Первые месяцы Катя видела её мужа редко, так как он приезжал с работы поздно, а рабочий день Кати заканчивался в 7 часов. Впервые увидев Катю, он лишь на минуту остановился рядом с ней, потрепал её по щеке, сказав: «Какая милашка!», и прошел в свой кабинет, продолжая прерванный телефонный разговор.
Кате он сразу понравился. Хотя у него были все внешние атрибуты «нового русского» — типичная прическа от дорогого парикмахера, дорогие костюмы, длинное темное пальто с белым кашне, дорогая машина, — но от него веяло силой и уверенностью в себе. Он не был развязным, упивающимся своим богатством, ограниченным человеком. Вся его жизнь была в работе, по словам Кати, он был, как танк, который целеустремленно шел вперед, не обращая внимания на препятствия. Катя слышала обрывки его разговоров по телефону и поняла, что он решает какие-то важные дела. Работал он с утра и до поздней ночи, не расставался с мобильным телефоном даже дома, все время вел какие-то деловые переговоры.
При встрече с Катей он шутливо бросал одну-две фразы и проходил к себе. Даже дома Катя не видела его в неряшливой одежде, в её присутствии он оставался в костюме, а когда снимал пиджак, спрашивал разрешения у Кати.
Он был первым мужчиной, который произвел на Катю такое сильное впечатление. Даже его уверенный тон ей очень нравился, нравились его манеры, его одеколон, его внешность и элегантность. К тому же других мужчин в её жизни не было, она была ещё девственницей, мечтающей о любви.
В их семье атмосфера была совсем иная. Отец Кати — слабохарактерный, подчиняемый человек, мать — болезненная, плаксивая женщина. Они все время обсуждали какие-то склоки на кафедре и жаловались друг другу на козни коллег. А в новых условиях оба растерялись и постоянно сетовали на трудности. Заработки Кати очень им помогли, так как зарплату оба получали нерегулярно, а иногда не получали месяцами.
Когда Катя поняла, что влюбилась, она стала по собственной инициативе задерживаться допоздна, чтобы дождаться прихода Виталия — так звали её хозяина. Его жена была этому рада, и если Катя соглашалась остаться с ребенком, сама стала уходить по вечерам якобы к приятельнице. Позже по её телефонным разговорам Катя поняла, что у неё есть любовник. Но такое положение вещей всех устраивало. Кате стали больше платить, и она имела возможность чаще видеть Виталия. На отсутствие жены он не обращал внимания, и как-то сказал Кате, что когда её нет, всем только спокойнее, а сын гораздо лучше ведет себя с Катей, чем со своей матерью.
С женой он почти не разговаривал. Иногда Катя слышала её раздраженный голос, она что-то требовала от мужа, но он голоса никогда не повышал. Сына он очень любил, и если был свободен, заходил к нему в комнату и играл с ним, устраивая шутливую борьбу. Сын его обожал, а мать и в глаза, и за глаза называл «дурой».
Вначале Виталий обращался к Кате на «вы», спросил её имя и отчество, и шутливо называл её «Екатериной Константиновной», как он говорил, «в воспитательных целях», поскольку она наставница его сына. Она тоже называла его по имени и отчеству и на «вы». Но позже он сказал Кате, что она уже почти член семьи, и они оба перешли на «ты». Но его жену Катя по-прежнему называла по имени и отчеству, и так же обращалась в её присутствии к Виталию.
Спустя год, в один из вечеров, когда жены, как всегда не было дома, Виталий вошел в квартиру, продолжая с кем-то говорить по мобильному телефону. Закончив разговор, он раздраженно швырнул телефон на стол, упал в кресло, расслабил узел галстука и неожиданно предложил Кате: «Давай выпьем, устал, как собака. А один я пить не могу, составь мне компанию». И Катя сразу согласилась. Он отнес телефон в свою комнату и больше на звонки не отвечал. Мальчик играл в своей комнате в компьютерные игры, которые он очень любил.
Они выпивали, сидели напротив друг друга и болтали о пустяках. Виталий расспрашивал Катю о её жизни и удивлялся: «Откуда ты такая взялась, как девушка из прошлого века».
Раньше у них не было возможности для такого общения, так как Виталий играл с сыном, а с Катю расспрашивал лишь о его успехах и не интересовался её жизнью. Катя сидела напротив Виталия и смотрела на него влюбленными обожающими глазами, мечтая, чтобы его жена никогда не приходила, и этот вечер длился вечно.
Не закончив фразу, Виталий вдруг бросил на неё удивленный взгляд и спросил: «Ты что это так на меня смотришь? Влюбилась, что ли?» И Катя со счастливой улыбкой ответила утвердительно. «Ну и дела…, — сказал он, — и что же мне теперь с тобой делать?» «А что хотите!», — храбро ответила Катя. «Даже так? — удивился он, — Ну, тогда не будем терять времени, иди ко мне, проверим твою отвагу».
И Катя впервые в жизни села к мужчине на колени и отвечала на его поцелуи. Потом Виталий легко поднял Катю на руки и усадил в её кресло напротив своего со словами: «Ну, хорошо, проверили твою решимость, и будет. Не хочу быть в твоих глазах подлецом, я же вижу, что ты даже целоваться не умеешь, про остальное уж молчу, хотя и догадываюсь».
Катя расплакалась, ей было так хорошо в его объятиях, а он так быстро от неё избавился. Но он покачал головой и сказал, что уже не в том возрасте, чтобы влюбляться, он её намного старше, а Кате нужен влюбленный мальчик, который будет писать ей романтические записки.
Но Катя вдруг заявила, что у неё уже много раз было «это», и она давно взрослая женщина. Он с сомнением покачал головой и сказал: «В любом случае ты будешь со мной разочарована. Я уже давно отвык от романтики. У меня просто нет на это времени. Для тела у меня есть секретарша. Она хоть и полнейшая дура, и все её мозги — это задница и грудь, но когда я говорю: «Ложись», — она ложится, а когда говорю: «Отстань», — она ко мне не лезет. А ты же совсем другая. Тебе нужна любовь, а я любить уже не умею».
Катя в слезах выбежала из их квартиры, а на следующий день позвонила его жене и сказала, что больна, и поэтому не может забрать мальчика. Потом были выходные, а в понедельник Катя забрала ребенка сама, но ушла в 7 вечера, когда Виталия ещё не было дома. Так продолжалось несколько недель, хотя её хозяйка сердилась, что не может вечером уйти. Но Катя сказала, что ей надо готовиться к занятиям, скоро экзаменационная сессия.
Катя плакала ночами, постоянно думала о Виталии и не понимала, почему он её оттолкнул. Она не собиралась на него претендовать, ей было достаточно его внимания.
Как-то раз Катя привела мальчика из школы, хозяйки не было дома, и неожиданно днем приехал Виталий. Он позвал Катю в свою комнату и ни слова ни говоря, стал целовать её и обнимать. Счастливая Катя отвечала ему тем же. Виталий, сказал, что очень скучал, ему её не хватало, когда у него выпадала свободная минута, он думал о ней. Когда мальчик позвал Катю, Виталий отпустил её со словами: «Ну, ещё не вечер, теперь я тебя никуда не отпущу».
Катя опять стала задерживаться вечерами, дожидаясь его прихода, и встречала его сияющим взглядом. Оставив мальчика готовить уроки, она бежала в комнату Виталия, они страстно обнимались и целовались, но в соседней комнате был ребенок, поэтому Виталий старался сдерживаться и отпускал Катю.
В воскресенье они договорились поехать на его дачу. Дефлорацию Катя даже не почувствовала. Виталий был ласков с нею, говорил, что никогда не испытывал такой безграничной нежности ни к одной другой женщине. Близость с ним доставляла Кате огромное наслаждение, хотя оргазма она тогда ещё не испытывала и даже не знала, что это такое. Она даже не стеснялась его, хотя всегда была стыдливой, морщилась от любого упоминания о плотской любви или от сальных анекдотов, если их при ней рассказывали.
Они стали встречаться, когда была возможность. Виталий снял для неё квартиру недалеко от офиса своей фирмы и заезжал днем, даже ненадолго.
Катя стала прогуливать занятия в университете, а перед сессией сказала Виталию, что больше не может работать гувернанткой его сына. Дело было не только в сессии. Психологически Катю стала тяготить необходимость прятаться от мальчика и обниматься с Виталием тайком, чувствовать себя виноватой и прятать глаза от его жены.
Он был очень огорчен, сказав, что был прав, когда не хотел заводить роман с Катей, а теперь он приобрел любовницу, но потерял прекрасную воспитательницу сына, а мальчик за эти полтора года общения с Катей разительно изменился. Но делать было нечего, Катя наотрез отказалась от продолжения работы, и он смирился с её решением.
В их интимной жизни все было хорошо. Он был опытным партнером, и Катя всегда испытывала с ним оргазм. Даже когда он заезжал к ней на минутку, и они бросались в объятия друг друга, не раздеваясь, она испытывала восторг.
Ее не тяготили их редкие и кратковременные встречи, она терпеливо ждала его весь день, он ей часто звонил и старался заехать каждую свободную минуту.
Однажды, когда они лежали в постели, Виталий сказал: «Как мне с тобой хорошо! Я и не подозревал, что бывает такое счастье. Ты мой тихий оазис счастья. Если бы можно было забрать сына, я бы переехал к тебе, бросил эту жадную курицу. Но она мне его никогда не отдаст. А я без него не могу. Ты и он — два единственных человека, которых я люблю».
Катя мечтала, что они будут жить вместе, но ему этого никогда не говорила, так как знала, как он любит сына. Иногда Виталий оставался у неё на несколько дней, сказав жене, что уехал в командировку.
Когда Катя забеременела, она скрывала это от Виталия, боясь, что он будет против ребенка. Но он сам догадался и обрадовался этому. Катя в срок родила здоровую девочку.
После рождения дочери Виталий купил квартиру, сделал ремонт, обставил её, строил планы, как они будут жить вместе. Даже к разлуке с сыном он уже относился спокойнее, расценив, что сына он и так мало видит, и ничего не изменится. Хотя его беспокоило, что сын остается с его истеричной женой, которая вконец разбалует ребенка.
Его жена жила своей жизнью и мало интересовалась жизнью мужа, но сцены ему устраивала регулярно. Однажды она проезжала мимо его офиса и увидела его машину, хотя Виталий сказал, что уехал в другой город. Она влетела в его офис как разъяренная фурия, дала пощечину его секретарше, хотя та была ни при чем, Виталий давно не имел с ней отношений, и устроила мужу скандал в присутствии его подчиненных. Он вывел её на улицу, усадил в машину и сказав: «Дома поговорим», сел в свою машину и уехал к Кате.
Вечером он объявил жене о разводе. Но она заявила ему, что в таком случае она претендует на половину всего, чем он владеет. На Виталия обрушилось много хлопот. Все, чего он достиг, было заработано его многолетним трудом, жена никогда не работала, и он не собирался с нею делиться. Он подал документы, чтобы перерегистрировать свою фирму на подставных лиц, Катя тоже фигурировала в этих документах как учредитель и совладелица фирмы.
Но не успел. Его нашли на даче с огнестрельным ранением. Если бы ему была оказана вовремя помощь, его можно было бы спасти, он умер от потери крови. Весь пол был залит кровью, он пытался ползти, чтобы выбраться из дома, нашли его у входной двери только спустя неделю. Килера не нашли, хотя все понимали, что в убийстве замешана его жена, но доказать ничего не удалось.
У Кати был нервный срыв, она пыталась покончить с собой. Даже когда она поправилась, её мучили ночные кошмары, и она представляла, как раненный Виталий, истекая кровью, ползет к двери.
Катя живет с дочерью, устроилась на работу, на какую-либо долю в фирме Виталия не претендует. Она считает, что её жизнь кончена и единственное, что её удерживает от повторного самоубийства, это ребенок — частичка её любимого. Она ходит во всем черном, и поразительно красива трагической красотой одинокой и несчастной женщины, потерявшей самого близкого человека.
Любовь зрелой женщины по накалу чувств существенно отличается от влюбленности девочки или девушки. У юной девушки либидо (сексуальное влечение) ещё на платонической стадии, и её представления о любви могут ограничиваться ухаживаниями, нежными знаками внимания и романтическими свиданиями, но либидо ещё не полностью сформировано до своей сексуальной стадии, и девушка может не испытывать сексуального влечения к своему возлюбленному. Она бы предпочла, чтобы общение ограничивалось романтическими чувствами, но нередко пассивно уступает настойчивости своего возлюбленного и соглашается на близость.
У зрелой женщины либидо уже полностью сформировано до своей сексуальной стадии, и она не представляет себе любви без интимной близости. Но если нет любви, женщина не испытывает от секса такого наслаждения, как с любимым. А когда женщина влюблена, то чисто физиологический аспект сексуального удовлетворения даже для зрелой женщины не имеет решающего значения. Любовь настолько овладевает её помыслами и всей её жизнью, что мысль о том, испытывает ли она сексуальное удовлетворение (оргазм) при половом акте с любимым человеком, даже не приходит ей в голову.
Быть с любимым, касаться его, ощущать его, смотреть на него, слышать и говорить слова любви, — это и есть самое высшее наслаждение для влюбленной женщины. Хотя интимная близость с любимым расценивается как само собой разумеющееся, и в физическом слиянии двух любящих людей женщина видит апогей любви, но о чисто физическом наслаждении при этом она даже не думает. Любовь — уже сама по себе наслаждение. Чувства, духовная близость, — вот что стоит на первом месте.
Знаменитый своими многочисленными любовными победами Казанова говорил о сексе так: «Без любви это великое дело просто безобразие».
Ожидание свидания, эмоциональный подъем перед ним, необычайная взбудораженность перед встречей с любимым не менее важны для влюбленной женщины, чем сама встреча с любимым.
Любовь и страсть неоднозначны. Страсть имеет в своей основе сексуальное влечение, а любовь — духовное. Страсть может быть преходящей, а любовь может быть на всю жизнь.
Расскажу об одной удивительной паре, которую я знаю много лет и которой не перестаю удивляться.
Клинический пример.
Елена и Сергей, 46 и 49 лет. Она медсестра, он инженер.
Они встретились, когда обоим было уже за тридцать, оба были не раз в браке. Их страсть вспыхнула мгновенно, в банальной ситуации — оба были со своими супругами в компании. Они весь вечер не сводили друг с друга глаз и не отходили друг от друга. Уже через неделю оба оставили свои семьи.
Хотя они виделись часто, практически ежедневно, Елена с нетерпением ждала каждой встречи, как первого свидания. Она не отходила от телефона, носила его за собой по всей квартире, и от каждого звонка у неё падало сердце: «Это он!». Она не выходила даже к соседке, боясь пропустить звонок Сергея, хотя была уверена, что он обязательно позвонит, и знала, что он с таким же нетерпением ждет встречи и рвется к ней. Ее мать, у которой она жила, уйдя от мужа, понимала страсть дочери и не осуждала её. Она уговаривала Елену не сидеть целый день у телефона и хотя бы выйти во двор погулять, убеждая, что она позовет Елену, как только Сергей позвонит, но ей не хотелось терять даже несколько минут, пока она добежит домой.
Когда Сергей звонил, что скоро приедет, она умоляла его взять такси, чтобы он приехал скорее, хотя такие расходы в то время были им не по карману. Если она чувствовала, что он замялся, она уговаривала, что сама заплатит за такси, если у него нет денег, лишь бы скорее его увидеть. Но он сам мечтал увидеть её как можно скорее, и как-то находил деньги сам.
Когда она ехала к Сергею на свидание, если его родителей не было дома (он тоже жил у родителей, уйдя от жены), у неё тоже никогда не хватало терпения добираться на общественном транспорте, и она тоже тратила последние деньги и мчалась на такси, подгоняя водителя, чтобы увидеть его хотя бы на пять минут раньше. Материальные проблемы обоих совершенно не волновали.
И хотя они почти все свободное время и все ночи проводили вместе, но уже утром, проводив его на работу, она начинала по нему скучать и томиться ожиданием, нетерпеливо поглядывая на часы, и ей казалось, что время тянется бесконечно.
Елена дежурила в больнице сутки, а трое суток была дома. Когда она была на дежурстве, Сергей приезжал к ней на работу и ждал её в больничном саду. Когда у неё выпадала свободная минута, она выбегала к нему, и они сидели на скамейке, пока Елену не звали в отделение.