Мой дом превратился в крепость, где меня охраняли твои приближенные. Я готова была пойти на все, лишь бы освободить своих девочек. Отдать свою жизнь, чтобы избавить мир от твоего существования. Я не могла находиться рядом с тобой. Твое присутствие душило меня. Забирало последние крохи воздуха и силы. Твой огонь сжигал меня заживо, даже не прикасаясь к моему телу. Только поэтому ты не трогал меня. Ты не желал моей смерти, ты откуда-то знал о том, что если умру я — умрешь и ты.
Я была богиней для людей. Той далекой сияющей звездой, что появляется с приходом ночи на небе. Но разве может богиня быть слабой?
Вера людей — вот что придавало мне силы весь тот год. Их надежды и молитвы. И мои девочки.
До того злополучного дня…
Я не замечала, не хотела замечать, что сестры полюбили тебя. Исступленно, всепоглощающе и безрассудно. Пока я искала пути отступления, пока пыталась вырваться из заточения, они искали способы соблазнения. И однажды я стала молчаливым свидетелем.
Я искала девочек, когда проснулась и не обнаружила их в комнатах. Что вело меня в ту часть дома, где обосновался ты и три твоих верных пса? Я не знаю. Но то, что предстало моему взору, — убило на месте. Из моего тела вырвали сердце и душу.
В гостиной у камина сидел один из взращенных тобой юнцов. Тельман, так звали его. Голубоглазый, светловолосый, худощавый и высокий. Я чувствовала в нем тепло, Эльхор, ты не смог до конца убить в нем добро.
А из спальни доносился смех Наяны, который тут же подхватили сестры. Твои короткие приказы, смысл которых не долетал до моего сознания. Я понимала лишь одно, ты играешь. Светловолосый парнишка резко встал, шагнул мне наперерез и приложил палец к губам, а сам глазами указал на выход. Он просил тишины и выгонял меня.
— Мой господин, позвольте нам… — умоляющие нотки в голосе Саяны насторожили меня. И я шагнула вперед.
И зачем Тельман пропустил меня в твои покои? Зачем он дал мне увидеть то, что послужило смертью для моих девочек?
Никогда — ни тогда, ни сейчас — я не обвиняла их.
Они просили тебя о ночи любви, а ты играл с ними, как дрессировщик с тигром. Обнаженные, они ползали у твоих ног, а ты лишь кривился и требовал рассказать обо мне.
Сдерживая рыдания, я бежала к себе. Я не хотела, чтобы сестры догадались о том, что я знаю — они шпионят для него. Что их любовь к нему намного сильнее, чем ко мне. Предательство. Я впервые столкнулась с ним. Меня трясло всю ночь и утро. Сутки я бродила по дому как в тумане. И стала видеть то, что раньше не желала замечать. Мои девочки натянуто смеялись. В их голосах сквозила фальшь. А взгляды, если бы могли — испепелили бы меня.
Они настолько любили тебя, что эта любовь причиняла им боль. Они сгорали изнутри. Изнывали от желания. Лишь бы ты прикоснулся. Лишь бы подарил хоть один взгляд, которым ты щедро одаривал меня.
Они решились на то, что стало их роковой ошибкой.
Я не противилась. Мои силы давно покинули меня. Я сдалась. Предала верящих в меня людей. Наяна дрожащей рукой нанесла удар. Ее пальцы безвольно соскользнули с рукоятки, оставляя заточенный нож в моей груди.
Все трое были здесь. Они смотрели на меня расширившимися от ужаса зрачками. Сами не понимая, что натворили.
Первой ко мне кинулась Таяна и попыталась выдернуть нож. Саяна зажимала рукой рану, а Наяна опустилась на колени. Безумными глазами она таращилась на свои руки.
Словно ветер ты обрушился на наши головы. Мутным от слез взглядом я смотрела на то, как твоя кара настигает сестер. И не могла пошевелиться. Застыло время. Оно проходило сквозь меня. Кровь капала, нож все так же торчал, а я не умирала…
Что сделал ты с ними! Во что превратил моих очаровательных девочек! Глупых, безрассудных и раскаявшихся?
Длинные спиралевидные хвосты появились там, где раньше были изящные ножки. Их лица стали уродливыми масками, где вместо алых девичьих губ ощерились пасти с мелкими острыми зубами.
Морские чудовища — обольщающие горгоны. Так ты назвал их и приказал охранять остров. Наяна, Саяна и Таяна — вечные рабыни твоего проклятия.
Я знала, что твоя сила колоссальна и непостижима. Но не могла предполагать, что настолько. Ты лишил меня последней опоры. Конечно, разве виновен ты, что вселил в них чувство любви? Ты наказал их. Раскрыл мне глаза на тех, кого я звала своей семьей. Ты хотел, чтобы я сдалась на твою милость.
И возможно, так и случилось бы. Ты показал мне, что я не умру. Ни тебя, ни меня нельзя убить. Но быть с тобой — хуже смерти.
У меня был Тельман, голубоглазый паренек, чья улыбка, дарила надежду и вселяла в меня веру в лучшее. Знал ли ты, что он полюбил меня? Знал ли, что каждый раз, когда ты покидал остров, он занимался со мной магией? Делился своим дыханием, чтобы я смогла приручить огонь.
Вдох за вдохом, искра за искрой…
Он дал мне то, что я не могла получить самостоятельно. И открыл нечто новое для моего сердца. Любовь к мужчине.
Как миллионы ярких огней засверкала она в моей душе, исцеляя старые раны, леча искалеченное болью сознание. С каждым днем вселяя в меня уверенность — завтра мы сумеем вырваться отсюда.
И сумели. Тельман. Любимый. Несколько лет мы прятались с тобой. Прятались, как тараканы по щелям, когда зажигались свечи в доме.
Мы любили друг друга и наслаждались каждым прожитым днем. Ты носил меня на руках, будил нежными поцелуями и шептал слова, от которых кружилась голова. Я впервые почувствовала себя женщиной. Обычной. Простой женщиной, которой подвластна магия любви.
Но ведь всему приходит конец? Наша сказка закончилась слишком быстро.
Он нашел нас. Эльхор никогда не умел проигрывать. А сдаваться не желала ни я, ни Тельман. Мы дрались за свою свободу и любовь как цепные псы. Я неумело выпускала огонь, который жалил Эльхора. Я не верила своим глазам. Мой огонь, мое пламя — причиняло ему боль.
Эльхор, как же мало я знала о тебе. Мои воспоминания о нас вернутся слишком поздно. А тогда… на моих глазах отец ребенка, которого я носила под сердцем, превращался в монстра.
Голубые глаза, что всегда лучились теплотой и любовью стали красными. Лицо искривил оскал ужасной морды, а туловище стало звериным. На голове появились огромные закрученные рога. А руки, твои руки, что так нежно и крепко обнимали меня, стали мохнатыми лапами с когтями. Демон. Вот кем стал ты. Тельман. Мой милый Тельман. Если бы не существовало меня. Если бы не я, тебя бы никогда не постигла эта участь. И этот мир не увидел бы твою дочь…
— Асгар! — Я рывком подскочила на кровати. Ребра тут же отозвались острой болью, а бок нещадно защипало. Но я не обращала на это внимания.
— Асгар! — звала я так исступленно, что на крик примчалась Софи.
— Деточка, — женщина прижала меня к груди и пыталась уложить обратно на подушки.
— Асгар, Асгар… — шептала я, не переставая, но вырваться не пыталась.
Перед моими глазами два лица. И это видение сводит с ума.
— Тише, ласточка, тебе приснился кошмар. — Софи удалось уложить меня, она нежно гладила мои волосы обветренной рукой. — Тише деточка, я рядом. Я буду с тобой. Спи.
Меня уносило из реальности, а перед глазами стояло изображение нечастного мужчины. Мой Асгар, высший демон, Хранитель общежития Факультета Стражей — это Тельман, голубоглазый паренек, которого полюбила Богиня Сияющая.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Хотелось прикасаться к ней. Хотелось, чтобы она гладила и обнимала меня, что, впрочем, она и так с удовольствием делала. А когда она увидела моего стражх… Наверно, именно тогда, я впервые подумала о ней как о маме.
Помню в мельчайших подробностях тот день, словно он был вчера. Прошло две недели поле того, как я пришла в деревню. За это время Софи полностью излечила меня, и я начала бегать в лес к дракону.
Естественно, мои отлучки не прошли незамеченными. Во-первых, внимание молодых людей, которые сначала не приставали со своими предложениями прогуляться под луной, а лишь провожали меня взглядами, переросло в настоящее паломничество. Они поджидали меня за утлом дома и провожали до ворот деревни. Особо ретивые пытались и в лес со мной пойти. Однако дракон был весьма убедителен и после двух несчастных, которых он напугал до икоты и воплей, мне больше не пытались составить компанию.
Что примечательно, никто в деревне не поверил их россказням о том, что объявился дракон.
Именно в то утро я увидела в действии метлу Софии. Размахивая ею над головой как шашкой, она разогнала всех ротозеев, желающих проводить меня до ворот и наперебой расхваливавших себя. Я стояла, раскрыв рот, и смотрела на это действо, не в силах понять, то ли я сплю, то ли нет. Маленькая старушка в смешном платочке и с метлой на длинной палке расшугала здоровенных парней, наподдав им палкой и по ребрам, и по ягодицам. Метла, я вам скажу, — мощное оружие.
— И не приходите лечиться, — припечатала Софи, когда последний поверженный покидал территорию. — Выросли женихаться, учитесь и раны зализывать.
Женщина облокотилась на метлу и посмотрела на меня.
— Деточка, что там у тебя за зверушка в лесу? — она вздохнула. — Давно бы принесла, чай, не драконище какой… Первая практика у магис с маленькими зверьками.
— У магис тоже есть стражи? — Не знаю, как так получилось, но об академии мы практически не разговаривали.
Софи не спрашивала меня об учебе, а я и не торопилась рассказывать. Да и не до того было. Мы находили множество иных интересных тем. А уж как она про любовь рассказывала!
Она не ответила на мой вопрос и прищурилась так нехорошо, что мне не по себе стало.
— А ну веди меня, деточка, к другу своему.
Шли мы в полном молчании. Все жители, встречающиеся нам на пути, здоровались с госпожой Софи и желали ей доброго дня. Отвечала она каждому, но не останавливалась.
К опушке я подходила с опаской, уж больно мне грозный вид Софи не понравился. Дракон уже ждал меня. На наше появление он отреагировал спокойно, лишь глаза сузил.
— Значит, все-таки страж, — протянула госпожа Софи, и в дело пошла метелка. — Так это ты, паразит, все силы вытянул из моей деточки! А я понять не могу, аура разорвана, потоки энергии распыляются так, что и не закрыть. Я тебе сейчас покажу, как над ребенком издеваться. А ну стой, я кому сказала!
Время для меня остановилось. Я шокированно смотрела на то, как щупленькая старушка гоняет по опушке дракона и награждает того тумаками.
— Ишь, чего удумал, паразит чешуйчатый, девочку извести. Стражем он ее выбрал, а о ней подумал? Да ни один взрослый мужчина после полной привязки в сознании не останется, а ты… деточку мою! Ух, я тебе! — Софи выдохлась и теперь сидела на лапе дракона, которую тот любезно подставил. — Тебе лет-то сколько уже, пора бы свою семью заводить, детишек..
Дракон как-то утробно курлыкнул, и она осеклась. Моментально спрыгнула с его лапы и повернулась к его морде лицом.
— Да что ж ты старую слушаешь? Наговорила сдуру, будет тебе, взлетай, Кошенька, на моем дворе тебе места хватит, а я вкусненьким угощу.
Она говорила что-то еще, но ее слова не долетали до меня. Я смотрела на своего стража, который понурив голову, что-то курлыкал. По всем моим внутренним ощущениям, дракон плакал.
— Хейли, деточка, иди домой, мы с кошенькой скоро будем, — она так забавно сократила его с дракошы на кошеньку, что я не смогла сдержать улыбки, развернулась и пошла прочь.
К слову, когда я вернулась в деревню, на улицах было пустынно. Весь народ собрался у ее дома. И посмотреть было на что.
Мой страж медленно прохаживался по заднему двору, а с ним рядом семенила госпожа Софи. Они явно сюда прилетели, а не пришли. Удивительно, дракон пустил ее на свою спину!
Так он тоже перешел на попечение госпожи Софи. У нас были потрясающие вечера на заднем дворе. Мы разжигали костер, уютно устраивались под боком стража, а старушка рассказывала нам свои истории. Как жаль, что я должна уйти. Будь моя воля, я бы всю практику провела в этой деревне.
— Не плачь, кому говорю. — Софи пыталась быть грозной, а сама нет-нет, да утирала слезы со своих щек. — Ты же Страж Огня! Негоже воину плакать!
Я улыбнулась ее словам и лишь крепче обняла добрую женщину. Софи проводила меня до самых ворот деревни. Дракон улетел еще утром и терпеливо ждал, пока мы с тетушкой Софи напрощаемся, зависнув в воздухе.
А я стояла, прижавшись к ней, и думала о том, что впервые за столь долгое время, один человек сумел заменить мне всех. Я даже не ходила в гости, хоть нас и зазывали соседи. И кузнец праздновал рождение сына, у чьей жены принимала роды Софи. А я все равно отказывалась идти, желая как можно больше времени провести рядом с боевой старушкой. Она, кстати, тоже не была в восторге от шумных посиделок и не ходила на праздники. Ей и без того гостей хватало. Все жители деревни лечились у нее. И мне несколько раз доводилось помогать ей в этом. Так я узнала от нее, что травка, которую нашел для меня дракон, появляется с последним месяцем весны и растет все лето. А на мой вопрос, откуда же он тогда ее взял, женщина ласково улыбнулась и пояснила, что он ее выкопал. Почуял под прошлогодней листвой и выкопал не успевшую завянуть травку, которая замерзла от раннего холода.
— Будет тебе, иди деточка, Кошенька заждался, — Софи мягко отстранилась. — И помни, я жду тебя.
— Спасибо, мы обязательно придем, — я расцеловала добрую женщину в обе щеки.
Чтобы не видеть ее слез и еще больше не топтаться на месте, я побежала вперед, смахивая слезы с глаз. И бывает ведь так? Словно родную приняла. А ведь у нее нет ни мужа, ни детей. Всю свою любовь Софи отдает тем, кто приходит к ней лечиться и соседским детишкам. Как-то я спросила у нее, почему она одна. Мне и в голову не могло прийти, что у нее никогда не было семьи. Думала, может, дети и внуки уехали в столицу или другое королевство. Но правда оказалась иной.
«Любовь, девочка моя, это не столько светлое чувство, сколько самое невообразимое путешествие. Да, да, ласточка моя, именно путешествие. Ты никогда не предугадаешь, что ждет тебя за очередным поворотом. И даже собственное сердце тебе не помощник. Сначала оно трепещет и сладко сжимается в твоей груди, а в следующий момент замирает. Любить и быть любимым — самая заветная мечта любого человека. И в особенности оборотня. — Тут Софи немного помолчала и подкинула дров в костер. — У нас все решает кровь и луна. И пара дается одна на всю жизнь. В юности мы зачитываемся сказками о принцах на белом коне, о любви с первого взгляда и о том, насколько прекрасно обрести рядом мужчину, который понимал бы тебя с полуслова. И мы совершенно не готовы столкнуться с реальностью. А она порой бывает слишком жестока. Я стала луной для альфы из клана „Черных Когтей“. Клана, который вырезал наш город, а меня, еще сопливую девчонку не тронули из-за проснувшихся инстинктов вожака. Мы ненавидели друг друга. Он ломал себя, пытаясь противиться своему зову, а я сгорала от нахлынувших ненужных чувств и искала способы, как убить его. Месть для оборотней священна, Хейли. Моя пара убила всю мою родню. Я должна была отомстить. И отомстила. Я говорила про пару, что она одна на всю жизнь, но не всем везет ее встретить, а некоторые уже создают семьи и вдруг встречают того, от кого бурлит кровь и напрочь отказывает мозг. Просыпается зверь. Альфа клана „Черных когтей“ был моей парой, именно такой, от которой кружится голова и подкашиваются колени. Умер он, а вместе с ним и умерла женщина внутри меня. Я стала бесплодной, исчезли регулы, да и мужчины меня не интересовали. Я рада, Хейли, что ты человек и сможешь выбрать того, с кем будет хорошо твоему сердцу и спокойно твоему разуму. И запомни, моя девочка, любить — не стыдно и не страшно. Страшно не любить».