Кладет гитару и спрыгивает со сцены. Какие-то ребята со скрипками появляются сзади и начинают играть. Затягивают мелодию у моего уха, точно это для меня. Что ещё задумал Джэксон?
Самоуверенно шагает ко мне, я бы после такого сгорала от смущения, но это не про него. Молча берет меня за руку и поднимает. Кладет руку на талию, другую сжимает в ладони. Кружит в медленном танце, крепко прижимая к себе. Я молчу, и он молчит. Мне неловко, а у него, наверно, с души камень сошел.
Прижимаюсь к его груди и музыка действует на меня, как успокоительное. Хорошо в его объятьях, но как в дружеских. Как бы хотелось быть его другом, хорошим другом, в котором он не разочаруется. После этой песни сомневаюсь, что мы сможем общаться дальше. Его признание разрушило нашу дружбу, так же, как тогда, месяц назад, потребовав от него большего, я осталась ни с чем.
— Можем и в клуб пойти, — шепнул на ухо. — Ночь только началась, — горячее дыхание.
— Уже ночь? — не заметила, как время прошло. — Хватит с меня гулянок, домой хочу, — обнимаю и не поднимаю головы.
— Поужинаем, потом отвезу тебя домой, — расцепляет объятья.
— Сил нет, — усаживает меня обратно.
— Это потому, что ты сегодня ещё ничего не ела, — садиться напротив.
На столе уже блюда, шампанское в ведерке со льдом. После нашей стычки, боюсь лишний раз взглянуть в его сторону.
— Ела, — начинаю прокручивать весь день в голове. А он прав, я даже не позавтракала!
— И всё же, это стоит попробовать, — кивает в сторону моей тарелки.
Ничего не отвечаю, молча берусь за вилку — пробовать так пробовать! Мясо тает во рту, такое мягкое и сочное. Не зря Джэксон не дает мне рот открыть, когда нужно что-то заказывать. Наверно, потому что хорошо знает меня, мои привычки, и берет всегда самое лучшее — ни разу не ошибся в выборе.
Подошла девушка и открыла шампанское.
— Не нужно, — заслонила ладонью пустой бокал. — Спасибо.
— Оставьте, — Джэксон кивнул ей. — Все ещё дуешься? — отложил приборы в сторону.
— Нет, — мотнула головой, — Правда не хочу.
— Как скажешь, — пожал плечами и отвел взгляд в сторону.
— Поедем? — тихо шепнула.
Не могу больше смотреть ему в глаза. Чувствую себя виноватой, хотя, как он сам любит выражаться: — «Повода я не давала!»
Обессилившая от моральных терзаний, я всю дорогу пыталась уснуть, хоть и ехать было не так далеко. Играла тихо медленная музыка, я упорно не открывала глаза от окна. Что-то непонятное бредилось в голове, не давало хорошо осмыслить все происходящее.
— Эмили, малыш, — что-то щекочет по шеи, — просыпайся, приехали, — носом трется у моего уха.
Не хочу открывать глаза, хотя знаю, что это Джэксон. Его прикосновения, горячее дыхание, все намекают на поцелуй, как только открою глаза.
— Артистка, — усмехается нервно. — Ты же не спишь, — нежно укусил за мочку.
Резко открываю глаза, понимаю, что это тоже не поможет. Открываю дверь и, отталкивая его от себя, выхожу из машины. Быстрыми шагами иду по аллейке к дому, все внутри передергивает.
— Эмили, стой! — слышу, как хлопает дверь машины.
— Джэксон, стоп! Не подходи ко мне! — поворачиваюсь.
Смотрю на него, он впервые растерян. Не могу спокойно перевести дыхание, не знаю, что меня так злит? Его ласки без надобности или то, что мне нравится это? Мне нравиться его запах, его внешность. Я упивалась его пением — признанием, хоть и пыталась противоречить инстинкту.
Джэксона воспринимаю, как успокоение после Робэрто. Пользуюсь методом Катрины: «Чтобы легко забыть одного, заведи себе другого!» Но я не хочу забывать Робэрто! То, что я чувствовала той ночью в лесу, преследует меня, преследуют чувства, ощущения. Хочу снова смотреть в его глаза и восхищаться ими, но смотрю в глаза Джэксона и также восхищаюсь их красотой. Может, это потому, что он тоже оборотень?
— Эмили, ты всё не так поняла! — уже стоит возле меня.
— Потом снова скажешь, что ты ничего не обещал и повода не давал?! — смотрю и думаю, а как это все понять?
— Нет, — усмехается. — Я…
— Ты бросил меня месяц назад! — перебиваю. — Я к тебе тянулась, Джэксон, а ты холодно распрощался со мной! Думаешь, так просто можно пропасть и вернуться обратно, когда тебе вздумается?! Пусть лучше останется как прежде, мистер Ливертон, вы мой врач, а я ваша…
— Эмили, я не могу без тебя, — тянет меня к себе. — Ты мне нужна…
— Ты мне тоже был нужен! — ударяю в грудь, уже зажатая в его объятьях. — Но ты…
— Я должен был тебя отпустить, мне казалось, что ты моя привычка. Я целый год был рядом, и не понимал до конца тебя…
— Привычка? — слезы текут, не могу контролировать себя. — Зачем ты вернулся? — утыкаюсь в его грудь. — Зачем ты вообще ушел?! — мелькает образ голубых глаз передо мной. Если бы Джэксон не ушел, то я бы не встретила Робэрто снова, не было бы той ночи в лесу и не было так больно! — Уходи! — отталкиваю его от себя.
— Нет, малыш, — цепляется за мою руку. — Я больше никуда не денусь! Буду всегда рядом! Я клянусь тебе, чтобы не произошло, я не оставлю тебя никогда! Пока бьется мое сердце, я буду рядом!
— Хватит, — шагаю назад к двери дома. — Я устала, ничего не хочу слышать! Тем более пустые клятвы…
В одно мгновение его губы накрывают мои, хотя стоял он в пяти шагах от меня. Жадно, до боли целует, нагло шаря своим языком у меня во рту. Прижимает к себе, что воздуху не протиснуться.
— Ты права, — в миллиметре наши лица. — Мне не нужно было уходить!
— Тебе не нужно было возвращаться, — тихо шепнула. — Ты разбил то, на что я надеялась! И не смей меня больше целовать! — оттолкнула его от себя.
— Я не хотел разбивать тебе сердце, малыш, — больше не решается ко мне прикоснуться. — Прости…
— Не добивай его, оно и так еле бьется, — такое ощущение, что сейчас задохнусь, катастрофически не хватает воздуха.
— Эмили… — подавленный голос.
— В нем нет больше места для тебя, — быстрыми шагами побежала к двери. — Прощай, Джэксон! — захлопнула дверь за собой.
========== Да чтоб мне сдохнуть! ==========
POV Эмили
Стою за дверью, не могу прийти в себя после произошедшего. Мне кажется, что слышу его дыхание за закрытой дверью. Как бы мне хотелось его утешить, успокоить и объяснить всё. Вот только боюсь, что он меня не поймет, сделаю только хуже.
Слезы текут рекой, зажимаю рот ладонью, всхлипывая, тихо перевожу дыхание. Всё испортил своим признанием — не хочу терять Джэксона, не хочу терять друга. А ведь я ему так и не сказала спасибо за то, что освободил раньше положенного времени, за то, что спас меня тогда в больнице. Что бы со мной сейчас было, не окажись он тогда рядом?!
В доме темно, сколько же время? Неужели все спят? Интересно, тётя Гвэн уехала или дрыхнет в комнате для гостей? Не хотела бы ей попасться на глаза с утречка. Начнет опять свои нотации о чести и праведности. Черт ее дёрнул в гости припереться!
Устало иду в комнату, звук отъезжающей машины так и не слышно. Хоть бы он перенес не так болезненно, как я переживаю разлуку с Робэрто. Скидываю платье и зарываюсь в одеяло, голова тонет в перине, словно тону в пучине. Заглушается окружающий мир — голос Джэксона звучит в заложенных ушах. Закрываю глаза, его образ — растерянные карие глаза и нахмуренные черные, широкие брови.
— Как же мне жаль, что всё так вышло…
***
Так сладко спится, но какие-то звуки в комнате мешают. Переворачиваюсь к стене, не открывая глаз, наверно, мама ходит по комнате.
— Уже не спишь! — ну вот что ей с утра нужно?
— Мам! — кричу в подушку. — Ты мне мешаешь! Никакой личной жизни!
— Чего ты там распищалась? — плюхается на край кровати. — Глянь! — дергает меня за плечо.
— Чего там? — лениво переворачиваюсь. — Ого, от кого это?
Мама открывает черный, замшевый футляр — золотая цепочка с подвеской в виде ключика. Тру глаза, пытаясь хорошо рассмотреть изделие. Сажусь удобнее, вытаскиваю и начинаю крутить в руке. Ажурный ключик из желтого золота с вставкой из…
— Как ты думаешь, что за камень? — прозрачный, сверкающий.
— Думаю, бриллиант!
— С чего вдруг такая уверенность? — перевожу на нее взгляд.
— Я, конечно, не эксперт, но для простого камня у него граней слишком много. И вообще, не думаю, что такую вещь дарили бы простую.
— Какую - такую? — ни малейшего понятия, о чем она?
— Это своего рода романтический символом, который используется в качестве признания в любви — и даже как замена помолвочному кольцу! — закатывает глаза, а я боюсь представить, от кого это?
— И откуда такие сведения?
— Пока ты спала, я в интернете прочитала! — ну кто бы сомневался!
— Класс! Ты хочешь сказать, что это — предложение руки и сердца?
— Не хочу сказать, а уже сказала!
— Да нет, мне кажется… — слова путаются среди молниеносных мыслей.
— Что бы тебе не казалось, но Джэксон, видимо, настроен серьезно, — берет ключик из руки и начинает вертеть.
— Так это от Джэксона?
— Какой бы противной Гвэн не была, но то, что он слишком взрослый для тебя…
— Мам! Мы не встречаемся! Да наши отношения и дружбой-то не назовешь! — начинаю отпираться, запинаясь.
— То, что вчера было у дома — это точно трудно назвать дружбой! — выпучила на меня глаза.
— Ммм… — она всё видела?
— Я про поцелуй…
— Ты подглядывала за нами?! — не могу поверить, что моя мама следит за мной.
— Не подглядывала, а смотрела в окно. Имею на это полное право в собственном доме!
— А папа?
— Они выпили с Гвэн, и он спал, как убитый.
— Ну хоть он ничего не видел, — чувствую, как щеки заливаются краской от неловкости.
— Эмили, пойми, — тихо начала мама. — Джэксон симпатичный, очень приятный и воспитанный мужчина. Внимание неплохо уделяет, — показывает на подарок. — Но он вырос из того возраста, когда можно подурачиться, сходить на какую-то подростковую вечеринку, хоть и говорят, что мужчины, как дети. С ним ты потеряешь свое юношество, так как он из своего уже вырос. То, как он сдержано повел себя с Гвэн, как был обходителен со мной и вежлив с твоим отцом, о многом говорит.
— Мам! Хватит! — возмущенно соскакиваю с кровати. — Я не собираюсь за него замуж!
— А просто гулять с таким ни к чему хорошему не приведет!
— Мы друзья! Не больше…
— Зато сморит на тебя, как волк на овечку, — прошипела сквозь зубы.
— Мне плевать, как он смотрит!
— Тогда верни ему обратно! — сует в руки украшение. — Повезло, что папа не нашел это! — встает с кровати.
— Не нашел где?
— В букете с розами, — недовольно посмотрела на меня, — И вот это ещё было! — вытаскивает из кармана открытку и кидает на кровать.
«Когда-нибудь мы откроем дверь своей мечты и окажемся в сказке!»
— Ясно, — глазами пробегаю по словам. — И это читала? — возмущенно смотрю.
— Цветы были даренные мне, а открытка не запечатана! — хлопнула дверью. — Уже звонил два раза! — голос с лестницы.
Сажусь медленно и перечитываю, холодком отдает по телу и болью в душе. Чувствую себя такой сволочью. Но что можно поделать, если это не взаимно?
— Неисправимый романтик, — кладу ключик в футляр и убираю в тумбу.
Будет неправильно надеть это. Если мама права, то Джэксон может неверно расценить мои действия. Вещь, конечно, безумно красивая и, наверно, дорогая. Как подвернется момент, нужно будет вернуть!
***
Идут дни, медленно и нудно. Тетя Гвэн гостит уже целую неделю и выносит мозг всем по очереди. Папа уже и сам не рад своей любимой сестренке. Намекал несколько раз, что ей пора и честь знать, но та делает вид, что не понимает, и продолжает свои умные воспитательные работы.
Сижу затворником дома, нос не высовываю даже в окно. Слезы уже давно закончились, я просто бьюсь в сухой истерике.Мысли о Робэрто все еще терзают. Что только в голову не приходило, вплоть до «Заболел и умер»! Надеюсь, что это всего лишь дурная фантазия!
Катрина вся в учебе, ей не до меня. Джэксон упорно звонит каждый день. Поначалу я не поднимала телефон, но потом нарвалась на отца и не хотела выставлять Джэксона в дурном свете. Началось с простых “Как дела?” и пошло-поехало. Ночами напролет болтаем ни о чем. Выходить к нему не решаюсь, будет неловко смотреть в его глаза. Да и к чему встречи, в которых ложные надежды?
Через пару недель вызвали в школу. Сдала экзамен с прошлогодниками, чувствовала себя хуже не придумаешь — глупо, тупо. Как же неприятно не вписываться в колею жизни. Весь наш класс уже давно в колледже, а я среди балбесов сдаю тест, который даже неуч сдаст на отлично!
Как бы то ни было, я через это перешагнула! Документы отправлены в колледж, остается ждать собеседования. Каждые полчаса проверяю электронную почту, словно одержимая, поднимаю телефон с первого гудка, боюсь пропустить звонок из приемной комиссии, на что Джэксон рассмеялся:
— Хоть теперь-то не нужно слушать длинные гудки!
— Я занята! Давай потом поболтаем! — услышав его голос, тут же бросаю трубку.
— Эмили, хватит караулить телефон! Лучше посмотри, кто там стучит? — орет мама с кухни.
— Иду, — кладу телефон и открываю дверь.
— Эмили Браун? — пожилой мужчина в форме почтальона.
— Ага, — киваю, придерживая дверь.
— Получите и распишитесь, — протягивает мне желтый конверт с логотипом колледжа.
Быстро беру ручку и расписываюсь, сгораю с нетерпения, что же в конверте? Одно ясно, что это то, что я так долго жду! Но что там? Как порадовать, так и расстроить может!
— Доброго дня, мисс Браун, — мужчина мило улыбнулся и ушел.
— И Вам, — захлопываю дверь и начинаю вскрывать конверт.
… абитуриенту — Эмили Браун, нужно будет подойти и подтвердить свое обучение до 25 августа нынешнего года!
— Мам! А какое сегодня число?! — с утра, когда пробегала глазами по календарю, кажется, было двадцать пятое. Тревожный холодок в душе.
— Двадцать пятое августа! А что? — выходит из кухни.
— Письмо пришло поздно! — бросаю на диван и бегу наверх одеваться. — Мне почему-то казалось, что они должны были позвонить! Ну, или по электронной почте прислать!
— Да что случилось?!
— Почитай письмо с колледжа! — не оборачиваюсь.
Вбегаю в комнату, смотрю на все растерянно. Вот что за черная полоса-то такая? Ещё не хватало прошляпить колледж и в этом году! Точно с ума сойду в этом дурдоме!
На часах полдень! Должна успеть! Быстро натягиваю джинсы, первую попавшую майку, конверсы, хватаю рюкзак и бегу вниз. Спотыкаясь, прыгаю через ступеньку.
— Тише, убьешься! — мама смотрит, выпучив глаза. — Да успеешь! Ты ниже читала? Они принимают до трех!
— Где? — глаза быстро бегут по строчкам. — В любом случае идти нужно сейчас! Автобус будет плестись целых два часа!
— И не волнуйся! Не будет никого собеседования!
— Как?
— Это всего лишь подтверждение, что ты не передумала учиться в колледже!
— Ещё лучше! — довольно улыбаюсь.
Камень с души, каждый день сочиняла правдивую речь, почему я пропустила год? Не нужно будет вилять в ответах на глупые вопросы.
— Пока, мам! — выхожу из дома.
Хоть времени было ещё много, но всё же тревожило, что важное осталось на последний день. Всю дорогу не могу сидеть спокойно — духота, изнемогаю, никак не дождусь остановки!
— А что, кондиционер не работает? — не выдержала одна пожилая женщина. — Ну хотя бы люк откройте, раз окна замурованные!
— Бабуля, ты не в лимузине едешь, чтоб открытым люком наслаждаться! — недовольно рявкнул кондуктор в ее сторону.
— Ты это кого бабулей назвал, хамло?! — ну все, начался сыр-бор в автобусе! — Я тебе сейчас устрою такую бабулю… — хоть уши затыкай!
Теперь понимаю, почему студентам предлагают общежитие, чтоб не толкаться и не встревать во всякие похожие ситуации. Чтоб думали об учебе, а не о житейских проблемах, и чтоб всякие возмущенные бабки не портили настроение.
Наконец, остановка, прут чуть ли не по головам. Столько ждали, неужели ещё какие-то пять минут не вытерпят? Вроде цивилизованные люди, и где воспитание?