Химик вошел и поглядел на Веру.
– Ну вот, довел девушку, – укоризненно сказал он Никите. – Зачем вы вообще ее сюда привел?
– Это все из-за тебя, между прочим! – возмутился Пригоршня.
Слепой объяснил:
– Мы с Пригоршней встретились на прогалине, где положили банду Есаула. Никита сказал, что именно там ты его должен был ждать. А тебя не было, и мы пошли искать. Шли за Афаром…
– Потом Слепой сказал, что люди Афара ведут пленного с мешком на голове, – подхватил Пригоршня, – мы решили, что это ты! Ну, прикинь: ты в плену, тебя ведут неизвестно куда, по пути всех мочат, кто попадется, хоть мутантов, хоть сталкеров, хоть вояк! Что мне было делать? Должен же я был тебя спасти? Мы пленного отбили, а это вот она оказалась.
Химик еще раз скептически оглядел Веру Степцову. Она как раз начала приходить в себя.
– Приняли ее за меня? – уточнил Химик. – Наверное, мы похожи? Ой, надо же! Просто двойники!
– Слепой сказал… – развел руками Пригоршня.
– Слепой? Это многое объясняет.
Снаружи завыла собака, потом раздалось глухое рычание – стая уже добралась на поляну, псы выясняли между собой очередность кормежки.
– Ладно, потом расскажете, – решил Химик. – Похоже, Всплеск скоро. Подвал здесь есть? Фонарик нужно взять.
Он кивнул в сторону тела Конокрада.
– А что это за куртка? – решился спросить Слепой. – Никогда таких не видел.
– Это долгая история. Так как здесь с подвалом?
– Не получится в подвал, – объяснил Пригоршня, – там мутант какой-то засел. Вроде на бляка похож, но еще и телепат. Внушает, понимаешь, всякую ерунду. А Слепого, вон, едва к себе не затянул. Хорошо, что Вера закричала. Бляк испугался, отпустил на секунду, мы и сбежали.
Слепому стало обидно: как же, его мутант едва не затянул в подвал! Пригоршня, между прочим, уже был на крючке, и это как раз его вытаскивали!
– Если это можно назвать бегом, – объяснил он, – когда волочешь Пригоршню. Он здоровенный, так что бежали мы не очень быстро.
– А это, значит, Вера? – уточнил Химик, оборачиваясь к физику-теоретику.
Она уже пришла в себя и тоже разглядывала нового собеседника.
– А вы Химик? Тот самый?
– Интересно, давно ли я стал «тем самым»? – бросил Химик. – Я представляю, что Никита обо мне рассказал. Но к делу! Нам нужен подвал. Показывайте, где он. Там, за этой дверью?
– Там коридорчик, десяток шагов, дальше лестница вниз, – сказал Слепой, – но входить опасно. Уже за порогом начинается воздействие этого мутанта. Пригоршня считает, что он не может подняться по лестнице, но кто его знает, какие его способности на самом деле.
– Гранатой его, и весь разговор, – заявил Пригоршня. – Мы просто не успели, только и всего. Стрельба началась, Мишу убили. Потом эти на штурм пошли, которых Афар прислал… потом ты…
– Потом меня нелегкая принесла? – уточнил Химик. – Я там подобрал пару гранат, но мне твой план не нравится.
– А что не так? Коридор совсем короткий, гранату вдоль него кинуть – не проблема. Главное, до лестницы долетит, а там уже по ступенькам она сама, своим ходом.
Химик покачал головой, прислушался к звукам собачьей грызни снаружи.
– Ладно, сейчас проверим. Потому что здесь торчать – тоже не дело.
Он включил свой фонарик, подошел к дверному проему и прикинул расстояние до лестницы.
– Никита, у тебя магазин пустой найдется?
– Ну.
– Представь, что это граната, зашвырни его через коридор.
– А в чем вопрос-то?
– Просто сделай.
Слепой тем временем занялся снаряжением бедняги Конокрада. Отсоединил его фонарь от каски, снял с покойника рюкзак с аккумулятором. Вера смотрела то на него, то на Химика с Пригоршней. Никита вытянул разряженный магазин, щелкнул языком, пояснив: «Это я кольцо сорвал», – и зашвырнул воображаемую гранату в черный прямоугольник лестничного пролета. До цели его снаряд не долетел – в паре метров от лестницы завис в воздухе, медленно развернулся и с неожиданной силой метнулся обратно. Сталкеры отшатнулись, а магазин со свистом пересек комнату и звонко цокнул о бетон рядом с входом в здание.
– Бабах, – сказал Химик. – Теперь понял? Если это, как вы говорите, бляк, да еще и телепат, то с гранатами нужно очень осторожно.
– А кто ж его знал, что он такой умный, – растерянно развел руками Никита. – Да еще успел же сообразить, пока магазин летел! Быстро думает!
– Нет, он заранее твои намерения считал. Ты представил себе гранату, которая летит и его убивает, он это просек. Слышишь, как псы снаружи бесятся?
Все смолкли, и звуки собачьего пиршества стали слышны получше.
– Ну? Слышу, конечно, – буркнул Пригоршня. – К чему ты это?
– К тому, что мутанты бесятся. Представь, у них гора мяса и они уже ощущают приближение Всплеска, у них сейчас мозги совсем в отключке, хотя мозгов у них и так негусто. Они сейчас должны кидаться на всех, кто окажется поблизости. Но сюда не лезут. Бляк или кто там в подвале, это из-за него. Его пси-поле куда дальше достает, чем дверь.
– А почему ж мы ничего такого не чувствуем?
– Когда ты вообразил, что у тебя нет ног, ты тоже ничего такого не чувствовал, – напомнил Слепой. – Химик прав, нам нужно быть сейчас очень осторожными. Да! Я вот что подумал! Когда нас было четверо, мутант не справился.
– Так? – обернулся к нему Химик. – И что это нам дает?
– Если мы дружно начнем швыряться чем попало, мутант не сможет отразить все, что мы ему подкинем. Мысли четверых он не в состоянии контролировать.
– Мне это не нравится, но ничего другого я не могу сейчас придумать, – ответил Химик. – А чем швыряться?
Слепой встряхнул рюкзак Конокрада:
– Хозяйственный мужик был. И потом, мы же после можем все снова собрать. Прикончим мутанта и соберем.
– Ладно, попробуем. Вера, нам нужна ваша помощь!
Все собрались у входа в коридор и разобрали из Мишиного рюкзака запасные обоймы, мотки проволоки, инструменты и прочее барахло, которое запасливый Конокрад таскал с собой. Слепой ощутил чужое прикосновение к своему разуму. Мутант чувствовал опасность и пытался воздействовать на сознание пришельцев, однако ничего существенного у него не получалось. То ли расстояние было виновато, то ли количество целей оказалось для бляка слишком большим.
– Поехали! – крикнул Химик и первым швырнул через коридор горсть болтов.
Следом полетели другие снаряды – большие и маленькие, полегче и потяжелее. В основном старались Химик и Пригоршня, потому что в дверном проеме было тесно. Вера со Слепым держались позади и помогали, не прицельно бросая всякий хлам. Что-то мутанту удавалось отразить, часть предметов летела обратно, но броски твари выходили слабыми, все больше вкривь и вкось.
Химик шагнул в коридор, Пригоршня и остальные – следом. Только и слышались резкие выдохи, шарканье подошв по бетону и стук падающих железок. Люди продвигались по коридору, а часть снарядов уже долетала до лестницы, болты и патроны со звоном прыгали по ступеням. Тварь отбивалась все слабее, и Слепой, с тревогой прислушиваясь к своим ощущениям, не чувствовал ничего подозрительного, что можно было бы принять за пси-воздействие.
– Ложись! – рявкнул Химик, падая на пол. Пригоршня, не задумываясь, бросился на бетон и замер, прикрывая голову руками. Слепой отшатнулся к стене, Вера присела.
Внизу грохнул взрыв. В тесноте бетонной коробки звук вышел оглушительный. Некоторое время звучали отзвуки грохота и звонкий стук осколков о бетон, а затем вдруг резко стало тихо – как будто звук обрубили ножом. Слепой отлип от стены и огляделся – Химик с Пригоршней медленно поднимались с пола.
– Готов? – спросил Никита.
Химик не ответил. Он прислушивался и хмурился. Пригоршня не стал дожидаться и побежал к лестнице. Затопал по ступеням… потом раздался сухой хруст.
– За ним, – бросил Химик, – нельзя одного оставлять.
Все побежали за Никитой. Фонарь был у Слепого, он направил луч света вниз. Никита стоял на площадке под лестницей на груде костей. Ребра, черепа и позвоночники лежали толстым слоем. Они-то и хрустели при каждом его движении.
– Нет здесь никого! – выкрикнул Пригоршня. – Ушлый мутант попался, сбежал, что ли?
– Не двигайся с места, – велел Химик, – мы спускаемся к тебе и потом держимся вместе.
– Когда народ един, он непобедим, el pueblo unido jamas sera vencido, – пробормотал Слепой.
– Э, да тут один свежий! – крикнул снизу Пригоршня. – Сталкер какой-то!
– Живой?
– Какой там! Он уже холодный был, когда ты гранату сюда закинул. А мутант, скотина, сбежал.
– Сбежал? Куда?
– А здесь только один путь – по коридору.
Химик захрустел костями, приближаясь к Никите. Тот сидел над телом. Вдвоем они перевернули мертвеца.
– Я его знаю, – сказал Химик, – это Хакер. Помнишь такого?
– Ага, он все с какими-то электронными девайсами возился, хотел какой-то хитрый детектор аномалий смастерить, весь такой из себя технический был, весь увешан коммуникаторами, пеленгаторами, электроникой какой-то.
Поверх голов Химика и Пригоршни Слепой глянул на мертвеца. Нет, этого человека он раньше не встречал. Но Слепой – новичок, он вообще почти ни с кем из сталкерской братии не знаком. Вера на мертвеца глядеть не хотела, переминалась с ноги на ногу, под ее ботинками хрустели сухие кости, это ее немного пугало. Но она не решалась пройти дальше – туда, где сухой хрустящий ковер заканчивался.
Слепой посветил вдоль коридора, уходящего от лестницы, – длинный. Луч света терялся вдалеке. Несколько метров пола возле самой лестницы скрывалось под многослойным костяным нагромождением, дальше тянулся голый бетон. В чем Пригоршня оказался прав – мутант явно не отличался подвижностью. Под лестницей поджидал жертву, там же ее и поедал. В луче света что-то блеснуло. Слепой опустил фонарь – точно, параллельные влажные дорожки тянулись от костяной кучи в глубину прохода.
– Смотрите, там следы! Ранили мы его, что ли, гранатой?
Тут в снаряжении мертвеца что-то пискнуло. Химик с Пригоршней снова склонились над телом.
– Что это?
– КПК какой-то. Одна из штучек Хакера. Смотри-ка, я таких не видел. Надо же, работает!
– А что ей сделается? Разве что осколком могло зацепить, когда я гранату сюда забросил. Он же свежий совсем, недавно здесь прилег, аккумуляторы не успели сесть.
– Не скажи, Химик, здесь прохладно, он мог долго пролежать.
– Вряд ли мутант дал бы ему спокойно полежать… да, вот: «Сообщения». Одно только что пришло, вот прибор и пискнул.
– Глупо. Этим писком себя только выдашь.
– Он отключал звук, когда надо. Так, когда он отвечал в последний раз? Ага, вот: «Подтверждаю. Найду схрон, чтобы переждать Всплеск, и сообщу координаты». Дата… позавчера. Ага, это был ответ, ему велели найти укрытие поближе к… что такое «база Аф.»? Афара? Или совпадение? Занятно, занятно…
– Химик, Никита, – позвал Слепой, – я, конечно, понимаю, что вам интересно. Но мутант, похоже, ранен, и он где-то совсем рядом. Может, сперва решим эту задачку? Мне как-то не по себе, когда я знаю, что опасная тварь близко. Посмотрите, вон его следы остались!
– Ты прав! – Химик поднялся и сунул КПК в карман. – После разберемся с наследством Хакера. Сперва проверим коридор. Только теперь без гранат. Да, и фонарь возьми. Хакеру он больше не понадобится.
Первыми пошли Химик и Пригоршня. Они осторожно шагали по коридору, приглядываясь к влажным следам на полу. Слепой шел за ними и светил. Вера держалась позади.
Коридор тянулся и тянулся – однообразные бетонные стены и скругленный свод. Со свода свешивались едва тронутые ржавчиной крюки, места для крепежа кабельной проводки, которую так и не успели протянуть. В нескольких метрах от основания лестницы были две тяжелые стальные двери, справа и слева. Обе заперты, Пригоршня попробовал толкнуть – без толку, запоры держались прочно.
– Нет, вряд ли мутант стал бы запираться на замок, – решил Химик. – Идем дальше. Мутанта нужно догнать, а то подкрадется к нам, когда Всплеск начнется. Мы, значит, расслабимся, а тут и он.
Слепому пришло в голову, что Вера, вероятно, думает сейчас, какие они все бессердечные люди, рассуждают только о том, как бы распорядиться наследством погибших или как бы прикончить очередного мутанта. А что ж тут поделаешь? Такая она, Зона. Она для живых, и нужно очень постараться, чтобы память о тебе жила, если с тобой что-то случится. Быть просто хорошим человеком, вроде Миши Конокрада, – этого мало. Зона требует большего. А если нет – то ты исчезнешь, память о тебе сотрется, уйдет вместе с тобой.
А чем может прославиться новичок, только-только начавший свой путь? Вот случись что, и никто в Зоне не вспомнит, что был такой парень, что кличка его была Слепой, что он любил пошутить. Мало! Этого всего мало!
– Что-то это мне напоминает… – буркнул Химик. – Как будто я уже здесь бывал.
– Мертвая База, что ли? – спросил Пригоршня. – Мне больше ничего на ум не приходит.
– Нет, не так. Как будто это со мной было… ну, в другой жизни, что ли.
А коридор тянулся и тянулся, монотонный и серый, как вся прежняя жизнь Слепого, там, за Периметром.
– А я анекдот сочинил, – неожиданно для себя самого вдруг ляпнул он. – Послушайте. Спорят три сталкера, кто из них круче. Один говорит: «Я кабанов за свою жизнь прикончил сто штук, не меньше!» Другой: «А я медведей еще больше истребил!» А третий думал, думал, чем бы удивить, и говорит: «А вы про Мертвую Базу слыхали? Так вот, это я ее».
– Гы, про Фишера анекдот, – невесело усмехнулся Пригоршня. Почему-то он растерял свой обычный энтузиазм и шагал с хмурой миной.
– Какого Фишера? – подала голос Вера. – Я работала с материалами человека с такой фамилией. Он пропал в Зоне. Исчез во время какой-то катастрофы или стихийного бедствия, так я слышала. О людях, работавших в Зоне, всегда рассказывают очень печальные вещи. И был еще один Фишер, а может, тот же самый… хотя вряд ли. Но тот, что в Зоне, пропал.
– Да, эти истории всегда с грустным концом, – поддакнул Слепой. – Так вот, я и подумал поэтому, что анекдоты…
– Но потом случилась одна история, – не дала ему договорить женщина, – очень странная. В научных журналах стали появляться материалы, подписанные Фишером. Не в наших журналах, а в англоязычных. У меня из-за этого были неприятности. Пришлось доказывать приоритет нашей лаборатории, потому что выводы во многом совпадали. Мой шеф посылал запрос относительно автора статьи, нам ответили, что информация конфиденциальная и не подлежит разглашению.
– Засекречена, значит, – вздохнул Пригоршня и с тоской добавил: – Кругом секреты… И мы с Химиком в каких только историях не побывали. А рассказать нельзя. Секрет! Как подумаю об этом…
Вера тяжело вздохнула.
– Что вы можете знать о запретах! Вот у меня работа… Я бы уже докторскую защитила давно, если бы мои темы постоянно не объявлялись государственной тайной! Вся жизнь проходит в этой карусели: поставишь проблему, начинаешь работу, вот-вот результат можно объявить… а потом – хлоп! Первый отдел запрещает! Езжайте, говорят, Вера Сергеевна, поучаствуйте в полевой работе. По итогам мы рассмотрим ваш запрос на снятие секретности с темы. И вот я здесь! Какие полевые работы? Я теоретик! Понимаете? Я должна сидеть в кабинете, за компьютером, а не таскаться по Зоне со всякими… со всякими… ой, извините, я не хотела вас обидеть. Извини-и-и-те…
И женщина расплакалась.
– Слушайте, а ведь это мутант, – сказал Слепой. – Мне тоже грустно стало, подумалось, сейчас подохну, никто не вспомнит, так нужно сочинять анекдоты, чтобы от меня хотя бы они остались. Вера плачет, Пригоршня Мертвую Базу какую-то вспомнил. Химик, тебя тоже тоска берет?
– Есть такое дело.
– Это мутант нас в тоску вгоняет, точно!
– Какой там мутант, – горестно произнес Пригоршня. – Это самая настоящая правда и есть. Подохнет человек в Зоне, и не вспомнит никто! Вот когда я на сверхсрочной был, совсем другое дело! Ты на полном довольствии, за работу в аномальных условиях – премиальные тебе. И обеспечение, и пенсионный стаж год за три начисляется. Это все ты, Химик, виноват, из-за тебя я здесь загибаюсь. И ради чего? Химик, зачем ты меня в Зону сманил?