— Я остался человеком. — Не очень уверенно произнёс Стрелок. Потом тряхнул головой и подняв с земли дробовик (когда псы подошли он положил его рядом, но Нищий поднять не решался) и протянул спутнику. — Идём.
— Почему ты назвал себя Кротом, там? — Спросил уже в пути сталкер.
— А? — Бандит перевёл один глаз на сталкера, другой внимательно приглядывал за бегущими впереди псами. — Кротом. Погоняла это моя, там, за кордоном. Только ты не вздумай помянуть её, хе-хе, всуе. Я то думал всё, отпрыгался, сожрёт меня кровосос. Вот и говорил…, это имя на воле, то есть на Большой земле, знают, уважают. Лучше, что бы ни кто не знал, что Нищий бандит этот, тот самый Крот.
Шли молча. Стрелок не стал интересоваться, почему: тот самый Крот? Что за тот самый? Кем он был и кем стал. Какая разница? Здесь все они сталкеры — мясо, которым кормится Зона…
Перейдя железную дорогу (на этот раз, гораздо дальше от моста и посредством счётчика Гейгера), они прошли с километр по сильно пересечённой местности, укрытой ковром мягкой зелёной травы (пожалуй, подозрительно мягкой) и стали на привал.
— Здесь безопасно. — Сказал бандит, указывая рукой на выбранное им для привала, место. Неглубокий овражек, обрамлённый кустарником и несколькими старыми разлапистыми деревьями. С одной стороны, местечко перекрывал толстый ствол упавшего тополя. Сухие ветки торчали в разные стороны немного жутковато, будто пальцы сотен скелетов. Указав на них, Нищий объяснил. — С этой стороны ветки, тихо не подберётся даже химера. А снорков здесь как-то не случилось: задворки Зоны, сам понимаешь. Сверху к нам тоже гости не пожалуют, кусты колючие. Зверьё их не любит. А ежели, какая химера свихнувшаяся, так её за версту услышим. Ну, а здесь будем сторожить по очереди.
— Кут, с Рутом посторожат. — Усаживаясь возле молодого деревца, ответил сталкер. Имелся ввиду тот край овражка, через который сюда не то что пройти, можно было два танка загнать. — Ты точно хочешь передохнуть? До Чешика часа четыре ходу, не больше. А до темноты как раз столько и осталось.
— Лучше мы к нему с утра подойдём. — Нищий тоже сел и охнул, схватившись за поясницу. — Вот тварь! Кровосос этот…, как пить дать неделю со спиной маяться теперь буду… Эх! Где моя молодость? Вот помню лет пятнадцать назад, я ещё молодой тогда совсем был, по первой ходке шёл. А меня там мусора, по чьей-то маляве уже ждали с сюрпризом. К сукам в камеру кинули. Прикинь падлы! Три быка там было, ну отметелили они меня неплохо, спину тоже они повредили, козлы… А меня на утро в одиночку, на следующий день к следаку: мол, три трупа паря, себе добавил. Срок-то у тебя теперь ого-го какой будет! Хорошо братва выручила. Так вот, я тогда думаешь долго со спиной болел? Да два дня и всё! Само всё прошло. А сейчас что? Эх! Старею.
— А те трое?
— Что? — Удивлённо моргнул бандит.
— Ну, в камере, три быка?
— А, ты про сук? — Усмехнулся бандит. — Так я же сказал: три трупа. Завалил козлов, вот этими вот руками. Только прессовать попытались я их и положил одного на другого, ха-ха! Нашли сявки на кого тявкать, мать их.
Нищий расчехлил свой рюкзак и выложил прямо наземь палку колбасы, краюху хлеба в целлофановом пакетике и несколько банок консервов. Вскрыл одну и извлёк из рюкзака вилку. После чего принялся уплетать за обе щеки.
— Ты кушай, Стрелок, когда ещё поесть-то получится? — Пригласил он сталкера.
— Очень благодарен за приглашение, но мне есть не хочется. — Сталкер поднялся на ноги, теперь он знал как открываются металлические банки и знал что в них и конечно не испытывал желания давиться мерзко воняющей пищей. — Я пройду вокруг оврага, проверю местность. Не нравится мне оставаться в месте, окрестностей которого я не знаю. Псы со мной пойдут, так что в случае опасности, просто выстрели. Мы будем совсем рядом.
— Соображаешь. — Кивнул головой бандит. — Я собирался тоже самое сделать, но только как поем. Видишь ли браток, на голодный желудок ничего делать не люблю. Вот даже бабу трахнуть, поверь старому человеку и то прежде поесть плотно надо.
Стрелок направился прочь из оврага. Последние слова бандита снесли ещё одну маленькую плотинку в его разуме. Вернулись новые воспоминания. Только…, он не мог в них разобраться. Какая-то мешанина образов, над которыми доминировал один. Образ светловолосой бабы…, хм, девушки. Улыбающийся образ. Интересно кто она? Особого счастья воспоминания о ней не вызывали, просто какое-то тепло и всё.
Он покинул овраг и в компании псов, выбрался на более высокий участок местности. После чего двинулся по широкому кругу, возле оврага. Он внимательно смотрел по сторонам, прислушивался и принюхивался. Ветер приносил сотни самых разных запахов, но пока не было того который он искал. А отходить далеко от оврага не хотелось. Спутник на него надеется и Стрелку он очень нужен — новый знакомый торговец (пускай не совсем торговец, но торговать с ним всё же можно) и к тому же, тёплое место на пути в глубь Зоны, где его не встретят залпом из всех стволов, а накормят и напоят. Впрочем, он вряд ли станет есть и пить в лагере Нищего. Безопасное местечко, вот что важно. А еда ему нужна другая.
Вопреки заверениям, что не голоден, Стрелок зверски хотел есть, ещё со вчерашнего вечера. Только ему нужно было мясо. Сырое свежее мясо, взращенное Зоной. Жирненький кабанчик вполне подошёл бы. Хватит и ему и псам, что бы насытиться.
Ища пищу, он внимательно осматривал и местность. Сюда ему забредать ещё не приходилось. Впрочем, много куда ему в Зоне забредать, ещё не доводилось. После Рождения. Незнакомой местностью была вся Зона и всё что за кордоном. Тем не менее…
Стрелок обошёл овраг по одной стороне и сейчас вышел к пригорку сразу за которым, ощетинился сухими ветками поваленный древесный ствол. Взобравшись на пригорок, он сел на корточки и теперь смотрел вниз. Отсюда прекрасно был виден удобный подход к оврагу, ставший непроходимым лишь благодаря буйству стихии, свалившей когда-то давно, это могучее дерево. Пожалуй, слишком могучее для этих мест. Впрочем, это Зона. Тут странного нет. Что за идиотское утверждение? Откуда оно в его голове и почему вспоминается так часто? Стрелок попытался вспомнить. В голове зашумело и сквозь туман стало проступать чьё-то немного зло улыбающееся лицо…, голова заболела так, что казалось сейчас лопнет. По уже привычной схеме, он единым усилием воли прогнал прочь все мысли, очистил голову, сделал её совершенно пустой. Теперь просто впитывал всё что видел, слышал, чуял. Боль отступила. Что ж, пока не время вспоминать больше. Однако, этот пригорок, создаёт некоторые проблемы. Он не слишком высок: если протянуть руку, то можно коснуться торчащих снизу острых веток. А если поскользнуться, то будешь распят на них. Но отсюда пускай и смутно, всё же виден их скромный лагерь. Точнее культурно ужинающий бандит. С этого места, любой придурок сможет расстрелять их из простого ПэМа. Впрочем, нет. Он сам учует не званного гостя, либо псы. И всё же… Значит у этого места два слабых, хм, места.
Стрелок отвернулся от завала и стал смотреть в другую сторону. Туда где не было разбитой асфальтовой дороги и не вилось железнодорожное полотно. Поля. Точнее, неровная скорее волнистая местность. Именно так, будто по ровной глади воды пошла волна, да так и застыла. А после поросла зелёной травой, кустами. Ветер принёс семена и кое-где появились цветы, деревья. Молодая земля: Зона тоже Родилась не так давно. По меркам самой тверди земной, она даже ещё и не родилась, так, зародыш в утробе матери. Что для земли и скал, годы? Жалкие секунды, мимолётные и незаметные. Зона, ещё даже не ребёнок, она всего лишь эмбрион, который когда-нибудь родится, станет младенцем, а потом начнёт взрослеть. Если это зародыш — то какой будет взрослая Зона? Даже сейчас, она отлична от всего, что знает планета (чем именно он помнил сейчас, но далеко не в деталях). Каким будет мир Зоны спустя сто, тысячу лет? Людям там точно места не будет.
— Кут, Рут, сейчас идём по той стороне оврага. Ищите кабана. Ищите. — Сказал он тихо и направился влево и вниз, обходя упавшее дерево. Ветви великана раскинулись далеко в стороны. Как он таким сумел вымахать?
Они спустились: здесь овраг уже оврагом не был, скорее складка «волны», чем овраг. Пологие склоны, а дальше метров сто и вовсе ровная как стол поверхность. Им туда не надо. Хотя где-то там есть несколько кабанов: он чуял их запах. Слишком далеко. Если с Нищим, что-либо приключится, он не успеет прийти на помощь даже при своей нечеловеческой скорости. Значит, нужно подниматься по склону и огибать овраг, в надежде набрести на какую-нибудь съедобную зверушку.
На другой стороне была та же картина. Только местность далеко на горизонте, под уходящим вдаль углом, разрезала лента железной дороги, а не старого асфальта. Собственно самой дороги отсюда было не видно: она угадывалась по невысоким насыпям щебёнки. А в той стороне, откуда они пришли смутно виделись и предшествующие мосту, высокие насыпи. И шла дорога, не по левую руку, а по правую. В остальном та же унылая равнина. Здесь вполне можно было бы проехать на вездеходе к примеру.
— Что ж ребята, похоже придётся нам довольствоваться, крысиным волком. — Псы потянули носами воздух. Рут громко фыркнул. — Ну, а я что сделаю? Можем конечно, не есть. И помрём с голоду. — Кут почесал округлый бок. Стрелок хмыкнул. — Да уж ребята. Вы то поели недавно. А вот мне точно с голоду помирать придётся, в моём-то возрасте…
Он вдруг застыл, враз отключившись от мира. Даже глаза остановились. Что-то крутилось в мыслях, в голове. Билось в плотины прочно закрывшие массивы памяти, отчаянно стремясь пробиться наружу. Стрелок отключился от мира, он всеми силами старался помочь этому нечто пробиться наружу. И когда уже псы начали беспокоиться за него, тихо повизгивать, тыкаясь носами в ноги, Стрелок добился желаемого. Ещё один кусочек памяти вырвался на волю. Но какой же странный кусочек!
— Ребята, чего вы? — Гладя обеспокоенных псов, проговорил он. — Всё в порядке. Только мы сейчас с вами, немножко рискнём. Оставим нашего бандита, одного. Ненадолго. Кое-что надо проверить парни. Я что-то вспомнил, но это…, очень уж похоже на бред.
Он встал и побежал. Очень быстро. Чем быстрее он вернётся, тем лучше. Хорошо ещё, что аномальных зон здесь совсем немного, не придётся петлять в узких проходах меж аномалиями. Самый край Зоны, кордон не так уж и далеко. Воспоминание, находилось почти у самой железной дороги, далековато. Но очень уж странное воспоминание, он просто обязан был его проверить прямо сейчас, каким бы бредовым оно не казалось.
Он добежал до нужного места, через несколько минут. Рощица, образовавшая полукруг из деревьев. За ними лежала не большая впадина, скрывавшая нечто весьма любопытное. Увидеть это можно было, только идя прямо по шпалам, с противоположной стороны. Но многие о нём знали, наверняка знали. Несмотря на то что природа позаботилась сокрыть эту вещь от взглядов любопытных, такое увидев раз надолго запомнишь и ещё расскажешь всем знакомым. Только приблизиться решатся не все. Далеко не все.
— Ни когда бы не поверил, если бы кто-то рассказал! Каким идиотом надо быть, что бы решиться на такое?
Сказал он это, сидя на корточках и изучая некий предмет во впадине. Бронетранспортёр. Точнее, то что от него осталось. Пережёванный вывернутый наизнанку, кусок металла. Кое-где оплавленный. Колеса, торчат в разные стороны, одно вывернуло на самый верх. С первого взгляда даже трудно признать в этом чуде боевую машину. А ведь в ней ещё и люди были…, до чего глупцы! Они наверняка ехали через насыпь. На большой скорости, прямо по полям. После чего, когда водитель потерял управление и скорее всего уже был мёртв, попал в комариную плешь. Она сидела в этой впадине. А прежде, машина на полном ходу протаранила мощную аномалию, жарку или что-то в этом роде. Скорее всего, люди внутри сгорели ещё до того как машина влетела в гравитационный карман. А здесь её уже начало мять и ломать. Комариная плешь, область повышенной гравитации, здесь броня боевой машины, не жёстче чем лист бумаги в его руках. Вот так неизвестный гонщик военного образца, закончил свою поездку. Жутковато закончил. А чего ещё ему следовало ожидать? Здесь можно передвигаться на транспорте: в местах, после выброса тщательно проверенных датчиками, где каждая аномалия отмечена. Но и такие дороги, постоянно проверяемые, совсем не дают ста процентов гарантии, что ты не угодишь прямо в центр аномалии. Не все они видимы, не все даже стоят на одном месте! Попадаются не постоянные. Редко, но попадаются. Механический транспорт, не для Зоны. Здесь пешком-то не всегда успеешь среагировать и спастись. А в таком танке — почти наверняка труп.
Зона не любит торопливых. Не любит скорости. Она ценит звериное чутьё и крепкие нервы. Даже если поставить на транспорт самый лучший датчик, он будет «узнавать» не все аномалии. Где-то он просто не будет работать. А видимых глазу аномалий не так уж много.
Сейчас тут было чисто. Ни каких аномалий. А ещё здесь был схрон. Чей, он не знал. Но раз помнил — скорее всего, его схрон и был. Только почему здесь? В таком примечательном местечке? И что в схроне? Этого он не знал. И сейчас разрывался между желанием взглянуть на содержимое тайника и страхом, пред тем что может открыться в его памяти.
Всё же победило любопытство. Он подошёл к изувеченной машине. Заглянул в один из люков. Гравитационный каприз, переместил люк ранее бывший наверху, на нос машины.
— Привет. — Вежливо поздоровался Стрелок с улыбавшимся оттуда черепом. — Спасибо тебе Ёрик, надеюсь ты сохранил мои вещички в целости и сохранности. Ты не против, если я их заберу? — Череп почему-то не отвечал: в глубокой задумчивости он молчал. Вот уже много лет бедняга задавался одним и тем же вопросом: на кой он поехал по Зоне на бронемашине? — О! Можешь не утруждать себя ответом. Ведь тебе теперь совсем не легко говорить, бедняга!
Прекратив наконец кривляться, Стрелок вытащил череп из люка и обнаружил за ним, кривое углубление в котором лежал худой рюкзачок. Череп он положил назад. Его звали Ёрик. Так его в шутку назвал…, не он. А кто? Вот этого в памяти не было. Значит, он не один бродил в Зоне до того как всё забыл. Интересно, жив ли ещё тот кто с ним был…, или те. Спутников могло быть несколько. Может, он их ещё встретит. И они его…, не узнают. Он почему-то был уверен: у него сейчас другое лицо. Прежние спутники, если живы, что сомнительно, его не узнают. А он их и подавно…
Нормальной еды он так и не нашёл. Пришлось удовлетвориться псевдоплотью. Впрочем, она оказалась довольно вкусна. Отличалась от кабана конечно, но пожалуй, в лучшую сторону. Отловив её, он долго не решался попробовать её на вид сочное мясо. Когда псы съели половину туши, он всё-таки тоже решился попробовать и совсем не пожалел. Но всё же не стоило часто есть псевдоплоть. Желудок прореагировал на неё странно и даже началась быстротечная изжога. Так что он решил впредь, есть эту вкусную гадость, только в крайнем случае. Здоровье дороже мимолётных плотских удовольствий. Кстати, любопытно. Он почему-то был уверен, что вот Нищего к примеру, кусочек этого сырого мяса, убьёт. Скорее всего.
В лагерь он вернулся немного позже, чем рассчитывал. За то сытый и довольный. А ещё полный непонятной радости. Радость была вызвана содержимым схрона. Непонятной она была по той простой причине, что он не понимал назначения содержимого. Части его.
— Куда ты запропастился Стрелок? — Встретил его Нищий, негромким голосом…, доносившимся из густых кустов рядом с упавшим деревом.
— У меня тут был старый схрон. — Стрелок приблизился к сидевшему в кустах спутнику, уважительно кивнул ему. Входя в овраг бандита нельзя было увидеть. А вот ему всё было прекрасно видно, сквозь завесу из маленьких листочков и тонких веточек. Часть кустов была вырвана с корнем, смята и приспособлена под своеобразную подушку, поддерживающую спину. На коленях бандита уютно устроился дробовик.
— Опа! — Широко открыл глаза бандит и улыбнулся. — А ты паря молодец. У тебя небось по всей Зоне схронов понатыкано?
— Собственно…, я не знаю. — Ответил Стрелок нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Было странное ощущение, что он общается с говорящим кустарником. Нищего видно было с такого близкого расстояния, но не слишком хорошо.