудет сюда вместе с герцогом Фортианом. Надо будет посоветоваться с ней.
Тересса вздохнула.
— Коннор, почему ты все время пытаешься отстраниться? Кто в нашем лагере сравнится с тобой в битве, в знаниях и умении составлять планы сражений? Но вчера ночью, когда все хотели услышать от тебя рассказы о ваших приключениях последних двух недель, ты выглядел таким вялым и сонным. Устал или не хотел? Но запомни одно: ты должен командовать армией!
Она сильнее сжала его руку.
— Я не могу. — Он и не заметил, как произнес эти слова вслух. — Тересса…
Она исподлобья, не поднимая головы, посмотрела на него. Но Коннор хотел видеть ее лицо! Он попытался снова.
— Послушай, даже если бы я согласился занять место Гариана, дядя Фортиан ни за что этого не позволит. Да и зачем ему я? У него большая и сильная армия, такие опытные и закаленные командиры, как учительница Туль. Тересса… — Он замолчал и заглянул ей в лицо. — Я открою тебе, что собираюсь сделать. Отправлюсь в Сенна Лирван и отыщу Рену и Тайрона.
Тересса обмерла.
— Что-о?.. Но почему? — Она вдруг резко повернулась и снова двинулась вперед. — Вот мы почти и пришли. Посмотри, вон наша река. Чуть подальше.
— Разве тебя не беспокоит, что Тайрон даже не позвал нас на помощь? Только Рену
— Она чародейка, — рассудительно ответила Тересса.
Коннор с сомнением покачал головой.
— Нет, здесь что-то не то. Неужто ты не понимаешь?
— О чем ты? — Она опустила глаза и нервно теребила в руке перчатку. — Беспокоишься, что Рене грозит опасность? Но мы все в опасности!
Коннор попытался подыскать подходящие слова, но не смог. Тересса была права: Тайрону самому решать, к кому обратиться за помощью…
— Я просто чувствую, что должен идти, — пробормотал он.
— Если мы будем нужны, он позовет нас. — Тересса потрогала Кольцо Вызова на безымянном пальце. Потом вдруг беспечно рассмеялась. — Коннор, ты слишком часто беспокоишься, и не всегда о самом важном… А! Вот мы и пришли!
Коннор вгляделся в темноту. Перед ним таинственно мерцал вход в маленький грот, затерянный в нагромождении каменных осколков рухнувшей скалы. Прозрачной плоской стеной низвергался водопад, образовывая по обе стороны грота неглубокие подернутые тонкой коркой льда водоемы. Огромные древние деревья с морщинистыми стволами возвышались над каменной грудой и словно бы прижимались к горе. Голые ветви их на фоне белого снега казались прочерченными острым резцом. Облитый голубым предутренним светом, этот укромный уголок Мелдрита дышал миром и спокойствием.
«Она неспроста привела меня сюда. Место, где мы хоть ненадолго можем забыть про бедствия и войну». Он повернулся к Терессе с улыбкой.
Ответная ее улыбка была мимолетной. И когда он протянул к ней руки, Тересса вдруг резким движением откинула полу его плаща и нахмурилась.
— Коннор! — воскликнула она. — Ты забыл свой меч!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Увидев ошеломленное лицо Коннора, Тересса расхохоталась.
— Я тут без тебя училась обращаться с мечом, — сказала она, — И хотела показать тебе свое умение.
Он огляделся вокруг.
— Здесь так красиво. Неужели ты хочешь встревожить эту тишину звоном оружия?
— Тишина этого мира уже нарушена войной, — жестко ответила Тересса.
На мгновение по лицу его пробежала тень, грусть мелькнула в глазах. Но в следующий миг Коннор уже был вежливо дружелюбен.
— Ты права. Если желаешь, можем начать.
— Но ты же забыл свой меч! — с напором повторила Тересса. — А пока будешь возвращаться за ним, проснется весь лагерь. Сейчас я свободна, но после восхода солнца придется заниматься совсем другими делами.
— Но ты же сама только что говорила, что идет война. Значит, и это, — он показал рукой на заткнутый у нее за поясом кинжал, — тоже дело.
— Нет, — помотала головой Тересса, — это мое личное дело. Мне же не обязательно владеть мечом, как воину. Просто я хочу уметь защитить себя в случае опасности. О, Коннор, ты большой и сильный. Тебе неведомо чувство беззащитности. Я могу приказывать и командовать, но ведь на самом деле я всего-навсего слабая девушка. — Неожиданно она рассмеялась. — Помнишь, как хвастал Гариан своим геройством во время боя при Хло? Он перед тобой красовался. А весь план сражения придумала и провела я. — Тересса горделиво вскинула голову.
Он помолчал немного, потом посмотрел на нее исподлобья.
— Кого-нибудь ранили?
— Мы потеряли двоих, и нескольких ранило. Конечно, жаль их, но… — Наткнувшись на его жесткий взгляд, она растерялась, — Коннор, уж не собираешься ли ты распускать нюни?
— А тебе нравится такое начало? — медленно спросил он.
Мгновенный гнев вспыхнул в ней, но, сжав зубы, она сдержалась.
— Ты хочешь честного разговора? — настаивал Коннор.
— Да, — кивнула она и с нервным смешком продолжала: — Так давно уже никто не решался говорить со мной честно и прямо. Разве что Лэрис, но и она осторожничает. С удовольствием выслушаю тебя. Но скажи, неужто ты сам не испытываешь радости от выигранного сражения?
— Одно дело горячка и радость боя, и совсем другое горечь потерь.
— Выходит, ты считаешь, что я начинаю любить драку ради драки? Но это не правда! Я жажду схватки только потому, что надеюсь победить. И тогда мы сможем вернуться в наши дома. Станем наслаждаться не музыкой битвы, а мелодией арф и птичьим пением, сможем сменить походную одежду на праздничное платье. И главное будем знать, что сами, своими руками отстояли свободу и завоевали право беззаботно радоваться жизни.
Коннор стоял вполоборота к Терессе и следил за первыми лучами солнца, скользившими по сверкавшим снежным вершинам.
— Похоже на серебряную чашу с расплавленным золотом, — тихо произнес он. — Кажется, вот-вот чаша переполнится и зальет золотым потоком долину.
Тересса, все еще возбужденная разговором, проследила за взглядом Коннора. Она чувствовала, что выиграла этот очень важный для нее спор, хотя Коннор и словом не обмолвился в ответ на ее горячую тираду.
Тересса сбоку рассматривала лицо друга, стараясь угадать его мысли. Солнечные блики загорались в его глазах, зажигали пряди темно-рыжих волос. Странное чувство тепла, покоя и одновременной тревоги охватило Терессу.
«Неужели правда, что, борясь с Андреусом, я и сама постепенно становлюсь подобной ему?» Даже мысль об этом была оскорбительна.
Она закрыла глаза, ощущая коснувшееся век тепло солнца, и поклялась себе, что ни одного дня не пропустит, чтобы не ощутить, не увидеть хоть толику его красоты.
Ей хотелось сказать об этом Коннору, но из гордости не хотелось уступать так быстро. Она колебалась мгновение, и момент был упущен.
— Тересса, — проговорил Коннор, беря ее за руку, — не я нужен тебе, а крепкий военачальник. И ты найдешь его среди своих воинов. Но я очень нужен Тайрону и Рене. Сейчас, — добавил он, глядя ей прямо в глаза.
«Но и мне ты нужен!» И снова гордость не позволила ей произнести эти слова вслух. Еще несколько минут назад она наверняка сказала бы, но теперь что-то изменилось…
— Хорошо, — ответила она, довольная тем, что говорит абсолютно спокойно, — В добрый путь.
Коннор чуть наклонился и поцеловал ее в лоб.
— Удачи тебе. — Он быстро повернулся и исчез среди деревьев.
Тересса тихонько всхлипнула. И в этот момент в лагере заиграла труба герольда. Этот торжествующий, победный голос медного горна звоном пронзил лес. Дядя Фортиан!
Она оглянулась назад, туда, где исчез Коннор. Он покинул ее как раз в тот момент, когда был нужнее всего!
«И все же он прав, — подумала она. — Это моя битва, и если я не смогу выиграть ее, то не заслуживаю и того, чтобы править страной».
Вот почему Тересса вошла в лагерь уверенным шагом с высоко поднятой головой. Ладонь ее сжимала рукоять кинжала, И хотя на ней все еще были заляпанные грязью сапоги и поношенная туника, двигалась Тересса так, будто облачена в самый прекрасный наряд и увенчана королевской короной.
— Вот она! — закричал Омрик, носившийся вдоль палаток.
Тересса сразу заметила, как изменилось все в лагере. Ее люди терялись среди многочисленного построенного в колонны и шеренги войска. Фыркали лошади. Колыхался над сверкающими шлемами лес пик. Тут и там суетились молчаливые и расторопные слуги в шитых серебром ливреях, ставя ровные ряды палаток. Тересса увидела Ретта и двух его друзей, стоявших на посту и растерянно наблюдавших, как войска герцога Фортиана обтекали их, словно и не замечая. Да, они ясно давали понять, что юные бойцы не стоят ни малейшего внимания.
Тересса хотела было окликнуть Ретта, подбодрить его. Но как? Она поняла, что в ее отсутствие все быстро и неуловимо переменилось. Высокие и просторные палатки образовали широкий круг, в центре которого раскинулся голубой шатер герцога. Над ним вились два вымпела. Один цвета Рисмордитов, другой с гербом Мелдрита.
Возле голубого шатра толпились могучие мужи в прекрасных военных туниках и с мечами в позолоченных ножнах, полускрытых просторными плащами. При появлении Терессы между ними прошелестел, словно легкий ветерок, едва слышный шепот. Воины расступились и, кланяясь, уступили ей дорогу.
Теперь она увидела дядю, сидящего в красивом кресле перед голубым шатром. Прямо на влажной земле был расстелен большой ковер, который попирали начищенные до блеска, без единого пятнышка лаковые сапоги герцога.
Тересса, не задумываясь, ступила на ковер своими грязными сапожками.
Дядя Фортиан поднялся. Улыбка сияла на его лице. Высокий красивый мужчина, он был очень внушителен в расшитой боевой тунике.