Что за идиоткой я была: совершенно неправильно поняла его намерения.
Очевидно, что он видел во мне просто друга.
друга с достаточно хорошим вкусом, чтобы помочь выбрать подарок для его девушки.
— Гмм, — сказала я, закрывая свои глаза и стараясь скрыть своё смятение.
Я заставила их обратно открыться и посмотреть в витрину.
— Я думаю, это зависит от её вкуса.
Она носит более женственную, цветастую одежду, или она больше
мм
носит джинсы и футболки как я?
— Определенно, не цветастую, сказал он, сдерживая смех.
— Ну, думаю вот это права симпатичный, — сказала я, указывая на кожаный шнурок с единственным серебряным каплевидным кулоном на нём.
Мой голос дрогнул, когда я безуспешно попыталась проглотить комок в горле.
Винсент наклонился ближе к кулону.
— Думаю ты права.
Идеально.
— Кейт, ты гений.
Он достал ожерелье из витрины и передал его лавочнику.
— я просто подожду тебя снаружи, — сказала я и вышла, пока он шарил по карманам в поисках бумажника.
Возьми себя в руки, отругала я себя.
Всё казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой.
Он был всего лишь дружелюбным парнем.
И кто сказал, что я симпатичная.
Но кто может запросто вот так тусоваться с симпатичными девушками, покупая старинное украшение для своей девушки.
Интересно, как она выглядит.
Мои руки были сжаты в кулаки так крепко, что ногти оставили следы на ладонях.
Боль принесла облегчение.
Она немного ослабила жжение в груди.
Винсент вышел из магазина, засовывая небольшой конверт в карман джинсов, пока закрывал дверь позади себя.
Увидев моё лицо, он резко остановился.
— что случилось? — спросил он.
— Ничего, — сказала я, мотая головой.
— мне просто нужно немного воздуха.
— Нет, — настаивал он.
— Тебя что-то беспокоит.
Я решительно покачала головой.
— Ладно, Кейт, — сказал он, беря меня под руку.
— Не хочу давить, чтобы ты рассказала.
Прикосновение его руки к моей наполнило меня теплом, но я мысленно оттолкнула его.
Я так привыкла оборонятся, что это уже было на уровне рефлексов.
Мы вышли из одного двора в другой и шли молча несколько минут, пока не остановились посмотреть на витрины магазина.
— Итак, — сказала я в коне концов.
Я знала, что не должна была этого говорить, но не могла ничего с собой поделать.
— Кто твоя девушка?
— Извини? — сказал он.
— Твоя девушка.
Для которой ты купил ожерелье.
Он остановился и посмотрел на меня.
— Кейт, ожерелье для друга.
который является девушкой.
Очень хорошего друга.
в его ответе звучала неловкость.
Я на секунду задумалась, если это правда, то надо дать ему презумпцию невиновности., решила я.
Винсент изучал моё лицо.
— Ты подумала, что я попросил твоей помощи для выбора подарка моей девушке? И это тебя расстроило.
По его улыбке на губах я поняла, что он собирался сказать то, что могло бы смутить меня, и поэтому я пошла прочь.
— Подожди, Кейт! — сказал он, догоняя и хватая меня за руку.
— Извини.
Я решила изобразить беспечность.
— Ты сказал мне, что это будет не свидание, когда приглашал меня.
Почему меня должно волновать, есть ли у тебя девушка?
— Именно, — сказал он, изображая серьезный вид.
— Ага, мы с тобой просто друзья.
для дружеских прогулок.
Ни больше, ни меньше.
— Точно! — согласилась я, и сердце мое болезненно сжалось.
Он расплылся в огромной улыбке и наклонившись, поцеловал меня в щеку.
— Кейт, — прошептал он, — ты слишком доверчива.
Глава 7
У меня было ровно три секунды, чтобы насладится значением сказанных им слов, прежде, чем он приобнял крепкой рукой мои плечи и повел меня к выходу.
— Что — начала было я, но его суровое выражение лица остановило меня и я последовала его примеру — идя уверенно, но не очень быстро направляясь к двери.
Оказавшийсь на улице, он направился к метро.
— Куда мы идём? — спросила я, задыхаясь от быстрого темпа.
— Я кое-кого увидел с кем бы мне не хотелось сталкиваться.
Он незаметно достал свой сотовый и быстро набрал номер.
Не дождавшись ответа, он сбросил и набрал снова.
— Ты не хочешь мне объяснить, что происходит? — спросила я, сбитая с толку его внезапной переменой.
Принц Очарование вдруг превратился в парня Секретный Агент.
— Мы должны найти Жюля, — сказал Винсент, разговаивая скорее с собой, чем со мной.
— Его рисовальная студия прямо за углом.
Я остановилась и поскольку он не выпускал мою руку, то потянула его назад.
— От кого мы убегаем?
Винсенту потребовалось большое усилие, чтобы успокоиться.
— Кейт.
Пожалуйста, позволь мне объяснить все позже.
— Это очень важно, поэтому мы ищем одного из моих.
друзей.
Прекрасные ощущения пятиминутной давности исчезли.
Сейчас хотелось ему сказать, что дальше пусть идёт без меня.
Но вспомнив, как я проводила свои последние дни, я решила бросить осторожность (и скуку) по ветру и последовать за ним.
Он привел меня к жилому зданию, которое так и источало очарование старого Парижа, почти как церковь Святого Павла.
Мы поднялись по тесной извилистой деревянной лестнице на второй этаж
Винсент стукнул один раз в дверь прежде, чем её открыть.
Стены студии были полностью увешаны картинами, вплоть до потолка.
Картины в стиле ню висели рядом с геометрическими городскими ландшафтами.
Зрительная перегрузка цвета и формы ошеломляла так же, как сильный запах растворителя.
В дальнем углу комнаты поперёк дивана задрапированного в изумрудно зеленую портьеру лежала потрясающе красивая женщина.
Одетая в крошеный халат, который едва прикрывал её, возможно под ним она была голой.
— Привет, Винсент, — крикнула она через всю комнату низким прокуренным голосом, который не очень шел её соблазнительному образу, было бы лучше если бы он шел в паре еще с каким-нибудь.
Друг Винсента Жюль вышел из крошечной ванной, которая была сразу за диваном.
Вытирая тряпкой капающие кисти, он сказал не поднимая глаз, — Винс, чувак
я здесь только начал с Валери.
— Жан-Батист дозвонился до тебя?
— Жюль мы должны поговорить, — Винсент сказал с такой настойчивостью, что заставило Жюля вздернуть голову наверх.
Он удивленно посмотрел на меня, а потом увидев лицо Винсента, его собственное потемнело.
— Что происходит?
Винсент откашлялся и бесстрастно посмотрел на Жюля.
Он осторожно подбирал слова.
Мы с Кейт гуляли в Сент-Поль Виладж и я кое-кого там увидел.
Кодовое слово "кое-кого" что-то означало для Жюля.
его глаза сузились
— Снаружи, — сказал он, искоса на меня посмотрев, и вышел за дверь.
— Кейт, мы сейчас вернемся, — сказал Винсент.
— О, а это Валери, одна из моделей Жюля.
И представив нас таким образом, он последовал за Жюлем на лестницу, дверь за ним хлопнула.
Джентльмен, даже в критической ситуации. Я подумала, потрясающе с какой невозмутимостью он он представил меня Обнаженной девице прежде, чем оставить нас вместе наедине.
— Привет, — сказала я.
— Бонжур, скучающе ответила она.
Взяв книгу в мягкой обложке она откинулась назад, чтобы почитать.
Я задержалась у двери, разглядывая картины, пытаясь расслышать, что происходило снаружи.
Их голоса звучали приглушенно, но я смогла разобрать несколько слов.
— ничего бы не смог сделать без подкрепления, — говорил Винсент с сожалением в голосе.
— Теперь я с тобой.
Амвросий может стать третьим, — ответил Жюль.
Воцарилось молчание, а затем Винсент заговорил с кем-то по телефону.
Повесив трубку, он сказал, — Он в пути.
— Какого черта ты привел её с собой? — недоверчиво спросил Жюль.
— Я не на дежурстве двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.
Она со мной, потому что у нас было свидание.
Низкий голос Винсента легко проник сквозь тонкую деревянную дверь.
Он назвал это свиданием, я подумала об этом с таким удовольствием, какое только можно извлечь в данных обстоятельствах.
— Именно поэтому её не должно быть здесь, — продолжил Жюль.
— Ж-Б только сказал, что мы не можем приводить людей домой.
я не понимаю почему она не может прийти сюда.
Их голоса становились тише.
Я подвинулась ближе к двери, не сводя глаз с Валери, которая глянула на меня и снова вернулась к книге.
Ей очевидно было наплевать, что я подслушивала.
— Чувак.
Где бы мы подолгу не жили, там запрещены
свидания.
или что-нибудь в этом роде.
Ты знаешь правила.
В любом случае, свидание окончено!
Я представила, как повисла многозначительная тишина между двумя парнями, которые смотрели друг на друга. А когда дверь открылась и Винсент зашел, он выглядел виноватым.
— Кейт.
Извини, мне нужно кое с чем разобраться.
Я провожу тебя до метро.
Я ждала от него объяснений, но их не последовало.
— Да всё нормально, — сказала я, стараясь выглядеть, как-будто мне всё равно.
— Но не стоит беспокоиться и провожать меня до метро.
Я доберусь самостоятельно.
Прогуляюсь до рю де Розье, сделаю какие-нибудь покупки или что-нибудь вроде того.
Он казалось испытывал облегчение, как будто это был тот ответ, на который он надеялся.
— По крайней мере я спущусь с тобой.
— Нет правда, всё нормально, — сказала я, чувствуя, как закипаю внутри себя.
Что-то явно происходит, о чём я ничего не знаю.
А еще грубое требование Жюля, чтобы я ушла.
Не говоря уже о том, что Винсент трусливо сдался.
— Я настаиваю, — сказал он, открывая дверь и следом за мной вышел в коридор.
Жюль стоял скрестив руки на груди, сердито глядя на нас.
Винсент проводил меня вниз по лестнице во двор.
— Извини, — сказал он.
— Здесь кое-что происходит.
Нечто, с чем я должен разобраться.
— Ты имеешь в виду полицейские дела? — сказала я, не в силах скрыть сарказма.
— Ага, что-то вроде того, — сказал он уклончиво.
— И ты не можешь об этом говорить.
— Нет.
— Ладно.
Ну, думаю я еще увижу тебя в нашем районе.
сказала я с улыбкой, стараясь скрыть своё разочарование.
— Скоро увидимся, — сказал он и протянул свою руку за моей.
Хотя мне было с ним не очень весело, его прикосновение бросило меня в жар.
— Обещаю, — добавил он, выглядя так, как будто он хотел сказать больше.
Затем пожав мою руку, он повернулся, чтобы зайти обратно в здание.
Моё плохое настроение слегка улучшилось от его жеста и я побрала через ворота, чувствуя себя не совсем брошенной, но не очень довольной от того, как всё обернулось.
Я пошла на север, пытаясь решить посетить ли магазины на рю де Розье или прогуляться под тенистыми аркадами, которые окружают площадь семнадцатого века под названием площадь Вогезов.
Я еще даже не была на полпути квартала, когда решила, что моё сердце не причём.
Я хотела знать, что происходит с Винсентом.
Любопытство убивало меня, и если я не собираюсь получить хоть какие-нибудь ответы, то мне просто необходимо пойти домой.
Я остановилась у стойки с крепом (французский блинчик) снаружи кафе Домэ и ждала, пока продавец выкладывал тесто на горячий круговой гриль.
Я ничего не могла сделать, но как бы мне хотелось, чтобы Винсент был здесь со мной, стоял за крепом, пока я наблюдала, как люди спускаются и выходят из метро через дорогу.
Как будто вызванные моим желанием, я заметила Винсента, приближающегося ко входу вместе с Жюлем.
Они начала спускаться по лестнице.
Я подумала, что это мой шанс узнать, что происходит и что это за полицейский фарс.
Винсент говорил, что он кое о чём должен был позаботиться.
Основываясь на его поведении в Сент-Поль Виладж, было похоже, что он должен был о ком-то позаботиться.
Я хотела знать кто же это был.
Я рассудила так, что, если я продолжу видеться с Винсентом или как бы не называлось то чем мы занимаемся, я в любом случае должна быть в курсе о любой таинственной деятельности, в которую он был вовлечен.
— И вуаля, мадемуазель, — сказал продавец, протягивая мне завернутый в салфетку креп.
Я показала на мелочь, которую оставила на стойке и сказав — Мерси, — бросилась в сторону входа в метро.
После того, как я проскочила турникет, я заметила ребят, направляющихся в туннель к поезду.
Когда я добралась до подножья лестницы, то увидела, что они уже на пол пути.
Прежде, чем они смогли бы меня заметить, я проскользнула на одну из пластмассовых скамеек вдоль стены.
И тогда я увидела человека.
Всего в двух шагах от Винсента и Жюля, находился человек лет тридцати, подтянутый, в темном костюме, стоявший на краю платформы, и державший в одной руке портфель, а другую руку прижимая к опущенному лбу.
Выглядело так, как будто он плакал.
За все годы, что я ездила в парижском метро, я повидала странных вещей: бомжей мочишившихся в углах.
Безумцев кричавших о преследованиях правительством.
Шайки детей, предлагавших помочь туристам с багажом, а затем их обворовывающих.
Но я никогда не видела взрослого человека, плачущего на публике.
Из туннеля раздался свестящий порыв воздуха, который предшествует приходу поезда и мужчина поднял голову.
Спокойно, положив портфель на землю, он присел на корточки, и с помощью одной руки, чтобы удержаться на краю платформы, спрыгнул на рельсы.
— Боже мой! — я почувствовал, что слова вылетевшие из моих уст сорвались в крик, и судорожно оглянулся по сторонам, чтобы увидеть, заметил ли еще кто-нибудь.
Жуль и Винсент повернулись в мою сторону, даже не замечая человека на рельсах, хотя я неистово жестикулировала руками в его сторону.
Не говоря ни слова они кивнули друг другу, прежде, чем каждый начал быстро двигаться в противоположном направлении.
Винсент подошел ко мне и взяв меня за плечи, попытался оттащить меня от рельс.
Борясь с ним, я быстро повернула голову, чтобы увидеть, как Жюль спрыгнул с платформы на рельсы и выталкивал рыдающего человека с рельс.
Когда приближающийся поезд был в футе от него, он посмотрел на Винсента и слегка кивнув, прикоснувшись указательным пальцем ко лбу в небрежном салюте.
Звук был ужасным.
Раздался оглушительный визг тормозов, слишком поздно, чтобы избежать катастрофы, а потом громкий стук плоти и костей о металл.
Винсент фактически не позволил мне увидеть катастрофу, но момент предпоследней секунды, засел в моей голове: спокойное лицо Жюля, кивающее Винсенту, пока поезд мчался на него.
Я почувствовал как мои колени подогнулись и резко упала вперед и только руки Винсента удержали меня от падения.
Крики раздавались со всех сторон, со стороны рельс раздавался сильный мужской плач.
Я почувствовала, что меня кто-то поднял и побежал.
А потом стало тихо и темно, как в гробу.
Глава 8
Я очнулась от запаха крепкого кофе и подняла голову с колен.
Я была на улице, сидя на тротуаре, прислонившись спиной к стене здания.
Винсент присел передо мной, держа чашку эспрессо в нескольких дюймах от моего лица, размахивая им как нашатырём.
— Винсент, — сказала я не задумываясь.
Я произнесла его имя так естественно, как будто говорила его всю жизнь.
— Итак ты следила за мной, — сказал он мрачно.
Голова закружилась, и в затылке появилась пульсирующая боль.